Приказ

Из серии "Детям до шестнадцати..."

       Августовское солнце жгло невыносимо. Они уверенно шли по дороге. Их было четверо: двое с автоматами, двое с пистолетами. Лица были напряжены, взгляды сосредоточенны. Двигались, не разговаривая, экономя силы для главного – для решения поставленной перед ними задачи. Что они чувствовали сейчас, задыхаясь от жары и имея на руках приказ, не выполнить который нельзя? О чём думали? Кого вспоминали в эти тревожные минуты? Не знаем и можем лишь догадываться, как непросто этим ребятам, которых дома ждут родители, братья, сёстры.
       - Пить, я хочу пить, - сказал один из них, невысокий парнишка, которого в отряде звали Александр Первый, потому что был ещё один Александр, Второй, помладше Первого на пару месяцев, - есть у кого-то вода, хоть сколько?
       - Нет, терпи.
       - Но я же видел, что у Сани есть вода в бутылке. Дайте попить, я только пару глотков сделаю.
       - Нет, нельзя, эта вода на обратную дорогу. Или ты не собираешься возвращаться?
       - А ты что командира из себя строишь? – не унимался обезвоженный.
       - Я не строю, Санёк, я давно построенный уже, а в нашем отряде я командир и ты прекрасно это знаешь. Всё, хватит ныть, немного идти осталось, потерпите, ребята. - Коля-командир развернул карту и попытался улыбнуться, но сухие обветренные губы не смогли растянуться в улыбку.
Показался лес, тот самый лес, за которым была их цель. Идти становилось всё труднее. Вот и холм, обозначенный на карте как пункт остановки. Ещё несколько шагов и можно будет снять с себя тяжёлый груз и немного передохнуть.
- Так, ребята, перекур два по десять, потом оставляем ненужные вещи и идём налегке, только оружие берём, - инструктировал Коля. – Передвигаемся осторожно, не разговаривая, не кашляя, не чихая. Откашляйтесь и отчихайтесь сейчас. Повторяю, когда подойдём к цели, вставать вкруговую. Не друг за другом, а вкруговую. Понятно? Операцию начинаем по моей команде. Повторяю, по моей. Тоже понятно? Делаем всё быстро, чётко, никаких потерь с нашей стороны быть не должно. Повторяю, быстро, чётко, без потерь. Это установка вам.
- Чего нам? – не понял Александр Первый.
- У-ста-нов-ка! Понял? Это когда я ставлю тебя перед собой, смотрю тебе в глаза и заставляю делать так, как говорю. И чтобы по-другому ты не делал. Программирую тебя, короче.
Ребята сели на землю, стараясь спрятаться в тени редкого кустарничка, растущего вокруг холма. На небе – ни облачка. Каждый думал о своём, но было одно общее чувство, что мучило всех – жажда.
Опустив голову на руки, Саша Первый вспомнил историю, которая произошла с ним, когда он ходил в детский сад. Сашина мама записала её в своём дневнике. И очень хорошо сделала, потому что однажды, празднуя десятилетие Саши, гости спросили маму, не помнит ли она каких-нибудь интересных или смешных случаев из раннего детства сына. Мама принесла дневник. Выступление её имело колоссальный успех, и с тех пор в Сашиной семье появилась традиция: на днях рождений членов семьи обязательно нужно было рассказывать смешные истории или о себе, или друг о друге. И это было здорово! Это была настоящая семейная традиция, начало которой положила мама. А может быть Саша?

       Маленький Саша очень любил лимонад. Родители, бабушки и дедушки, зная это, покупали ему каждый день лимонады разных сортов. Мама или папа, забирая его вечером из садика домой, слышали одну и ту же просьбу: «А вы мне купите попитюшки лимонадика?» Причём Саша говорил эти слова таким жалобным голосом и такой несчастный, забитый вид у него был при этом, что можно было подумать, у этого ребёнка «попитюшки лимонадика» – самое светлое событие в жизни.
       Некоторые воспитательницы и нянечки так и думали. И подтверждением тому стал случай, когда однажды мама пришла за ним пораньше и перед тем, как зайти в раздевалку, заглянула в окно. Младшая группа находилась на первом этаже. Была весна, погода стояла тёплая, и окна были открыты. Ни взрослые, ни дети не увидели, что кто-то смотрит в окно. Зато Сашина мама кое-что увидела. За столом воспитательницы, на её стуле, сидел Саша. Нянечка и воспитательница Сашиной группы вместе с нянечкой средней группы держали в руках каждая по бутылке лимонада и по очереди подливами ему в кружку сладкий напиток. При этом они старались погладить его по голове, по ручке, что-то говорили и сочувственно кивали друг другу головами.
       Сашина мама была в шоке. Она сердилась и на сына, и на персонал садика, и на себя в том числе. Мало того, неизвестно ч т о воспитатели и нянечки думают о семье Саши, а наверняка думают о плохом, так они ещё вредят его здоровью и психике своей жалостью. Выпивать такое количество лимонада маленькому ребёнку очень вредно. Лимонад – не вода. И как они этого не понимают?! Тем более, что, забирая после работы Сашу из садика, мама или папа всегда покупали ему бутылочку лимонада на вечер: они же не знали, что он в течение дня уже пил этот напиток неизвестно в каком количестве!
       К счастью, у Саши ничего не болело, не высыпала сыпь и не было расстройства желудка.
       Нечаянно увидев сцену в садике, мама решила положить конец лимонадному беспределу и немедленно начала действовать. Первым делом она попросила персонал больше не поить Сашу лимонадом, сославшись как будто бы на запрет детского врача. Во-вторых, придумала воздействовать и на Сашу. Она выбрала свой, особый метод воздействия, применить который можно было только дома.
       Забрав сына, они направились в магазин, а оттуда с тяжёлой сумкой продовольственных товаров пошли домой. В квартире никого не было. Мама переодела Сашу, посадила на кухне за стол и спросила:
       - Сашенька, ты очень любишь лимонад?
       - Да, очень, больше супа.
       - А сколько ты хочешь и можешь выпить, чтобы напиться и не просить его в садике?
       - Много-много, бесчётное количество раз.
       - Хорошо, я дам тебе сейчас столько лимонада, сколько ты захочешь, но чтобы ты в группе больше не просил его. Ладно?
       - Да! Давай!
       Мама надеялась, что Саша обопьётся лимонадом настолько, что он вызовет у него отвращение на всю оставшуюся жизнь. Такое бывает: человек в детстве переест какого-либо продукта и потом до конца жизни даже смотреть на него не может. Мама гордилась, что придумала этот метод воздействия.
       Наливая Саше в стакан шипучую жидкость, она боялась только одного, как бы ему не стало плохо. Бутылки опустошались, Саша продолжал пить. Когда в него уже не вливался даже глоток, он тяжело встал со стула, икнул пару раз и задал вопрос, от которого маме, не Саше (!) стало плохо:
       - Больше не хочу. А завтра ты мне дашь лимонадика?
       Мама села и сокрушённо сказала: «Да».
       Правда, в садике Сашу уже не поили лимонадом, поверив в "рекомендации" детского врача. Да и дома не стали создавать из этого проблему. Метод воздействия не оправдал себя, и всё оставили, как есть.

       Саша лежал на земле, прикрыв глаза, и вспоминал тот вечер на кухне, где было много-много лимонада …
       Двадцать минут истекали. Коля объявил подъём, и ребята стали медленно вставать.
       - Значит так, – Коля-командир говорил громко, но не бодро. Видимо, и он тоже разомлел за минуты отдыха, – сейчас мы перейдём через дорогу и увидим заброшенный дзот. Это такое оборонительное сооружение, их во время войны много строили, прямо в земле. Он разрушился почти, но влезть в него ещё можно. Подходить к дзоту будем тихо-тихо, со стороны, где нас не заметят. В том месте, где было маленькое окошко, теперь земля. Всё засыпало землёй. Разведка вчера доложила, что ОНИ не откапывали щель. Это для нас хорошо. Дальше действуем, как молния. Я командую «Вперёд!» и мы врываемся в дзот. И там берём ИХ всех живьём, связываем и ведём на наш пункт. Ясно, ребята?
       - А если они будут сопротивляться? – спросил Александр Второй.
       - ОНИ нам нужны только живыми! Запомните это. Мы должны быть сильнее ИХ. Нас четверо, а ИХ трое. – Колин голос стал командирским, взгляд решительным, жесты резкими.
       - Да-а, трое, - не унимался Второй, - зато они старше нас, да ещё и из группы Петухова. Там, знаешь, какая подготовка? Там, знаешь…
       - Ты что, Саня, я не понял, - надвигаясь на Александра Второго, возмущался Александр Первый, - ты приказ командира слышал? Всё! Приказы не обсуждаются! Что ты тут детский сад разводишь?! Может тебе страшно, мальчик? Чего ж ты тогда шаг вперёд делал, когда на базе добровольцев искали? Молчи лучше и не наводи панику среди бойцов!
       - Погоди-ка, парень, - вдруг сказал молчавший до сих пор Олег, - ты думаешь, что тебя там пивом угощать будут? Ты что, понты решил бросить на базе перед строем? Зачем ты вызвался идти с нами? Может, думаешь, что в сторонке постоишь, пока мы всё сделаем? Или считаешь, что у нас здоровья больше, чем у тебя? Не выйдет, слышишь, идём на равных, а когда вернёмся, я с тобой отдельно поговорю, чтобы не выпендривался больше!
        Олег замолчал, отворачиваясь от струсившего товарища, но глаза и кулаки выдавали его желание: ему хотелось физически закрепить свои слова, приложившись «пару раз между глаз» к Сане Второму.
       - Всё, ребята, хватит. Время не ждёт. Я и Саня Первый идём справа, Олег и Саня Второй – слева. Пошли. – Коля взял в руки автомат и быстрым шагом зашагал к дороге.
       До дзота оставалось шагов сто. Напряжение нарастало. Вот показалось еле заметное возвышение над землёй – это то самое военное оборонительное сооружение, где находился ОН, враг, которого нужно было захватить, обезвредить и доставить на базу. Маленькая щель, в которую мог протиснуться только очень худой человек, зияла чернотой. Ни звука, ни шороха, ничего не было слышно. Сильнее всех звуков был стук сердец ребят. Казалось, ещё чуть-чуть и этот стук услышит всё живое вокруг.
       - Пригнитесь все! – шёпотом приказал Коля. – Олег, подползай к дыре, голову не поднимай. Остальным лечь на живот и ползти за Олегом. По моей команде Олег влезает в дыру, за ним – Саня Второй, потом Саня Первый и я. Поняли? Только не шумите раньше времени.
       Ребята кивнули. Олег подкрался к самому краю щели и, как ящерица, юркнул внутрь так ловко и быстро, что никто даже не понял, как он смог буквально за секунду протиснуться в такое узкое отверстие. Дыра поглотила и остальных ребят, не так ловко, но быстро и бесшумно забравшихся в дзот.
       Очутившись внутри в полной темноте, ребята тревожно переминались с ноги на ногу, ощущая рядом только собственные тела. Они боялись заговорить вслух, сами не зная почему. Минуту или две все находились в состоянии полного недоумения. Наконец Коля достал фонарик из нагрудного кармана рубашки и направил луч света на стену.
       - Вот это да-а-а! – почти в один голос протянул весь отряд. – Картина Репина «Не ждали».
       
       На земле лежали три человека. У них не было ни неестественных поз, ни кровавых луж рядом, ни оторванных частей тела. ОНИ не просто лежали. ОНИ – спали, мирно посапывая и похрапывая во сне!
       - Что делать будем? – спросил Коля.
       - Ты – командир, тебе и решать, - ответил Александр Первый, - но я бы на твоём месте повязал их сейчас, отвёз бы на базу и там всё рассказал как было. ОНИ же нам всю операцию завалили, придурки.
       - Почему же завалили? – не понял Александр Второй. – Вот, пожалуйста, бери их, вяжи их, веди их и победа, как говорится, за нами. Приказ-то мы выполнили. Да ёще и взяли их без боя и без потерь.
       - Нет, ребята, никакого приказа мы не выполнили, потому что они тоже могут сказать, и я уверен, скажут, что спали они, когда мы пришли. Какой тут бой, какая, блин, тактика и стратегия! А уснули, скажут, потому, что ночь не спали, вот и не выдержали. И им ничего не будет, потому что Петухов жалостливый очень. Ему скажи, что тебе плохо, он и проверять не станет, освободит от чего хочешь. А вот мы с вами – это другое. Как мы докажем, почему так долго добирались до цели? Что, мы будем говорить, что нас ноги не слушались, потому что жарко было и питья не было?
       Пока Коля рассуждал о судьбах наших отрядов, ОНИ проснулись: протёрли глазки ручками, вскочили на ножки, открыли ротики и, нервно передвигаясь по маленькому пространству дзота, пытались понять, что произошло.
       - Вы чё, ребята, чё вы так долго топали-то? Мы здесь уже жить собрались. Думали, что вам задание изменили на базе, – это говорил Борька, ИХ командир. Вам инструктор чё сказал? Я же сам слышал, вы должны добраться до нас до полудня, пока ещё жары нет. А вы притопали, восемь раз после полудня, когда уже жары нет. Вас чё, ноги не слушались или жажда замучила прямо на выходе с базы?
       - Слышь, Борюсик, не выступай, - отозвался Олег, - вы тоже хороши. Уж в разведку-то вас точно не возьмут. Подумаешь, прождали они половину дня. А вы-то чего уснули, три дня подряд огород, что ли, копали? Или с девчонками на танцах дружили? А? Ладно выяснять, давайте решать, что на базе говорить будем. Ваша команда в прошлом году какое место на соревнованиях заняла?
       - Четвёртое.
       - Во-от, а наша - первое, - подняв указательный палец вверх, сказал Коля. – И мы не можем идти вниз, понимаешь, Борис, не можем. Я думаю, что и вы не можете идти вниз тоже. А? Как ты думаешь, командир?
       - Я, Коля, - многозначительно начал Борис, - думаю, что мы с тобой, как командиры, сходимся в главном: мы не может позволить нашим отрядам скатиться вниз. А? Как тебе такой неожиданный поворот? Повторяю, неожиданный.
       - Очень неожиданный, - уже явно дурачась, отвечал Коля, - но я думаю, что мы найдём с вами верное решение, товарищ командир Боря.
       - Согласен с вами, товарищ командир Коля. А теперь давайте объявим бойцам наших отрядов о том, какое неожиданно верное решение мы с вами приняли здесь, на боевой точке.
       На объявление решения ушла минута.

       Августовское солнце клонилось к закату. Они уверенно шли по дороге. Их было семеро: четверо несли своё и чужое оружие, трое «пленников» шли налегке. Лица у всех - сосредоточенные, о чём они думали сейчас: только ли о том, как не забыть сказать так, как приказали Коля и Боря? Или о том, что настоящего-то приказа они не выполнили…
       Впереди замигали огни лагеря. Спортивного лагеря «Зарница», с территории тренировочной базы которого вчера на рассвете уходил отряд Коли на задание.
       Утром на торжественной линейке инструктор по проведению Военно-патриотического слёта Петухов зачитал рапорт о проведении соревнования среди отрядов пятых и шестых классов по теме «Взятие труднодоступного объекта с захватом врага в плен».
       Первое место занял отряд пятого «А» класса, командир отряда Николай Павлов. Второе место занял отряд шестого «А» класса, командир отряда Борис Царский.
       Ребята из лагеря поздравляли всех семерых участников соревнования, и никто не заметил, или не придал значения тому, что сами ребята друг друга не поздравляли, и лица у них почему-то не были радостными. Наверное, устали очень. Трудное задание было...