Опус 17. Бегемот

 В этот ненастный день. В этом неприветливом и недружелюбном лесу. В этом страдающем теле, в миг, когда ты видишь всю суровую наготу правды – она тебя бросила – как же тебе тяжело! Как бы я хотел тебе помочь! Эх, если бы это было в моих силах. Но я так далеко, я в таком ином пространстве. Я сижу перед монитором и просто пишу о тебе.
 
А тебе так жутко и невыносимо больно. Больно той страшной душевной болью, которая бьёт беспощадно и хирургически точно – прямо в сердце, и оно судорожно сжимается, корчится.
 Я – человек, сидящий перед монитором. Ты – бегемот в подмосковном красногорском лесу.
 Я вижу, как ты несёшься сломя голову без цели и направления. Без смысла и без надежды. Палая листва пружинит и гасит звук твоих шагов, безжизненные спящие ветки с хрустом ломаются, когда ты проносишься сквозь заросли, но едва ты минуешь их, вновь воцаряется мёртвая тишина. Всё стихает позади тебя. Всё безнадёжно. Всё зря.
Бегемот в осеннем подмосковном лесу. Совершеннейшее безумие. Воплощённое отчаяние. Вероломно разрушенный храм любви. И как следствие – потеря всего, что вокруг, всего, что внутри. Сорванны связи и наведённые мосты изнутри вовне. Всё теряет осмысленность и привычность облика. Логика выхолащивается. Любовь, подобно цементу скреплявшая кирпичи мироздания, в одно мгновение обратилась в пыль и тлен и крошится, крошится, крошится…
Что? Где? Когда? Кто?
Кто ты?
Ты – бегемот в красногорском лесу. Я – печатающая машинка. Но я чувствую каждое движение твой души, бегемот. И я хотел бы бежать с тобой рядом.