Главредина

Зина вздохнула и отвела взгляд от окна. Ей надоела грязно-мокрая осень с дождливой и ветряной погодой. Она мечтала о зиме. Тогда все это обесцвеченное безобразие уйдет под толстый слой снежных хлопьев. “Скорей бы обед”. - Неотвязной песенкой жужжало в голове. Девушка опять вздохнула.
-Что вы, Зиночка, мучаетесь? - спросила Александра Петровна, посмотрев на секретаря поверх очков.
-Да как-то скучно, - ответила молоденькая сотрудница.
-А вы попробуйте поработать, Зиночка. Глядишь, и веселее станет. - Посоветовала женщина. - Если целый день в окошко глядеть, то, конечно, с тоски умрешь. У вас вон какая кипа бумаг. Сиди и работай. Что-то вы, девонька, совсем обленились. Смотрите, как бы вам с этим местом не пришлось расставаться. “Наша” уже давно хмурит брови. И это, поверьте мне, не спроста.
-Да, Александра Петровна, это точно. Она постоянно ко мне придирается: и то не так, и это. Замучила совсем, ведьма.
Главный бухгалтер покачала головой:
-Вот я и говорю, смотрите. Она, наверняка, решила вас убрать отсюда.
Зиночка ухватилась за серебряный крестик у себя на шее и начала двигать его по тонкой цепочке. Эта привычка появилась еще в школе. Каждый раз, когда появлялось беспокойство, рука хваталась за крест.
-Да я ведь всего три месяца здесь работаю. За что меня увольнять-то. Я еще ничего не натворила, да и работу я свою всегда делаю хорошо.
Александра Петровна понизила голос, словно кто-то мог услышать их:
-С ней всегда нужно держать ухо востро. Она найдет за что уволить. Эта такая интригантка. - Женщина покачала головой.
Девушка беспокойно поглядела на папку, потом на компьютер и затем снова остановила взгляд на бумагах. “Как бы чего...” - Но дальше мысль не пошла, потому что секретарша встала с мягкого кресла и остановилась около своего рабочего стола. Она почти села за работу, как в холле часы пробили два. Александра Петровна потянулась и сняла очки.
-Ну, можно и на обед идти. Гляди-ка, как время летит. Пойдемте, Зиночка, обедать.
-Нет, я что-то не хочу. Лучше я поработаю еще. А вы идите.
-Да, не беспокойтесь вы, - мягко произнесла главный бухгалтер, - она быстро вспылит, но так же быстро и отходит. Вы еще успеете разобрать документы. А сейчас лучше подкрепить свои силы.
Девушка улыбнулась. “Все-таки очень хорошая, эта Александра Петровна”.
-Хорошо, но вы не ждите меня. Я приду минут через десять-пятнадцать. Кое-что тут доделаю и приду.
Женщина кивнула головой и вышла из кабинета. Зина снова вздохнула. Жизнь уже не казалась ей свободной и счастливой, какой она представляла себе ее три месяца назад. После окончания школы у нее на руках был уже диплом секретаря-референта со знанием делового английского, немецкого и французского языков. Затем два года она училась менеджменту и программированию. Получив аттестаты, девушка устроилась в туристическую фирму и, как ей показалось, нашла свое место в жизни. Зарплата ее утраивала, да и сотрудники были примерно одного возраста с ней. Всем было очень весело. Однако в самый прибыльный момент для фирмы, случилась маленькая неприятность. Один из партнеров - основателей погиб от пули килера, а другой, забрав всю наличность, номера счетов и уничтожив половину бухгалтерских бумаг, испарился. Казавшийся крепким, корабль затонул, и все разбежались кто куда. Некоторые сбежали раньше остальных. Зина не бежала. Она ушла одна из последних. Тогда-то одна из ее многочисленных подруг и предложила это местечко. Конечно, безработная Зина сразу же ухватилась за это предложение. Место по специальности, да еще и в молодежной газете - что может быть лучше?
Зиночка Нискова очень часто проходила мимо этого одноэтажного маленького здания, но не подозревала, что это и есть редакция газеты “Прорыв”. Само издание она читала регулярно. Особенно ей нравилась рубрика “Лове”, где печатались любовные истории. Сердце бешено колотилось, когда главный редактор Виктория Марковна Чудке пригласила девушку присесть. Кабинет главного редактора был довольно большой и какой-то не приятный. Посередине стоял круглый стол со стульями. У окна еще один стол, очевидно, рабочий, на котором возвышалась гора бумаг. У стены стоял третий стол, как поняла девушка, специально для компьютера. К стенкам жались полочки, шкафчики и тумбочки, украшенные какими-то вазочками, статуэтками, полузасохшими цветами.
-Мы стараемся сделать наши рабочие места как можно более радостными и веселыми. Работаем в дружной и теплой обстановке. Мы все - одна большая семья. - С радостной улыбкой говорила Виктория Марковна. - Я надеюсь, мы будем работать с вами очень продуктивно. Вы, надеюсь, понимаете, какая это честь работать в таком издании. Городок наш не большой, и мы отвечаем за молодые, еще не окрепшие умы. Мы создаем будущее, воспитываем и по-отечески ругаем, когда надо. Вы должны осознавать всю ответственность нашего дела. Зиночка, можно я буду вас так называть? - Ласково обратилась женщина к девушке.
В глазах Чудке был такой странный блеск, какая-то лисья хитрость и что-то совсем неискреннее, поэтому ей не хотелось верить.
-Очень хорошо, Зиночка. Пойдемте, я вас познакомлю с остальными. - Главный редактор цепко схватила руку молодой особы и потащила по коридору. Одна из дверей резко распахнулась, и они столкнулись с молодым человеком необычайной бледности.
-А, Тимофей, очень хорошо. Не уходите. Задержитесь на несколько минут. - И Виктория Марковна втолкнула его обратно. В большой комнате стояло шесть компьютеров, и около каждого сидел кто-нибудь. Две девушки просматривали на диване какие-то журналы. Толстый господин курил, отправляя синеватый дым в открытую форточку.
-Господа! - Торжественно начала главная. - Попрошу вашего внимания.
Шесть пар глаз оставили в покой мониторы компьютеров и уставились на Зину. Девушка почувствовала, как ее щеки покраснели. Журналистки отложили журналы, а толстячок с грустью проследил за полетом недокуренной сигареты.
-Господа, сегодня у нас радостный день, - продолжила торжественно Чудке. - Наконец-то, мы обзавелись своим собственным секретарем. Прошу любить и жаловать: Зинаида. Простите, не знаю как вас по отчеству?
-Сергеевна. - Тихо пробормотала смутившаяся девушка, так как все изучающе уставились на нее.
-Итак: Зинаида Сергеевна Нискова. Теперь каждый раз, когда вам понадобится моя помощь, обращайтесь к Зиночке. Она мой личный секретарь, и только через нее вы будете попадать в мой кабинет. А теперь позвольте я представлю вам нашу дружную семью. - Вежливо и как-то чересчур уж сладко произнесла начальница. Зина заметила, как какая-то волна прокатилась по лицам сотрудников при последней фразе Виктории Марковны. То ли это было нечто презрительное, то ли насмешливое. Почти у всех молодых людей выражение лиц на мгновение стали совсем одинаковыми. “Да эта милая женщина не очень тут любима, - решила уже утвержденный секретарь. - Она, конечно, со странностями, ну а кто без? Есть в ней, конечно, что-то наигранное, но может быть, она просто хочет мне понравиться”. В это время главная подводила ее к каждому и представляла.
-Это наш фотограф, Тимофей Владимирович Максимовский. - Бледный молодой человек встряхнул Зинину руку и тут же поспешил исчезнуть за дверью.
Толстячок сам приблизился и, пыхтя, прошуршал: “Сан Саныч”. Дальше шли Елена Васильевна, Мария Ивановна, Татьяна Григорьевна и Светлана Исаковна, затем Константин Петрович, Сергей Александрович и прочие. Всех, конечно, и так сразу она не запомнила. Только потом, постепенно, девушка познакомилась с редакторским коллективом. Отдельный кабинет для секретаря, по словам начальницы, они позволить себе не могли. Здание не позволяло. А так как попасть в кабинет редактора можно было лишь из бухгалтерии, то и Зина должна будет исполнять свои обязанности именно в этой комнате.
-До вас эта работа лежала на плечах нашей незаменимой работницы Александры Петровны Бохарко, - и Зиночка заново оглядела комнату, через которую она вначале прошла в кабинет к Чудке и на которую не обратила никакого внимания. Кабинет был не очень большим, но для двоих достаточно удобным. Два мягких кресла и небольшой диванчик теплого бордового цвета, того же цвета горшочки на окнах для цветов, несколько приятных картин на стенах, коричневый шкаф и неуклюжий сейф - все создавало уют. Глазу было где отдохнуть, тем не менее обстановка не слишком позволяли расслабляться.
За небольшим столом Александра Петровна листала какие-то бумаги.
-Дорогая, Александра Петровна, вот вам юная помощница. Зиночка теперь будет исполнять обязанности секретаря. - Опять с какой-то неприятной интонацией в голосе сказала начальница.
-Это очень хорошо, Виктория Марковна. А то ведь я-то ничегошеньки не понимаю в секретарских обязанностях, да и своей работы по горло. Очень рада познакомиться.
Она сразу понравилась Зинаиде. Мягкий голос очень шел этой милой женщине. Александра Петровна была уже не молода, но и не выглядела старухой. Пепельные волосы немного не гармонировали с молодым лицом и блестящими глазами. “Хотела бы я так выглядеть в ее годы”. - Подумала новенькая. Александра Петровна была со всеми одинаково добра и приветлива, никогда не раздражалась, не ворчала и всегда давала дельные советы. Ее любили и главред, так все сотрудники называли Викторию Марковну, ревновала. Она быть всеобщей и единственной любимицей. Начальнице мешала жить мысль, что кто-то может ее не любить. Она перед всеми заискивала, а особенно перед начальством. Особенно, главную вредину, так расшифровали ребята Зине абревиатуру “главред”, интересовал мэр города, директор пищекомбината и генеральный директор городского радио. Эти три кита маленького города вызывали в ней священный трепет. Из-за них Виктория Марковна сходила с ума, и всю редакцию ставила на уши. Как и предполагала девушка, далеко не все любили начальницу. Лучше было бы сказать: все недолюбливали ее. За исключением Лены Станчик. Та обожала главную и во всем старалась подражать своему кумиру. Лена ежечасно расточала комплименты, льстила в глаза и превозносила достоинства. Виктория, конечно же, чувствовала неискренность и подхалимаж подчиненной, но не могла отказать себе в удовольствии послушать комплименты. “Но все же Ленка - стерва, - добавляла Инга Саева, заместитель редактора “Прорыва”. - В глаза она откровенно ее обожает, но за спиной так грязью поливает, что просто диву даешься. Ты с ней дружбу не заводи, она ужасная дрянь, но и не враждуй, потому, как она жизнь может испортить запросто”.
-А что этот бледный парень? - Немного смутясь от такого совета, спросила Зина.
-Я знала, что ты спросишь про Тимку. Он производит впечатление. - Девушка весело подмигнула, - все на него западают, но только он ни с кем здесь не амурничает. Может, кто на стороне есть. Он скрытный и не очень коммуникабельный. Но как фотограф - мастер-класс. Может, он - гей, не знаю.
-Ах, ну почему такие красавцы всегда геи? - Вздохнула Зинаида. Ее сердечко забилось впервые после любовной неудачи год назад. И вот ее возможная пассия оказывается крепким орешком, возможно, голубым.
Секретарь вздрогнула, когда услышала скрип двери.
-Зиночка, вы все так и сидите здесь. А как же обед? - Возмутилась соседка по кабинету.
-О, я задумалась и не заметила, как время пролетело.
Часы показывали три.
-Ах, молодость, юность. Я тоже так мечтала и вздыхала. Может быть, вам пора поговорить с Тимофеем, милая. - Улыбка осветила доброе лицо женщины.
-Все то вы про всех знаете. - Смущенно пробормотала Зиночка. Она радостно подумала о Тимке. Он такой милый, добрый, отзывчивый, добрый, красивый. Как же можно не влюбиться в такого. Тим действительно держался особняком со всеми, но это не мешало женской половине закатывать глаза и охать после того, как он закрывал за собой дверь. Редакция “Прорыва” была маленьким обществом со своими собственными проблемами, конфликтами и трагедиями. Спустя месяц новенькая поняла, что у нее прибавилось проблем, а счастья убавилось. Во-первых, она была моложе остальных и симпатичнее многих, чем вызвала неприязнь двух корреспонденток. Исаева Маша завидовала молоденькой секретарше, а Наталья Иванова ревновала к своему мужу, работавшему здесь же. Сергей постоянно терпел упреки и оскорбления жены. Ревновала Наташа без причины и часто и ко всем женщинам редакции. Но так как ревновать к множеству сложнее, чем к одному, то внимание жены сосредоточилось на новенькой. Инга посоветовала Зине не обращать внимания на причуды коллег.
-У Машки романище с Костей Налагиным. Так что ты ему улыбайся реже. И не обольщайся на счет Василия Дмитриевича. Он здесь ко всем пристает. Он, безусловно, приятный мужчина, но уж такой бабник и прилипала. - Сморщила нос Инга и подмигнула девушке. - Таня Петрова - серая мышка. Очень талантливая и умная девочка, только скромность ей мешает. Наши-то часто ее работать заставляют. Даже ее материалы иногда присваивают себе. Она слишком добрая, таким в жизни несладко. Сан Саныч тоже не прочь приударить за молоденькими. Но он безобидный. Правда, коммунистические замашки и наклонности массовика-затейника просто делают его невыносимо занудливым и надоедливым. Ну, кажется, про всех тебе рассказала. - Инга достала из сумки маленькую коробочку и передала секретарше.
Девушка с интересом открыла подарок. Там лежала золотистого цвета ручка.
-Не чистое золото, но тоже ничего. Вообще-то здесь хорошо, но иногда все просто достает.
Зина вспомнила сейчас все подробности своего первого разговора с Ингой и согласилась. Через три месяца ее все достало. Низкие и подлые гадости и колкости некоторых коллег надоели до ужаса. Начальница - трудоголик и вообще шиза своими вечными придирками вызывала головную боль. В турфирме все было весело и легко. Здесь как-то тяжело и грустно. А, может быть, все дело было в осени. В этот момент зазвонил телефон.
-Редакция газеты “Прорыв”. Добрый день. Секретарь слушает. - Втолкнула в телефонную трубку девушка надоевшую до тошноты фразу.
-Зиночка, зайдите ко мне, пожалуйста, и быстрей. - Голос боссихи, так обзывала ее секретарь, предвещал взбучку.
-Сейчас опять меня будут отчитывать. - Закатила глаза Зина и, подражая голосу начальницы, сказала: “Вы почти моя дочь, Зиночка. Я должна вас поправить, наставить, пожурить, по-матерински. Я уверенна, что из вас в будущем получиться незаменимый и компетентный работник, но...” И опять начнет орать по пустякам.
Через пять минут Зина вышла из кабинета главредины, красная и злая. Ноздри девушки раздувались от гнева, глаза сверкали негодованием, а внутренний голос выкрикивал нелестные, а, вернее, абсолютно нецензурные характеристики Виктории Марковны.
-Какая же она дура. - Громко сказала разъяренная секретарша. - Представляете, только я вошла она на меня накинулась. “Что вы себе позволяете! Как вы посмели! Да я вас... Я вас... Что это еще за вольности такие! У вас нет никаких моральных барьеров. Почему в мой кабинет проходят все кому ни лень! Зачем вы пускаете сюда чужих”. А я ей говорю, что никого никогда не впускаю, когда ее нет. А если она во мне сомневаетесь, то пусть у вас спросит. Вы ведь всегда здесь, со мной. А она: “Я не хочу слушать ваши жалкие оправдания. Видимо, нам придется расстаться. Давно стала замечать, что мои вещи все время не на тех местах стоят. Мои милые фигурки кто-то переставляет. И я догадываюсь кто. Бумаги вечно не так, куда я их кладу. И теперь это”. Ну, я и спрашиваю, что произошло, а она вскочила из-за стола, стул упал, глаза горят, волосы дыбом и давай кричать: “Она еще спрашивает! Надо же какая наглость! Имейте мужество, молодая особа, признаться в содеянном. Вы запустили кого-то в мой кабинет, и этот кто-то похитил мои документы. Вы понимаете, что вы сообщницей являетесь, и это уголовно наказуемо”. Я тут совсем струсила, думаю - конец. Ведь потерялись какие-то документы. Она опускается в кресло, и вдруг как подскочит. “О, Боже, - говорит, простите меня Зиночка. Ради Бога, извините”. Нагибается и достает папку. Они упали, представляете, Александра Петровна. Она точно больна, и лечиться надо начинать прямо сейчас, иначе будет совсем поздно.
-Да тише, тише. Она же может вас услышать. - Попыталась успокоить возмущенную подругу женщина. Она была рада, что все обошлось, и вины Зинаиды тут не было никакой.
-Она сама уронила их под стол, а мне досталось. Мне кажется, она даже в плохой погоде начинает меня винить. А на прошлой неделе у нее, видите ли, украли чашки. А потом она их в своем сейфе обнаружила. Три дня назад кто-то доел ее шоколадку. А вчера она извинилась за подозрения, вспомнила, что сама сгрызла плитку. Если это не шизофрения, тогда что?
Несправедливые обвинения оскорбляли чувства девушки. Она долго не спала по ночам, если не могла доказать свою невиновность. Ее оскорбляли подозрения начальницы, ревность и зависть корреспонденток. Боялась, что накопившаяся обида и злость выльются во что-нибудь непоправимое. Не очень хотелось скандалить и ссориться, но как выдержать все это?
-Скорее бы домой пойти. Плохо, что Инга в отпуске. Она хорошая. Вы да она, ну еще Таня - хорошие. Остальные тоже ничего, но иногда с ними невозможно. Так злят. Знаете, что мне сегодня Маша сказала? “Ты, Зинка, сегодня плохо выглядишь. Не выспалась, что ли. Такие круги под глазами и кожа пожелтела, как у китайца”. Вот ведь змеюка, и все это таким сладким голосочком. А Василий Петрович, тот, вообще, словно меня не видит, после того... Ну, вы знаете... - Замялась девушка и покраснела.
-После того, как ты ему сказала, все, что о нем думаешь. - Спокойно произнесла Александра Петровна.
Секретарша вся так и вспыхнула. Она вспомнила, как этот мужчина стал приставать к ней, когда бухгалтер пораньше ушла домой. Василий Дмитриевич давно уже оценил прелести Зины. В редакции его интересовали все женщины, но Зиночка было новенькой и самой свеженькой. Как он выразился, пытаясь усадить секретаршу к себе на колени. Даже теперь девушка поморщилась. Он совсем ей не нравился.
-И все же коллектив у нас дружный, Зинаида. Может быть, не всегда люди сходятся характерами, но все же. - Медленно перелистывая какие-то отчеты, заметила бухгалтер.
-Ну да. Наверное. Друг с другом они еще ничего, а вот со мной не все так милы. Кажется, я не сильно прижилась здесь за эти три месяца. Что-то меня здесь гнетет. Я прямо как в паутине. Чем больше бьюсь, тем больше запутываюсь.
-А как же Тимофей. Он тоже внушает тебе тоску? - Хитро прищурилась компаньонка.
-Да, но это тоска другого рода. Приятная. Он ведь такой... - Зина не могла найти слов, чтобы описать его. Когда он заходил в кабинет, то девушка терялась, начинала запинаться, и все роняла. Он всегда улыбался и поднимал, почему она так себя вела. Однажды, когда бумаг было много, Зина задержалась допоздна. Вдруг зашел Тимка и оставил пакет Виктории Марковне, а затем поинтересовался приятным мелодичным голосом, почему она все еще на работе. От этого голоса внутри все задрожало и пузырьками по тело пробежало блаженство. А потом он провожал ее до дома, и они говорили о ночном небе. И все. Больше они ни разу не говорили о небе. Он был замкнут и холоден.
-Бедный мальчик. - Покачала головой бухгалтер. - Мне кажется, что-то с ним страшное происходит. Чувствую не так что-то.
Зина встревожилась. Ее старшая подруга никогда не ошибалась на счет людей. Она словно видел всех насквозь. Все уважали и побаивались Моеву. Даже боссиха никогда не конфликтовала с ней.
Как-то под вечер Чудке совсем чокнулась, как выразилась Машка. Она собрала весь коллектив и сделала выговор Василию Дмитриевичу за бездарный материал и отдала корректору свой. “Я вынуждена была сама потратить свое время на создание материала. Вы это понимаете?!”
-Можно подумать, она - центр вселенной. Стерва, - заскрипела зубами подлиза Елена.
-А вчера она меня поздравила. В редакцию пришло благодарное письмо, я уж не помню за что. Так она мне руку пожала и в щечку чмокнула, - добавила Мария. - Словно я пулицеровскую премию получила. Зато сегодня утром так высокомерно со мной поздоровалась, словно я - бомж.
-Вот такая она странная. - Сергей взял под руку Наташу и увел в коридор.
-И чего она пыжится? Почему не может быть нормальной. Зачем все это представление? - Изумлялась Зина.
-А зачем вас-то сюда притащили, Александра Петровна?
-Не знаю, милый. Но с вами молодыми я и сама лет двадцать сбрасываю.
-Вы прекрасно выглядите. Не стоит так критически к себе относиться. - Он галантно подхватил ее руку и поцеловал.
-Льстец, - добро посмотрела на него женщина.
 Виктория Марковна долго сидела и перебирала бумаги. Зина принесла ей кофе - главредина что-то бормотала себе под нос.
-Ваш кофе приобрел какой-то странный вкус. Вы стали плохо справляться со своими обязанностями, Зиночка. - Строго посмотрела на подчиненную Чудке.
-Два часа назад вам нравился его вкус. - Не выдержала секретарша.
-Вы мне дерзите? - Гневно и уничижительно посмотрела на девушку боссиха.
-Нет, удивляюсь.
-Вы свободны. Сейчас я занята, но завтра, мы еще поговорим. Что с вами происходит? - Женщина покачала головой и снова уткнулась в свои бумаги.
“Ведьма”, - вспыхнул в голове подходящий главреду эпитет.
Выходя на улицу, она столкнулась с Тимофеем.
-Привет. - Улыбнулась она ему. Он ей очень нравится, и об этом красноречиво свидетельствовал выступивший румянец. Бледный молодой человек запустил руку в волну в темных волос.
-Опять главред задержала? - Спросил Тим.
-Да. Но сегодня еще ничего, а вчера мы с ней до двенадцати какие-то письма разбирали.
“Чего ему надо, он обычно не слишком разговорчивый”. - Задумалась Зинка. А “милашка” взял ее под руку. Она даже подпрыгнула от удивления.
-Что с тобой? - Поинтересовался парнишка. Дар речи вернулся на удивление быстро. Она не успела обрадоваться тому, что он проявляет к ней столько внимания. Зиночка даже радости особой не испытала. Тимофей всегда был холоден со всеми и держал дистанцию. И только в ее мечтах он был таким, как сейчас. “Может, это сон? - Спросила сама себя оторопевшая девушка. - Нет, это явь, и он тут, рядом. Он держит мою руку. Его лицо так близко. Кажется, он что-то спросил”.
-А, - придя немного в себя, начала Зина, - э-э-э, извини. У тебя все в порядке? Ты какой-то странный сегодня?
Тимка загадочно улыбнулся. Тусклый свет фонаря превратил его бледное лицо в синее, а улыбка напугала маленькую секретаршу. “Если бы я верила в потусторонние вещи, то назвала бы его типичным представителем темных сил”. Мысль пришла явно не во время и еще больше испугала свою хозяйку. Ветер стал срывать остатки листвы с деревьев и швырять на асфальт. Где-то что-то хрустнуло.
-Пожалуй, скоро дождь пойдет. Надо поскорее идти. - Весело, даже чересчур, проговорила испуганная Зина. “Вот и пойми себя, - раздраженно дискутировала девушка сама с собой. - Еще утром я бы, как говорят, убить была готова, чтобы вот так с ним беседовать, а сейчас... Как-то жутко и... И...” Она выпорхнула из глубинного пространства самой себя и столкнулась с реальностью, которая решила порадовать дождем в этот час.
-Черт! Зонтик надо взять. - Как ей не хотелось возвращаться в свой кабинет. Увидит боссиха и опять что-нибудь выкинет. А то еще заставит работать. Девушка переминалась в нерешительности.
-Если хочешь, я могу проводить тебя домой. У меня очень большой зонт. - Предложил коллега.
-Правда? - Не очень любезно переспросила девушка. Она не сомневалась, что он доведет ее до дома, но как-то не хотелось ей идти с ним сейчас. “Ты же об этом мечтала, дура”. - Заметило одно из внутренних “я”. Другое возразило: “Ты не знаешь его. Он может быть маньяком”. Первое рассмеялось: “Чушь”. “М-м-м, у нас тут спор”, - вдруг добавил совсем уже третий голос. Зина стала опасаться, что голоса в голове - это не достоинство воображения, а серьезный намек на шизофрению. А голоса тем временем продолжали жаркий спор. Голос-трусишка вопил:
-Беги, пока не поздно. Его улыбка меня пугает.
Уравновешенный бас привел свои аргументы:
-Первая реакция - самая правильная. Боишься - не иди с ним.
-Да-да, а потом еще три месяца жди, когда он заговорит с тобой. Шансом надо воспользоваться. Скажешь: “нет” - найдет другую.
Тиму надоело молчание девушки. Он уже и зонт раскрыл, и руку ей предложил, а она смотрела на него испугано.
-Ну, так ты идешь? - В третий раз спросил он ее.
-Все, - твердо прекратила внутренний диспут девушка. - Конечно, не мокнуть же. Ой, - испугалась Зина, что обидела парня.
-О, значит, просто пройтись со мной тебе будет неприятно. - Усмехнулся он, ничуть не обидясь.
-Нет, я хотела сказать, что буду очень рада, если ты меня проводишь. - Она взяла его за руку и тоже улыбнулась. Смех вытолкнул страхи, их вбило в асфальт дождем. Молодые люди прошли мимо окон начальницы. Виктория Марковна проводила их долгим и злым взглядом. “Ну, ну, Зиночка”. - Подумала женщина, садясь за свой стол. Она придвинула к себе телефон и набрала домашний номер. Голос мужа ничуть не обрадовал ее.
-Я буду поздно, много работы. - И она не стала выслушивать его занудство. Ей не хотелось идти к нему. Ее раздражала его предсказуемость, вечные жалобы и простота, которая хуже воровства. Не любила она его, он тоже. Жили по инерции, а сказать решающее слово не могли. Вот и сидела она на работе допоздна, чтобы не видеть его. А ведь она такая умная, интересная женщина. Ее просто никто не понимает, даже в редакции. “Эта противная Инга, самая тяжелая. Никакого уважения, восхищения. Трудишься как пчелка, ратуешь за общественное благо”. Железной леди просто необходимо было сейчас поплакать и пожалеть себя, завысить собственную оценку. Надо было настроиться, растравить себя, представить себя жертвой, которую все обижают. “Я же со всеми такая ласковая, милая. Зиночку всегда по-матерински наставляю. Ну, поругаю кого, так имею право. К тому же умнее всех, могу указать на ошибки. А они, тупые и недалекие, только и ждут дня получки. Никакого энтузиазма. Тунеядцы”. Она с силой ударила ладонью по столу. “Может, только Тима, Сан Саныч, Сашенька Петрова и Елена - порядочные, а остальные... Но хуже всех эта девчонка. Столько работы, а она вся в любовных делах. Не удивительно, что последнее время она всю портит. Вот почему я так устаю. Это явно из-за нее все. Она приносит неудачу. Уволить, что ли. Одна только ситуация с утерянными документами чего стоит. Нет, с ее приходом, я точно потеряла связь с коллективом. Уволить”.
Как-то Зина получила задание отнести в отдел подготовки кадров на подпись один важный документ. Вернувшись, подверглась публичному выговору, за отсутствие на рабочем месте. В другой раз Зиночка провинилась потому, что налила в кофе сливки вместо молока. Хотя за пять минут до этого главред сама сказала, что хочет именно молока. Ну, была рассеяна, ну, немного эгоистична, совсем капельку высокомерна. Еще была чрезвычайная слабость к высокопоставленным лицам, пред которыми она пресмыкалась так, что иногда самой становилось противно. Но без всего этого жить было скучно и тяжко. Не переделывать же себя в сорок лет? “Ох, годы, годы. Петровна в пятьдесят выглядит моложе. Вот как замотала жизнь”. Отхлебнула кофе из чашки и поморщилась, он безнадежно остыл. “Ох уж эта Зиночка! ”. В этом тоже была секретарши.
Виновница всех бед шла под руку с парнем своей мечты, не подозревая, что начальница в это поздний час ругает ее, на чем свет стоит.
-Тимка, скажи, почему ты ведешь себя так? Не сидишь в пятницу со всеми и не пьешь коктейли, не говоришь о себе. А сегодня тебя будто подменили. Все это как-то странно. - Зинаида замолчала. Тимофей ничего не ответил. Она посмотрела на него быстро и отвела глаза. Он улыбался. Девушку очень тянуло порасспрашивать его о разных вещах, но стеснение давило на язык. Он стал непослушным, как будто ему поставили замораживающий укол. Они дошли до остановки в молчании. Когда автобус подошел, парень спросил:
-Ты свободна завтра вечером?
-Да. - Холодок пробежал по спине Зины. От приятного предчувствия мурашки стали щипать кончики пальцев.
-У меня есть лишний билет в кино. Триллер “Ничего себе поездочка”.
Двери автобуса захлопнулись, так и не дождавшись пассажирку.
-Я... М-м-м, - Зиночка так растерялась, что не сразу собралась с мыслями, - Да, завтра... Свободна.
-Хорошо. Стоит сто рублей. А - то я купил, а пойти не смогу. Все думал куда сплавить. - Тим широко улыбнулся девушке и достал из кармана куртки билет. - У тебя сейчас деньги есть?
Его спутница облегченно расхохоталась.
-Ты чего, Зин? - Удивленно спросил парень.
-Да нет, ничего, - Сквозь смех пробормотала она и достала деньги из сумочки. - Держи свои деньги.
Она села в автобус, даже не посмотрев на номер. “Какая же я дура. Конечно. Ага. Сейчас он пойдет со мной в кино”. Она снова рассмеялась, испугав контролершу. На душе стало легко. Зина поняла, что уже не хочет встречаться с Тимофеем.
Утром секретарша все рассказала Александре Петровне. Та покачала головой.
-Бедняжка. Для вас, наверное, это было большое разочарование.
-Я почему-то всю дорогу нервничала. Он мне нравился, но я чего-то боялась. Что-то с ним не так. А где же эта наша шиза, уже десять тридцать? - Секретарь поднялась со стула и подошла к двери кабинета. Ручка легко пошла в низ, но дверь не открылась.
-Хм, где же это она? - УдивиласьЗина. Удивление переросло в изумление к обеду, а к вечеру в беспокойство. Многие звонили и спрашивали боссиху, но ее не было. Кабинет был закрыт. Появилась мисс главредина после обеда и, попросив кофе, закрылась в своем логове. Когда Зинаида внесла дымящийся напиток, Чудке удивленно приподняла бровь.
-Что это вы делаете, Зиночка?
-Кофе готов, - Недоумевая, ответила секретарша.
-Разве я просила кофе? Чай, подайте мне чай, глупое вы создание. Хотя конечно, - улыбнулось чудовище, и девушка понял, что сейчас последует ядовитый плевок, - Вы ведь по ночам не спите. Конечно, понимаю, после ваших вчерашних шашней трудно соображать.
-О чем вы говорите, Виктория Марковна? - Изумилась девушка.
-Ну да не мне вас судить. И все же я не потерплю у себя людей с подпорченной репутацией.
Зинаида молчала.
-Я говорю, - продолжала начальница сурово, - о ваших вчерашних приключениях. Не отпирайтесь, я видела вас с Тимофеем. Это ваше дело, но если ваша личная жизнь так сильно влиеят на работу, то, пожалуй, нам лучше расстаться.
-Виктория Марковна, Тима только проводил меня до остановки. Здесь нет ничего такого. - Начала она оправдываться, но ее перебила начальница.
-Нет, нет, нет. Я ничего не хочу знать. Это ваше дело. Просто ваша личная жизнь не должна сказываться на ваших рабочих обязанностях, - мягким, почти материнским голосом журила Чудке.
-Ах, - начала новую тактику девушка, - вы не представляете, как он повел себя.
Начальница была охоча до душевных разговоров. Она сразу преобразилась, улыбнулась сочувственно и приготовилась слушать. Зиночка рассказала все, не скрывая. Под конец печального повествования начальница совсем подобрела и даже вспомнила пару тройку подобных разочарований из своей жизни. Ушла секретарь от начальницы обласканная и прощенная за все свои преступления. Однако затишье оказалось недолгим. К вечеру поднялась такая буря, что досталось даже Александре Петровне. Чудке вызывала по очереди всех служащих и каждому устраивала головомойку. Под конец она опять потребовала к себе Зину. Девушка надеялась, что плохое расположение начальницы ее уже не коснется, но все равно с большой опаской вошла в кабинет.
-Слушаю, Виктория Марковна.
Главред не подняла голову от бумаг. Она прекрасно все слышала, но делала вид, что погружена в работу. Зиночка кашлянула, и редактор подняла голову.
-Что вам? - Сердито оглядела она подчиненную.
-Так ведь вы вызвали.
Это представление раздражало секретаршу. Боссиха морщила лоб, словно вспоминая, зачем вызвала девушку.
-Видимо, это неважно, раз я не могу вспомнить, - медленно произнесла начальница и махнула рукой. Девушка фыркнула и повернулась, чтобы выйти.
-Ах да, - остановил ее возглас, - подождите, Зиночка, я вспомнила. Сделайте мне кофе, да покрепче. Сегодня мы с вами будем долго работать. Надеюсь, вы набрались сил. Да смотрите же, не перепутайте. Черный кофе без сахара, со сливками. Вы поняли? Последнее время вы все время где-то в облаках витаете. Надо быть собраннее.
Девушка кисло улыбнулась и захлопнула за собой дверь. Оправдываться было бесполезно. Александра Петровна собиралась домой, но, увидев расстроенное лицо своей молодой подруги, задержалась.
-Да не расстраивайтесь вы. Пару комплементов сделайте, она же их любит. Глядишь, и подобреет.
-Ах, Александра Петровна, как вам хорошо. Вы свободны, а мне наша обещала, что будем допоздна работать. Она так и лезет во всю документацию, и эту ей бумагу объясни и ту. Сама ничего не соображает, а туда же. “Вы тут правильно ли сделали, Зиночка. Кажется, здесь должна быть подпись Инги Алексеевны”. У-у-у, как она меня раздражает, - погрозила кулаками двери Зинаида.
-А вы ей положите успокаивающее средство в кофе, - предложила бухгалтер, наматывая шарф на шею.
-Вряд ли это ее успокоит. Может, лучше яду, - рассмеялась своей шутке девушка.
-Нет, - улыбнулась женщина, - яд не поможет. Она и так очень ядовитая. Но все же попробуйте успокаивающее. Виктории Марковне явно не хватает уравновешенности и спокойствия. Из нее так и бьет энергия, когда испортит настроение. Энергетический вампир! - она подкрасила губы и, попрощавшись, вышла.
- Да уж: делать гадости - ее радости. - Согласилась Зиночка.
“Эх, почему не она моя начальница!” - С сожалением вздохнула секретарша и стала готовить кофе. Мысль об успокоительном не давала покоя. “Ведь в этом нет ничего плохого. Она успокоится, захочет поспать, и мы закончим наш ежепятничный осмотр бумаг гораздо раньше. - Зина грозно глянула на дверь боссихи, - Виктория Марковна. Вы абсолютно недооцениваете меня. Как же с вами трудно! И почему вы строите из себя какую-то бизнесвумен? Были бы вы сама собой. Хотя, может, вы и есть вы такая настоящая”.
Вдруг взгляд остановился на каком-то пакетике. “Это еще что такое?”
На пакетике были изображены какие-то растения, буквы сливались в причудливые названия. “Действует успокаивающе и расслабляюще, способствует снятию напряжения...” - Прочитала Зиночки. “Откуда это взялось? Наверное, Александра Петровна оставила”. - Мелькнула догадка. Внутри зашевелился маленький дьяволенок, подталкивая на это безумие. Зина вдруг рассмеялась непонятно чему. В этот момент раздался голос Чудке:
-Где кофе, Зиночка? Сколько мне еще ждать?
Высокомерие и даже презрение в ее интонациях положило конец колебаниям, и содержимое пакетика плавно перешло в чашку. Серый порошек медленно погрузился в горячую воду и мгновенно растворился. Девушка понюхала кофе, запах был обыкновенным. Она отпила немного, и слегка почувствовала несвойственный кофе вкус. Дьяволенок, сидя на ее плече, ущепнул ее за ухо, и Зинаида выплюнула жидкость обратно. “Вот вам, главредина, за ваши заботы о моей личности”, - и с довольной улыбкой секретарша понесла напиток. В кабинете у редактора она добавили в кофе сливки и, с позволения Виктории Марковны, удалилась. Через пять минут зазвонил телефон, и сердитый голос начальницы проскрипел:
-Что вы подсыпали мне в кофе?
Сердце у молодой особы чуть не остановилась. “Откуда она узнала?” А босиха продолжала:
-Вы совсем разучились готовить кофе. Неужели так сложно сделать нормальный кофе? Я что же зря деньги тратила на кофеварку. У вас что, не хватает мозгов даже на такое простое дело!”
“Не догадалась, - успокоилась секретарша, - а заметила, что вкус иной. Когда же подействует?”
Через тридцать минут Зиночка несмело постучала в кабинет главреда. Женщина сидела в кресле и просматривала городские газеты.
-А, Зиночка. Простите меня за несдержанность. Просто в редакции все кувырком идет без меня. Меня всего-то на всего полдня не было, а они таких дров наломали, что и за неделю не разобрать. Не сердитесь на меня. Но постарайтесь в следующий раз покупать кофе качественный, а не дешевый. И позовите-ка мне Тимофея.
-О, вести с фронта. Ну, что наша главная вредина? - Спросил Костя у Зиночки. - Кстати, слышали новость? Говорят у нее теперь роман с директором типографии.
-А как же мэр, она ведь все к нему ласкалась, - отвлеклась от компьютера Маша. Она бросила взгляд на Зинаиду и повернулась к ней спиной.
-А я слышала, что ее частенько видели с Ковцовым, - многозначительно сказала Наташка.
-А где Тимка? - Оглядела присутствующих секретарша.
-А что это ты зачастила к нему? - Язвительно спросила Машка, не отрываясь от монитора. Елена и Наталия переглянулись.
В редакции считали, что у Тима с Зинкой роман.
-Он с Сан Санычем на улице курит, - махнул рукой в окно Сергей. Но ей не пришлось звать фотографа, мужчины уже возвращались.
-Тебя Марковна зовет, - сказала девушка, едва удостоив красавца взглядом. Она все еще была сердита и обижена за выходку с билетом.
Доложив о выполнении приказа, секретарша села за компьютер. Тимофей вышел из кабинета почти сразу.
-А ее там нет, - сказал он удивленно.
-Как нет? я же ей сейчас докладывала, - она вошла к главной, но кабинет действительно был пуст. Она прошла вперед и тут увидела руку, которая лежала на полу.
-Ай, - вскрикнула она и кинулась назад. - Там... Там рука. - Тоненьким голосочком пропищала девушка. Тимофей с недоумением вошел в кабинет, и оторопело уставился на тело. Главред лежала, скорчившись на полу.
-Она что, умерла? - Спросил он. Зина пожала плечами. В комнату вошел Костя.
-Я не помешал, - подмигнул мужчина Тиму, но, проследив за взглядом молодых людей, изменился в лице.
-Что это такое?
-Кажется, труп. - Снова пропищала Зиночка и прижалась к Тимке.
В кабинет, громко смеясь, ввалились Сергей и Наталья. Наталья тупо уставилась на тело, и глаза ее, казалось, готовы были вылезть из орбит.
-Что это? - Спросил Сергей.
-Не ты первый хочешь это узнать. - Голосом, вернувшимся в нормальную тональность, промолвила секретарь.
-Кажется, она мертва. - Сказал Тимка. Наталья завизжала по-собачьи и упала на руки своему мужу.
-Наверное, надо пощупать пульс. - Предположил Костик и нагнулся к начальнице. В этот момент в дверь постучали, и все вздрогнули. Зашла Ленка
-А что это вы тут все собрались. О-о-о. - Она так и осталась с открытым ртом.
-Ну, - нетерпеливо спросила Константина Зинаида, - что там? Жива?
-Не знаю, я не специалист. Вроде бы теплая.
-Надо позвонить в скорую, - предложила Зиночка. Тут в дверь вошел Василий Дмитриевич и Танюша.
-Что с вами? - Пробасил мужчина.
-Виктория Марковна. - Прошептала Танюшка и прижала руки к груди.
-Кажется, она умерла или ее убили, - пояснила Ленка ровным голосом, и бросила подозрительный взгляд на Зинаиду.
-А чего она лежит на полу? - Невозмутимо спросил Василий Дмитриевич.
-Как нашли, так и оставили, - пояснила Зина.
-Умерла, точно умерла, - всхлипнула громко Наталья.
-У вас собрание? Почему меня не предупредили, - обиженно пробубнила Маша, пришедшая последней. Но, оценив ситуацию, брякнула:
-Кто из вас это сделал?
Все разом посмотрели на Зину и Тимофея.
-Не смотрите на меня, - возмутилась девушка, - я тут не причем. Мы пришли, а она уже так лежала.
-Да, а может быть, ты ее отравила. Я вчера слышала, что она целый день твой кофе ругала. А ты - явно себе на уме. - Злобно прошипела Мария.
-Да ты с ума сошла, - изумилась обвиненная. - Ты меня сразу, с первого дня, не взлюбила. А теперь еще... Что за чушь ты городишь?
Но внутри все сжалось комочек: “А что если это из-за порошка, и я - убийца?” Девушка сильно побледнела, что не ускользнула от внимания Елены и Натальи.
-Что это ты так, Зиночка, побледнела? Я попала в точку, юная отравительница? - Разоблачительно и с торжеством в голосе произнесла Мария.
Зиночка так растерялась, что даже не смогла ничего ответить. Она только беспомощно взглянула на Тимофея. Он держал ее за руку и смотрел на тело начальницы.
-Что за чушь, - фыркнула Елена, - всем же известно, что ты Машка завидуешь молодости и красоте Зиночки. До нее ты была здесь звездой, - и с огромным удовольствием она добавила:
 - Хотя признайся, Маш, ты никогда не была фотомоделью.
Вздох изумления вырвался у нефотомодели.
-Да ты на себя посмотри, стерва! - Разъяренно крикнула женщина. - Подхалимка! Все знают, что ты чуть ли не ручки целуешь Чудке. Лизоблюдка, стукачка!
- И это ты мне говоришь? Сама чуть ли не предлагала себя Ковцову! Думаешь, не знаю, как ты тут ко всем липнешь, шлюха! - Задетая за живое завопила Елена.
-Фу, как это низко, - скривилась Наталья. - Как противно.
Гнев ссорящихся перетек в новое русло.
-Кто бы говорил! На себя посмотри, психичка. Сама по всяким пустякам ревешь здесь. Можно подумать, всем приятно слушать твои завывания. И вечно боишься за свою собственность. - Сверкнув глазами, выпалила ей Ленка.
-Где Сережа? Где мой муж? Кто-нибудь видел моего Сереженьку? - Вторила еще недавней противнице Машка.
-Шлюха! - Бросила в лицо последней Наташа. - Ты бы помолчала лучше. Я помню, как ты говорила, что убить готова Вику. Ты тогда сама сказала, что она спала с Костей.
Константин закашлялся.
-Тихо вы! - Забасил Василий.
-Сам заткнись. У тебя тоже рыльце в пушку, - холодно и четко сказала Ленка.
-Замолчи, - цыкнул он на нее. Но это еще больше раззадорило ее.
-Тебя она хотела уволить. Она мне сама сказала. Ты перестал ублажать ее по первому разряду, бездарность. Сколько раз Танюша за тебя писала статьи?
Танечка расплакалась.
-Зачем девушку обижаете? - грустно пробормотал Сергей.
-А тебе-то какое до нее дело, - нахмурилась жена. - Что у тебя с этой тихоней?
-У тебя паранойя, Наташа, - возмущенно сказал муж. Костя не удержался от улыбки. Шум и гвалт, который поднялся в кабинете, рассмешил его.
-Чего это ты ржешь? - Наступил на него Василий Дмитриевич. - Мне известно, как ты отнял тему у Машки. А она грешным делом на Ингу подумала.
-Ах ты, скотина! - Накинулась на своего любовника Мария. Костик еле увернулся от ее когтей.
Тихая ненависть вползла туманом в кабинет редактора и ослепила всех.
-Вроде бы все были друзьями, все друг другу улыбались, а сейчас такая вражда, - Зина смотрела на все широко раскрытыми глазами. - Что это вдруг со всеми произошло? Мы все ее ненавидели. Она ушла, так чего же мы кидаемся друг на друга? Неужели ненависть объединила нас? Неужели мы можем дружить только против кого-то?
Елена и Маша накинулись на девушку.
-Дурдом. - Фыркнул Тим.
-Молчи уж, мальчик-гей. А то и тебе достанется, - отозвался недолюбливавший его Костя.
-Кажется, уже прилетело, - недовольно посмотрел на обидчика парень. - Я не гей, но если бы это и было так, разве я повод оскорблять? У вас гомофобия, очевидно.
-Ой, послушайте: ей жаль. Ха-ха-ха! - Хохотала Машка в лицо секретарю.
-Это правда. Нет, мне, конечно, иной раз и хотелось ей что-нибудь подсыпать, но одно дело подумать, и другое... - Не закончила фразу Зиночка.
-Ты сама призналась, - с видом победительницы закончила Мария. Она с завистью посмотрела на хорошенькие, новенькие сапоги девушки.
-Да что с вами происходит! - Громко сказал бледный как никогда Тимофей.
Никто и никогда не слышал, чтобы он говорил так громко.
-У нас тут лежит начальница, а мы оскорбляем друг друга.
- Я все-таки предлагаю вызвать скорую, - вставила Зина, надеясь, что причина смерти не в ее порошке.
-Ну, ты-то всегда с ним согласна, - ехидно прошипела Лена. - Может, вы вдвоем и укокошили старушку. Вы же первые здесь оказались.
Опять поднялся шум. Елена и Наташа вдвоем что-то доказывали Константину, а Василий Дмитриевич отбивался от Марии и Сергея. Зиночка опустилась на диванчик и с ужасом думала о тюрьме. Наверняка, это она ее убила. Порошок нельзя было смешивать с кофе, или срок годности вышел. Как бы то ни было, ясно одно: Чудке отравилась этой смесью. А смесь приготовила она, Зина. Размышления девушки прервал вопль. Елена с торжеством держала заветный пакетик.
-Глядите, что я вытащила из ящика этой интригантки! Наверняка, это она прикончила нашу шизу! - Кричала она. Все притихли и уставились на Зинаиду.
-А что тут такого? - Не сдавалась девушка.
-Ты отравила ее и спрашиваешь, что тут такого, - Тимофей отшатнулся от нее.
-Да нет же, - поспешила разуверить она его и остальных, пока они все не уверовали в ее виновность. - Это просто успокаивающее. Она была в таком зверски хорошем настроении сегодня, что я решила, что немного расслабляющего ей не помешает. Я же не знала, что это штука такая сильная.
-Нет, вы послушайте, она сама призналась! - Возликовала Мария, вырывая пустой пакетик из рук Лены. Василий Дмитриевич попросил Машу показать ему пакет.
-Нет, это совсем безопасная вещь. Она на травах и не могла вызвать такого эффекта. - Он махнул рукой в сторону тела.
-Откуда ты знаешь? - Не очень вежливо и с подозрением посмотрел на него Константин.
-Моя теща пьет их тоннами. Если бы они были такими убийственными, я бы не возражал, - усмехнулся он в усы.
-Фу, Слава Богу! - Облегченно выдохнула секретарша. - Я-то уж начала думать, что это моя вина.
-А, может быть, вы сообщники, - не успокаивалась Елена.
-Я видела такой пакет у Александры Петровны, - подала голос Танюша.
-Да, - энергично закивала головой Зина, - это она мне дала его. Я тут совсем не причем.
-А сыпал кто? - Не уступала Машка.
-Но ведь я только хотела, как лучше. И вообще вы уверены, что...
В этот момент Танечка вдруг запищала и ткнула пальцем в сторону окна. Виктория Марковна живая и невредимая сидела в своем кресле.
-Много нового я узнала о своих сотрудниках, - Чудке, отряхивала пыль с костюма, - очень много. Чаще надо притворятся мертвой. Как я вас разыграла, а? Наша работа стала какой-то слишком бытовой. Я подумала, что немного интриги не помешает.
Послышался смешок. Сейчас Чудке была похожа на сумасшедшую. Она хохотала до слез. Коллектив застыл в немой сцене. Как у Гоголя в “Ревизоре”.
-Улыбнитесь. Это был всего лишь безобидный розыгрыш. Я и подумать не могла, что вы так разойдетесь. - Смеялась Виктория Марковна.
- Значит, вы периодически сыплете мне в кофе успокаивающее, - грозно взглянула он на секретаршу. “Ох, не работать мне здесь больше”, - сделала вывод Зиночка.
-Не ожидала я от вас такого, Зиночка. Вы ведь были мне как дочь, - вдруг расплакалась начальница и затем негромко икнула. Тимофей дотронулся до плеча Зины и одними глазами показал на бутылку коньяка, стоявшего на полочке в серванте. Девушка прекрасно поняла его. Главред была пьяна. Через минуту она уже смеялась и заплетающимся языком пыталась передать, как Елена и Мария обзывали друг друга. Потом в лицах постаралась изобразить коротышку Константина, пытавшегося дотянуться до Василия Дмитриевича. А потом она влезла на стол и, упершись руками в бок, стала говорить о том, что не так-то просто от нее избавиться. Начальница грозно смотрела на подчиненных.
-Вот, где вы все у меня теперь, - показывала она свой кулак в золотых кольцах. - Я теперь все про вас знаю.
Небольшое икание прервало ее яркую речь. Она попросила прощения и рассмеялась. Ноги не очень хорошо слушались хозяйку. Сергей с опаской смотрел на качающееся тело начальницы. И не зря, как оказалось. Сделав пару пируэтов, женщина вскрикнула и, сильно наклонившись, слетела со стола. Василий Дмитриевич оттолкнул Сережу и подхватил бывшую любовницу. Она засмеялась и поцеловала его в ушко.
Редколектив стал расходиться.
Чудке ворковала с Василием Дмитриевичем, Наталья выспрашивала мужа о Татьяне, Ленка суетилась вокруг своего идола и зорко смотрела, чтобы Васька не помешал ей. Мария и Константин пошли выяснять отношения.
-Что это было? - Все еще не могла оправиться от происшедшего Танюша.
-Она напилась, кажется, - ответил фотокорреспондент.
-Думаете, она меня уволит? - Спросила Зинаида.
Она все это время лихорадочно соображала, где бы найти работу. На все сто процентов девушка была уверена, что завтра ее попросят отсюда.
-Да нет, - Танечка ободряюще пожала ей руку, - постесняется. Завтра у нее будет похмелье, все воскресенье она будет мучиться, что в таком свете предстала пред нами. А тебя еще постарается задобрить.
-Они там до завтрашнего утра беседовать будут? - Робко спросила Танюша, когда троица проходила под окном Чудке.
-Нет, попьют кофе и разойдутся по домам. А завтра, как ни в чем не бывало, встретятся на работе, - уверенно промолвил Тимофей.
-Чудики, - покачала головой Зина.
-А что ты делаешь сегодня вечером? - Спросил Тим. Вынести его шарм было не под силу Зинаиде. На мгновение ей даже показалось, что он хочет что-то предложить ей, но, вспомнив вчерашний вечер, она ответила:
-Ты разве забыл: иду в кино. Хочешь еще один билет продать?
- Черт, я и забыл, что тебе продал билет. А ты, Танюша, не хочешь пойти в кино?
- Опять финансовые затруднения, спекулянт, - покачала осуждающе головой девушка.
-Увы, ты меня знаешь слишком хорошо. Выручи, - умоляюще сложил он руки.
-Куда билет-то хоть? - Она открыла сумку и достала кошелек.
-”Ничего себе поездочка”.
-Держи, сто кажется, - протянула она ему бумажку. Тим от радости расцеловал девушек и убежал.
-Какой гад, - возмущалась Зина.
-Он играет на деньги, поэтому вечно в долгах. Но он такой душка, не могу ему отказать. А ведь в кассе эти билеты стоят всего шестьдесят. - Танюша вздохнула. И девушки рассмеялись.
А Чудке, Елена и Василий Дмитриевич пили кофе и говорили о жизни.
-Все же у этого кофе очень странный вкус, - заметила Елена.
-Да, я тоже это почувствовал, - подтвердил Василий Дмитриевич. Виктория Марковна пожала плечами. Она уже привыкла к этому вкусу.
Она не подозревала, что месяц назад Александра Петровна стала подмешивать в кофе успокоительный. Тихая бухгалтерша сильно ненавидела начальницу, больше других. Она регулярно добавляла в питье редактора травку, от которой однажды у ее сестры в деревне сдохла корова. А соседские мальчишки сушили ее и употребляли вместо марихуаны. Расчет Александры Петровны был точен: Чудке постепенно сходила с ума. Еще пару недель и она будет не в состоянии управлять редакцией. Место Чудке займет ее заместитель - Инга. Она возглавит работу газеты.
Мать с гордостью думала о том, какая карьера ждет ее дочь.