Почему мне не понравилась Америка

В тот далекий 1997 год поехать в Америку было очень круто. Тем более, на конференцию по проблемам одаренности. Может, кому-то покажется странным, что с этим делом есть проблемы, но раз в Лос-Анджелесе собирали конференцию, да еще оплачивали наши билеты и пребывание, значит, есть.

Пригласила меня и моих коллег профессорша из USC по имени Сандра. Я ее знала и раньше и боялась ужасно, потому что она, говорят, определяет интеллект по радужной оболочке глаз – и ведет себя с этим человеком потом соответствующе.

Сандра – высокая, пожилая, очень умная и очень нервная дама. Когда она с тобой разговаривает, ты так и чувствуешь, как она в уме подсчитывает твой ай кью. Свою нервозность она тщательно скрывает, прикрываясь дежурной улыбкой, но нет-нет, да и скажет что-то обидное.

Мы про себя прозвали ее «белая и пушистая». Надо же было как-то ее называть, чтобы она не догадалась. Нас расселили по семьям ее коллег-преподавателей, и каждый день в 5 утра она нас забирала на минивэне, который ей пришлось арендовать специально ради нас.

Мы с коллегой попали на постой в дом к начальнице местного департамента образования. Первым делом она накормила нас омлетом с кленовым сиропом, который она наливала из огромной 10-литровой канистры, и показала блюдечко для пакетика с чаем, который желательно было бы использовать и вечером, и утром. Все остальные 2 недели мы ели один и тот же чизкейк и отрезали себе немного ветчины от огромного окорока, который хранился в холодильнике. Однажды, правда, эта дама пригласила нас всех к себе в гости, посадила за пустой стол и сказала - Сейчас вы увидите, как мы тут в Америке принимаем гостей. Через полчаса мрачной паузы привезли пиццу.

Маразм крепчал. Сандра решила, что мы все – российские преподаватели – темные и некультурные люди, поэтому она провозгласила идею: главное, не дать нам ни малейшей возможности попасть в американские магазины. Она всерьез боялась, что мы можем там потеряться или остаться навсегда. Она была не в курсе, что к 1997 году эпоха дефицита в России уже практически закончилась.

Поэтому каждый день, начиная с 5 утра, она возила нас по всяким учебным заведениям или по музеям, при этом ревностно наблюдала за тем, о чем мы в музеях говорим, и приходила в ярость, если мы не обсуждаем, например, ту богатую коллекцию Дега, которую собрал Пол Гетти.

Гулять по улицам нам тоже не разрешалось. Мы потом поняли, почему. В Калифорнии никто просто так не гуляет. Когда мы однажды с моей коллегой попробовали погулять вечером вокруг дома, где мы жили, из соседнего дома вышла женщина и сказала, что сейчас вызовет полицию. А в Беверли Хиллз вообще не оказалось тротуаров.
Поэтому мы смотрели на Калифорнию из окна вэна, и нам этот деревенский буколический пейзаж начал надоедать уже через неделю. Частные дома, пара пальм, иногда океан – ну, собственно, и все.

Под конец второй недели Сандра, видимо, начала испытывать чувство вины перед нами и, поскольку нас привезли в Анахайм, разрешила нам сходить в Диснейленд. Наверное, с ее точки зрения, это была возможность продемонстрировать русским продвинутость американцев в индустрии развлечений. Я как раз за 2 месяца до этого возила группу в Париж и именно в Диснейленд, поэтому Сандра была неприятно удивлена, что я не выражала щенячий восторг по поводу и без повода.

В Лос-Анджелесе мы были удостоены чести быть приглашенными к начальнику департамента образования Калифорнии. Я у него со стола стащила плакатик со словами -"Is what you are doing now important for kids?" Мне показалось, что последнего ребенка он видел лет 75-76 назад.

Сама конференция оказалась вполне ничего себе так, если не брать в расчет совершенно женский состав участнегов. Из мужчин присутствовал один-единственный афро-американец, который путался в терминах. Наша «белая и пушистая» перестала сдерживать эмоции, и обстановка накалилась, хотя это и сплотило наши ряды. Мы выступили довольно удачно, и даже ночью на радостях пошли плавать в гостиничный бассейн и заказывали в номер чай по 7 долларов за стакан.


Неудивительно, что при слове «Лос-Анджелес» я испытываю беспокойство. Добровольно? Туда? Да никогда!

Было во всей этой мрачной поездке одно яркое пятно – встреча с Бобом Вилсоном, владельцем ресторанов Fish Market, и выходные, проведенные у него на вилле в Del Mar.
Но это – совсем другая история.