Осеннее обострение
Хотя, зачем, собственно, останавливаться, если это нравится и доставляет массу удовольствия?
Я очень не люблю совершать действия, не направленные на достижение какого-либо результата. А сегодня, в нашем регионе, как всегда не горит ни один фонарь, и вчерашний гололёд превратился в нефорсируемые лужи неведомой глубины и жуткую непролазную грязюку. Но можно идти на автопилоте и на запах, буквально с закрытыми глазами, что и спасает. Проклиная всё на свете, я с трудом доковыляла до остановки, и,чуть не повалив не вовремя подвернувшегося под ноги мужичка, взгромоздилась на самое королевское место в нашей маршрутке. К слову сказать, мои поездки на работу и обратно всё больше и больше напоминают гонки на выживание, каждый день на трассе по несколько аварий, причем в мясо. Кэмэл-трофи прямо. Водителям этих доисторических средств передвижения уже памятник нужно ставить, типа бюст на родине героя, от пояса и ниже, в возбужденном состоянии. Как мы до сих пор не впилились в какой-нибудь столб, просто не знаю. Для передвижения по такой труднопересеченной местности требуется особое умение. "Ну, что, покойнички, поехали?" - с гагаринской улыбкой водила врубил пятую скорость, и, бороздя бескрайние просторы непросыхающей лужи, которая к тому же являлась достопримечательностью нашего района, консервная банка, именуемая "Газелью" отправилась на поиски приключений, сопровождаемая несущимися из автомагнитолы разухабистыми песняками радио "Русский шансон", почему-то особенно любимыми шоферской братией.
На входе в источающее миазмы жерло метрополитена меня уже поджидала Женёк, это моя единоутробная двоюродная сестрица, обожающая всякого рода тусовки. Самое смешное, что мы не знали на какого рода тусняк идём. Ей, как всегда, сунули билеты за час до начала концерта, пообещав выступление любимого Гальцева. Но уже накануне сестрица предупреждала, что, возможно, куда-нибудь выдвинемся, а моя фамилия пока что не Рокфеллер, чтобы отказываться от столь соблазнительного предложения, хотя к вечеру невыносимо разболелся зуб мудрости. Поэтому нужно было сделать ответный дружественный жест. В моей сумке, с виду маленькой, но на самом деле очень ёмкой и глубокой, скромно прилегли два поллитровых фунфыря джин-тоника и энергетического напитка, так как, зная пристрастие Женьки чего-нибудь выпить во время культурно-массовых мероприятий, я заранее запаслась жидким топливом.
Прибыв к месту встречи, мы впали в ступорозное состояние, обозревая висящий прямо над входом в концертный зал внушительный баннер "Вход со своими спиртными напитками запрещен", а два здоровенных охранника кровожадно сканировали сумки потенциальных жертв своими бесцветными рыбьими глазами. Наиболее подозрительные подвергались не только визуальному осмотру, но и пальпации. Я с тоской подумала о том, что если там есть еще и металлодетектор, то меня без вопросов загребут и всё конфискуют. Заветные баночки были слегка замаскированы шапкой. В трагический момент, когда секьюрити спросил, что у меня в моей маленькой невинной сумочке, я, честно глядя ему в глаза, сказала "шапка", хотя мысленно попрощалась и с шапкой, и с имеющейся наличностью, ну и соответственно с бухлом. И он меня пропустил. Странные и наивные люди, эти мужчины. Разве можно верить женщинам? Сама я никогда не допускаю такой глупости. Если честно сказать, то я вообще никому не верю. Такие вот личностные особенности. Трудно, конечно жить, но временами спасает от крупных неприятностей. До сих пор поражаюсь тому впечатлению, которое произвожу на людей. Никто никогда бы не подумал, что я, такая белая и пушистая, смогла нагло пронести два фаустпатрона. В общем, впрыск адреналина был произведен уже прямо на входе, я чувствовала приятное возбуждение.
Концерт же оказался выше всяких ожиданий. Вернее сказать, я-то вообще от него ничего не ждала, согласилась, чтобы сделать приятное сестрице.
В тот момент, когда на сцену вышли четверо мужиков, каждому под хороший полтинник, а последний с трудом волок балалайку размером с контрабас, нужно было видеть наши кислые физиономии . Дальше всё потекло в таком же ключе. Всяческие русские-народные наигрыши и заигрыши, огоньки за сценой красиво мигали... Я не хочу сказать, что музыканты оказались плохими исполнителями, играли профессионально и от души, дело в другом, просто такого рода музыка для меня существует, как закадровое сопровождение показа пейзажей, как самостоятельный вариант я её не слушаю и не воспринимаю. А ведь есть люди, которые специально ходят в филармонию и консерваторию, только я не из их числа. Так вот, соскучившись, и пообещав убить Женьку, похоже начавшую получать от созерцания концерта удовольствие, или просто впавшую в транс от выпитого джин-тоника и мигающих огоньков, я взяла свой сотовый телефон, и наплевав на все правила приличия, что я, папа Римский, что ли, начала играть в свежезакачанные игры. Когда мне и это надоело, я почистила телефонную книжку от лишних звонков и СМС-ок, потом попереписывалась с Катей, пожаловалась ей на свою тяжелую судьбинушку. Катя посоветовала сваливать, но в этот момент на сцену вышла Матвиенко и подарила баян. Шок от увиденного заставил глубже ощутить своё духовное несовершенство, и создав закладку "Ужос - аццкий сотона", ваша покорная слуга включила блю-тус, и разослала данное воззвание на кого бог пошлёт. Дело в том, что если у телефона включена функция "блю-тус", то аппарат совершенно постороннего абонента может принимать сообщения от какого угодно больного на всю голову человека.. Да, по залу некоторые вздрагивали. Короче говоря, я веселила себя, как могла.
Как только наступил антракт, назрело предложение брать ноги в руки, что и было сделано. В фойе перед гардеробом, на скамеечках были в шахматном порядке разложены винилы с "Терем-квартетом"(год выпуска 1989), вроде как подарок. Их тогда не раскупили, вот они и дождались своего звездного часа... Я взяла штук пяток, давно хотелось забацать какой-нибудь креативчик, наподобе: покрасить виниловый большой диск золотой или серебряной краской, вставить в рамочку и выдавать за свой собственный платиновый диск, полученный за исполнение русских народных блатных хороводных. Или же нагреть над плиткой и, когда винил станет мягким, вылепить из него или горшок под цветы или авангардный прибамбас, опять-таки покрасить и присобачить на стенку. Вот такая я затейница.
Да, Женьку, после того, как мы вышли из БКЗ, просто-таки моментально вырвало, непонятно, то ли от этого концерта, то ли от того, что поедает всякую гадость в столовке. Около метро опять подрывалась купить какой-то сраный пирожок с капустой, её жизнь ничему не учит, но я не дала, пообщав в следующий раз сводить на трио бандуристов, а так же хор мальчиков-дистрофиков при женском общежитии.
Вот тогда я и поняла, что жизнь - это не мед, и мы пришли на этот свет для того, чтобы страдать. Еще я подумала, за каким чертом мне нужна была эта операция Ы, ведь зуб не так уж сильно и болел, можно было и потерпеть. Много еще о чем я думала, пока не приняла таблеточку анальгина.
На самом деле, нельзя же столько времени проводить со столь любимыми и дорогими сердцу близкими людьми, они достают не по-детски, они всё время хотят денег и чего-нибудь поесть. Они не отстанут от меня и после моей смерти, сделают из меня чучело, набитое опилками и будут пинать по всему дому, создавая эффект присутствия и бабочки. А когда надоест продадут на аукционе Сотби. Но я их всё-равно люблю. Такие мы бабы дуры.
От сознания этого и невозможности что-либо изменить происходит внутренний конфликт, погасить который абсолютно нечем.
Мы почесали домой, насколько позволял хвостовой стабилизатор и автопилот. Автопилот блевал. Так был встречен День народного единства и Казанской божьей матери
Свидетельство о публикации №207052700297