Поединок

На шоссе кроме них - никого.
В это время здесь всегда пусто, и нет машин. Только гудят провода, и слабо мерцают фонари.
Орешек усаживается на велик и поднимает руку. Он готов.
Пузырь делает то же самое.
Орешек пригибается к рулю и нажимает на педали: раз, ещё раз. Что есть силы. И мчится прямо на Пузыря. И Пузырь делает то же самое.
Но они даже не задевают друг друга. Проносятся мимо.
Они разворачивают велики и снова взмахивают руками.
Тень Орешка на мгновение вытягивается, касается ног Пузыря и, словно чего-то испугавшись, судорожно возвращается назад.
«Пузырь – подлец, и он знает, что он – подлец, и ему не отвертеться от меня! – думает Орешек. – Он у меня за всех получит! За Лику! За меня! За Аньку!..»
Пузырь не трус, и Орешек не трус. Но всё равно страшно, а деваться некуда. Страх лишь подстёгивает Орешка. Да и Пузыря, наверное, тоже.
Орешек едет на Пузыря, понимая, что третьего заезда не будет. Не должно быть.
«За Лику! За меня!..»
Пузырь – подлец. Противно думать, почему он подлец. К тому же заповедь «не суди» является для Орешка основной заповедью в жизни. Но сейчас Орешку приходится её нарушать – эту заповедь. Он является судьёй. Ведь Пузырь – подлец.
Ветер бьёт в лицо и перехватывает дыхание. На мгновение Орешку кажется, что больше никогда в жизни он не сможет вздохнуть полной грудью. Поэтому он кричит.
Беззвучно, чтобы Пузырь не подумал ничего такого, и ветер врывается в лёгкие Орешка и наполняет их пьянящим холодным воздухом.
«За Лику!..»
Пузырь – подлец.
Орешек один знает о его подлости. И этого достаточно. Через несколько секунд Орешек врежется в Пузыря и покарает его, ибо Орешек и есть – Рука, карающая подлость. И воздастся ему за его грехи.
«Пузырь – подлец!..»
Под колесо попадает камушек, и Орешку с трудом удаётся удержать велосипед на ходу. Он сильнее нажимает на педали. Но эта секундная заминка заставляет Орешка взглянуть вперёд, и он видит глаза Пузыря – его друга.
В общем-то, они когда-то вместе сидели на одинаковых горшках в детском саду и ели одну кашу, и пили один и тот же липкий сладкий кисель. И лазили по одним и тем же деревьям, и чего только не было в их жизни за двенадцать лет! Одного и того же.
Вытаращенные глаза Пузыря становятся вдруг глазами Орешка. И уши Пузыря, красные и оттопыренные, становятся ушами Орешка. И вспотевший от ужаса и тоски нос Пузыря становится носом Орешка.
И Орешек проезжает мимо Пузыря.
И мчится по пустому шоссе. Мимо мерцающих фонарей.
Ещё на что-то надеясь...