День первый

Начать писать с чистого листа ещё сложнее, чем «начать новую жизнь с понедельника». В той пресловутой «новой» жизни всё равно останутся хоть какие-то константы. А в каждом чистом, но предназначенном для писания, листе таятся тысячи (да что там!.. миллионы!) новых миров, совершенно независимых даже от того, кто посягнёт на девственную чистоту белого листа, дабы через слово подарить им жизнь.
Текст, созданный писателем, при известной талантливости последнего, способен пересотворить своего автора. Не изменить стиль его письма, не повлиять на жизненные интересы, не заставить задуматься о бренности бытия, а именно перестроить личность писателя полностью – и внешне, и внутренне, и т. д., и т. п. Любое действие – палка о двух (если не более!) концах. Обладание всегда взаимно. Творчество (сотворение?), по-видимому, тоже.
Поэтому (для меня: только поэтому!) начать писать с чистого листа – это гораздо страшнее, чем в омут головой. Что ждёт меня в этом пресловутом омуте? Смерть или огненное вознесение? Кем стану я, если (вдруг и несмотря ни на что) удастся вынырнуть? Доктором Джекилом или, быть может, мистером Хайдом? Куда заведёт меня кривая, любовно выписанная моим неровным почерком? В райские кущи? Или в пасть Люцифера?
Но самый главный вопрос, который волнует меня, когда я беру в руки тетрадь и пишущую палочку, звучит по-иному: если выживу я (моя личность, душа или – что там ещё, подскажите, граждане совершенномудрые?!), то, что испытают ближние мои, увидев, во что я превратилась?

P.S.: Истину глаголили братья Самойловы, когда заявили, что «те, кто нас любят, нам рубят крылья»!

Екатерина Самозванец © 16. 07. 05 г. 00:26