Тет-а-теты

 
Мне всего 15-20 секунд и я, голый и беспомощный, неумело барахтаюсь на твоем теплом теле. Все непривычно: слепит свет, пугают неожиданные звуки вокруг, мне очень страшно, поэтому из моих легких вырывается звонкий младенческий вопль: ааааа!
Успокаивает только твой голос, запах твоего тела, близость твоей груди.

Ты и сама изрядно взволнована: все-таки это и с тобой впервые. Твое тело с трудом отходит от только что пережитых нагрузок, руки и ноги мелко дрожат и на лбу испарина. Но ты сейчас думаешь не о себе, ласково гладишь меня по голове и спине: не бойся, малыш, я с тобой!

Я быстро успокаиваюсь, понимая, что все страшное позади. На меня накатывает истома, я утыкаюсь носом в твою грудь: мне хорошо и спокойно, извини за причиненную боль. Но вообще-то ты сама этого хотела, да, моя ласковая?


***
Мне 15 или 20 лет и я, голый и беспомощный, неумело, но весьма энергично барахтаюсь на твоем юном теплом теле. Все непривычно: звуки, запахи, ощущения и я здорово волнуюсь. Это никак не добавляет мне выдержки и поэтому из моих легких вырывается глухой сдавленный стон: ааааа…

В чувство меня приводит твой голос, запах твоего тела, близость твоей груди.

Ты и сама изрядно взволнована: все-таки это и с тобой впервые. Твое тело с трудом отходит от только что пережитых ощущений, руки и ноги мелко дрожат и на лбу испарина. Но ты сейчас думаешь не о себе, ласково гладишь меня по голове и спине: не волнуйся, мой хороший, все было замечательно!

Я медленно успокаиваюсь, понимаю, что все лучшее впереди. На меня накатывает истома, я утыкаюсь носом в твою грудь: мне хорошо и спокойно, ты же простишь мне причиненную боль? Вообще-то ты тоже этого хотела, да, моя храбрая?

ноябрь 2005
ЗЫ. Самая критикуемая моя зарисовка, тем не менее, очень хотел написать о странной тяге, которую испытывает мужчина к женской груди. В итоге получилась такая неожиданная для самого меня параллель: женщина vs мужчина и женщина vs ребенок. Никакого мужского эгоизма здесь нет и подтекста искать не надо, ага?