Я говорила

Я говорила, я говорила Ему, и не один раз, что если ты создаёшь семью, то ты должен, повторяю, должен обеспечивать материально жену и детей. Сначала ты зарабатываешь деньги для семьи, а потом уже занимаешься своим хобби. Конечно, если это хобби приносило бы много денег, и этих денег хватало бы на это самое материальное обеспечение семьи, то – пожалуйста, можешь и не работать. Но! Если хобби не даёт таких денег (жадное оно – это хобби), а наоборот, даже отнимает от семейного бюджета рубли и копейки, или того хуже - иностранную валюту (если она бывает в доме), это нехорошо. Очень нехорошо с Его стороны. Но Он всю жизнь занимается своей работой как хобби. Ему в удовольствие работать там, где Он работает. И самое главное, Он действительно считает, что он на своём месте. И это место, видимо, тоже считает его своим, потому что Он до сих пор не уходит оттуда или Его «не уходят». И все заботы о материальном обеспечении семьи плавно и закономерно ложатся на меня – Его жену, мать Его детей.
Дети. Им надо дать образование, воспитание, здоровье. Обязательно надо. Иначе с ними будет неинтересно потом, в дальнейшей жизни, никому. А жить без интереса – скучно и непозволительно ни в какое время. И помимо медицинских прививок хорошо бы сделать детям и нравственные. Чтобы не за количество грамм висящего на них золота их называли «золотой молодёжью», а за гражданственность, патриотизм, образованность и трудолюбие. И чтобы они всегда помнили, что «по одёжке встречают, а по уму провожают».
Он же внушает мне, что нужно довольствоваться малым, что нужно жить по своим возможностям и не соблазняться на то, что недоступно, что невозможно тратить свои силы на то, что сильнее тебя, что, если тебе плохо, подумай о том, кому ещё хуже, чем тебе и т.д. И начинаются долгие, в общем-то, бесконечные и безрезультатные переговоры. Нет на этих переговорах ни победителей, ни побеждённых. И заканчиваются они примерно так.
- Да что с тобой говорить?! Ты же всё равно стоишь на своём и не пытаешься даже перейти на мою сторону! Поживи как я. Почувствуй, о чём я думаю, вставая каждое утро и собираясь на работу!
- А что со мной говорить? Я тоже встаю каждое утро, и тоже собираюсь на работу. Ты думаешь, я не понимаю, что нам тяжело, что у нас двое детей, что их надо кормить, одевать, обучать?! Что у меня старые родители, и мы сами не молодеем. Ты считаешь, что мне наплевать на своё и на ваше здоровье?!
- Так если ты всё это понимаешь, почему же ты не стремишься изменить своё положение, чтобы твоя же собственная семья жила более достойно и стабильнее?
- А что значит «достойно»? Мы что, недостойно живём? Мы что – бомжи, нищие, голодающие, оборванцы? Мы не умеем читать и писать?
- А ты хочешь, чтобы мы собирали бутылки, сдавали их, покупали на эти деньги книжки, читали бы их вечерами и радовались бы нашему духовному развитию?
- А ты хочешь, чтобы все силы были направлены на зарабатывание денег и трату их на всякую бессмыслицу вроде … (тут приводится список в виде бесконечно меняющегося, в смысле, постоянно увеличивающегося, перечня бессмысленных вещей) или что?!
- А ты хочешь, чтобы …
Интересно, когда читаешь такой диалог и не знаешь, кому конкретно принадлежат слова, то до конца так и не понятно, кто первый начал разговор – муж или жена.
Если во время таких переговоров не наступают какие-либо форс-мажорные обстоятельства, то есть обстоятельства непреодолимой силы, то прекратить спор может вошедший ребёнок любого возраста (потому что такие выяснения отношений происходят на протяжении всей семейной жизни) и спросить совершенную ерунду. Именно детская ерунда и прекращает чаще всего взрослые баталии.
А вот вопросы детей – это «самый первый пункт», как говорил один из преподавателей вуза, где я училась, желая обозначить что-то главным или самым главным. Например, как логичнее ответить на вопрос младшей дочери, когда ей было десять лет:
- Мама, знаешь, почему я ем так много конфет?
- Нет, не знаю, но догадываюсь. Наверное, тебе просто хочется сладкого, а дома кроме конфет других сластей нет.
- Ошибаешься, мамочка! Конфеты помогают мне против аппетита, который у меня постоянно появляется.
- ???
Есть ещё вопросы и от старшей. Как-то раз, придя домой после курсов по химии, она воскликнула:
- Мама, ну что это такое!? Я еду домой и думаю только о парнях, а всем парням говорю, что думаю только о химии! Может, у меня раздвоение личности? Я, конечно, не Чернышевский, но что делать-то?!
- Ничего не делай. Самое главное, чтобы ты на химии думала только о химии.
 
Наши любимые дети. Дети должны быть обязательно любимые. Родители должны быть обязательно любящие. И тогда всё будет хорошо. Рассуждать, какая должна быть родительская и детская любовь – слишком опасно. Очень много мнений, суждений, законов. Мне всё чаще приходит на ум, что жить, в принципе, необходимо по тем пословицам и поговоркам, которые сложены за много лет до нас и которые являются самыми толковыми, умными и справедливыми законами среди человеческих отношений.
Однажды я пришла домой раньше обычного времени, и оказалось, что дети и муж уже дома. «Делают дела». Негромко разговаривает радио, в приоткрытую балконную дверь без приглашения заглядывает в гости бесшумный ветерок, телефонная трубка спокойно (?!) лежит на своём месте. Каждый самозабвенно занимается своим хобби.
Старшая дочь, ей было тогда лет семь, сидя на диване в гостиной, складывала из букв игры «Эрудит» самые длинные слова, какие только могли у неё получиться. Одно из них я запомнила на всю жизнь. Это слово, как она объяснила, само сложилось, потому что она не могла вспомнить, как на самом деле называются работницы-женщины, которые доят коров. Слово было – короводойки. Когда я увидела его на игровой доске, а не услышала, то с трудом удержалась от смеха, не хотела обидеть дочку: она так старалась и, в конце концов, она ведь правильно определила название не привычной для городских детей профессии «доярка».
Смеялись мы потом, вместе с гостями, когда на одном из семейных праздников я вспомнила и рассказала эту историю.
Младшая дочь, ей было в то время около трёх лет, на кухне, попеременно то вставая на коленки, то приседая на корточки, приучала нашего любимого молодого кошака Кузю аккуратно есть из миски. Дело в том, что кот ел так: он вытаскивал рыбу или мясо из миски и ел с пола, положив рядом с миской лакомый кусочек. Почему он так делал, я тогда не знала. Потом прочитала в книге, что коты действительно так делают, и ничего в этом криминального нет. Но мы этих милых тонкостей не знали и не ведали, что такое поведение Кузи не являлось чем-то противоестественным, и наш котик отнюдь не был невоспитанным. И, конечно же, из лучших побуждений ребёнок решил его перевоспитать и привить хорошие манеры. Раз есть миска, то кушать надо из миски.
Спокойно и без улыбки наблюдать как происходило перевоспитание было невозможно. Но улыбку пришлось спрятать, столько труда и терпения дочка вкладывала в это занятие! Я попыталась объяснить ей, что Кузя, хоть и живёт у нас в семье, но он - домашнее животное кошачьего семейства, а не человечьего, и поэтому не понимает предназначения своей тарелочки (так я называла миску). Я что-то ещё говорила и объясняла. Но в ответ видела разочарованные и грустные глазки младшенькой и понимала, как она хотела, чтобы её старания не прошли даром, и чтобы котик кушал так, как она его учила! То есть так, как её саму учили мама с папой.

Муж. Он тоже делал дело. Обложившись в кабинете стопками газет двух-, трёх-, -ёх-, -ти и –ми-летней давности, Он вырезал из них интересные и, несомненно, по его мнению, полезные статьи, затем складывал и докладывал вырезки к таким же, ещё более древним, в книжный шкаф.
Боже мой! Смотреть на такую домашнюю идиллию – просто умиление. В такие минуты я чувствую настоящую внутреннюю и внешнюю гармонию в себе, а заодно и в целом мире. Это очень приятно. Это чудесно! Это наводит на мысль, что надо тоже заняться деланием дела, важного и полезного. И я начинаю.
Однако если дочери и муж делают свои дела, находясь каждый в каком-то одном месте квартиры, то я, как многостаночник, использую и кухню, и ванную, и прихожую, и все комнаты сразу. Конечно, мои дела немного отличаются от их занятий, к тому же они не так возвышенны и духовны, но они прекрасны и полезны по-своему. Может быть, их прекрасность и полезность как раз в том, что бывают такие идиллические моменты? И главное, их приходится делать изо дня в день, а они так незаметны и, к сожалению, не вызывают у окружающих каждодневного неподдельного умиления.
Но в такие гармоничные минуты я забываю, что я говорила Ему …