Жизнь продолжается

 Женщина стояла на набережной Волги. Она была веселее и не так смущена, как в первый раз. В руках она вновь держала небольшую картину в простенькой рамке. Рядом стояла еще одна. Картины были разные, их ничто не объединяло. В руках она держала пейзаж, написанный прямо с того места, на котором происходило действие. Волга, остров, люди идут по набережной. По Волге плывет большой трехпалубный теплоход. Все очень просто, обыденно. Но какая-то сила заставляла остановиться, не позволяя пройти равнодушно мимо. И люди останавливались, смотрели. И улыбались. Картина, как картина, обыкновенная, ничего особенного. Только наполняла она душу покоем и чем-то еще, что трудно обозначить словами. В общем, на картину смотреть было радостно. Толи близость живой Волги, толи ощущение оживающей реки на картине, уносило все наносное, несущественное. Люди стояли, любуясь, переговаривались вполголоса, обсуждали манеру письма и удивлялись, почему вдруг становится так хорошо. С Волги тянуло свежестью и рыбой. Казалось, это картина дышит волжскими запахами.
-Продаете?-
- заворожено спросила пожилая дама. Хозяйка картины кивнула в ответ. На вопрос о цене прозвучало:
 – Сколько не жалко.-
 И дама, смахивая слезинку с накрашенных ресниц, протянула стодолларовую бумажку. Пожав плечами и спросив, не ошиблась ли дама, художница взяла деньги.
- Совсем недорого, скорее напротив. Эта картина будет напоминать мне родину. Я уже тридцать лет живу в Эквадоре.-
-Вот и еще одна ушла в самостоятельную жизнь, лечить человеческие души, -
- подумала Художница. Ей не было жаль расставаться с картиной. Напротив, тихая и легкая радость засветилась в ее глазах.
 Вторая картина стояла у парапета. Весенний пейзаж: несколько березок, видимо часть небольшой рощицы. Яркое весеннее небо с бегущими облаками. Девочка-подросток сидит, прижавшись спиной к молодой березке. В руках письмо или скорее записка, уж больно бумажка мала, просто клочок. На березе вырезано крупными буквами « К.К.+М.О = ЛЮБОВЬ» и сердце, пронзенное стрелой, со стекающими с наконечника тремя каплями крови. Банально просто, до неприличия. Но как трогает взгляд юной Джульетты наших дней. Он устремлен куда-то за горизонт. Пронзительно-голубое небо, легкое облачко, бросает тень на задумчивое лицо... Ничего вокруг не замечает девочка. Легкая улыбка скользит по губам. Любимое имя неслышно слетает с губ. Выгоревшие на солнце волосы шевелит ветерок. Наверное, в сотый раз шепчет она заветное имя…
 Все это было, всем это знакомо. И снова собралась небольшая толпа. В этот раз все молчат. Что сказать? Об этом только про себя.
Человек неопределенного возраста в майке с надписью на груди «kiss mi» и джинсовых шортах проговорил:
-Ей было двенадцать,
-Тринадцать ему.
-Им бы дружить всегда…
-Помните? Стихи Эдуарда Асадова, кажется?-
Странно, что еще кто-то помнит про эти стихи, так популярные среди подростков середины шестидесятых годов прошлого века.
- Да нет, -
- кто-то возразил, -
- это, скорее, письмо Онегина Татьяне.-
А Она, когда писала картину, видела перед собой далекую кустанайскую степь и мальчика по имени Коля со странной кличкой Шляпа. Ах! какая же это была любовь, только в сказке или во сне можно такую встретить: с первого взгляда, взаимная, огромная, как небо, сильная и глубокая, как океан! До сих пор замирает сердце, а ведь почти сорок лет прошло.