Decadentia. 1 Колокол

КОЛОКОЛ

 И вас, красавица, и вас коснется тленье,
 И вы сгниете до костей,
 Одетая в цветы под скорбные моленья,
 Добыча гробовых гостей.
 Шарль Бодлер

Глава 1
Воля дьявола

 Птицы летели с этого места за горизонт, здесь начиналась холодная пора мертвой красоты; деревья тускнели от опадания листьев, холодное молчание осени и едкое чувство отчаяния и угнетения парило в воздухе, который с каждым днем тяжелел… Сонные облака плыли над кладбищенской землей, земля источала запах влаги смешанный с ароматом опавших листьев, где-то скрипела калитка у могилы, где-то шелестела фольга, в которой покойно засыхали две розы, где-то каркали испуганные птицы…
 - Армас, ты где? – прокричала девушка в черном платье, низ которого покрыл землю старого кладбища. Она медленно шагнула к очередному ряду могил, оглядываясь по сторонам. Ее длинные ярко-черные волосы плотно прилегали к спине, серые глаза осторожно смотрели то вправо, то влево. Она шагнула еще дальше и оказалась окруженной могилами, остановилась и испуганным взглядом смотрела вокруг, стояла полная тишина. Внезапно сзади послышался шорох. Девушка обернулась и увидела стоящего перед ней высокого парня лет семнадцати, который прижимал худую белую руку к искривленному старому стволу дерева…
 - Армас, где ты был? Я тебя по всему кладбищу ищу…
 - Анна, посмотри на небо! – произнес Армас, игнорируя вопрос девушки, и с томным взглядом посмотрел на чистое синее небо. – Наша жизнь бренна, а небо бесконечно, ведь рано или поздно наши тела будут укрыты могильной землей, и мы никогда не увидим этого неизменного неба, которое остается хранить наши мысли, взгляды, голоса, будь оно серым, синим.
 - Да, после смерти мы потеряем не только это небо, мы потеряем многое: возможность наслаждаться лунным светом, прохладной ночью, но меня интересовало всегда одно, что мы обретем после смерти, кроме покоя?
 - Покой мы тоже можем не получить, кто знает, как мы закончим нашу чахлую жизнь… Скорее всего наши судьбы предрешены, мы умрем именно так, как захочет та, или иная сила…
 - Какая сила?
 - Управляющая нашими душами, мы не сможем править ей так, как хотим этого мы.
 - Этот фатум, эта невозможность предугадать свою судьбу всегда меня пугали.
 - А меня всегда пугала радость, она настолько проникновенна. Ее убаюкивающий голос охватывает твое сознание, и вскоре ты забываешь о том, что рано или поздно может произойти нечто жуткое и страшное, что разрушит этот сон с оглушительным визгом, после чего ты будешь находиться в неком трансе, который будет мешать тебе не то, что думать, но и дышать свободно этим и так нелегким воздухом…
 У Армаса были длинные черные волосы, бледное лицо, в совокупности со светло-серыми глазами оно как будто всегда было спокойным, а взгляд томным. Для Анны он был идеалом. Она забывала с ним обо всем, именно поэтому вскоре, после общения с Армасом она лишилась многих друзей, которые просто посчитали ее высокомерной и потихоньку отдалялись от нее, но Анна этого и не заметила, так сильно она любила Армаса…
 Послышался шум, через забор кладбища перелезло трое парней в черных лохмотьях, на лице белый грим, ярко выраженные глаза черной подводкой, губы черного цвета. На голове одного был черный ирокез, оба другие были бриты на лысо. Заметив Анну и Армаса, они направились к ним решительно и агрессивно. Девушка и парень поспешно поднялись, заметив, что это троица идет именно к ним…
 - Вам что? – спросил Армас, отряхиваясь.
 - От вас требуется убраться, это наше кладбище! – агрессивно прорычал парень с ирокезом.
 - Как вы можете делить кладбище? Присваивать его себе? – спокойно проговорила Анна.
 - Заткнись!
 - Что я вижу?! – послышался голос позади троицы сатанистов. Это была девушка, внешность которой показалась довольно жуткой: в глазах были линзы красного цвета, на щеках жирные царапины, те же черные губы, белое лицо, что и у парней. Ее волосы были собраны в длинный хвост, черный кожаный корсет, рваный низ платья и огромные напульсники на руках, на левом плече красовалась выжженная перевернутая пентаграмма, щеки были угловатыми от выступавших костяшек. – Парочка готов-зануд на нашей территории? Катитесь к дьяволу, пока вас не прикончили!
 - Может, давайте успокоимся, все-таки кладбище место неделимое, я думаю необязательно нужно все решать именно так – грубо и невежественно…
 - Что бы ты там не говорил, малыш, я не собираюсь слушать твои гнусные речи. Напомнить вам: здесь наша территория, валите отсюда! Быстро!
 - Мы не желаем оставлять это место для ваших глупых ритуалов, покой усопших должен быть нетронутым, а вы оставите после себя перевернутые кресты и памятники, поваленные на землю…
 - Ну и что ты нам сделаешь? – сатанист подошел к могиле и пнул ее со всей силы ногой, от чего старый крест, с фотографией какой-то старушки, повалился с жутким скрипом. Армас не выдержал, как только крест коснулся земли, внутри у Армаса похолодело от гнева, это было последней каплей, он сжал кулаки и кинулся к гадкому сатанисту, но тут ему преградили дорогу двое других сектантов, которые тут же сильно ударили Армаса в живот, от чего он упал на землю и замер…
 Анна стояла, не шелохнувшись, она понимала, что кричать о помощи не у кого, даже если на этом длинном кладбище кто-то и есть, то это рыдающие вдовы или, по крайней мере, люди, которые точно не придут на зов. К тому же сатанисты уже смотрели на Анну взглядом разъяренных адских гончих, которые уже оскалили клыки и были готовы напасть на добычу…
 - Держите девчонку, - сатанистка кивнула на Анну и подошла к лежащему Армасу, - так, что у нас тут? Гм, у меня есть идея…
 Девушка сунула руку в свою кожаную шипастую сумку, откуда сразу вытащила шприц, бутылочку и какую-то книжонку… Потом она оголила запястье Армаса и стала наполнять шприц той темно-красной жидкостью, которая была в бутылке. Резко воткнув иглу шприца в набухшую вену, она стала листать книгу, на ее обложке было заметно перевернутое распятье.
 - Урсула, зачем тебе это? Можно просто их прикончить! – произнес сатанист, глядя на корчившегося от боли финна.
 - Я хочу, чтобы они мучались, хочу, чтобы земля для них стала адом! – Внезапно с округи посыпался безумный смех, который все приближался и приближался. Кроваво-красный туман окружил находившихся сейчас на кладбище сатанистов, Армаса и Анну. Армас почувствовал боль в руке, кровь текла словно раскаленный воск, но при этом он не мог ничего сделать, ни подняться, ни крикнуть…
 Анну крепко держали за руки и волосы два крупных парня, они внимательно следили за тем, что делала Урсула. Она читала что-то, произнося какие-то заклинания, шепот ее превращался в хрип одержимой старухи, спустя несколько минут сама Урсула превратилась в старуху, которая кое-как держала в трясущихся руках книжонку и уже шептала своими сжавшимися сморщенными губами те заклятия. Она кинула книжку на землю и бешено завизжала, ее вопли разносились по всему кладбищу, чем громче визжала ведьма, тем сильнее становился поток крови из руки парня, вопль прекратился, когда сатанистка стала прежней. Наступила полная тишина, тогда Урсула, презрительно фыркнув, подняла книжку с земли и подошла к Анне. Она прикоснулась к щекам испуганной девушки своими черными длинными ногтями, озлобленно улыбаясь.
 - Отпускайте девчонку, пойдемте, - сатанистка медленной походкой направилась к калитке. Сатанисты отпустили Анну, и один из них с яростью пнул девушку, та упала без сознания.
 
 С перевязанной рукой Анна и Армас дошли до подъезда его дома. Здесь они должны были расстаться. Солнце появилось на небе, когда оно уже наполовину было за горизонтом. Веселье детей разносилось по округе в виде потока смеха, он был словно поток журчащего ручейка, ласкающий слух, но в то же время наводящий тоску, ибо тот внутри уже давно все иссякло…
 Дома Армас сказал, что по дороге встретились пара пьяниц, которые разбитой бутылкой порезали ему руку.
 - Это из-за этой Анны? Отвечай! – произнесла мать.
 - Я уже достаточно взрослый, чтобы не отчитываться перед тобой! – с яростью произнес Армас.
 - Ты не в себе? Ты никогда так не злился, ты пьян?
 - Я здоров и трезв, оставь меня! – Армас выбежал из дома на улицу и побежал к Анне. Та сидела в парке возле ее дома, раздумывая над произошедшим, она не понимала, что нужно ждать от будущего, но прекрасно осознавала те ужасы, которые могли непременно настигнуть ее или Армаса…
 - Анна! - заметив ее, крикнул Армас.
 Девушка оглянулась и с недоумением взглянула на подбежавшего к ней финна:
 - Почему ты не дома?! Твоя рука…
 - Я не вернусь в дом, мне там делать нечего, - спокойно ответил Армас. На его черной майке виднелось пятно крови, египетский серебряный амулет анкх, висевший на шее, был вымазан той же кровью. На щеке царапина, волосы разбросаны. Это было только начало.
 Армас стал пропадать, Анна его видела только иногда на кладбище, он постоянно находился в состоянии какого-то безумия, разговаривал сам с собой, пропускал занятия, перестал следить за собой. Все это происходило постепенно, было ясно, что скоро безумие достигнет своего апогея. Его слова всегда исходили как будто из сатанинских уст, он говорил о смерти, словно о каком-то удовольствии, только говорил не о своей смерти, а о чужой, а когда затрагивал тему собственной кончины, то говорил о том, как хорошо было бы умереть от рук Анны. Отныне он вкладывал в понятие смерти не романтический смысл, как это было ранее, а какой-то варварский смысл убийцы.
 Он стал цепляться к Анне, ее образу мышления. Она поняла, что финн сошел с ума, он пинал могильные плиты и при этом дико смеялся, Анна в слезах смотрела, как он, будто одурманенный чем-то, кричит что-то в небо на каком-то непонятном языке, смешиваемый с воплями и хрипотой. Потом эта истерика проходила, а когда снова подступали какие-то жуткие мысли в голову, он доставал нож и разворачивал рукав на запястье:
 - Ты знаешь, - произнес Армас неестественным издевательским тоном, - сегодня я не буду резать себе вены, я порежу их тебе!
 - Что за сатанинские замашки, Армас?! – Анна вскочила с лавочки, стоявшей возле могилы. С испугом и гневом одновременно она посмотрела на финна, который, улыбаясь, держал в руке нож. В этот момент улыбка сошла с лица Армаса.
 - Значит, ты меня не любишь? Ты всегда твердила о боли, так давай! Тебе ведь нравится боль…
 - Это не ты! В тебе говорит выродок сатанизма!!
 Внезапно Армас кинулся к Анне с ножом, та как будто предугадала такой поворот событий – Анна отпрыгнула в сторону, Армас упал и, сильно ударившись о могильную плиту, потерял сознание.
 Анна пришла домой в слезах, она не могла подумать, что когда-нибудь, Армас попытается убить ее. Она могла возненавидеть финна, после того, что он пытался сделать, так бы и было, если бы не звонок телефона…


Глава 2
Воля господа
 
 Анна подняла трубку:
 - Алло…
 - Анна, прощай!
 - Алло! – в ответ послышались гудки.
 Анна не спала всю ночь, она поняла то, что звонил Армас, домой к нему, откуда он позвонил ей, Анна не могла идти, поскольку она давно уже находилась в опале со стороны матери Армаса.
 На утро Анна вышла на улицу, что-то ей подсказывало, что нужно пойти к финну, что ему плохо. Раннее утро, едва загорался рассвет, но было известно каждому жителю этой местности, что как только солнце поднимется выше тучи налетят на него словно дикие животные на добычу и остатки дня будут проходить под плотным покрывалом темного неба.
 Анна подошла к подъезду, где жил Армас. Кругом были мрачные стены старых домов, надписи местных гопников, облупленная желтая краска на стенах. Она зашла в дом, как только скрип двери затих, Анна услышала женские крики и вопли, сердце подсказывало ей, что Армас там – среди этих криков. Она поспешно, но, оглядываясь, стала подниматься по лестнице. Наконец она поднялась на четвертый этаж, где жил финн…жил…
 Армас повесился. Голова была в петле его же старого ремня с металлическими заклепками, который он не носил уже около года. Лицо его было искажено до неузнаваемости: большие серые глаза выражали удивление или даже вопрос…
 Под висевшим телом на ступеньках сидела и рыдала мать Армаса. Она даже не взглянула на Анну, которая стояла как вкопанная и смотрела на повешенного. Она видит, как все произошло, она видит, как он вешался, как он вставал на подоконник и просовывал голову в петлю…
 Прикрыв рот холодной ладонью, Анна, спотыкаясь, спустилась вниз. Слезы стекали по ладони, щекам… Скорбь отдавалась в пульсе, который в свою очередь отдавался в ушах, какая-то боль в сердце, какое-то неизгладимое чувство вины, обреченности давали о себе знать. Анна поняла, что человек, который мертвым висел перед ней минуту назад, был для нее всем…
 И все же Анна смогла прийти домой и заснуть. Как ей в этот момент хотелось забыться, как ей хотелось умереть. «Как хорошо под слоем могильной земли, ничего не знать, ни о чем не думать, быть безжизненной…»
 Анне не хотелось видеть этого неба, о котором они с финном разговаривали, ей не было так тяжко от воспоминаний о фатуме, она не боялась потерять все и обрести покой. Но кое-как она нашла в себе силы…
 
* * *
 Прошла неделя, прежде чем Анна смогла выйти из дома. Вечером она решила пройтись по улице, выйдя во двор, Анна поняла, что она теперь то лицо в городе, которое ненавистно окружающим, все, как один считали Анну виновной в смерти Армаса. Причем из разговоров старух, постоянно что-то высиживающих на лавочках, Анна узнала, что как будто бы она кинула Армаса, и он из-за этого покончил жизнь самоубийством. Когда девушка услышала о том, что Армаса похоронили на том старом кладбище, где они обычно гуляли, то направилась именно туда.
 Там как всегда стояла упоительная тишина, но, не подходя к калитке, Анна заметила могильный камень за пределами кладбища, это была могила Армаса. Он покончил жизнь самоубийством, поэтому его могила находилась за железной калиткой старого кладбища.
 Анна подошла к могиле, на ней не было цветов, фотографии тоже не было, лишь имя «Армас Таннер» табличкой было прибито к кресту, девушка тяжким взором посмотрела на небо, и на ее глазах проступили слезы.
 Анна почувствовала, что кто-то сзади стоит и смотрит на нее, обернувшись, она увидела женщину в черном облачении с черной шляпой на голове, она держала в руках цветы, Анна не успела разглядеть какие, но кажется, это были лилии. Женщина была худа, впалые щеки, морщины на лбу и уставшие глаза.
 - Зачем ты приходила к моему сыну на могилу? Тебе мало его смерти?
 - Мне настолько много его смерти, что все меня душит и убивает в этом мире…
 - Сейчас же уходи… Твои сопли мне абсолютно ни о чем не говорят, ты довела моего мальчика до суицида, скажи спасибо, что мы не подали заявление в милицию. И если еще раз я увижу тебя здесь, рядом с этой могилой, то тебе не поздоровится! На этом кладбище много других могил, вот там и рыдай!
 Анна хотела сказать, что ее это ничуть не испугало и слова произнесенные матерью Армаса до ужаса абсурдны, но все-таки она решила уйти. По дороге она встретила молодую пару, парень держал под руку девушку, на их лицах сияла счастливая улыбка, они о чем-то весело разговаривали. Пройдя мимо них, Анна обернулась и словно могильный камень замерла, стояла и смотрела на них. Ее волосы колыхал пыльный ветер, а платье развивалось подобно крыльям, которые были обожжены и гневом небес были обезображены и превращены в лохмотья. Ими она не могла вспорхнуть в небо и прикоснуться к святым потокам света, оставалось лишь довольствоваться тьмой, мраком и слезами, которые все стекали и стекали по щекам, исхудалым от безжизненного бытия…
 «У меня никогда не будет прекрасных дней, моя жизнь угаснет и скоро потухнет... Я все потеряла в этой паршивой жизни. Я вижу, как люди радуются, но не могу ощутить это тепло, эту радость. Я уже не помню того, что я называла счастьем… Если я и принесла кому-то боль, то эта боль – ничто по сравнению с той болью, которую мне приносит весь окружающий мир…»
 - С вами все в порядке? – Анну окликнула девушка, в которую она впилась усталыми от слез серыми глазами.
 - А? Что... Да я в порядке, - Анна резко повернулась к девушке спиной, видимо боясь, что они могут ее разглядеть и начать судорожно обсуждать, как она «убила» Армаса. Анна вернулась домой, когда уже стемнело. Полная луна сияла на звездном небосклоне, ее свет падал на темный коридор квартиры Анны, она не стала зажигать свет, в ее голове постоянно присутствовал мертвый силуэт Армаса, качающийся на скрипящей веревке… Ей не становилось жутко, ей было дурно. Воздух тяжелел в квартире от одной мысли об Армасе…
 Зазвонил телефон, Анна взяла трубку:
 - Аня? Але? Ты меня слышишь? – послышался женский голос.
 - Да, кто это? – Анна прислушивалась к голосу, но в то же время находилась в раздумьях, в себе, глядя в окно с полной красивой серебрящейся луной и тусклыми старыми фонарями, у которых кружилась мошкара.
 - Ты что меня не узнала? Это же я – сестра твоя!
 - А, Кристина, привет!
 - Я тебе уже десять раз звонила, где ты была? Ты что такая мрачная? Все со своими глупостями не рассталась?
 - Нет, не поэтому… И то, что ты называешь глупостями, уже давно не глупости, а кое-что иное…
 - Что случилось?
 - Армас умер, - при слове «умер» голос Анны дрогнул.
 - Этот финн, Господи, что с ним стало?
 - Он повесился, напился и повесился, - соврала Анна.
 - Что? Прям, напился и повесился? Я же тебе говорила, что он «того»! Так, короче, я за тобой приезжаю и забираю тебя к себе, в деревню!
 - Когда ты собираешься приезжать? – удивленно спросила Анна.
 - На неделе.
 - Я подумаю.
 - Сестра, что тут думать?! Ты в трауре, тебе нужна поездка в деревню, развейся, перестань грузить меня и себя в первую очередь своим готизмом…
 - Успокойся сначала ты, - голос Анны напрягся и выразил некую раздраженность, - я перезвоню тебе, когда пойму, что эта поездка мне действительно нужна…
 - Перезвонишь, все – пока!
 Анна положила трубку.
 - Никуда я не поеду, - тихо произнесла она и подошла к раковине, на раковине лежал нож и именно его Анна обхватила своими тонкими изящными пальцами, и поднесла к запястью… Потом что-то ее отвлекло, она пошла в комнату, все еще держа нож в руке.
 Анна подошла к окну, чтобы посмотреть на луну, ее прикрывали черно-синие тучи. «Как все тяжко, что за ноша на моих плечах? Неужели она моя? Но что я сделала? Мир несправедлив…»
 Нежно-бледный цвет луны становился гуще, вскоре луна стала ярко-оранжевой, в этот момент внутри Анны похолодело, легкий холодок через секунду превратился в острую боль в животе. Луна краснела, а Анне в это время становилось больнее, она кое-как добежала до двери, выбежала к лестнице и крикнула о помощи. На лестничной площадке стояла полная тишина, никто не вышел, никто не откликнулся. Анна присела на пол, боль вот-вот уничтожит ее, разорвет ей живот…
 Она опустила голову на холодный пол и потеряла сознание…
 Анна очнулась в больнице. Она осмотрела помещение, в котором находилась: белые шторы, две кровати, укрытые белыми простынями, даже цветы на тумбочке (из красного дерева) были белыми. Боль в животе прошла…
 Дверь открылась, и в комнату зашел человек в белом халате, в нем Анна узнала своего соседа.
 - Здравствуйте, я – Виктор, ваш сосед, вчера я застал вас на полу в ужасном состоянии, а я как раз возвращался с работы на машине скорой помощи…
 - Вы работаете доктором?
 - Ну да, как вы?
 - Все нормально, правда болит голова немного, - для нее было непривычным говорить о своем самочувствии, Анна никогда не говорила и не думала о боли в животе, голове, она больше сталкивалась в своих мыслях и разговорах с болью духовной…
 - Это от лекарства. Мы сделали снимки и выяснили, что вы – беременна, - Виктор присел на соседнюю кровать.
 - Я? Как? Этого не может быть…
 - Ну, все-таки может. В принципе это лучше чем какое-либо повреждение внутренних органов, хотя кому – как…
 В голове все перемешалось, она сразу задумалась о будущем с этим ребенком, будущем, которого не пожелаешь и врагу. Пустая квартира, ненавидящие ее соседи, а тогда и не только ее, но и ребенка. Но тут же Анна вспомнила про сестру, которая обещала забрать ее к себе. И ей мигом стало легче, от этого вся суматоха в голове вышла в виде капелек пота на лбу.
 - Главное не волнуйтесь, если что-то опять заболит немедленно звоните нам, - Виктор протянул руку с визиткой, - Вы можете идти домой. Осложнений не наблюдали, правда странно, что я вас застал на полу, алкоголя в крови у вас не нашли. В общем, странно, вы не помните, как вы оказались на площадке?
 - Нет, - Анна едва вспомнила кровавую луну, но посчитала это сном.
 - Ну, тогда не буду вас задерживать…
 - Хорошо.
 - Вас проводить?
 - Нет, спасибо.
 - Просто вы…
 - Ладно, - улыбнувшись, перебила врача Анна, - а вам не надо оставаться на работе? Ведь вы нужны пациентам?
 - Нет у меня сегодня выходной, просто вы – мой пациент.
 Виктор произнес «мой пациент» с некой иронией, от чего Анне стало неловко, они спустились по старой лестнице вниз и вышли на улицу, небо было покрыто серыми тучами, и несмотря на столь частое ненастье Анна всегда вглядывалась в небеса, будто замечая в них что-то новое и незнакомое.
 - Здесь так тихо, - сказала Анна, - здесь мало людей…
 - Да, гробовая тишина, - с ухмылкой заметил Виктор.
 - Как на кладбище, - добавила Анна и взглянула на лицо Виктора, чтобы увидеть на нем выражения испуга, недоумения или еще что-нибудь в этом роде. Но Виктор отреагировал слегка неожиданно для Анны: он вдохновлено вздохнул и улыбнулся:
 - Кто вы?
 - Я? – Анна подняла брови. – В смысле?
 - Ваша внешность, одежда – все как-то не совсем обычно…
 - Вы знакомы с готикой?
 - Архитектура?
 - Не совсем, я – гот, я вижу мир в неком красивом, но при этом пугающем образе, мне нравятся красивые декадентские стихи, красивая минорная музыка… В общем, я ценительница темного и прекрасного…
 - Вы имеете в виду готическую субкультуру?
 - Ну да, правда я бы не называла ее так, мы, готы, являемся потребителями готики в литературе, архитектуре, музыке, а не создателями чего-то нового, вот панки создали свою культуру с собственной поэзией, музыкой и прочее, а мы являемся лишь ценителями культуры. Продолжаем эти традиции и созерцаем красивые готические соборы, углубляемся во мрак, не закрывая глаза на меланхолию и тьму, красота – это не всегда свет, красота – это и мрак! Мрак и свет иногда объединяются, они создают некое «прекрасное»…
 - Расскажите мне о …
 - Анна! – Виктора перебил крикливый и молодой голос. Анна обернулась назад и увидела сестру с белой сумкой на плече. Кристина была в бежевом пиджаке, белых туфлях и шляпке, на которой красовались бежевые цветочки. Светлые волосы сестры совершенно отдаляли ее от Анны, они словно абсолютно два неродных друг другу человека. Анна – в черном платье и распущенными длинными черными волосами, с белым лицом и тяжким взглядом угнетения, а напротив нее стоит Кристина – в светлом костюме, с искрящейся улыбкой и живыми глазами.
 - Кристина! Ты сказала, что приедешь…
 - Я знаю! – Кристина подбежала к Анне и, улыбаясь, обняла сестру, хотя та совершенно не обрадовалась ее приезду. – Я тебе вчера звонила вечером снова, а ты не взяла трубку…
 - Я беременна.
 - Что? И ты, я надеюсь, не сделала аборт, или еще каких глупостей?
 - Я все-таки оставлю ребенка, если ты позволишь, я поселюсь у тебя вместе с ребенком в животе?
 - Да, конечно. Но ты уверена, что это хорошая идея оставить ребенка? Ты уверена, что сможешь его воспитать?
 - Ну, да… вроде бы.
 - Тогда хорошо, я, конечно, буду помогать тебе.
 - Ах, да! Это Виктор, - Анна совсем забыла про врача, который стоял спокойно в стороне.
 - Я – Кристина, сестра ее, - Кристина слегка наклонила голову.
 - Очень приятно, тогда до свидания, вам уже есть с кем идти.
 - А вам с нами не одной дорогой?
 - Нет, я еще хотел зайти в соседнюю поликлинику.
 - Тогда до встречи.
 Анна и Кристина дошли до подъезда, солнце ярко светило в небесах, серый мрачный подъезд немного был украшен зеленой растительностью, обильно разросшейся возле дома Анны. Кругом стояла тишина…
 - Ладно, - произнесла Кристина, когда они приблизились к дверям дома, - вперед за чемоданами, и мы уезжаем отсюда.
 - Мне надо навестить кое-кого…
 - Кого еще?
 - Надо, жди меня здесь, - Анна раздражительно качнула головой и скрылась за углом пожелтевшего дома.
 Ясно было, куда могла направиться Анна, девушка пошла к могиле еще любимого гота, которого она ни в чем не винила, хотя он умер виновником…
 Анна пришла к могиле, на кладбище было пусто.
 - Армас, - прошептала она, - я пришла, чтобы сказать тебе – прощай. Если ты меня услышишь, то знай, я люблю тебя. Я беременна, и сегодня я уеду в деревню, где и рожу дитя, твое дитя, слышишь, я прощаю тебя, прощаю… Жаль, что я не успела тебе этого сказать.
 Внезапно послышался шорох на другом конце кладбища. Анна, не раздумывая, скрылась за деревом. К могиле подошли те четверо сатанистов, которые испортили жизнь Анне и Армасу. Один из них держал лопату. Девушка держала книгу с перевернутым распятием. Сатанист начал копать могилу Армаса, сатанистка залепетала на каком-то неизвестном языке, похожем на то, что Анна слышала из уст Армаса. Все это происходило как-то быстро, никто не смотрел друг на друга, оба молча делали свое. Через некоторое время подбежал другой кошкодав с лопатой и стал помогать первому, наконец, когда они докопали до гроба, один из них нарушил молчание, высунув свою бритую голову из ямы.
 - Что дальше?
 - Что-что? – удивленно проговорила Урсула. – Вытаскивайте гроб!
 - Но ведь земля проклята! Забыла? Мать это покойника ослепла, когда ее слезы пропитались в этой земле!
 - Не забыла, это же вчера было! Идиот, от того, что ты коснешься своими жалкими ручонками крышки гроба ничего не станет! Доставайте гроб, живо!
 - Слышишь? – настороженно проговорил Асфодел – второй парень, который до этого момента отмалчивался. – Сюда кто-то идет!
 - Проклятье, - ругнулась Урсула, - я говорила ему, что лучше идти ночью, нет, ему плевать – «к семи нужно принести»! Ненавижу эти порядки, всегда женщина была у власти! Всегда!
 Сатанисты достали гроб и скрылись за рядами могил, было слышно, как на другом конце кладбища скрипнула калитка.
 - Анна! Ты здесь? – это была Кристина.
 Анна вышла из кустов, и ее глаза вмиг наполнились слезами, губы задрожали, а руки обняли сестру.
 - Ну, елки-палки! Что случилось? – Кристина испуганно посмотрела на Анну.
 Девушка рассказала все, что видела, виня себя в том, что не могла ни чем помочь.
 К вечеру Анна и Кристина уже стояли на остановке и ждали попутного автобуса.



Глава 3
Колокол

 Сумерки были мрачными, из-за туч не было видно ни садящегося солнца, ни неба. Кристина и Анна стояли с сумками на остановке и ждали автобуса. Вокруг было пусто, только бродячая собака бегала по другую сторону дороги. Анна оглядывалась по сторонам, как будто выслеживая кого-то, при Армасе Анне было плевать на все, что ее окружало, зато теперь Анну очень сильно стали волновать взгляды прохожих – способны ли они пожалеть ее, или смотрят ли они в ее сторону... Убедившись, что никто на нее не смотрит, поскольку в округе пусто, Анна посмотрела на сестру. Она молча стояла и задумчиво смотрела на грязную дорогу, по которой ветер гонял бумажки и прочий мусор.
 Послышался шум приближающегося автобуса, Анна и Кристина, взяв сумки, стали ближе подходить к дороге. Подъехал автобус, в котором пустело большее количество мест. В салоне сидели сонные и измученные погодой люди, они даже не взглянули на зашедших в автобус сестер, продолжая дальше дремать.
 Поездка была нудной, глаза Анны в последнее время болели от чрезмерного напряжения и частых слез, она не могла их закрыть и не могла долго держать открытыми. Боль пульсировала в глазах, не переставая. Вот уже показалась небольшая деревушка, она и была следующим пристанищем Анны.
 Когда они подошли к дому, было уже темно. Тучи разошлись, и на небе засияла холодная сентябрьская луна. Сестра открыла скрипящую дверь во двор и первой прошла, скрывшись во мраке дворика.
 Анна вдруг почувствовала какую-то боль в голове, как будто ее что-то сильно ударило. Она, что есть силы, прошла во двор, в котором уже зажегся ночной фонарь. Кристина была в доме.
 Анна присела на лавочку и схватилась за голову, которая не переставала болеть.
 «Что со мной? Голова раскалывается, что за звук?!»
 Кристина испуганная выбежала на улицу:
 - Господи, - лицо сестры было бледным, - там, в доме, я попросила соседку посидеть у меня дома, а она…
 Кристина прикрыла рот рукой и, облокотившись на перила крыльца, зарыдала. Анна никогда ее не видела такой, сестра всегда была удивительно жизнерадостной. Анна решила сама пройти в дом и посмотреть из-за чего весь этот плачь. Уже ожидая что-то ужасное, девушка прошла в дом, открыв дверь, она увидела корзины, ведра, расставленные по углам, половик под дверью. Анна решила пройти в комнаты, открыв вторую дверь, она вошла в гостиную, здесь горел свет, в дальнем углу стоял небольшой телевизор, стол, на котором была накрыта скатерть, на белоснежной скатерти было огромное кровяное пятно.
 Анна прошла дальше, комнаты разделяли занавески, висевшие на входе, ведущем в другую комнату. Анна с ужасом увидела старушку сидевшую в кресле, руки которой были зверски прибиты гвоздями к подлокотникам. Кровь стекала на ковер с деревянных подлокотников кресла. Глаза убитой были закрыты окровавленными веками, само же лицо говорило о неописуемых мучениях, которые испытала его хозяйка. Сердце Анны сжалось от страха и горечи, но девушка не зажмурилась и не отвернулась, она стояла и дрожа вглядывалась в эти жуткие черты страдания…

* * *
 
 Утро было тихим, труп увезли ночью, после того как Кристина пришла в себя. Сестры сидели на кухне, пытаясь нормально позавтракать. Анна сидела у окна, не прикасаясь к своей тарелке с кашей и пытаясь на нее не смотреть, она задумчиво смотрела на холмистую даль, которая расстилалась возле мокрой от дождя дороги. Вороны довольно низко пролетали над крышей сарая.
 - Ты ешь, - произнесла Кристина, обращаясь к сестре, которая даже не смотрела на еду, - тебе нужно…
 - Я не могу, то, что я вчера увидела…
 - Давай не будем об этом, - сестра раздражительно сморщила лицо, - это просто ужасно, а главное, что тебя это абсолютно не касается, ты должна просто постараться вычеркнуть вчерашнюю ночь.
 - Ты знаешь? – тихо спросила Анна, поглаживая край блюдца, на котором стояла чашка остывшего чая. – Знаешь, кто мог это сделать?
 - Откуда?! – Кристина повысила голос. – Этого никогда не могло произойти! Ведь я живу в маленькой деревушке, здесь все друг друга знают! Если кто-то и появляется новый, то все стараются не сводить с него глаз и узнать о нем как много больше…
 Послышались шаги в прихожей. Анна насторожено посмотрела в сторону открывающейся двери. На пороге появился молодой мужчина лет тридцати, с недоумением смотревший на девушку в черном платье с размазанной тушью и болезненно белым лицом.
 - Это Анна – моя сестра, - сказала Кристина вошедшему, - Аня, это Степан – мой муж.
 - Очень приятно, - сказал Степан.
 Анна, слабо улыбнувшись, повернулась к своей чашке.
 - Вас уже здесь недолюбливают, сравнивают вас с вороной, вестницей горя и несчастья…
 - Почему?
 - Да не «почему» надо спрашивать, - крикнула вдруг Кристина, - а кто дал это прозвище?
 - Наши соседки, сегодня шептались в приходе, когда батюшка речь толковал…
 - Ох, совсем уже делать им нечего, работали бы лучше, а то все сплетничают! – Кристину считали все богохульницей – сестра не верила в Бога и пожертвования никогда не давала, потому что знала, что они уйдут на всякие брошюрки и прочее, чего Кристина не любила и не одобряла, а Степан наоборот всегда пытался помогать церкви, из-за чего у них с женой всегда возникали споры.
 - Сказали, что она принесла нам смерть Ларисы Германовны.
 - Надо бы им всем языки…
 - Говорят, Аня – дурная вестница.
 - Ясно, - слабым голосом произнесла Анна.
 - Замолчи уже, Степа! Хватит! Что за дурь ты несешь?!
 Степан возвратился с рыбалки, его клетчатая рубашка источала запах дыма, он долго смотрела на Анну, а потом прошел в комнату, чтобы переодеться. Степан был высокого роста, смуглый, со светлыми волосами и голубыми глазами. Анна знала, что сестра замужем, но никогда ранее не видела мужа Кристины.
 После так называемого завтрака Анна вышла на улицу, чтобы осмотреть двор, улицу и всю деревушку. Она спустилась с крыльца на дорожку, которая вела к калитке, за калиткой оказался сад сестры, здесь было все засажено деревьями и цветами, которые потускнели с приходом осени и превратились в некую составляющую меланхолии Анны.
 Кристина подошла к сестре сзади:
 - Это мой сад, здесь сейчас нечем любоваться, летом было намного красивее.
 - Сейчас тоже красиво, - Анна взглянула на ворона, сидевшего на ветке оголенной яблони, - довольно красиво…
 - Как ты? – спросила сестра.
 - Ничего, все нормально. Но ребенок итак родиться ненормальный, я знаю это! - раздраженно произнесла Анна, от ее голоса ворон на ветке от неожиданности покачнулся и тихо исчез, спрятавшись за забором. – Не знаю, уж больно все никак у людей! У нас с Армасом ничего такого не было, чтобы я смогла забеременеть, к тому же луна… она была странной в ту ночь, когда у меня сильно заболело в животе…
 - Ты мне ничего не говорила о луне…
 - Она менялась, сначала была какой-то оранжевой, потом красной, и чем насыщеннее была ее цвет тем больнее мне было. Я боюсь, мне кажется, что я не выживу после родов.
 - Не нужно так настраиваться, - Кристина обняла сестру, - ты не умрешь после родов, все будет хорошо, главное не думай о плохом…
 - Здесь дело хуже, - мрачным голосом сказала Анна, - на ребенке проклятие, я ношу его в утробе, и я чувствую, что он родится другим… Сейчас так хочется что-то изменить в прошлом, но поздно…
 
 День прошел тяжко, казалось, что он был самым длительным днем, который когда либо был в этой жизни. К вечеру Кристина уехала на работу. Степан остался в доме. Анна сидела в кресле и читала газету. Анна слышала в доме, как шумели дети на улице. Резким звоном раздался телефон в соседней комнате.
 Послышались шаги Степана на кухне, как он прошел в комнату и взял трубку телефона и осторожно произнес «Алло». После минутного молчания Степан положил трубку.
 - Мне нужно срочно ехать, - произнес он, - если Кристина будет спрашивать, скажи, что я уехал в церковь. Она знает зачем.
 В первый миг их встречи муж Кристины был в глазах Анны не унывающий и веселый, но сейчас она увидела его мрачным и обеспокоенным. Анна ничего ему не ответила, Степан быстрым шагом вышел на улицу.
 Анна даже не поинтересовалась, кто был на том конце провода и отчего такое беспокойство в его глазах, скорее всего ей сейчас было просто все равно, безразлично…
 Стемнело. На улице все затихло. Анна сидела в темноте и не хотела включать свет. Послышался шорох в прихожей, дверь в дом открылась. Шаги все приближались и приближались, тиканье часов сошлось с биением сердца Анны. Девушка сидела в кресле и не двигалась, только прислушивалась к шагам, которые раздавались все громче по мере их приближения.
 - Ты чего сидишь? – сказала Кристина, включив свет. – Хоть бы свет зажгла!
 - Степан сказал, что он ушел в церковь и сказал, что ты знаешь зачем…
 - Ну и ну.… Вообще-то я не в курсе. Хотя может быть.
 Внезапно у Анны зазвенело в ушах. Голова как будто отяжелела, снова то же чувство невыносимой головной боли. Девушка резко встала с кресла, потом, прижав крепко правую ладонь к виску, прошептала:
 - Мне плохо, мне нужно что-то от головы…
 Кристина молча сбегала на кухню и вернулась с чашкой воды и таблеткой. Выпив лекарство, Анна прилегла на кровать. Холодный пот покрыл ее бледную кожу, тяжелое дыхание громко свистело в ее легких. Анна шептала:
 - Я не знаю почему, но ребенок уже начал двигаться… Он же еще не вырос, у меня даже живота нет!
 - Странно, почему у тебя голова-то болит?
 - Я… я не знаю, - глаза Анны заблестели слезами, ей было невыносимо больно, - Такая же боль была, когда я только приехала…
 Звон в ушах понемногу стал проходить, через полчаса в дверь дома сестры постучали.
 - Это, наверное, Степан вернулся, - Кристина, взяв опустевшую кружку, побежала открывать дверь.
 Анна лежала, она все еще чувствовала пульсирующую боль в голове. В тишине на кухне послышался звук разбившейся кружки. Девушка, испугавшись, соскочила с кровати и мокрая от пота побежала к входной двери. На кухне Анна увидела рыдающую Кристину, которая сидела за столом и прикрыла лицо своими порозовевшими руками. Посреди кухни, отражая свет люстры, блестели осколки разбившейся кружки. Рядом с плачущей сестрой стоял мужчина лет сорока в плащ-накидке и иногда вздыхал и всхлипывал, как будто в знак соболезнования. Анна догадалась, что-то произошло с мужем сестры и, судя по обреченному рыданию Кристины, Степан был мертв…
 - Кристина Михайловна, вы можете прийти посмотреть на него. Если хотите…
 Произнеся эти слова, мужчина вышел, тихо закрыв за собой дверь. Кристина сразу же встала и направилась к вешалке, глаза ее были красными от слез, губы судорожно дрожали, лицо побледнело…
 - Ты куда? - спросила Анна, подбегая к сестре, которая резко сняла с крючка свою куртку.
 - К нему… Ты же оставайся дома!
 - Я иду с тобой.
 - Ты с ума сошла!! – Кристина истерично закричала. – Сиди дома, я сказала!
 - Мне все равно! Я не хочу оставаться здесь одна.
 Злоба и истерика быстро испарились, и Кристина обняла свою испуганную сестру и прошептала:
 - Хорошо, но ты останешься рядом с Антоном Павловичем.
 - Кто это?
 - Следователь…
 Во мраке пришедшей ночи Анна, следователь и Кристина шли между домами, пока, не спустившись вниз по асфальтированной дороге, они не очутились на берегу большого заросшего пруда. Анна заметила, что возле него размещены довольно большие здания. Часовня, возвышавшаяся над домами, грозно выглядела своей стремящейся ввысь крышей. Тучи, беспощадно гонимые ветром, будто кружились возле острой крыши этой часовни, превращаясь в грозный серый вихрь.
 У большой ивы, корни которой были под водой, было много людей. Девушку кто-то схватил за руку и повел к дверям часовни. Возле нее Анна и некто остановились. Некто и был Антон Павлович – следователь. Анна не обратила на него внимания, лишь возмущенно взглянула в момент, когда Антон Павлович грубо схватил ее руку. Девушка смотрела, как сестра медленным шагом подходит к той иве и как народ расступается при приближении Кристины.
 Внезапно Анна услышала, как громко ударил колокол на верху часовни. Этот звук едко впился в сознание девушки, она рассеянным взором окинула небо, пока ее взгляд не остановился на часовне, откуда летел этот едкий звон, который напоминал ту боль в голове, которая час назад мучила ее. В эту секунду Анна кинулась к сестре, ноги сами несли ее к той злосчастной иве.
 - Эй! – кричал вдогонку следователь.
 Девушка добежала до ивы. Протиснувшись сквозь толпу, она увидела ужасное зрелище. Тело Степана было прибито железным колом к дереву, кора которого уже пропиталась кровью убитого, глаза которые были открыты но безжизненны смотрели на горизонт, который закрывали деревья на другом берегу. Кристина стояла на коленях у ног убитого мужа, громко рыдая, ее слегка подталкивали воды пруда, которые доставали до пояса.. Кровь стекала по дереву, растворяясь в воде. Следователь хотел, было увести Анну, но что-то обездвижило его, и он не сумел даже притронуться к Анне, а смог лишь наблюдать за всем тем, что творилось в этот момент: слезы, крики, смешиваемые со звоном колокола и шумом беспокойной воды...
 
 

Глава 4
Дитя
 
 - Зачем? Для чего? – вытирая слезы на утро шептала Анна.
 - Это все эти сектанты, священники, так сказать, всю жизнь, всю жизнь уничтожили… - прошептала Кристина охрипшим голосом.
 В дом зашел следователь, священник и соседка с мужем, все они боялись и слова молвить при виде озлобленной вдовы, которая нервно схватила стакан, наполненный водой, и также нервно попивала с него.
 - Это священник из местной церкви, - пробормотал вошедший следователь, наконец, осмелившийся нарушить тишину, накаленную до пределов, - он хотел бы с вами поговорить.
 Кристина нервно улыбнулась и взглянула с неким презрением на батюшку. Следователь и соседи вышли в прихожую, священник медленно подошел к столу, где сидели Анна и сестра. Лицо его было белым с легким румянцем на щеках, коричневые сальные волосы, блестевшие даже во мраке ненастной погоды, были собраны в хвост, праведный взгляд, выражающийся в глубине ярко-голубых глазах, черная ряса, доходившая до пола. Анна чувствовала, как что-то теплое и светлое веяло от него…
 - Ваш муж очень помог нам для постройки часовни, он много сделал для нас…
 - Именно поэтому я вас и ненавижу, - Кристина опустила голову на стол.
 - Зачем вы так? Мы хотим вам помочь, вот, деньги для вас – в знак благодарности за его помощь и прискорбия за его смерть, - поп поставил на стол небольшую коробку.
 - Мне ничего не нужно от вас!
 - Ваше дело, что вы будете делать с этими деньгами, ради Господа возьмите их!
 - Уходите!
 Священник, немного шокированный, вышел, оставив деньги на столе. Кристина с яростью откинула рукой коробку в сторону и обреченно посмотрела в окно. Серые глаза ее погрузились в пустоту, они были измученны…
 - Сестра, - обратилась к Кристине Анна, заметив, что та вот-вот уснет, - тебе нужно идти прилечь.
 Анна помогла ослабленной сестре дойти до спальни, Кристина сразу уснула.
 Весь день Анна промаялась от постели, где лежала сестра, к окну, ее что-то настораживало, ей казалось, что со смертью Степана связана ее боль в голове, а боль, в свою очередь, со звоном колокола. Анна, убедившись в том, что Кристина спокойно спит, решила пойти к пруду, который находился примерно около ста метров от дома сестры. Девушка вышла на улицу. Туман, который был в начале дня, рассеялся, запахло дождем. Анна прошла между домами, как и в ночь смерти Степана, дойдя до пруда, она заметила, что на окровавленной иве трупа уже не было…
 Быстрым шагом девушка промелькнула мимо дерева с огромным красным пятном на стволе и направилась к часовне. Вокруг стояла мертвая тишина, но, тем не менее, Анне казалось, что за ней наблюдают. С этим чувством она прошла в открытые ворота и решила осмотреть место, просто прогулявшись здесь. На улице вдруг появилась старушонка, которая убиралась, подметая вход, на Анну она даже не взглянула, только проворчав что-то под нос, снова скрылась. Девушка подошла к стенам часовни, от них исходила прохлада. Прислушиваясь к каждому шороху, Анна заметила лестницу, ведущую наверху к колоколу, поднявшись по холодным каменным ступеням, девушка увидела небольшую площадку наверху, прикрытою под каменной крышей, по углам были каменные колонны, которые поддерживали крышу. По середине висел массивный колокол, его как будто что-то окружало, что-то ощутимое, но не осязаемое…
 Анна, находясь в каком-то трансе, протянула руку к колоколу и попыталась прикоснуться к нему. Но внезапно снизу послышались шаги, и девушка очнулась, услышав топот по ступеням. Девушка спокойно отвернулась к горизонту. На площадку поднялся тот самый священник.
 - Что вы здесь делаете? – спросил он спокойным и туманным голосом.
 - Я просто решила осмотреть окрестности…
 - Будьте добры, покинуть это святое место.
 - Я ничего не пыталась тут осквернить, я просто…
 - «Просто», - повторил с сарказмом священник, - уйдите отсюда, я попросил.
 Анна спустилась по лестнице, чувствуя себя неловко. «Зачем я вообще пришла сюда? Ведь мне надо сидеть рядом с сестрой!»
 Анна быстрым шагом дошла до дома. Прогремел гром и через пять секунд пошел сильный дождь. Анна почувствовала легкость в душе, она остановилась и ждала, когда ее волосы намокнут. Ливень становился все сильнее и сильнее, Анна подняла лицо к небу, и нити дождя коснулись ее лица, стекая после ручьем по бледной коже. Она долго стояла и улыбалась, безжизненно глядя на серое небо, в котором отражались те прекрасные дни, проведенные с Армасом. Горькие слезы Анны смешались с дождевыми каплями, продолжавшими литься с неугомонной скоростью.
 Девушка вернулась домой, Кристина уже сидела у окна.
 - Ты где была? – Кристина посмотрела на сестру взглядом, наполненным тоской и безудержной меланхолией, которая не была ранее знакома ей.
 - Я хочу тебе кое-что рассказать, - начала Анна, присаживаясь к столу, под которым до сих пор еще валялась коробка с деньгами, принесенная священником, - когда мы только приехали сюда, я понимаю – я не вовремя тебе напоминаю об этом дне, но…
 - Анна не вини себя в том, что кто-то умер. Чтобы там ни говорили, знай, что я твоя сестра, и твой характер мне знаком больше, чем кому-либо другому. Я просто знаю, что, несмотря на твои склонности к той мрачноте, в которой ты, к сожалению, с ног до головы потеряна, ты не могла кого-то убить, да еще таким ужасным способом…
 - Спасибо, - голос Анны задрожал, - а теперь дай мне договорить. Я в момент смерти соседки слышала в ушах оглушительный звон колокола, как будто он находился рядом со мной, потом этот же звук оглушал меня вовремя смерти Степана… От него у меня разболелась голова.
 Кристина слабо улыбнулась и молча налила воды из графина, стоящего на столе.
 - Сестра, ты хочешь сказать, что ты – экстрасенс, чувствуешь смерти других?
 - Вроде как, - произнесла так, как будто сама не поверила тому, что сказала.
 - Скорее всего, это связано с ребенком, у тебя были стрессы, как ты сама говорила, и теперь головные боли – это последствия тех самых стрессов.
 - Может, попросим Виктора приехать сюда?
 - Зачем? Какого еще Виктора?
 - Ну, это же сосед мой – он врач.
 - А, ну да, я совсем его забыла. Завтра можно будет ему позвонить, пусть приедет, да обследует.
 Внезапно у Анны закололо в животе, она почувствовала тот же холод, что и тогда перед окном у себя дома, глядя на красную луну. Кристина подбежала к сестре, чтобы помочь ей прилечь на кровать. Анна с дикой болью в животе легла и через пару минут потеряла сознание.
 
 
 * * *
 Очнувшись, Анна увидела перед собой Виктора, отвернувшись, он стоял возле окна в белом халате, будто никогда не снимая его. За окном не утихал дождь, виднелась скорая подъехавшая к воротам дома сестры.
 - Виктор? – произнесла Анна, слегка приподнявшись и опираясь на подушки.
 - О, вы очнулись, наконец-то, – прошептал Виктор, как будто испугавшись.
 - А где Кристина?
 - Ты представляешь, труп ее мужа, кто-то украл…
 - Ты уже знаешь о смерти Степана? – слабо произнесла Анна.
 - Да, она нам все успела рассказать и побежала к следователю, который ее вызвал. Я даже удивился – откуда твоя сестра знает мой номер телефона? Оказывается, она успела поругаться с Катькой из больницы, которая сидит на телефоне, выпытать у нее мой домашний номер, позвонить мне, все рассказать, объяснить, где ваша деревня находится и прочее.
 - Да, она шустрая, хотя это не столь важно сейчас. Стоп, ты сказал что-то о похищении трупа?
 - Да, кому-то понадобилось тело мужа Кристины, - резко помрачневшим тоном сказал Виктор.
 - Я видела, что тела не было, еще до потери сознания, я прогуливалась по берегу, и, когда увидела, что Степана нет, я подумала, что его уже забрали в морг, пока мы не накопим денег на похороны.
 - Странно…
 Послышался звук открывающейся двери. В дом вбежала Кристина, ее колотило беспокойство и отчаяние.
 - Ну, как она? – спросила Кристина, обратившись к Виктору.
 - Ой, я даже забыл спросить у нее о самочувствии, - улыбнувшись, сказал Виктор.
 - Чувствуется какая-то слабость, но в целом гораздо лучше…
 - Здесь есть некий феномен, - сказал Виктор и снова отошел к окну.
 - Какой еще феномен? – испуганно произнесла Кристина.
 - Я бы даже сказал не феномен, а странное и необъяснимое явление. Ребенок растет очень быстро, плод развивается по часам, и в то же время он высасывает большую часть энергии у матери, от этого, скорее всего и частые головные боли. Его можно будет рожать уже через месяц.
 - УЖЕ?! – Кристина слегка покачнулась на месте.
 




Глава 5
Незнакомец
 
 - Может, сделаешь аборт? Зачем тебе лишние проблемы? – предложила Кристина за ужином.
 - Я понимаю твое состояние, сестра, и именно поэтому я не сделаю аборт. Я рожу ребенка. Я любила Армаса и сейчас люблю, его труп похитили, и я хочу, чтобы хоть что-то осталось мне от него…
 - Подожди-ка! Труп финна похитили, труп Степана похитили! Не связанно ли все это между собой?
 - Скорее всего, - задумавшись, сказала Анна.
 - Только сатанисты способны на такое зверство – прибить колом человеческое тело…
 - Наверное. Они до сих пор преследуют меня. Сатанистка тогда говорила, что желает моих мучений, вот она и добивается, чтобы я сошла с ума!
 - Наверняка они после рождения ребенка будут охотиться на него, так что тебе лучше сделать аборт…
 - Я не буду делать аборт! Если ты не хочешь, чтобы я здесь оставалась, я могу уехать!
 - Не смей такое говорить! Я просто беспокоюсь, ведь ты же знаешь, что они делают в Вальпургиеву ночь с младенцами! У нас они уже похищали детей, а ты вспомни даже из жизни знаменитостей! Вспомни! Жена Романа Полански, не помнишь?
 - И слышать не хочу, все я иду спать. Спокойной ночи!
 Анна несколько обиженная встала из-за стола и скрылась в темноте спальни. Кристина еще шуршала на кухне, и вскоре тоже легла спать. В темном доме наступила тишина.
 Анна очнулась в прохладном саду, ее окружали лишь кусты увядших роз. Она лежала на поляне. В небе сияли звезды, и луна освещала мрачный сад, девушка встала и заметила за кустами каменную стену. Она вышла из колючего сада и увидела перед собой каменную лестницу, Анна начала подниматься по ней. По бокам ей светили факелы, тусклым светом освещая каменные ступени. С каждой ступенью Анне становилось все больнее и тяжелее, она с ужасной болью в голове дошла до конца. После последней ступени была площадка. Перед лицом Анны засияла старая чугунная дверь, на ней было белым мелом нарисовано перевернутое распятие…
 Анна очнулась в кровати, у нее снова ужасно звенело в ушах, и болела голова. Девушка с невообразимой болью встала и пошла к Кристине. Та видимо уже была готова к этому и сразу потянулась к стойке, на которой были таблетки и графин с водой. Лекарство не помогало, боль продолжалась.
 - Вот увидишь, - сквозь зубы говорила Анна, - кто-то умрет…
 - Что за чушь ты несешь? Пей давай!
 - Я знаю… Знаю! – шептала Анна.
 Гром прогремел, дождь полил сильнее, за окном качались ветви акации. Луна только иногда появлялась из-за туч, но почти сразу же скрывалась за черными тучами.
 Наступило утро, тучи разошлись. Небо предстало чистым и невинным, солнце приветливо освещало окрестности деревни. На улице запахло свежестью, ветерок нес только благие воспоминания. Тем не менее, в доме Кристины царила мрачная погода, ненастье отражалось в каждой стене, вся атмосфера, находившаяся в доме, давила на сознание тяжелым меланхоличным воздухом обреченности.
 Анна сидела посреди кровати и смотрела на окно, которое было в разводах от дождя. Кристина готовила завтрак на кухне. С этого момента жизнь наградила Анну и ее сестру спокойной жизнью… на месяц…
 

 
 * * *
 Прошел ровно месяц со дня последней головной боли. Живот Анны вырос, и уже пришла пора рождения ребенка. Дитя почти не беспокоило мать, будучи внутри Анны. Но внезапно девушка почувствовала некое шевеленье внутри…
 Весь день в доме Кристины шла паника, роды Анны проходили никак обычные. Они сопровождались ужасным стенанием в ушах Анны, некие демонические вопли раздавались с разных углов комнаты, кто-то нашептывал ей на ухо какие-то слова, которые Анна от боли родов не могла разобрать, девушка буквально задыхалась, ее дыханье было тяжелым, и казалось, что она умрет, не родив ребенка. Но она выжила, ребенок родился. Это была красивая черноволосая девочка, с безжизненным взглядом в красивых серых глазах.
 Первенца положили ряжом с ослабевшей матерью. Ребенок родился без криков с ее стороны, можно было подумать, что плод внутри был мертв, но к счастью ребенок был абсолютно здоров. Девочка спокойно лежала на кровати и невинно улыбалась всему, что ее окружает.
 Появились некоторые бытовые проблемы, сестре сделали выговор с работы за ее пропуски и, поэтому Кристине пришлось оставить Анну с ребенком и идти на работу. В один из таких дней, Анна, еще не пришедшая до конца в себя, лежала на диване, в то время, когда ребенок спал в комнате сестры. Было тихо, погода была пасмурной, в тишине послышались шаги снаружи. Кристина не могла так рано вернуться, поскольку работала до позднего вечера на почте, а сейчас было только десять часов утра.
 Анна сквозь невообразимую слабость в ногах подошла к окну, и заметила человека в черном плаще, который медленно подходил к двери. «Вор, - подумала Анна. – Что делать?»
 Вор постучал в дверь, несмотря на то, что эта вежливость со стороны взломщика была странновата, для Анны это не произвело особого впечатления, она по-прежнему волновалась и быстро побежала в соседнюю комнату к ребенку. Слабость куда-то исчезла, она понимала, что для нее важнее дитя, чем что-либо другое, в том числе и ее самочувствие не давало повода вспомнить про постельный режим.
 Человек в черном плаще долго стоял у двери и потом решил было уходить, но к несчастью, а может и наоборот, ребенок оглушительно зарыдал, девочку что-то напугало. Анна дрожащей рукой прикрыла младенцу рот. Человек в черном плаще стал постепенно приближаться к окну, Анне уже стали видны его черты лица: белый двойной подбородок, бешеный блеск в глазах, глубокие морщины. Вот он подошел к окну, Анна, прижав к себе девочку, спряталась под подоконник. Дряхлая синяя рука потянулась через окно, которое незнакомец с легкостью открыл, вот эта противная рука начала рыскать под окном в поисках матери и ее ребенка…
 Анна проснулась на диване, на улице было уже темно, Кристина вернулась с работы и кормила дитя из бутылочки.
 
Глава 6
Сон и явь
 - Что кошмар приснился? – спросила сестра.
 - Похоже на то.
 - К нам тут приходил сосед за солью, так ребеночек твой так раскричался.
 - Не в черном плаще случайно?
 - Да, ты его уже видела?
 - Видела, во сне…
 - Еще не отошла от родов? Виктор предупреждал меня…
 - Хватит считать меня больной!
 Послышался стук в дверь, Кристина выглянула в окно. На крыльце стоял Виктор.
 - О! Легок на помине! – сказала Кристина и пошла открывать дверь.
 - Кто это?
 - Виктор! – ответила сестра, крикнув из соседней комнаты.
 Через некоторое время в комнату, где лежала Анна, зашли Кристина и Виктор.
 - Ну, как мать и ее первенец? – спросил Виктор, подходя к младенцу.
 - Пока еще есть сдвиги, - ухмыляясь, ответила за Анну Кристина.
 - У меня все нормально, - Анна тоже наигранно улыбнулась, скрывая за этой улыбкой обиду на сестру.
 - Уже назвали?
 - Нет, я не знаю че… - начала было Кристина, но сестра ее перебила:
 - Я назову ее Адой…
 - Гм… странное имя для такой прелестной девочки.
 - Я так хочу.
 - Ну а что случилось, Виктор? – спросила Кристина, игнорируя слова Анны.
 - Да так приехал повидать вас, рассказать последние новости из бывшего местожительства Анны.
 - Что-то опять стряслось?
 - Да, умерла мать бывшего возлюбленного Анны, ее нашли убитой в органном зале, она исполняла какое-то произведение – репетировала перед завтрашним концертом, но после репетиции уборщица, пришедшая раньше, чем нужно было, увидела мать финна мертвой, ее руки были прибиты большими железными гвоздями к клавишам органа…
 - Когда это произошло? – спросила Анна.
 - Месяц назад, - ответил Виктор, Анна испуганно переглянулась с сестрой, - я вам раньше не сказал, поскольку боялся, что это может стать причиной еще одного стресса перед родами.
 - Я так и знала, - с поникшей головой сказала Анна.
 - Что? – недоумевающим взглядом Виктор посмотрел на Анну, потом на Кристину.
 - Что кто-то умрет, я уже устала говорить то, что этот ужасный звон в ушах появляется у меня именно тогда, когда наступает чья-то смерть.
 - Тяжко в это верить, - сказала Кристина.
 - А вы поверьте! – с дрожью в голосе проговорила Анна. – Я поняла бы ваше непонимание, если бы вы не были свидетелями столь частых совпадений, если бы вы были чужими для меня людьми! Но вы же близкие для меня люди, неужели вам так трудно понять и поверить?!
 - Хорошо, допустим это так, - сказала сестра, - но как ты можешь это объяснить?
 - Почему ты так глупа?! Откуда я могу знать источник этого явления?!
 - А ты не нервничай!
 - А ты меня не нервируй!
 День закончился ссорой, Виктор уехал к половине одиннадцатого. Анна сразу пошла в спальню, куда она перенесла Аду. Она лежала в постели с включенным светом и долго смотрела на дитя, которое крепко спало в маленькой кроватке. Комната Анны была небольшой, окно выходило на крыльцо, кровать была прислонена к стене в дальнем углу от окна, небольшая тумбочка была перегородкой кровати, где спала Анна и маленькой кроватки для девочки.
 Ночь была темнее обычных ночей из-за погаснувших фонарей в деревушке. Анна лежала на боку и смотрела на Аду, та ворочалась во тьме, отражая лунный свет в своих маленьких глазках.
 Внезапно Анна почувствовала боковым зрением, что кто-то смотрит на нее. Девушка взглянула на окно и заметила красные глаза, пристально смотревшие на испуганную Анну. От испуга девушке стало жарко, она лежала, затаив дыханье, и ждала чего-то, боясь пошевельнуться. Красные глаза смотрели на Анну и как будто зло улыбались.
 Анна резко схватила ребенка и убежала на кухню. Девочка была удивительно тихой в эти минуты. Девушка обернулась назад и заметила, как кроваво-красные глаза смотрят на нее из темного угла.
 На кухне она все еще не чувствовала себя спокойно. Девушка оглядывалась по сторонам.
 Движущийся свет по стенам дома от проезжавшей мимо машины внезапно показал чей-то силуэт. Тень кого-то, кто еще находился здесь, стояла почти рядом с Анной. Девушка держала ребенка дрожащими руками, она метала взгляд в разные стороны лишь бы предусмотреть нападение. Послышался шепот, он издавался от самого темного угла. Анна решила добежать до рубильника, чтобы зажечь свет. Но повеяло каким-то холодом с пронзительным визгом, и Анне ничего не оставалось, как кричать.


Глава 7
За дверью
 На крик Анны послышался щелчок рубильника и на кухне зажегся тусклый свет. Девочка заплакала, Кристина, стоявшая возле вешалки изумилась, когда увидела, что Анна сидит на полу в истерике в обнимку с ребенком. Кристина подбежала к сестре, взяв у нее Аду, она осмотрела кухню, пытаясь понять в чем дело.
 - Что случилось?
 - Не знаю… Мне плохо…
 - Что произошло?! Почему ты разбудила ребенка?
 Анна молчала, тяжело дыша. Посмотрев на сестру с неким укором, Кристина, держа плачущую девочку на руках, ушла в спальню. Девушка сидела посреди кухни в слезах, она поняла, что с рождением ребенка ее спокойная жизнь закончилась, теперь сатанисты будут охотиться на девочку, чтобы распять ее на кладбищенском кресте или сделать еще что-нибудь хуже. «Им нужно испортить мне жизнь окончательно, и все это из-за кладбища…»
 На утро Анна все рассказала Кристине, та на удивление все выслушала и поверила. В итоге Кристина разрешила перетащить кровать к себе в комнату. От плохого сна Анна решила выспаться днем, покормив дитя, девушка уснула…
 Анна снова оказалась в мрачном саду, решив все-таки дойти до конца, девушка намеренно вышла из сада и пошла знакомым путем к лестнице и стала подниматься по холодным каменным ступеням. Снова те факелы, светящие тусклым загробным светом, те каменные холодные стены, между которыми чувствуешь себя словно в гробу. Анна поднялась до той самой двери с перевернутым распятием. Она решила открыть эту дверь…
 Со скрипом двери Анна вошла в темную комнату с мраморным полом. На середине ее стоял человек в черном плаще, который недавно приходил к Кристине, рядом с ним стояла люлька, накрытая черной тканью. Скользкая дряхлая рука сняла с люльки черную ткань, и Анна увидела в ней своё дитя. Девушка с ужасом смотрела, как противные длинные пальцы дряхлых рук касались Ады, которая спокойно спала. Анна не выдержала и быстрым шагом направилась к ребенку. Человек в черном плаще внезапно сверкнул теми красными глазами, которые довели Анну до истерики. А в лице этого человека Анна увидела бледное лицо Армаса, который с ухмылкой взглянул на испуганную девушку. Ноги ее кто-то крепко схватил, Анна не могла пойти дальше. Обернувшись, она увидела, что ужасные руки, которые истекали кровью, тащили ее в разжиженный пол, который до этого момента был холоден и тверд. Анна смотрела, как Армас, сверкая красными глазами, медленно берет Аду и, достав из кармана нож, собирается делать надрез. Армас широко открыл рот, от этого стали видны острые клыки, которые приближались к горлу младенца. Девушка со слезами смотрела на это. Анне было тяжело дышать, она задыхалась в слезах. Она родила дитя, чтобы вечно помнить о возлюбленном, но теперь все ее мысли о тех днях, которые были проведены с финном, растворились в темно-красной крови…
 Анна проснулась. Она ощутила прохладу от открытого окна, за которым было пасмурно и пахло дождем. Кристина с кем-то говорила на кухне, Ада лежала напротив Анны в люльке. Часы, стоявшие на шкафу, пробивали шесть часов. Девушка встала с кровати, ее немного знобило, от озноба тряслись руки, а лицо было покрыто холодным потом. Пройдя на кухню, Анна увидела Кристину, сидящую за столом, рядом священник снова что-то упрашивал у сестры, та же упорно отказывалась от предложения. Наконец оба находящиеся на кухне заметили бледную Анну:
 - Ты уже проснулась? – спросила Кристина, улыбнувшись, но как только сестра разглядела бледноту Анны, ее улыбка исчезла. – Тебя трясет? Ты не заболела?
 - Не знаю, что-то знобит…
 - Возьми градусник у меня на тумбочке, смерь-ка температуру, - но после слов Кристины Анна все-таки осталась стоять, как стояла.
 - Так вы отказываетесь от моего предложения? – священник посмотрел на Кристину с неким недовольством.
 - Да, я не хочу связываться с вами! Разве я вам не понятно объяснила, когда вы приходили с деньгами?
 - Поймите же, что вы не сможете сохранить жизнь своей племяннице!
 - Вон!
 Священник послушно вышел, поскольку лишние крики могли навредить репутации священника в деревне. Когда дверь захлопнулась, Анна подошла к сестре:
 - Что нужно было священнику?
 - Да ничего особенного! Начал придумывать что-то о конце света, что мы должны сделать девочку крещенной! Ханжа проклятый!
 - Может он прав?
 - О чем ты, Аня?!
 - Понимаешь, все то, что со мной происходило в последнее время напрямик связанно с какой-то нечистью, и мне кажется, что было бы лучше окунуть Аду в чан со святой водой…
 - Какой святой? С нашей лужи они ее набирают, нашла святую воду!
 - Но хотя бы крест ей нужен, ведь мало ли чего…
 - Аня, они аферисты, священник тот не священник, просто мужик с села нашего, ему же на бутылку надо денег вот он и вертится!
 - Хорошо, пусть он даже будет алкоголик, я хочу, чтобы мою дочь окрестили. И ты будешь крестной матерью…
 - А отец?
 - Виктор.
 - Но ведь…
 - Я так хочу, я хочу, чтобы она была в безопасности от тех мучений, которые сейчас уничтожают меня!
 - Ты не понимаешь – если сатанисты захотят, они просто-напросто могут убить и ее и тебя и даже не посмотреть на твой крест!
 - Я понимаю, но есть и кое-что другое!
 - Ладно! Если ты так хочешь, я отнесу ее в воскресенье в церковь, но без всяких церемоний мы окрестим ее.
 



Глава 8
Игры света

 До воскресения оставалось два дня. После разговора сестры поужинали и стали готовиться ко сну. Дитя весь день спало и не двигалось, не кричало, не плакало – все это было довольно странно.
 Стемнело. Анна спала в одной комнате с сестрой. Ставни выходящие во двор не были закрыты, и Анна снова заметила красные глаза, которые как-то незаметно, но ожидаемо появились из-за подоконника. Девушка осторожно встала с кровати и решила спрятаться за тумбочкой. Анна выглянула из-за нее и увидела, что кровавые светящиеся зрачки смотрели прямо на нее. Анна подкралась к кровати сестры, чтобы разбудить ее. Ткнув рукой Кристину, Анна не дождалась ответа, ткнув ее еще раз, девушка пришла в ужас, когда увидела те же самые глаза кровавого цвета у своей сестры. Анна отбежала от Кристины и ее начало трясти. Кристина приближалась к сестре, осторожно встав с кровати. Тот самый шепот, который Анна слышала на кухне, она услышала от Кристины, холод, от которого становилось дурно, тоже веял от сестры. Жуткая метаморфоза происходила на глазах у Анны, у Кристины появились огромные клыки, кожа ее стала белой, на руках появились огромные когти, яростный адский смех издавала сестра…
 - Нет, этого не может быть! – с ужасом шептала Анна, чувствуя, что отступать некуда, она приткнулась к стене, а сестра приближалась к ней и была уже готова воткнуть свои когти. Анна уже не видела ничего в темноте, кроме ужасных красных глаз, которые зловеще смотрели на нее как на добычу, внезапно лунный свет озарил комнату, по глазам ударил его холодный поток…
 Анна очнулась от яркого свечения фар машины, подъехавшей к дому. Это была машина Виктора. Девушка взглянула на Кристину, которая безмятежно спала. Улыбнувшись оттого, что это был всего лишь очередной кошмар, Анна встала, чтобы встретить Виктора. Она вышла на крыльцо, во дворе стоял Виктор.
 - Привет!
 - Привет. С чем пожаловал? – Анна осматривала двор, сжав руки от холода и прищуриваясь от резкого света фар.
 - Я ехал сюда просто проведать…
 - Среди ночи?
 - Ну… да.
 - Ну что же, проходи.
 Виктор был какой-то взволнованный. Он несколько раз не мог нормально закрыть дверь, задел косяк стены. Присев за стол он улыбнулся, но было видно, что за улыбкой скрывается жуткое волнение и беспокойство.
 - Виктор, я вижу, что ты что-то скрываешь. Объясни?
 - Хорошо, но немного позже, а где Кристина?
 - Она спит, разбудить ее?
 - Я уже не сплю, - послышался голос Кристины. Протирая глаза, она вышла из мрака спальни, - Что стряслось?
 - Анну разыскивают, похоже, что они настроены на то, чтобы усадить ее в тюрьму. Они проводили у меня допрос…
 - Постой, кто?
 - Стражи порядка, - слегка улыбнувшись, сказал Виктор, - они уже почти обрыскали весь город. Так что скоро доберутся и до деревни…
 - Что же делать? – обреченно произнесла Анна.
 - Что? Попробовать связаться с ними, расскажешь, как все было, - Кристина взволнованно посмотрела на часы, висевшие на стене, - кстати, а как все было-то? Ты мне так и не рассказала.
 Анна поведала Виктору и Кристине о том, что с ней произошло. Рассказ довольно ясно дал понять Кристине о том, что виновники в смерти ее мужа были сатанисты, те или иные, но убийцами были именно кошкодавы. На утро Кристина отправилась крестить Аду…
 
 



Глава 9
Игры тьмы

 Наступило утро. Кристина собиралась идти в церковь. Анна тоже хотела пойти, но сестра запретила ей, заставив сидеть с Адой.
 Анна виновато присела на диван.
 Кристина вышла во двор и направилась к церкви. Ноги немного подкашивались, голова болела от беспокойной ночи и нарушенного сна. В глаза бил пыльный ветер, вдалеке слышался звон колокола…
 Кристина шла по тропе и, наконец, дошла до часовни, там как обычно было пустынно и тихо. Девушка подошла к воротам, за ними скрывался покой, за воротами как будто время останавливалось, жизнь замирала в мертвом сне. Тучи снова кружились над часовней, словно стая стервятников над падалью.
 Кристина прошла через ворота, она знала часовню давно, но чувствовала себя неуютно. Во дворе было пусто, только мальчик, носивший воду в железном ведре, тоскливо взглянул на Кристину. Девушка прошла внутрь церкви, там было светло и прохладно. На стенах висели иконы, горели свечи, каменные стены были покрашены в белый цвет, пол был из камня. Встретив старушку, убирающуюся в церкви, Кристина быстрым шагом направилась к ней:
 - Здравствуйте, - произнесла девушка, дойдя до старухи, - я бы хотела видеть батюшку.
  - Мало ли чего вы хотите, - грубо ответила старуха, возмущенным взглядом осмотрев Кристину с ног до головы.
 - Мне нужно с ним увидеться! – повысив голос, сказала Кристина.
 - Мало ли чего вам нужно! – также повысив голос, ответила старуха.
 - Что вы хотели? – внезапно и для Кристины и для старухи появился священник, держа руки перед собой, он медленно подошел к девушке.
 - Я хотела бы поговорить наедине.
 Старуха послушно, но ворчливо удалилась.
 - Понимаете, - начала Кристина, опустив глаза на пол, - я бы хотела извиниться перед вами, я поняла, что церковь не связана со смертью моего мужа, это сделали сатанисты, и поэтому я соглашусь с тем, что нужно окрестить Аду…
 - Аду? Странное имя…
 - Сестра, она так назвала девочку. В принципе, имя не такое уж плохое.
 - Да, земное имя не настолько важно, как имя духовное. Понимаете, я с вами не могу долго сейчас говорить, несчастье постигло нас, живущих праведно.
 - Что именно произошло?
 - Мы потеряли одного звонаря, он был убит сегодня ночью, под звон колокола, кто-то неизвестный прозвонил в него и скрылся, оставив мертвого звонаря кровоточить, я видел недавно вашу сестру возле колокола, но я не думаю, что она одна могла совершить такое ужасное преступление…
 - Можно мне взглянуть на него?
 - Ну, если вам будет это угодно, то, пожалуй, можете взглянуть на него перед завтрашним захоронением, - священник показал рукой в сторону деревянной двери. Они направились к ней и, открыв ее, вошли в темную комнату, освещенную свечами, посреди на столе лежало тело убитого, накрытое белой простыней. Священник открыл голову: на худом белом лице еще блестели слезы. Больше всего Кристину поразили глаза звонаря, они также смотрели на нее, как и убитый Степан, они говорили о той боли, которую он испытал. Щеки были в глубоких и широких порезах, его одежда была разодрана, также был разодран и его живот, кругом порезы и побои, где-то еще текла кровь, повсюду были вырезаны ритуальные знаки, которые говорили о сатанизме.
 Кристина заплакала, ее руки задрожали, а пульс участился. В глазах покачнулось все, и легкая темень подступила в глазах, еще немного и наступит состояние обморока, но голос священника будто проник в сознание Кристины и пробудил ее из подступающей слабости.
 - Я зря вам разрешил, - сказал священник и снова накрыл лицо убитого, - вам лучше пойти домой.
В доме Кристины было спокойно, Анна спала при закрытых ставнями окнах, боясь красных глаз и прочих галлюцинаций, которые преследовали ее в последнее время. Из-за этого в комнате, где лежала Анна, было темно, как ночью. Это наоборот немного испугало девушку, поэтому она решила выйти на улицу и открыть ставни, пока не наступил вечер, ей всюду мерещились какие-то шепоты, хрипы, посторонние звуки. Как только она встала, в самом углу возле шкафа послышался шорох. Анна хотела включить свет, но лампочка не загоралась, а шорох перешел в хрипящий шепот. Ребенок проснулся, Анна мигом достала свечку и спички из тумбочки и, прикрепив свечу к блюдцу, Анна стала медленно приближаться к месту, от которого исходил шепот.
 Внезапно вместо расплавленного воска из свечки стали стекать капли крови, белая свеча стала быстро растворяться, и вскоре она полностью расплавилась и превратилась в кровь. Руки Анны затряслись от испуга, она поставила блюдце на стол, в этот же момент в темноте из крови Анну резко схватила за горло рука, которая была горячей от раскаленного воска, превращенного в кровь. Анна не могла кричать не могла позвать на помощь, вцепившаяся в нее рука, крепко держала за горло. Анна уже чувствовала, как слабость охватывает ее конечности, и жуткое чувство недостатка воздуха не давало ей просто умереть…
 К счастью свет включился, и на помощь пришла сестра, она не выжидая момент, схватила ножницы и резко проткнула кровавую костлявую руку, которая ослабла и исчезла в крови, который мгновенно превратилась в расплавленный воск.
 Ада плакала, корчась от крика в кроватке. Анна подбежала к дочери и, обняв ее, стала успокаивать. Кристина осторожно наклонилась над злосчастным блюдцем и твердо произнесла:
 - Завтра же идем крестить Аду.






Глава 10
На чердаке
 Вечерело. Тучи рассеялись, и небо стала чистым, солнце садилось за горизонт, оставляя после себя розовые оттенки на небе. Постепенно стали появляться звезды, и все ярче становилась луна.
  Анна сидела в шоке, перед ее взором все еще появлялись те кошмарные фрагменты своей жизни: тело Армаса висевшее над холодным полом, муж Кристины прибитый железным гвоздем к дереву, убитая старуха, кровь и воск… После этих воспоминаний началась ужасная истерика…
 Девушка забилась в углу на кровати, прижавшись подбородком к коленям, глаза ее истекали слезами, она понимала, что все идет к тому, что ей придется испытать то, что пришлось испытать финну, Степану… Черные волосы закрыли ей лицо, опущенная голова дрожала, в ней отдавалось биение сердца. Мысли только смерти…
 Кристина уже стояла перед Анной с успокоительным, понимая, что сестре плохо. Анна подняла голову и заплаканными глазами взглянула на сестру:
 - Сейчас мне не поможет это чертово лекарство! – нервно произнесла Анна. – Я не понимаю, что нужно этим сволочам?! Почему я? Почему люди, которые меня окружали или окружают должны умирать?! Ведь я ничего не сделала этим сатанистам! Ничего, черт возьми! Ненавижу себя, свою жизнь, дрянь, дрянь!
 - Успокойся, Аня…
 - Что успокойся?! Откуда я знаю, что со мной будет?! Я не знаю, что придумают эти уроды в следующий раз? Может, сожгут меня на костре? Убьют топором? ЧТО?! Откуда?! Ведь это невозможно! Это же невозможно! Нет, нет, нет!!
 Кристина, разозлившись, дала сильную пощечину сестре и потом, как обычно, обняла ее, будто мать обнимает дочь.
 - Прости, у меня не было другого выхода успокоить тебя.
 - Не извиняйся, - прошептала Анна с порозовевшей щекой от ладони сестры, - только дай мне слово, что не будешь меня спасать, если случится что-либо со мной, я хочу покинуть этот мир, хочу уйти отсюда, я устала от этой жизни, я больше не могу... Мне нужна смерть…
 
 К позднему вечеру, во двор Кристины приехали те самые стражи порядка, о которых предупреждал Виктор – они нашли Анну. Девушка снова забилась в угол и мрачно посмотрела на вошедших. Кристина обеспокоено взглянула на Антона Павловича, который и привел милицию к ее дому.
 Они устроили допрос прямо в доме. Задавали вопросы, Анна отвечала, как было, когда дело дошло до вопроса: «Каким образом потерпевший был введен в состояние безумия?», Анна также ответила правду, но в связи с тем, что факт проклятия не показался правдоподобным, находившиеся в доме Кристины дружно засмеялись, все, кроме Анны и сестры.
 - Кристина Михайловна, - обратился к сестре следователь, - вы не можете ничего сказать?
 - А что именно я должна вам говорить?
 - Ну, к примеру, вы же не верите в то, что это заклинания и прочая чепуха подтолкнули финна на самоубийство?
  - Очень даже верю, и моего мужа убили те же сатанисты! И мать финна убили сатанисты, посмотрите на Анну, она же слабенькая девочка, как она могла убить? Неужели не понятно, что вы не того ищите?!
 - А вы не учите нас, - прошипел один из сидевших, - мы лучше знаем, что нам делать! У нас есть свидетели!
 - Какие к черту свидетели?! Анна ехала со мной в автобусе, в то время, когда соседка уже лежала в доме мертвая, ездить в город для того, чтобы убивать она не могла, она была тяжело больна.
 - Может у нее есть заговорщики! Или на худой конец она претворялась…
 - Не тем путем идете вы, не тем, - прошептала Анна.
 - А это уж мое дело, еще раз повторяю, не вас меня учить!
 Вдруг послышался грохот наверху.
 - Вы кого-то держите на чердаке? – следователь покосился на Кристину.
 - Нам больше делать нечего?! – фыркнув, проговорила Кристина.
 Все быстро вышли на улицу, оставив Кристину и Анну одних.
 - Если они меня заберут в тюрьму, то я убью себя по дороге туда, - Анна зарыдала, прикрыв лицо руками. Она понимала, что в этот момент ей не то, что в тюрьме, но и на воле не выжить, - дай мне нож, дай!
 - Заткнись! Ляг и успокойся, не веди себя как дура!
 Послышались шаги на чердаке. Тишина. Пронзительный крик следователя. Испуганно переглянувшись с сестрой, Кристина побежала на улицу. Выйдя на крыльцо, она поднялась по лестнице, ведущей на чердак. Антон Павлович стоял возле машины приехавших следователей, а они все полезли на чердак…
 Там кругом валялись отрубленные головы, тела истекали кровью. С каждым ударом сердца, которое вот-вот остановится, вытекал поток крови, расплывающийся по полу в ярко-красной луже…
 Кристина спустилась к Антону Павловичу, чтобы ему сказать все, что видела, но его уже не было возле дома, он ушел…сбежал, увидев потоки крови и целое скопище криков убитых…
 

Глава 11
Петля
 Наступила ночь. Анна и Кристина не ложились спать, они боялись заснуть. На потолке сквозь мельчайшие щели стекала кровь, от трупов, лежащих наверху, она еще не иссохла, лишь отдавала неприятным запахом…
 - Черт! – сказала со злостью Кристина. – От этих следователей никакого толку! Я даже не решусь пойти наверх убираться…
 - Они ужасны... эти убийцы ужасны… они убьют меня, а может тебя? Да! Они могут убить и тебя! Ты слышишь? Все идет к тому что я останусь одна…
 - Завтра я пойду крестить дочь твою, - Кристина не обращала внимания на слова Анны, уже считая ее невменяемой, - с тобой будет сидеть Антон Павлович, я его завтра утром попрошу об этом.
 - Я же просила тебя, Кристина, я не хочу чтобы со мной кто-нибудь сидел, спасал меня или еще что-нибудь… Пойми мне нужно умереть!
 - Окрестим Аду, а потом займемся твоей психикой…
 - Ты меня не слышишь! Не слышишь!
 - Нет сначала надо разобраться с этими убийцами, вот только как… Милиция не поможет, ибо их кровь сейчас стекает с моего потолка…
 - Церковь… они должны помочь, сатана боится крестов, - Анна произносила эти слова каким-то истерическим голосом, Кристина от этого не могла чувствовать себя спокойно рядом с сестрой – она резко бросала взгляд на Анну, когда та что-нибудь говорила, не узнавая сестру…
 - Нет, церковь нас тоже не спасет, их самих постигла та же участь – звонарю изрезали лицо и живот.
 - Что теперь делать? – голос Анны стал едва слышим, в ее глазах снова проступили слезы, а губы задрожали от безнадежности…
 Обе легли спать. В тишине слышался шорох листьев и свист ветра за окном, но вдруг послышались звуки чего-то падающего с верху.
 Анна проснулась и подошла к окну. Она увидела, как с чердака падают одна за другой те отрубленные головы, которых сегодня лишились шестеро человек, с каким-то диким смехом некто скидывал их на землю. Девушка слышала детский смех и решила пойти прогнать хулиганов. Она вышла на улицу и подошла к лестнице, возле нее валялись головы, словно какие-то старые вещи. Анна посмотрела наверх и сквозь темноту увидела белое лицо девочки, которая улыбалась, держа в правой руке шестую голову. Заметив Анну, девочка убежала вместе с не скинутой головой и скрылась во тьме чердака. Анна поднялась на чердак, там было темно, но блестели кое-какие просветы от лучей луны. Девушка прошла мимо трупов по окровавленному полу, посреди чердака стоял стул, над ним висела петля, редкие лучи лунного света внезапно превратились в обильные потоки некого благословенного света, который озарил весь чердак, сразу стали заметны кровавые лужи, обезглавленные тела и девочка…
 Девочка, все также невинно улыбаясь, стояла на стуле вместе с отрубленной головой, держа ее как новую игрушку. Анна, увидев петлю, подошла к ней, и при свете стала рассматривать кусок веревки, понимая, что она приготовлена специально для нее. В петле она видела путь к покою, туда, где до нее не доберутся сатанисты… Девочка специально спрыгнула и пальцем показывала на стул.
 - Он вас ждет там, - проговорила девочка, обхватив двумя маленькими ручками голову.
 Анна встала на стул, и при свете луны она, тяжело дыша, сунула голову в петлю. Она смотрела наверх и думала об Армасе, который ждет ее и любит там – за пределами этого мира обмана и ненависти, крови и убийства…
 Гробовая идиллия оборвалась сразу же, когда на чердаке появилась обеспокоенная сестра. Она подбежала к Анне и сразу же вытащила ее из петли, Анна стала кричать и вырываться как маленький ребенок со словами: «Я хочу умереть! Уйди! Вы все желаете мне мучений! А я хочу смерти!» В этот момент Кристина плотно приложила тряпку к носу своей обезумевшей сестре и Анна мгновенно потеряла сознание…
 Девочка, куда-то исчезла, оставив после себя лишь кровавые следы от «головы-игрушки».
 

Глава 12
Любовь
 
 На утро Кристина сама решила пойти окрестить ребенка. Она взяла Аду на руки и пошла в церковь. Решительным шагом она вышла из дома и заперла дверь на замок. Холодный ветер бил в лицо на пути к часовне, над головой парили вороны, громко крича в небе.
 Девушка дошла до берега пруда, прошла мимо той ивы, где она рыдала в день смерти мужа. Что-то странное Кристина заметила боковым зрением на ветвях этого дерева. На иве висели тела. Кристина подошла ближе и увидела, что на ветвях, скрипя, качались тела тех сатанистов, о которых Анна ей рассказывала. Они были зверски избиты и повешены на толстые ветви ивы. Их лица были жалкими и ничтожными, в глазах сатанистов было видно, что происходило с ними, их избивали, они просили о помощи, и в итоге их тела оказались повешены и суждено им маячить, вися на ветвях древа. Кристина испуганным взором окинула дерево и пошла дальше, в часовне звенел колокол. Девушка прошла в ворота, там она заметила батюшку, крестящегося у входа.
 - Здравствуйте, - подойдя к священнику, сказала Кристина. Она приоткрыла Аде лицо, спрятанное за пеленками.
 - Здравствуйте, сейчас, мне нужно кое-что сделать и подготовиться, заходите пока в церковь.
 Кристина вошла, кругом горели свечи, посреди зала стоял таз со святой водой. Кристине недолго пришлось ждать священника, он быстро вернулся с помощниками. Девушка стояла и смотрела, как племянницу окунают в святую воду, но она чувствовала какой-то тяжелый воздух и не смогла долго находиться в церкви. Она вышла на улицу, вокруг часовни образовался плотный и густой туман. Присев на лавочку, Кристина услышала некий шепот с округи. Она заметила в тумане красные глаза. Девушка испугалась, она хотела войти в церковь, но когда кинулась к дверям, то они оказались заперты. Шепот становился громче, красное свечение приближалось…
 Тем временем сестра Кристины спала в своей кровати. Туманный день затянул ее сон, поэтому она проснулась к обеду. Сначала Анна не заметила того, что Кристины нет рядом, ей казалось, что она возится на улице или общается с соседями, но когда она увидела, что Ады не было в кроватке, то все сразу стало ясно. Анна оделась и намеревалась идти в церковь, но дверь оказалась заперта. Девушка, не растерявшись, стала искать ключ, он лежал под ковром. Анна буквально вырвалась на крыльцо, и тут же холод овладел ею, перед ней прямо перед носом висела сестра, ее голова была в петле, привязанной к гвоздю.
 Голова Кристины была опущена преимущественно вправо, тело качалось на скрипящей веревке, руки покрылись буграми от вен, к которым притекла кровь, на лице появился зеленоватый оттенок. Присев, Анна прижалась к двери. Это только подталкивало ее на смерть, ведь она понимала, что больше ничего нельзя построить в этой жизни, все рушится, все уничтожается кровавыми смертями близких, но что-то ее снова как после смерти Армаса заставило попробовать начать новую жизнь, забыться не вечным забвением, а изменением жизни.
 Прошел час, и Анна пришла в себя и решила уезжать отсюда. К вечеру она собрала вещи в сумки и направилась вместе с ними на остановку. Она понимала, что едет туда, где все ее ненавидят, но она не могла оставаться наедине с мертвой сестрой и множеством трупов на чердаке, ей опротивел этот воздух, который поначалу казался свежим, опротивели все, кто живет здесь из-за постоянных сплетен против нее и уничтожающих, утяжеляющих ее душу взглядов.
 В ночном тумане, Анна стояла и ждала автобуса. Остановку освещал фонарь, возле которого, несмотря на холодную погоду, крутилась мошкара. Внезапно Анне послышался голос дитя, он звал на помощь, почему-то девушке показалось, что этот плачь – Ады. Она оставила сумки и побежала к кустам, откуда слышался крик ребенка. Как только девушка добежала до кустов, крик удалился дальше к забору дома умершей соседки, который зарос вьющимся растением. Анна добежала до забора и заметила человека, который бежал с ее ребенком, прикрыв свою голову черным капюшоном.
 - Эй! – окликнула убегающего Анна. – Стой!
  Незнакомец не остановился, он бежал дальше и даже не оглянулся назад, Анна побежала за ним. Он бежал быстро, поэтому Анна пыталась не потерять его из виду. Наконец неизвестный замедлил ход, и Анна увидела его входящего в пределы часовни. Девушка добежала до церкви, она тихонько прошла через ворота и заметила там человека с ее ребенком, он положил его на алтарь. Вокруг алтаря собралось множество людей, лица которых были прикрыты капюшонами. Один из них начал говорить:
 - Сегодня произойдет крещение в нашу церковь, церковь сил вечного и могущественного, сил зла! Остается лишь одно, - сатанист обратился к тому, кто принес дитя на алтарь, - ты привел ее?
 - Она стоит за воротами, - проговорил сатанист, показав рукой на Анну.
 - Анна, - сказал вдруг сатанист, смотря на девушку, которая вздрогнула, когда услышала свое имя, - подойди сюда, не бойся!
 Анна не хотела идти, но неожиданно для самой себя она решительно направилась к сатанистам. Анна шла к этому скопищу и пыталась вспомнить, где она слышала этот голос, он был довольно знаком. Она подошла к алтарю и закрыла глаза ладонями, она не хотела смотреть на свое дитя, которое оказалось в окружении убийц. Но к ней приблизился сатанист, который позвал ее и раскрыв ей глаза он снял свой капюшон. Анна увидела перед собой Армаса, отца дитя, его зловещий взгляд пугал Анну, но она смотрела на него и плакала слезами счастья оттого, что Армас жив, что у нее есть какая-то надежда…
 Эти мысли мигом промелькнули у Анны в голове и тут же они растворились.
 - Анна, я люблю тебя, любишь ли ты меня? – спросил Армас, взяв своей холодной мертвой рукой ее ладонь.
 - Я…не знаю…
 - Ах, да, пойдем, я тебе кое-что покажу! Ты сразу определишься!
 Армас схватил Анну за руку, и они пошли к иве, там все еще висели сатанисты, которые убили финна и испортили жизнь Анне.
 - Посмотри на это! Я отомстил им за нас! Они мертвы.
 - Я вижу, - Анна уставилась на висевшие трупы и не могла увидеть в этом ничего хорошего. На ветвях висела та самая Урсула, которая сделала из Армаса сатаниста, ее лицо было в слезах, разводы от которых хорошо виднелись черными потеками от подводки.
 - Пойдем, я покажу тебе еще кое-что, - он повел Анну к часовне, они поднялись по каменным ступеням, и Анна увидела колокол, к которому была привязана за волосы отрубленная голова священника, истекающая кровью. Голова покачивалась на ветру, взгляд священника был таким же добрым, как и при жизни, глаза смотрели на девушку, истекая кровью, от этого Анне стало дурно.
 - Что ты натворил?! – Анна зарыдала.
 - Мне пришлось его убить, он пытался посвятить нашу дочь в христианство!
 - Неужели это ты убил мою сестру, свою мать, Степана, всех, кто меня окружал?..
 - Не совсем, убивали те, кто сейчас повешены на иве. Разве тебе есть разница?
 - Неужели ты думаешь, что можно так просто убивать людей? – Анна говорила слабым и усталым голосом, безразлично и томно, - Армас, любить значит быть частью любимого, значит принять его удел и забыть о своем, значит разделить свою жизнь на двоих и видеть себя в его искренних глазах – вот лучшая из жизненных наград, но я не могу разделить с тобой кровь, проливаемую тобой из чужой плоти…
 - А мы больше не будем убивать! Ты родила мне дитя, и сегодня настал тот день, когда Ада сможет стать одной из нас, только осталось тебе вступить к нам, мы объединим нашу кровь и сможем…
 - Я не смогу… Я не хочу подчиняться сатане..
 - Мы не кому не подчиняемся, мы властители самих себя!
 - Я не хочу…
 - Почему?! Неужели ты не любишь меня?
 - Я люблю тебя, но сатанизм это не…
 - Ладно, хорошо, но ведь сама подумай: ведь добро не притронется к нам, потому что убивать это не их удел, а зло породниться с нами. Мы будем в безопасности.
 - Нет, в тебе говорит не тот человек, которого я знала и любила.
 - Да я изменился, но я по-прежнему люблю тебя, хоть я и мертв…
 - Я согласна, пусть будет по-твоему, - Анна слабым взором взглянула на всех, кто ее окружал. Вокруг стояли люди с белыми лицами, многие были со швами на щеках, глаза у всех были подведены красной краской.
 

Глава 13
От алтаря к кресту

 Анну положили на холодный каменный алтарь, руки привязали к его выступам. Потом один из сатанистов вытащил кинжал и его лезвием вскрыл вены на руках девушки под слова, которые Армас читал с сатанинского молитвенника. Анна не понимала ни слова, она лежала и смотрела то вправо, то влево, наблюдая, как кровь стекает по ее коже на землю. Но кровь остановилась сразу же после того, как Армас произнес последнее слово…
 - А сейчас развяжите ее, - приказал Армас, захлопнув книжку, - Аду причислим к нашей семье, но позже…
 После этих слов Армас схватил Анну за руку, и повел к церкви, но не дойдя до ее дверей, они свернули влево и приблизились к каменной лестнице, которая была уже знакома Анне. Она была из ее сна, те же холодные ступени, те же факелы освящали тусклым светом путь наверх. И вот та самая дверь с перевернутым распятием, за которой Анна видела Армаса с девочкой. Девушка взглянула на руки Армаса, опасаясь того, что скользкие, гадкие руки из ее кошмара держат сейчас ее дрожащую ладонь. Когда дверь распахнулась, Анна почувствовала, что рука мертвеца сжалась.
 Они вошли в залу, мраморный пол, кругом горели свечи. Огромное перевернутое распятие висело на стене.
 - Сейчас перед крестом Люцифера ты поклянешься любить меня всю жизнь и жизнь после смерти, ибо нас похоронят в одной могиле, - лицо возлюбленного не выражало счастья, оно было бледным с синеватым оттенком, цинизм на синеватых устах, злоба в горящих глазах. Все это давало понять Анне о том, что Армас не тот, что прежде он убийца, маньяк, последователь тех психопатов, которые безжалостно убивали людей, но Армас был еще хуже, он имел власть над своим бессмертием, над бессмертием своих подчиненных, его нельзя было убить, от него можно было лишь бежать… Лишь эта мысль вертелась у Анны в сознании. Бежать, бежать, куда глаза глядят, и спасти, и спастись…
 Анна подошла к кресту и прикоснулась к нему губами. За спиной было слышно, как заходили остальные сатанисты, шурша своими мантиями и перешептываясь на своем языке. Губы Анны задрожали, она вдруг стала осознавать, что делает, что она уже сделала один из немногих шагов к той сердцевине зла, которая утопит ее в крови невинных людей.
 Армас поцеловал распятье и взмахнул рукой, подав знак маленькой белокурой девочке, которую Анна видела на чердаке с отрубленной головой, в этот раз она держала в руках серебряный поднос с кинжалом. Она зловеще улыбалась, хотя глаза ее невинно моргали. Девочка засеменила и стала приближаться к Анне, протягивая ей нож. Девушка дрожащей окровавленной рукой обхватила рукоятку кинжала и некоторое время стояла и смотрела на его блеск… Именно в эти минуты ей страшно захотелось жить, а не проливать кровь во имя дьявола.
 Анна повернулась лицом к сатанистам, облаченным в мантии. Девушка заметила, что у ее возлюбленного уже был в руках нож. Он подошел к Анне и резко порезал ей вены на левой руке, девушка немного вздрогнула, но кровь не полилась. Теперь Анне следовало сделать то же самое с венами финна, девушка резким взмахом ударила ножом по запястью. У Армаса также ничего не произошло. Он даже не вздрогнул, лишь молча смотрел своими кроваво-красными зрачками на Анну, у которой уже кружилась голова от этих церемоний. Ей хотелось очутиться в кровати в холодном поту и осознать, что сестра спит рядом и дитя лежит в люльке, а лучше очнуться рядом с финном на кладбище, с его обычными серыми глазами без всякой злобы в глазах.
 Армас нежно прислонил свое запястье к запястью Анны, она почувствовала как кровь пробудилась в разорванных венах и она постепенно впитывалась в руку Армаса.
 Кровь в руке Анны постепенно становилась холоднее, вскоре рука онемела…
 Закончилась очередная часть этой кровавой церемонии, и после нее Армас повел Анна в другую залу, оттуда слышалась органная музыка, а когда двери открылись Анна увидела огромное количество крови на полу и длинный стол посреди зала, слева стоял огромный старый орган, который призрачно сиял среди свечей. На полу было множество трупов. Головы, ноги, руки были разбросаны по всему помещению… Анна сохраняла хладнокровие, хотя вот-вот она уже могла упасть в обморок или зарыдать, все это было ужасно и аморально. Финну же это казалось довольно привычным и ему не показалось жутким пнуть отрубленную голову, которая оказалась у него на пути…
 На стенах кровью убитых были нарисованы кресты Люцифера и перевернутые пентаграммы. Длинный стол был «украшен» отрубленными головами мертвых, рядом горели свечи, истекавшие кровью, на стенах были прибиты гвоздями отрубленные кисти рук.
 - Мы всегда пытались понять, - произнес Армас с неким радостным спокойствием, блаженно осматривая стол, - где в человеческом теле находится душа, мы осмотрели голову, руки…
 Анна молчала.
 - Не молчи, ведь я еще не научился читать мысли, - и он злобно улыбнулся.
 «Неужели, милый мой, ты и читать мысли умеешь, разве бы ты затрагивал эту тему? Гм, ведь я не о чем ему такого рода не говорила…»
 - Позволь задать тебе вопрос, - произнесла Анна, говоря громче из-за звучавшей музыки.
 - Слушаю…
 - Эти некто, которые удушенные бечевой висят на ветвях дерева, неужели они сами смогли додуматься копать твою могилу?
 - О, нет, милая. Сатанисты действовали по поручению нашей церкви, главой ее был Степан, муж твоей сестренки.
 - Как?!
 - Да-да, священник его довольно-таки уважал, он умел маскироваться. В его церкви он был праведником, а в нашей, настоящим борцом за право сатанистов на эту церковь. Помню, как он приходил после проповедей священника смеялся, а бывало, злился над их глупостью и незаконченностью. Но пришла пора сместить его, ведь он стал слишком православным.
 - И из-за этого вы его убили? – Анна подняла голову, оторвав взгляд от кровавых луж на полу, и посмотрела в яростные глаза финна, которые игриво смотрели на декорации зала, подходя к стульям.
 Музыка затихла, парень, который недавно бежал с Адой на руках, встал, подняв небольшой кубок:
 - Кровь, которую я сейчас выпью будет искренне испита в честь Армаса, человека, который закончил дело многих людей, который создавали нашу церковь, нам осталось совсем немного и мы сможем повелевать кровью всех ничтожеств, которыми населена земля, - Анна, перестав слушать сатаниста, стала осматривать гостей, все они были изуродованы, у кого-то не было век, у кого-то – губ, глаз… Все они были мертвецами, которые вылезли из могил, чей покой был нарушен силами зла, и теперь они не помнят себя и их плоть это игрушка в руках сатаны…
 Все зааплодировали, и Анна будто очнулась от громких «оваций».
 - А где наша дочь? – Анна спросила это наиболее спокойно и расслабленно, так, будто здесь она была, словно среди своих.
 - С ней сидит Хилья в комнате священника, а что?
 - Хочу посмотреть на нее перед тем, как она станет сатанисткой…
 - Ну ладно, ты знаешь дорогу?
 - Да, конечно, - Анна соврала, она не знала дороги, она просто не хотела оказаться в компании кого-нибудь из гостей.
 Анны вышла на площадку, где светили факелы, и холодом веяло от стен. Покинув ее, девушка вышла на улицу, там она увидела знакомый мрачный сад с кустарниками увядших роз. Пройдя через сад и выйдя к лицевой стороне церкви, Анна заметила окно, которое светилось во тьме уже давно наступившей ночи. Девушке что-то подсказывало, что именно там сидит какая-нибудь ведьма с ее дочерью. Анна прошла в церковь, за дальней от входа стеной были слышны голоса гостей.
 Анна приблизилась к небольшой дверце и вошла в комнату. Там стояла люлька, возле нее сидела нянька – молодая девушка с выбеленным лицом, в черном платье с иссиня-черными волосами. Она недоверчиво взглянула на вошедшую мать.
 - Что вам надо?
 - Я – мать этой девочки, - слабо улыбнувшись, сказала Анна.
 - Ой, простите, я не признала. Слушайте, что я вам скажу, - испуганным шепотом проговорила Хилья.
 - Да.
 - К концу праздника, он убьет и вас и дочь…
 - Как же?! Нет, не может он убить ребенка! – Анна почувствовала боль в сердце, она понимала, что дальнейшее присутствие ее среди сатанистов приведет ее к смерти, но чтобы это привело к смерти Ады…
 - Он убьет вас с ребенком… И сделает из вас сатанистку, а дитя скорее не выживет…
 - Почему же ты мне помогаешь?
 - Я не лежала в гробу, мы просто познакомились на вечеринке в клубе, он попросил меня посидеть с его ребенком в старой церкви, а я люблю старые здания, потом я увидела в окне эти кровавые мессы и я все поняла, и поэтому не хочу, чтобы эта прелестная девочка погибала.
 - Спасибо, - Анна взяла девочку и побежала из церкви куда подальше, но у ворот ее заметил один из сатанистов:
 - Эй, вы куда?!
 Анна не стала оборачиваться и побежала к пруду. Она спряталась в кустах. Ей оставалось только надеяться на то, что Ада не заплачет и тем не выдаст ее.
 На территории церкви сразу все всколыхнулось. Слышен был отчаянный крик Армаса, и плачущий женский крик. Это Хилья. Ее пытали за то, что она упустила Анну и тем сохранила ей и ребенку жизнь.
 Хилья крутилась на скрипящем деревянном колесе, к которому руки и ноги были прибиты гвоздями, кровь стекала в ковш под колесом, волосы разбросаны, и крик смешивался со скрипом колеса.
 Анна не видела всего этого, она слышала только крики невообразимой боли. Девушка сидела прямо на берегу пруда, как раз на том месте, где жутче всего находится – рядом с ивой. Над головой пригнувшейся Анны висели четыре сатаниста, снизу ива была залита кровью убитого Степана.
 Ребенок молчал, испуганно смотря на мать. За забором часовни было заметно, как ожило кладбище, мертвецы вылезали из могил, над кладбищем парила дьяволица, высматривая Анну. Из-за ворот выскочила девочка с отрубленной головой, которую держала как мячик. Она медленно стала прогуливаться по дороге, разделяющей территорию церкви и берег пруда. Анна, приподняв голову, ударилась о ноги повешенного, от этого веревка, на которой висел сатанист, заскрипела. Девочка, прищурившись, стала присматриваться к кустам, где сидела Анна. Положив голову на землю, она подошла к кустарнику, за которым скрывалась мать и ее дитя. Анна заметила, как из маленькой девочки стала превращаться ужасное порождение вурдалака. На пальцах ее рук вырастали длинные когти, в глазах расширился зрачок, из маленьких детских зубов выросли огромные клыки. Анна поняла, что это конец…
 - Лаура! Ты что там шляешься?! – послышался голос Армаса.
 - Уже иду, - она мигом превратилась в маленькую и невинную девочку и снова мило улыбнулась, как обычно, подняв свою игрушку с земли, галопом поскакала с сатанистам.
 Анна облегчено вздохнула, но она до сих пор никак не могла уйти, потому как фонари ярко светили и едва она могла выйти из-за кустов, то ее сразу бы обнаружили…
 Из церкви уже начали выползать сатанисты, мертвецы стали выходить с территории часовни на дорогу – все разыскивали «сбежавшую невесту». Армас также вышел и после того, как он показался на свету, фонари резко потухли.
 У Анны сжалось сердце, она не знала, что ей делать. Лишь луна освещала путь на другой берег, где-то там горели окошки в домах, но они были недосягаемы, ах, если бы она могла ходить по воде…
 Девушка прижалась к влажной земле, боясь пошевельнуться. Все было как в кошмарном сне, ей некуда деваться, оставалось только ждать. «На что я надеюсь? Мне не уйти отсюда живой, я умру, меня убьют. Все пути лежат через смерти других и в конце концов приводят к смерти моей…»
 Внезапно Анна почувствовала, как из пруда что-то вылезло. Анна взяла палку и дотронулась ею до появившегося из воды предмета. В этот момент выплыла голова, которая, плавая на боку, смотря левым глазом на Анну. Секунд через пять из воды стали появляться многочисленные руки, которые тянулись к беззащитной девушке. Это были тела утопленников, среди них Анна заметила голову Степана, который также тянулся к ней своими синими руками. Их глаза жадно пылали. Анна закричала от страха, не сдержав испуга, ребенок зарыдал…
 С диким воплем ведьма, парившая над могилами, подлетела к кустам, где сидела Анна с ребенком. Она схватила своими костлявыми руками девушку и с силой бросила ее на пыльную дорогу. Ребенок остался в кустах, Анна с истерическим криком бросилась к тем кустам обратно, но было поздно, мертвецы вылезшие из старого пруда забрали девочку в бездну…
 Стук сердца Анны на несколько секунд затих, в глазах помутнело от проступивших слез. Все было кончено, ей осталось только упасть на землю и оказаться пищей ненасытных покойников, которые уже приблизились к ней. Анна чувствовала, как обреченность съедает ее душу, как та же душа оставляет ее плоть, нутро было съедено чувством наступающей смерти. Сквозь тьму она видела их красные глаза, вскоре они слились в кровавое единое свечение от слез в очах девушки. Она даже не пыталась просить пощады, она хотела умереть. И сейчас не могла понять – почему не сделала это сразу после смерти финна, тогда бы она не могла видеть столько умерших своими несчастными глазами, из которых, не переставая, лились слезы. Ее остановил ребенок, который был обречен на смерть…

 * * *
Анна оказалась на деревянном кресте, таким образом, девушка висела вниз головой, руки и ноги были плотно привязаны веревкой. Вокруг нее столпились сатанисты. Армас стоял лицом к лицу с Анной. Она отчетливо видела всех убийц, мертвецов, чей покой был нарушен…. Армас достал кинжал:
 - Анна, ты сама выбрала путь страданий и смерти. Я хотел, чтобы ты ощутила то, что годами люди не могут предугадать, то, что скрывается за тьмой закрытых глаз покойника, но ты решила сбежать с моим ребенком! С моим… Ведь это глупо?
 Анна отвернулась. Она не могла видеть Армаса, его лицо опротивело ей. Лицо убийцы, врага мрачной красоты и приверженца духовного уродства.
 Армас понял, что девушка не будет тем, кого хочет сотворить. Он достал нож и резким движением руки проткнул живот. Анна почувствовала, как холодное железо освобождает ее душу и как холод поражающий ее плоть убивает в ней жизнь. Глаза ее налились кровью, тело холодом. Минута… Анна умерла.
Requiescat In Pace