Зартан. Продолжение. Гл4

Глава 4



 - Надеялась спрятаться от меня?
Холодный, лишённый эмоций голос Крона подействовал на Эйдану как ледяной дождь. Она вся застыла и сжалась в комок, переводя взгляд с брата на истекающую слюной зиверру. Неизвестно, кто был страшнее – невозмутимый, бесчувственный Крон, взгляд которого, казалось, мог заморозить всё вокруг, или истекающее ядовитой слюной создание у него на поводке. Убегать не было смысла. Девушка не побежала бы и нескольких шагов, как её настигла бы ищейка и вонзила острые, кинжалоподобные клыки. Обречённо вздохнув, Эйдана посмотрела прямо в насмешливые глаза брата.
- Я уже собиралась вернуться, - произнесла она, стараясь, чтобы дрожь в голосе была не очень заметна.
- Ну, да, конечно, - всё тем же холодным голосом, сквозь зубы, процедил Крон. – Я так и подумал, когда увидел тебя здесь. Наверное, ты пришла полюбоваться на долину. Я ведь знаю – ты всегда интересовалась этими жалкими людишками внизу, - и он перевёл взгляд на расстилающуюся внизу долину. Нос его при этом сморщился, будто ноздрей коснулся запах нечистот. – Удивительно, как волшебница может обращать внимание на подобный сброд. Или, может, ты среди них завела себе дружка и бегаешь утешаться в его объятиях?
- Нет, - проговорила Эйдана твёрдо, и Крон снова взглянул на неё, - просто я любуюсь природой.
- Пожалуй, на сегодня ты достаточно налюбовалась. Пойдём в замок, там продолжим наш разговор. По дороге советую подумать над дальнейшей судьбой.
Повернувшись спиной, Крон широким шагом направился в сторону замка. Он даже не оглянулся, зная, что девушка последует за ним беспрекословно. Следом за ними кралась спущенная с привязи зиверра, зорко поглядывая на девушку. За ней тянулся след пожухлой травы. Вдруг в кустах послышался шорох, видно, какой-то маленький зверёк пробирался среди густой травы. За спиной Эйданы послышался щелчок мощных челюстей, визг пойманной добычи, и мерзкой хруст перемалываемых костей. Не оглядываясь, Эйдана прижала к губам ладонь и побежала за быстро удалявшимся братом.
 Вечером того же дня она спускалась следом за Моной и Кроном в подземелье замка. Руки девушки были связаны за спиной, на щеках виднелись следы пощёчин и слёз, правый глаз лиловел огромным синяком, окровавленная нижняя губа вспухла, волосы растрепались, и явно было видно, что отдельные пряди вырваны. Она тяжело переступала со ступеньки на ступеньку, еле переставляя ноги. На шее Эйданы красовался широкий металлический ошейник, усаженный острыми шипами, часть которых была направлена внутрь, несколько крупных зубцов загибались вниз, касаясь верхней части груди, выглядывавшей из разорванного ворота платья. Тонкие струйка крови стекали из-под ошейника, верхняя часть платья промокла и в сыром, холодном подземелье вызывало у девушки неудержимую дрожь. От ошейника тянулась цепь, за которую Крон дёргал каждый раз, как девушка замедляла шаг. Каждый рывок ещё больше ранил ее, и кровь текла и текла. Подземелья простирались вглубь на огромные расстояния, путь казался бесконечным, и в голове девушки всё чаще мелькала мысль, что скоро она не выдержит и упадёт, несмотря на все усилия удержаться на ногах.
 - Как бы ей не истечь кровью до смерти, - презрительно глядя на девушку, произнёс Крон. – Если она сдохнет, толку не будет.
 - Не волнуйся, милый, я наложила на неё заклятие Восполнения. Оно возвращает в тело всю кровь, которую она теряет, до последней капли. Так что наша милая крошка может истекать кровью вечно, - с приторной улыбочкой промурлыкала Мена.
 Они спускались всё ниже и ниже, и, наконец, достигли самого глубокого подвального яруса. Подойдя к самой дальней двери, Крон достал из кармана большой ржавый ключ и открыл металлическую скрипучую дверь. В небольшом квадратном помещении не было окон, по холодным каменным стенам стекала слизь, в ноздри Эйданы хлынул мерзкий запах разлагающихся отбросов. Она невольно задержала шаг на пороге, но Крон тут же дёрнул за цепь и буквально втащил девушку внутрь.
 - Посидишь здесь, пока не одумаешься, - проговорил он, прикрепляя свободный конец цепи к кольцу в стене, с которого тут же посыпалась ржавчина. – Не думаю, что ты долго будешь сопротивляться. Впрочем, тебе не будет здесь одиноко, тут полно чудесных, милых созданий, готовых отщипнуть кусочек от твоего сочного, мягкого тела.
 - А ты не боишься, что они оставят от меня только кости? – хрипло спросила Эйдана. – Ведь тогда твой гениальный план по достижению могущества не сработает.
 - Не волнуйся, они только слегка погложут тебя. Благодаря моему заклятию, отъеденное от тебя мясо будет тут же нарастать снова. Так что я гарантирую тебе немало приятных моментов. Если бы ты была более сговорчивой, то уже почивала бы на мягких подушках в кровати Крона, - подала голос мачеха.
 - Ну, уж нет. Я предпочитаю спать здесь, а не в постели этого мерзавца.
 - Что ж, посмотрим, что ты запоёшь через неделю. А теперь – спокойной ночи, ЛЮБИМАЯ! – сощурив глаза, прошипел Крон. Оба вышли, дверь захлопнулась, ключ в замке повернулся, и Эйдана осталась одна. Вокруг неё царила непроглядная тьма. Она вытянула руку в надежде нащупать какую-нибудь опору, и коснулась холодной, осклизлой стены. Передёрнувшись от омерзения, провела рукой вниз, ощупывая стену, и обнаружила выступающую из стены небольшую плиту, на которую и примостилась.
 - Надо успокоиться и подумать, как я могу повлиять на своё положение, - вслух произнесла девушка дрожащим голосом. Слышать собственный голос было странно, ведь несколько часов подряд, пока её мучили и терзали, она была лишена голоса. Под действием заклятия Немоты, наложенного Моной, она тщетно пыталась закричать, когда мучения становились особенно невыносимыми. Из горла её не вырывалось ни звука, крики бились внутри головы, отдаваясь звоном или гулкими ударами и только усиливая мучительную боль. Да, Мона поистине мастер пыток! Крону ни за что бы не пришли в голову столь изощрённые способы мучений и издевательств. Один этот ошейник и заклятие Восполнения чего стоили! Об остальных пытках Эйдане даже вспоминать не хотелось, к горлу сразу подкатывала тошнота, тело содрогалось в мучительных спазмах. Крону даже не стоило бить её и выдергивать пряди волос. Этого она почти и не чувствовала, ослеплённая и оглушённая болью. Как же прост и незатейлив её братец! Его побои ни за что не сломили бы её. Она легко переносила физическую боль. Это был один из способов самозащиты Луанрэ, он позволял ведуньям не уступать желаниям мучителей под пыткой. Но перед действием чёрных сил Моны защитная магия девушки не устояла, и она сполна испытала муки не только физические, но и нравственные. Эйдана и сама не понимала, как удалось ей выдержать всё это и устоять. В момент, когда, казалось, она готова была сдаться, Мона произнесла: «Ты такая же размазня, как и твоя покойная мамаша. Она тоже готова была на всё ради прекращения боли. Когда мы были детьми и играли вместе, она всегда умоляла меня пощадить её, если мы играли в пытки. Так что именно благодаря Эве я знаю, какие муки невыносимы для Луанрэ».
 Когда Эйдана услышала эти слова, пе6ред нею будто свет померк. Она на миг потеряла сознание, будто провалилась в серое, душное облако. Неожиданно в ушах её прозвучал голос матери: «Не уступай, дочка, держись. Помни, твой дар даёт силу, только если ты преподнесешь его добровольно. Они не смогут убить тебя, пока твой дар с тобой. Не позволяй им убить тебя, как они поступили со мной и твоим отцом».
 Девушка очнулась от пощёчины, которой наградил её братец. И, видимо, столько ненависти было в её взгляде, что огромный, сильный мужчина отшатнулся от слабой, хрупкой девушки. Перехватив этот взгляд, Мона поняла, что совершила ошибку, упомянув Эву, мать девушки. Ей стало ясно, что сегодня от девушки не добиться согласия на передачу магических сил, и решила отправить её в подземелье, надеясь, что пребывание там сделает падчерицу более сговорчивой.
 Эйдана почувствовала, как по руке её ползёт какое-то многоногое существо, взвизгнула и вскочила с уступа, стряхивая рукой с себя невидимое создание. Цепь при этом натянулась, и ошейник снова впился в тело, причиняя уже ставшую привычной боль. Девушка замерла, прислушиваясь к своему судорожному дыханию и стараясь успокоить бешеный стук сердца. В царившей вокруг неё тишине и темноте она отчётливо услышала пощелкивание множества бронированных ног за спиной и шорох ползущего по полу тела справа. Волна паники захлестнула её, и Эйдана завизжала. Крик её отразился от стен, пола, потолка, и забился внутри каморки, отскакивая рикошетом. Казалось, кричит сразу несколько человек. Девушка испугалась ещё сильнее. В панике она начала дёргать за цепь, приковывающую её к стене, но только снова причинила себе боль. Отголоски её крика всё ещё метались по подземной темнице, очень медленно затухая. Эйдана отпустила цепь и встала, опустив руки. Зажмурив глаза, несколько раз вдохнув затхлый, влажный, спёртый воздух, она постаралась успокоиться.
 - Кажется, я и сама забыла, что тоже обладаю силой, - громко произнесла она, обращаясь в темноту. – Надо успокоиться. Я уже спокойна. Я сейчас что-нибудь придумаю.
 Сосредоточившись, Эйдана произнесла: «Свет, приди», - и вокруг неё разлилось неяркое сиреневое сияние, осветившее закуток, в котором она была прикована. На грязном, покрытом нечистотами с остатками сухой травы полу, она увидела огромное, длиной не менее метра, многоногое, членистое существо, покрытое серой пупырчатой бронёй. Его мощные, острые жвалы шевелились в опасной близости от ног девушки. Эйдана узнала грыгга – пожирателя плоти. С другой стороны поднимала свою острую небольшую головку змея-игла. Это милое создание способно пронзать даже стволы деревьев. Что уж говорить о телах живых существ. Змея- игла протыкает их и прогрызает ходы до тех пор, пока не изрешетит всю свою жертву. На стена Эйдана заметила длинное тело ворсоноги, перебирающей своими мохнатыми конечностями, отходящими от каждого из её тринадцати сегментов. Пурпурные глазки на длинных стебельках плотоядно оглядывали тело девушки. Каждой из этих тварей по отдельности было достаточно, чтобы прикончить здорового взрослого мужчину. С девушкой же они покончат в считанные минуты.
 Вспомнив о заклятии мачехи, Эйдана подумала, что, пожалуй, не умрёт, но мучения её будут ужасными. Ей вовсе не хотелось становиться кормушкой для этих внушающих ужас и отвращение созданий, и она решительно взмахнула правой рукой, очерчивая вокруг себя охранительный круг. На грязном полу появился серебристый дымящийся круг, который стал раздвигаться к стенам, оттесняя созданий всё дальше и дальше от девушки. Достигнув стены, круг перестал расти, и Эйдана получила в своё распоряжение площадку, на которую, она знала, не ступит ни одна тварь. Девушка опустилась на пол в центре круга, легла и закрыла глаза. Создание защиты истощило её физические и магические силы, и Эйдана провалилась в глубокий сон, наполненный мучительными кошмарами, криками и ощущением смертельного ужаса. Даже боль от впивающихся в тело зубцов ошейника не могла разбудить девушку. Она спала, а окружающие её кошмарные создания, затаившись во тьме, ждали в надежде, что им удастся полакомиться столь желанной добычей.