Обед у людоеда и привидение на крыше

Неспокойный его сон был нарушен. Кто-то тяжело дышал прямо над головой.

Вскочив, он увидел склонившегося над кроватью Дракула МакГноя. И почему-то, в полумраке комнаты с плотно зашторенными окнами и чуть теплящимися камином, лицо секретаря баронессы показалось Гостю еще ужаснее, чем накануне, когда они повстречались у въезда в замок.

На необыкновенно бледном лице яростным огнем пылали красноватые глаза, а за растянувшимися в ухмылке губами виднелись два ряда острых зубов. Словно специально наточенных до такого неестественного состояния. С двух сторон челюсти украшали огромные клыки.

Гость охнул –
и в ту же секунду наваждение исчезло.
Ночные кошмары покинули комнату.
Но не совсем, перед ним действительно стоял МакГной.
- Госпожа баронесса просит Вас спуститься в обеденный зал.

Когда Дракул покинул комнату, Гость еще долго не мог избавиться от бредовых мыслей, овладевших им.
Давно он так не страдал от полуденных кошмаров. Все тот же призрак преследовал его в последние дни. И он боялся – сны всегда предваряли ужасные события. А этот сон был определенно вещим, предостерегал от чего-то страшного, перед чем даже он был бессилен. Того, что заставляло его нестись через тридевять земель вон из империи, что побуждало скрываться в замке этой чокнутой аристократки с дурной репутацией и скрывать свое настоящее имя.

Чего только стоило провернуть это дельце с поддельным письмом, не будь которого, Редла ни за что бы не купилась на уловку. Но теперь он мог чувствовать себя в полной безопасности по крайней мере на несколько дней.

Конечно, замок – гигантский склеп, в который он угодил по собственной воле, но он будет надежным убежищем до той поры, когда придет время провернуть чертов план.
Словом, пока все складывалось как нельзя лучше, а значит – можно спокойно подкрепиться.
Он быстро привел себя в порядок, чтобы не ударить в грязь лицом перед баронессой – и вышел из комнаты в коридор.
Этаж был тих и Гость посмеялся над страхами, овладевшими им несколько часов назад, когда он бежал по коридору от призрака в рыцарских доспехах. Весело насвистывая старую разбойничью песню, он преодолел несколько лестничных пролетов. Обеденный зал располагался в центральной части замка, куда из его покоев можно было попасть только через второй этаж. Но неожиданное обстоятельство вдруг помешало ему добраться до обеденного стола без приключений.

Вдруг, свалив незадачливого Гостя с ног, одна из ковровых дорожек начала очень быстро сворачиваться. Все произошло так быстро, что он даже не успел осознать происходящего. Дорожка намертво спеленала его и продолжала катиться вперед.

Катясь по коридорам, окутанный полуметровым коконом, он пытался понять, что же происходит и как долго это будет продолжаться. Когда же в его поле зрения появилась первая лестница, под сводами Рэдгарда разнесся душераздирающий истошный крик.


Баронесса тем временем в полном одиночестве ожидала своего постояльца. Она привыкла трапезничать одна, никто из домашних не допускался в обеденный зал. Лишь изредка, в самых особых случаях компанию баронессе составлял кто-нибудь из гостей, столь нечастых. Как правило это были дальние родственники или ближайшие соседи.

Сегодняшний обед был исключением. В святая святых вторгся чужак. Причем самым наглым образом, явившись незваным. Самым обидным было то, что поделать с этим Редла ничего не могла. Нет, могла, но не смела. Слишком многое зависело теперь от ее способности к самообладанию.
Благо, терпеть недолго. Через несколько дней приезжает отец. Вот когда все закончится, она отыграется уже на нем. А сейчас нужно приложить максимум усилий для того, чтобы, во первых, задержать Гостя в замке, а во вторых, выяснить, что же за бумаги он везет в Безонию. Да и в Безонию ли? Вернее всего он проник в замок с одной целью – собрать компромат на нее, баронессу Лакк. А этого она никак не могла допустить. Так что пусть развязывает язык по-хорошему, а не то…

Размышления Редлы прервал тот самый вопль, что сотряс стены замка при падении ковра с начинкой из Гостя с лестницы. А в следующее мгновение путешествие невольного коврового пленника завершилось уже в обеденном зале прибытием несчастного пассажира на конечную станцию своего путешествия.

Дорожка развернулась так же неожиданно, как и начала сворачиваться, а бледный, трясущийся и слегка потрепанный Гость предстал перед хозяйкой.

Редла, как будто ничего необычного не произошло, улыбнулась и протянула ему руку.
- Вы не ушиблись?
В другой момент она разразилась бы безудержным хохотом, но теперь она была сама серьезность и благовоспитанность.
- Я забыла Вас предупредить о ретивости некоторых вещей в этом доме. Эта дорожка несколько диковата. Она редко видит людей, ведь Северная часть Рэдгарда необитаема.
- Черт знает что у Вас здесь творится, баронесса! – вспылил Гость, - Развели мышей, половики распустили!
Но неожиданно для себя, глядя на спокойный вид баронессы, он слегка зарделся.
- Впрочем, я просто дурно спал. Не обращайте внимание.
- Обещаю, этого безобразия больше не повторится. А теперь, прошу за стол.

Только теперь Гость обратил внимание, что длинный обеденный стол просто прогибается под тяжестью блюд, выглядевших одно заманчивее другого.
Поверх белоснежной гербовой скатерти стояли благоухающие неземными ароматами закуски. Высились горы бифштексов и жареных окороков, целая батарея заливных и черт знает чего еще. Зная вкусы хозяйки можно было легко догадаться, из каких ингредиентов все это было приготовлено. Разноцветные склянки с винами самых разных оттенков (были зеленые и фиолетовые, серые и голубые) тоже не вызывали доверия.
В самом центре стола возвышался гигантский торт в форме сапога. Присмотревшись внимательно, Гость увидел, что сапог испанский.


Когда над Рэдгардом сгустились сумерки, со стороны леса к замку подлетела едва неприметная серая тень, которую легко можно было принять за большую птицу - если бы крылья этой самой птицы не развевались в воздухе как приспущенный парус.

Прошло немного времени – и тень приблизилась к замку настолько, что можно было различить, чем она была.
Птица покружила немного над юго-западной стеной и, опустившись на внутреннем дворе, превратилась в сидящего на огромной метле мальчика, кутающегося в штопаный-перештопаный плащ, порядком намокший.

Паттрик сбавил скорость и подлетел к освещенным окнам верхнего этажа главной башни.
Двух минут хватило на то, чтобы оценить обстановку – и Паттрик вновь взмыл в воздух, чтобы, наконец, оказаться на небольшой площадке, венчавшей покатую крышу. Закутавшись от холодного ветра в свой старенький плащ, мальчик оставил метлу и приник к светящемуся окну в арочном выступе.

Готовясь к ночной вылазке, Паттрик внимательно изучил чертежи с планом замка, поэтому знал, что прямо под ним Библиотечный зал – кабинет баронессы.
Оттуда доносились слегка приглушенные голоса. Говоривших было двое, мужчина и женщина.


- Ходят слухи, что к западу от моих владений неспокойно, - сказала женщина. Сама Редла Лакк, догадался мальчик.
 - Да, слухи, слухи, - многозначительно протянул ее собеседник, и Патрик, не сдержав любопытства, заглянул туда, за стекло.
Редлу он не увидел. Зато хорошо разглядел мужчину. Неопределенного возраста, серый и приземистый, самый обычный на вид. Его неброская внешность послужила бы хорошей маскировкой для шпиона или преступника, если бы не чрезмерная растительности на лице и руках. Даже ладони покрывала рыжеватая щетина.

- Не переживайте, Ваше Высокомерие, я лично займусь западным трактом. Будьте спокойны.
Редла, видимо покинув кресло, неожиданно оказалась в поле зрения Патрика, задержалась у камина, почти механически разворошила угли. Огонь вспыхнул ярче, осветив руки и лицо баронессы.

Она как будто собиралась с мыслями.
- Знаешь, Волантт, у меня к тебе дело… чрезвычайной важности… почти государственной…
Тот, к кому она обращалась, напряг слух, но в этот момент увлекшийся и потерявший бдительность Патрик неожиданно выронил свою метлу. Она грохнулась о черепичный свод так сильно, что шум привлек Редлу и ее собеседника.
Надо полагать – потому что на их головы каскадом посыпалась штукатурка. Подобру-поздорову Паттрик отполз от окна и вжался в пол площадки.

- Что это было? – взвизгнула баронесса.
- Я думаю, птицы. На крышу невозможно пробраться человеку.
Волантт поднял с пола большой кусок штукатурки.
- А вот это плохо. Сырость разрушает замок изнутри. Нужно что-то делать.
- Мне показалось, что я видела там, в окне, чье-то лицо.
- Уж не думаете ли вы, что это было привидение? – иронично возразил Волантт.
- Хм, - Редла все еще смотрела вверх, но за окном ей открывались лишь звезды. – Ты прав, последнее время я чрезмерно доверяюсь своему воображению. А оно меня подводит.
Выждав несколько секунд, Паттрик вернулся к своему наблюдательному пункту.
Редлы у камина уже не было. Ее голос становился чуть тише, потом чуть громче, и мальчик сделал вывод, что баронесса в нетерпении передвигается по всему кабинету.
 - …Одна известная тебе особа… ты понимаешь, о ком я говорю… настойчиво требует к себе внимания.
Волантт молчал, он замер, глядя в одну точку, чуть ниже окна. Подними он свой взгляд чуть выше заметил бы Патрика, как пить дать… Но сейчас ему, видно, было не до того.
- Вижу, ты меня понял с полуслова.
Волантт наклонил голову соглашаясь.
- Действовать нужно очень осторожно, но наверняка. Знаешь постоялый двор в Шпассерском лесу? Недалеко от тракта.
Волантт снова утвердительно кивнул.

- Дело сулит большую выгоду, но ни малейшая тень не должна упасть на меня.
Голос Редлы вдруг стал медовым:
- Никому другому я не могу поручить это дело. Только тебе, мой милый волчонок.
- Всегда к Вашим услугам, баронесса, - прошептал верный вассал.
- Тогда перейдем к моему плану, - обрезала хозяйка.
Он позволил себе закурить. Она промолчала – ему разрешалось в этом доме все.

Лишь мерцание нескольких свечей на столе, угасающее пламя каминного огня, да сияние звезд в полночном небе над их головой освещали библиотеку, которая вдруг сделалась маленькой.

То, что Паттрик услышал в следующие минуты, еще долго не давало ему покоя.