Сон рассказ женщины средних лет

Просыпаюсь, хватаю охапками воздух, никак не могу прийти в себя и унять сердце, трепещется в груди как огромная рыба, и, кажется, находится уже вовсе не слева, а мечется из стороны в сторону как огромный маятник. Всего лишь сон, - а какое странное ощущение, недосказанности, недослышанности, предчувствия чего-то… Плохого? Или хорошего? – прислушиваюсь к себе – верю в интуицию, особенно ночами, после таких вот снов, где меня окликает такой смутно знакомый голос, окликает для чего?... Стараюсь дышать ровнее. Нет, без никотина не обойтись – вдеваю босые ноги в неуютные открытые тапки и, пошатываясь, ковыляю на кухню.
Три часа ночи… Или утра? Через три часа боевая готовность номер один – душ, макияж, метро, офис, а сна ни в одном глазу. Задумчиво курю в приоткрытую форточку. Ловлю свое отражение в мутном зеркале где-то в глубине коридора – то еще приведение, длинная ночная сорочка и растрепанная грива рыжеватого оттенка – можно смело устраиваться на пол ставки в Лувр, местным приведением… Завтра будут синяки под глазами. Очередная бессонная ночь. Очередной кошмарный сон. Очередной абсурд – я ничего, ровным счетом ничего не понимаю. Ау, где вы, дядюшка Фрейд? Что же вы покинули нашу бренную землю, не оставив после себя достойной замены? Ах да, есть же Доктор Курпатов… Дурацкие мысли в дурацкой голове – ох, права моя мама, я слишком много смотрю телевизор, и не канал «Культуру»…
Зажигаю ночник. Какой уж тут сон… Мелко перебирая лапками по стене ползет таракан – мама бы упала в обморок. Я не Чеховская героиня, обрываю его жизнь тапком. Жестко. Потому что вот так. И все. Бездумно подхожу к мольберту, чистый лист, белый… Погружаю пальцы в густую истому гуаши – легкими мазками по листу… Черная краска. Сплошной символизм. Пальцы дрожат, движения становятся порывистыми – я рисую. Я люблю рисовать. Не кистями – именно пальцами. Правда, краска застревает под ногтями и, вероятно, у коллег возникает ощущение, что я люблю ковыряться в черноземе – краска преимущественно черная. В последнее время. Ну вот, вот и она – пещера-комната из моего сна, который упрямо повторяется уже несколько ночей. Зачем?...
Назову картину «Одиночество» - подпишу карандашом в уголке. Или нет – назову ее «Игорь больше не хочет со мной спать» - так правдивее. Хотя, в сущности одно и то же. Одиночество – Игорь больше не хочет со мной спать. Трагизм, усмехаюсь, и ставлю на плиту закоптелый чайник. Когда мужчина не хочет с тобой жить, это не так страшно, он мог и не обещать тебе совместной жизни. Он приходил к тебе от привычной жены, делил с тобой постель, заварной кофе и твои сигареты. И был немножечко твоим. А когда он не хочет с тобой спать – сказать уже нечего. Да и надо ли? Пока он спит с тобой – многоточия…Он не хочет с тобой спать. Точка. Пристраиваюсь у окна с чашкой горячего чая, прикуриваю очередную сигарету и начинаю ждать утра.


Рецензии