Профессор и Бомж

Когда Профессор вышел из лаборатории, была уже глубокая ночь.
Белая ночь.
Профессор редко смотрел на часы, когда проводил опыты. А взгляд в окно давал весьма туманное представление о времени, особенно в период белых ночей.
Впрочем, представление о времени у Профессора всегда было очень странным.

Профессор дошёл до остановки, машинально проверил карманы и не нашёл ничего, кроме проездного билета, а деньги он забыл. Тогда он спокойно уселся на скамейку в ожидании трамвая.

Прошёл час. Другой. Трамвая не было. Белая ночь полнилась свежим ветром с Невы, запахом цветов и голосами проходивших мимо влюблённых. Профессор терпеливо ждал.

К ближайшей урне подошёл Бомж и стал сосредоточенно в ней копаться. Вскоре он извлёк оттуда небольшой окурок и поморщился.

- Может, Вас угостить сигаретой? - осведомился слегка уставший от ожидания Профессор.
- Не откажусь, - ответил Бомж.
- Я знаю, что это пагубная привычка, - сказал бездомный, присаживаясь на скамейку рядом с Профессором и прикуривая, - но не могу от неё избавиться, потому что у меня нелёгкая жизнь.
- А я тоже не могу бросить курить, - ответил Профессор, радуясь случайному собеседнику, - потому что уже давно привык думать с чашечкой кофе и сигаретой.
Профессор тоже закурил, рассеянно поглядывая на Бомжа.
- Почему Вы на меня так странно смотрите, как будто у Вас дежа вю? - осведомился Бомж.
- Вы напоминаете мне моего институтского друга. У него было редкое имя - Вениамин. И библейская фамилия - Лазарев...

Грязная рука Бомжа крепко вцепилась в рукав Профессора.
- Ванька! Сукин ты сын, неужели это ты?..
Бомж застыл, вглядываясь в лицо Профессора, пытаясь узнать знакомые черты.
- Ты отрастил бороду. Очки с толстыми стёклами... Ни за что бы тебя не узнал, - резюмировал он.
Оправившись от первого шока, Профессор вымолвил, наконец:
- Ты - Веня? Венька Лазарев? Не может быть!

Великолепная память Профессора послушно отнесла его на двадцать пять лет назад, в просторные университетские аудитории, где он сидел за партой, ещё без бороды и очков, склонившись над лекциями. И рядом он ясно увидел своего лучшего друга, стильно одетого, красивого молодого человека с тонкими чертами лица и безупречными манерами, от которого всегда свежо пахло одеколоном после бритья. О нём он не слышал около двадцати лет. Он как-то незаметно изсчез из его жизни, и связь потерялась.

- Да, я помню те времена, - сказал Бомж, затягиваяь сигаретой, - и тебя помню голодным студентом. Ты жил в общаге, на лекциях сидел с красными от недосыпа глазами, и стрелял сигареты на переменах. Ты валился с ног от усталости, после того, как всю ночь разгружал вагоны.
Бомж в задумчивости посмотрел на тлеющую сигарету, которую держал в руках.
- Вот ведь как вышло... Теперь я у тебя стреляю.

- Я тоже всё помню, - сказал Профессор, - ты всегда помогал мне. Одалживал деньги, приглашал к себе домой, давал списывать лекции, когда я болел. Ты всегда учился на отлично.
- Ты тоже, - ответил Бомж, - однако, тебе это давалось с бОльшим трудом.
- В тебе всегда чувствовался какой-то надлом, фатальность и грусть. Ты был по натуре художник. Ты был добр ко всем.
- А ты был всегда очень целеустремлён, хоть и донельзя рассеян, мой дорогой физик. Кстати, а что ты тут делаешь?
- Жду трамвай, - просто ответил Профессор.
- В этом ты не изменился, - рассмеялся Бомж. - Ты хоть знаешь, который теперь час? Трамваи начнут ходить часа через три, не раньше. Пойдём, посидим где-нибудь... Я угощаю.
- Откуда у тебя деньги? - удивился Профессор.
- Сегодня возле Казанского собора мне попался очень добрый иностранный турист, американец по виду. Я просто стоял... А он подошёл и вручил мне бумажку... Пойдём.
- Что ты, - заволновался Профессор, - я не могу. Это я должен...
- Да брось, - прервал его Бомж. - Я же вижу, что деньги ты забыл. Иначе не сидел бы на остановке ночью. Пойдём, поговорим о физике...
- О физике? - переспросил Профессор. - Где ты был всё это время, Веня? Что произошло?..
- Оставь. Не будем об этом, - ответил Бомж. - Поговорим о физике, науке, книгах, музыке и живописи. Как в старые добрые времена...

***
Его отец был известным пианистом, а мать в свободное от работы время писала стихи. Вениамин избрал специальность физика, ему это нравилось, особенно ядерная физика, с самого детства он старался докопаться до сути вещей. При погружении в мир элементарных частиц, фотонов и кварков, ему казалось, что он заглядывает в начало начал Вселенной.

Он был красив, утончён, остроумен, немного меланхоличен, и его очень любили девушки.
Однако Вениамину была свойственна внутренняя нравственность, поэтому девушки восхищались им со стороны.

Помимо врождённой нравственности, Вениамину был присущ романтизм и, как следствие - влюбчивость. Она его питала и была необходима ему, как воздух, хотя нередко входила в противоречие с внутренней моралью и вызывала душевный конфликт. Но своими музами Вениамин восхищался также на некотором растоянии, это берегло его от разочарований, продлевало очарование и защищало его не в меру ранимое сердце.

***
С детства Иван привык много работать. В деревне просыпались очень рано. И с криком петуха Иван был уже на ногах и колол дрова, носил воду, задавал корм скотине. Его мать часто болела, и ему приходилось работать за двоих.

Его страстью всегда была учёба. Ему отчаянно не хватало сельской школы, он хотел знать больше, поэтому иногда он ездил в ближайший город и привозил оттуда книги. Читал их ночью при тусклом свете, и часто засыпал, сидя за столом, уронив голову на раскрытую книгу.

В университет Иван поступил со второго раза. Он был усерден, способен, но, чтобы попасть на физический факультет, ему не хватило знаний. Год он усиленно готовился, перечитал горы книг, перерешал сотни задач.
Он блестяще сдал экзамен, и его приняли в университет.
Тода же он похоронил свою мать.

***
Как сошлись эти два человека - городской богемный физик-художник и простой деревенский парень-сирота, никто в их потоке не мог понять. Однако вскоре они стали не разлей вода. Вениамин видел, как старается Ваня, как сложен его быт в общежитии, знал, что он голодает и считает копейки. Он сразу же взял шефство над ним. Их сблизила страсть к физике и тяга к научному творчеству.

Кроме того, Вениамин водил Ивана по музеям, в театры и концертные залы, он был большим эстетом и ввел своего друга в мир искусства, который был для него родной стихией.

Иван же часто вытаскивал своего друга на природу, за город, где учил его постигать живую красоту. Сколько раз Вениамин по доброму улыбался, глядя, как Ванька по-детски радуется каждому цветку, запаху костра, плеску рыбы в воде, звёздам. Пару раз они всместе ездили в его родную деревню.
Так они доучились до пятого курса.

***
Но потом произошло то, что рано или поздно должно было произойти. Вениамина захлестнуло настолько глубокое и сильное чувство, что зазвучало в унисон в душе с его почти христианской нравственностью.

Вениамин женился перед самой защитой диплома. Иван был его свидетелем.



Продолжение следует