Дух гитариста

Дух гитариста.

  Я ехал с работы в институт, было это под вечер, около шести, и пытался сосредоточиться. Но, хоть убей, дельные мысли в голову не приходили. Эх, работа, работа! А после институт, домой только к полночи приезжаю и практически тут же спать. Гитарой все меньше и меньше получается заниматься. А ведь было время, когда я мог целыми сутками играть, но увы, время я это не ценил. Вот бы вернуть его, но это, к сожалению, невозможно. Все, что я мог в данной ситуации поделать - это возить с собой книги и читать их, когда выдается свободная минутка, а именно - по пути на работу, по пути в институт и в электричке на пути домой. Иногда получалось читать на работе, но это совсем не то. Обстановка не располагает. Система, корпорациия. А ведь я совсем не того хотел. Я вообще музыкантом стать хотел, и зарабатывать на жизнь, сочиняя музыку, записывая классные альбомы и колеся с турами по всем странам мира. Но без работы тоже нельзя, так я могу хотя бы зарабатывать деньги и покупать книги, диски, платить за учебу и так далее. Вот недавно гитару купил новую. Но какой толк от гитары, когда играешь на ней два раза в неделю по выходным? Вот примерно такие мысли обитали в моей голове по пути в институт. В принципе, моих навыков хватало, чтобы играть в группе. Не такой конечно как Children of Bodom, но все же. Да и тексты у меня уже какие-то были, причем, на мой взгляд, вполне хорошие. Только я не мог найти единомышленников. Все или живут за тридевять земель, или усиленно учатся, или просто я понимаю, что с ними ничего не получится. Блин. Я чуть не прозевал свою остановку, но в последний момент все же успел выпрыгнуть из салона и направился к институту. Проходя мимо поста охраны, я показал студенческий билет. Солдат уныло кивнул, и я прошел через турникет. Даа, может мне еще не так плохо. Я представил себя на его месте. Стоишь вот так вот целый день, в кирзовых сапогах что зимой, что летом. Я бы наверно с ума сошел. Хотя, у каждого свои потребности. Может, это я мучаюсь, когда не могу подобрать тему для новой песни или стиха, а другой просто рифмует всякую ерунду и сидит довольный, а третьему это и вовсе не надо. Хотя уже вечер, но еще очень светло, дело все-таки ранней осенью. Люблю это время, когда уже не жарко, но еще и не холодно, можно ходить в футболке... Хотя я на эту футболку всегда надевал рубашку, на работе вряд ли оценят Мэрилин Мэнсон. Но как только я выходил с территории ООО "Зомби гробстрой", как я ее называл, расстегивался и с чувством свободы отправлялся в институт. Сегодня у нас две пары, разработка и эксплуатация удаленных баз данных и матан. Тут я пожалел, что не выпил банки две пива, но возвращаться уже было поздно, скоро уже звонок. Я поднялся на третий этаж и зашел в аудиторию. Все уже почти собрались. Препод, Вадим Николаевич, Николаич, Николка, мы его по-разному звали, уже что-то бормотал, перелистывая свою тетрадку. В принципе, он нормальный и предмет его мне нравится, только когда он не слишком увлекается. Я прошел вниз и сел на первый ряд. Вот началась пара, я внимательно, насколько мог, слушал про триггеры. "Вот бы в людей можно было бы встраивать тригеры. Хочешь сделать что-нибудь неправильно, а он тебе не позволяет, выдает подсказку, что делать, в чем твоя ошибка." - думал я. Но человек не компьютер, и всех его ошибок нельзя предугадать и записать их коды по таблицам. Нет, ты ошибаешься, и ты сам заносишь в эту таблицу свои ошибки и выводы. Таблица эта и называется жизнь. И каждый день - ячейка, в которую каждый день что-то записывается, и изменить это уже нельзя. За размышлениями я провел целую пару, а после вышел в коридор и закинул в автомат несколько пятирублевых монет. Он проглотил монеты, и они ударились где-то там, в его железном животе о дно. Он заворчал, но воду выдавать не хотел. Потом и совсем заглох. Я вдарил по нему, но безрезультатно. Оставшись без воды, я поплелся в следующую аудиторию. Только развернулся, как автомат икнул и все же выдал бутылку спрайта. Спасибо, вот удружил. Я открыл бутылку, и холодная газированная вода приятно зашипела. Пара глотков и мне уже вроде лучше. Смотрю на часы, перемена что-то слишком быстро пролетела, а в коридоре никого. Вечерка... В это время тут немноголюдно. У меня было еще минут пять. Я подошел к открытому окну и вдохнул свежий вечерний воздух. Уже начало темнеть, мне нравится это время, а особенно оно хорошо в осенние заморозки, когда не очень холодно и снег не покрывает землю плотным слоем, его практически вообще еще нет, но лужи уже замерзли. И вот в это время небо бывает ярко-оранжевым, и среди этого неба огромное желтое солнце. Я видел такое нечасто, и это приводит в особенное состояние, когда не можешь оторваться от этого солнца и хочется бежать к нему, но знаешь, что все равно не приблизишься и поэтому просто стоишь и завороженно смотришь, а когда оно все же заходит, особенное чувство переходит в пафос. Тебе жалко, что все уже позади, но ты знаешь, что навсегда сохранишь это в памяти. Но сейчас такого солнца не было, и я, постояв еще минуты две и допив свою воду, отправился на матан. В аудитории стоял унылый тихий гул, сегодня новая тема, а на следующем занятии летучка. Здесь я наоборот сел на последний ряд у окна и даже не стал доставать тетради. Очкарик-препод наверно вообще меня тут не увидит. Ну и отлично. Прозвенел звонок, и занудство началось. Я даже не слушал. Я поставил локти на стол и положил подбородок на кулаки. Вот бы еще бутылочку спрайта. Я смотрел на улицу. Все шло к позднему вечеру и тут на горизонте начала светиться та самая полоска, которая вселила в меня надежду. Она расширялась, и мне даже стало казаться, что я слышу музыку. Да, это мне не казалось, я действительно ее слышал. Быстрая, и очень мелодичная, музыка захватила меня полностью, и тут прозвучал мощный аккорд, полоска взорвалась, и взрыв превратил ее в тысячи полосок, словно распустился огромный цветок, посередине которого горел огромный шар солнца. И я увидел на крыше самого высокого дома гитариста. Он стоял и играл, а сзади него сверкало солнце. Он был так далеко и в то же время так близко, мои глаза раскрылись, словно им было мало этого вида и хотелось больше. Гитарист не останавливался, и соло становилось все быстрее, такой игре позавидовал бы даже Алекси Лайхо и откусил бы себе пальцы, если бы услышал и увидел это. Казалось, что солнце и его лучи были огромным огненным эквалайзером, оно танцевало под музыку гитариста. Но вот соло пошло на завершение и после того как прозвучала последняя нота, солнце как-то погасло и лучи втянулись обратно, собрались в точку и совсем исчезли. Я был поражен. Видел ли это кто-нибудь еще? Я отвернулся от окна, чтобы посмотреть на реакцию других, и застыл. Рядом со мной, на столе, сидел тот самый гитарист, которого я только что видел на крыше, а все сидели спокойно, словно ничего не произошло, и его тут нет. Я смотрел на него, а он на меня. У него были длинные темные волосы, но какие-то местами опаленые и оборванные, лицо было серьезное, и словно совмещало грусть и справедливую суровость, а глаза имели неестественный зеленый оттенок и смотрели твердо и смело. Мочки ушей были повреждены, как будто из них просто взяли и грубо выдернули серьги. Костяшки на кулаках были разбиты, словно он дрался до последнего, на запястьях были напульсники. Футболка помятая, штаны в камуфляжной раскраске, на коленях разорванные, ну и на ногах гриндеры. Все это время, за которое я его успел разглядеть, он, не отрывая взгляд, смотрел на меня. Было в этом взгляде что-то необычное, что не позволяло мне начать говорить.
  -Тоже играешь на гитаре? - начал он, и на его голос никто не повернулся, словно только я его видел и слышал.
  -Да, играю! Правда не очень долго, да и не особо хорошо.
  -Что мешает?
  -Работаю, учусь... Времени мало остается, - сказал я честно.
  -Да, и зачем я спросил, сам ведь знаю, что это такое, - произнес он и грустно усмехнулся. - Как тебя зовут?
  -Женек, а тебя?
  -Как меня зовут... Если бы я помнил, но после смерти ты забываешь свое имя и часто даже просто кем ты был.
  Сейчас я был в таком состоянии, что это мне не показалось странным. Я почувствовал сразу, что это не человек.
  -Ты при жизни, похоже, был классным гитаристом. Ты так играешь, я никогда не слышал, чтобы так играли на гитаре!
  -Там совершенно иная музыка, которую не может сочинить и сыграть человек. Ни один инструмент здесь не способен выдать таких звуков.
  -Но... Я же слышал, когда ты играл?
  -Да, ты действительно слышал, я удивлен, как это может быть. Ты же живой, но ты меня услышал и увидел, значит, ты имеешь какую-то связь с тем миром, но какую, я даже представить не могу.
  У меня участился пульс.
  -А расскажи про свою жизнь, - осторожно попросил я.
  -Как я уже говорил, после смерти ты забываешь свое прошлое, но мне удалось сохранить какие-то воспоминания. К сожалению, они не так позитивны, как хотелось бы, - пока он это говорил, он смотрел в сторону, но тут опять повернулся и, горько усмехнувшись, посмотрел мне прямо в глаза, - я помню как я умер! Я возвращался поздно с репетиции и почти дошел, но тут меня остановили, - тут он опять усмехнулся, - гопники. Как обычно, мелочь есть, закурить. Одному видимо не понравились мои волосы, он опалил их зажигалкой, подойдя сзади. Я стал защищаться, но пять для меня это многовато. Двое схватили меня за руки, еще двое начали бить ногами в живот, потом по лицу. Пятый достал гитару из чехла и, смеясь, разбил ее об асфальт, а потом сказал "Ну-ка, сыграй нам что нибудь" и ударил меня обломками по голове, я упал, и они начали избивать меня ногами. В лицо, по спине. Били не разбирая, изо всех сил, как разъяреные звери. Но и этого им показалось мало, они вырвали серьги, обшарили карманы и ушли, а я всю ночь пролежал в этой подворотне. И как видишь, спасти меня не успели.
  Его кулаки сжались, а в глазах горел огонь.
-Но смерть не забрала мою мечту и память. Я продолжил играть, открыв для себя новые грани музыки! Это большое счастье, но и в то же время огромная скорбь, ведь я не могу донести эту музыку до людей. Но сегодня произошло что-то невероятное, когда я играл, я почувствовал что-то необычное, эмоции, которые испытываешь, когда огромный концертный зал скандирует твое имя, восхищается твоей музыкой. А потом я понял, что меня кто-то слышит. И это был ты.
Я слушал, и не знал, что сказать. Такие странные ощущения.
-И я подумал, что это мой шанс вернуться в эту жизнь, пусть не телом, но своей музыкой! Теперь ты ее слышал.
Сердцебиение усилилось, и я произнес:
-Да, но чтобы так играть, мне еще очень долго учиться. Очень долго!
-Я могу тебе помочь, передав все свои умения тебе. Если ты действительно хочешь посвятить свою жизнь музыке, я с радостью сделаю это, но если ты не используешь эти умения, ты убьешь меня. Убьешь в себе, понимаешь?
-Да, понимаю! Я готов, я обещаю донести твою музыку до людей и посвятить этому жизнь, до последнего вдоха.
-Хорошо, тогда протяни ко мне свои руки.
Я выставил руки, не задумываясь. Мы крепко сцепились пальцами и приложили усилие. И вот руки начали сливаться. Мы давили сильнее и вот уже его и мои руки слились по локоть. Я начал чувствовать, как во мне что-то меняется, я почувствовал в руках силу. Еще сильнее и вот уже лица прижались друг к другу. Мгновение, и вот уже дух гитариста полностью во мне. Я не могу передать, что я чувствую, это уже не я. Я оборачиваюсь и вижу как опять взрывается оранжевая точка в небесах, этот свет ослепляет меня и я падаю без чувств.

…

Будильник зазвенел ровно в шесть. Как жаль, что эта железка звонит, не разбираясь, выходной сегодня или нет. Суббота, шесть утра, я встаю и иду на кухню. На улице уже светло, занавеска слегка движется от сквозняка. Какие-то необычные у меня ощущения, свежесть, бодрость, обычно по субботам мне требуется несколько часов, чтобы отойти от долгих будней. Чем заняться… Попив сока, я пошел обратно в комнату и решил поиграть на гитаре. Достаю ее из чехла, беру в руки. Странно, гитара вроде та же, а лежит в руках совсем по-другому, словно я с ней родился. Беру пару аккордов, нет, точно что-то изменилось! Я начинаю играть, без разминки, сразу. Музыка звучит, я чувствую ее не только ушами – она разливается по всему телу, и это необыкновенное чувство заставляет меня играть быстрее, я не хочу останавливаться, я погружен в нее с головой.
Я играл почти весь день. Композиции, которых я не учил, да и не мог учить раньше, потому что я их придумывал теперь на ходу. Когда наступил вечер, я решил пойти погулять и поразмыслить, что же такое сегодня случилось. Вот я миновал железнодорожные пути, прошелся по лесу и вышел на огромное поле. Я шел вперед, смотря перед собой, а впереди на горизонте появлялась полоска, а я шел к ней, не отводя от нее взгляд, и в моей голове кадр за кадром мелькали события прошлого дня, я вспомнил яркое солнце, чистое вечернее небо и гитариста на крыше дома.
Я до сих пор не могу понять, был ли это сон, или реальность, слился ли со мной дух гитариста, или он всегда был во мне и теперь очнулся ото сна, тряхнув длинной шевелюрой. Через неделю я бросил институт, устроился на другую работу, менее оплачиваемую, но оставляюшую мне больше времени для творчества, нашел продвинутых ребят, и мы начали репетиции. Через некоторое время, когда мы поняли, что отлично сыгрываемся, я приступил к написнию песен для демо-ленты. Когда мы ее записали, самые престижные лейблы готовы были моментально заключить с нами контракт, и вот мы приступили к записи нашего первого альбома, который я посвятил, как нетрудно догадаться, тому самому трагически погибшему гитаристу. Альбом разошелся огромным тиражом, вмиг завоевав доверие и уважение даже самых искушенных слушателей. Сейчас я являюсь одним из лучших гитаристов мира, и собираюсь на вырученные деньги открыть собственную музыкальную школу, чтобы учить тех, кому так хочется осуществить свою мечту, но которым так не хватает советов опытных гитаристов и поддержки.