Жизнь без прикрас. Гл. 19. Тяжёлый год

19
 
  В начале июля Галя привезла детей. Пробыли они у нас около двух месяцев, жили в основном на даче. Особенно много времени отнимало приготовление пищи. Оля вела себя неплохо, но Андрей часто портил мне нервы и настроение: не слушался, не соблюдал никакого режима. Один раз, сильно рассердившись, я даже побил его.
В это лето произошло важное семейное событие - Таня вышла замуж. Где и когда она познакомилась с Сергеем Поповым, я не знаю. Весной они часто встречались, гуляли, и это мешало ей сдавать экзамены в институте. Как-то в начале лета Ольга сказала, что Сергей официально просил у нее руки дочери. Меня же об этом никто не спрашивал.
  Свадьба была скромной. На квартире у Поповых, с которыми я только что познакомился, был устроен торжественный обед. Гостей было мало. Таня была сосредоточена, не весела и как будто не рада своему замужеству. Мне ее почему-то было жаль, и казалось, что она недостаточно любит своего мужа. На следующий день молодожены уехали в Адлер, откуда вернулись через три недели и поселились у нас в спальне. В начале сентября Сергей уехал в Москву, где он учился на третьем курсе Инженерно-Физического института, а Таня начала занятия на последнем курсе своего педагогического.
 
  В октябре из письма мы узнали, что Женя переменил место работы и уехал на север в Мурманскую область. Это нас огорчило, и мы были недовольны его решением. Галя с детьми пока осталась в Придонском.
  Конец этого года был несчастливым. У Тани часто болела голова, иногда бывала рвота. Она попала в больницу, у нее был выкидыш. Через два дня после того, как я привел ее из больницы, произошел дикий случай. Днем было собрание жильцов нашего дома. Вечером, вернувшись из института, она спросила меня, говорил ли я на собрании о том, что мальчишки шумят и хулиганят в подъезде. Я ответил, что не говорил. У нее так были натянуты нервы, что она вышла из себя, ударила рукой по толстому стеклу кухонной двери, разбила его и серьезно поранила руку. Пришлось вызвать скорую помощь и отвезти ее в больницу, где ей наложили швы на раны. Она нервничает, плачет, и в доме гнетущая, нерадостная атмосфера.

  Женя работает старшим геофизиком геологической партии в Никеле на севере Мурманской области, и Галя с детьми собирается ехать к нему. 21 декабря я уехал в Придонской помочь ей собраться в дорогу и проводить до Москвы. Но не в добрый час, видимо, поехал. Мне самому чуть ли не нужно было давать провожатого чтобы доставить в Орел. Через три дня после моего приезда ночью я почувствовал сильную слабость и головокружение. С трудом держась за стену я смог дойти до туалета.
  Я никому не сказал о своем заболевании, утром все разошлись, и я остался один. С большим трудом добрался я до поликлиники, где женщина - врач невропатолог нашла у меня нарушение мозгового кровообращения, приписала лекарства и постельный режим. 24-го Галя с детьми собиралась уезжать, а я, хоть меня сильно шатало и кружилась голова поехал в Воронеж, а оттуда - поездом в Орел.
  Добрался благополучно. Первое время чувствовал себя неважно, но постепенно стал приходить в норму, хоть от внезапно возникающих явлений головокружения, тяжести в голове и слабости я не избавился до сих пор и по-видимому не избавлюсь никогда.


 Новый 1969 год встретили с Ольгой вдвоем у елки и телевизора. Таня с приехавшим из Москвы Сергеем ушли куда-то в гости.