Царство ранней осени

 Йозефу К. приснился сон.
 «Сон» Франс Кафка.

 В моей мечте всегда царит ранняя осень.

 На улице ещё тепло, но нет и намёка на летнюю духоту и зной. Сезон дождей наступит не скоро, воздух слегка сух и прозрачен, отчего дышится так легко-легко. Солнечные лучи едва слышно мягкими кошачьими лапками стучатся в окошко. Слишком тихо. Тогда они крадучись пробираются в комнату, аккуратно минуя тяжёлые плотно задвинутые тёмно-бордовые шторы, пыльные и даже местами выцветшие.

 «Эй, как ты можешь лежать в такой расчудесный осенний день!» - говорят лучики-странники, и манят, зовут, и обещают столько волшебных приключений.

 «Раскрась свою чёрно-белую жизнь всеми красками вселенной!».

 И я послушно встаю, даже не успев удивиться этому, звоню давно забывшим о моём существовании друзьям, договариваюсь о встрече, а затем впервые за последний месяц бросаю беглый взгляд в зеркало. Из него на краткий миг на меня уставилась чья-то бледная тень с огромными глазами на пол-лица. Я отрываюсь от спешных сборов на пару минут, чтобы внимательнее рассмотреть себя. Никогда не слыл красавцем, но всё же... Пробую улыбнуться. Так даже хуже получается.

 Желание выйти из дома пропадает также быстро, как и возникло. Я медленно направляюсь к кровати, на ходу скидывая с себя одежду. «Глупо, как глупо. Куда ты собрался?».

 За окном, раздаётся птичий щебет. На фоне бордового квадрата окна, освещённого снаружи, я вижу силуэт крошечной пичуги, прыгающей по прутьям решётки моей темницы. Узник. Кто обрёк меня на вечное заточение? Кто отобрал надежду? Кто убил желание? Имя ему – Никто.

 Решено. Я выбегаю на улицу, зажмурившись и сгорбившись, надеясь, что так меня заметят как можно меньше людей. Замедляю шаг, наконец, совсем останавливаюсь и робко и не спеша открываю глаза.

 Свет. Яркий слепящий свет. И больше ничего не существует вокруг. Весь мир – это свет без конца и без начала, без края, дна и прочих ненужных границ. Весь мир – комок света, и я, должно быть, его частичка.

 Вновь закрываю глаза. Изо всех сил тру их ладонями, кручусь на месте. В темноте всплывают радужные круги, оранжевые точки, белые мухи. Пытаюсь отогнать их руками, но всё бесполезно, они всегда возвращаются.

 Решившись, наконец, вновь распахиваю глаза и смотрю прямо наверх.

 Солнце. Сейчас оно действительно похоже на ярко-жёлтый светящийся мячик. Ещё секунда – и смотреть на него становиться просто не возможно. А я всё смотрю.

 Солнце! Сколько же мы с тобой не виделись? Ты слало мне свои заманчивые любезные приглашения, а в ответ получало моё неизменное неучтивое молчание, даже в конверт не запечатанное, невежливое и надменное.

 Прости меня, Солнце!

 Когда перед глазами всё поплыло, пришлось всё же отвести взгляд. Но Солнце по-прежнему было. Оно поселилось прямо под моими опущенными веками. Оно было теперь в голове, в подсознании и где-то там глубоко-глубоко во мне. Оно согревало, оно пыталось заполнить собой зияющую пустоту в сердце.

 Откуда-то издалека доносились голоса детей, весело резвящихся на детской площадке, шум пролетающих по дороге в неизвестное будущее машин, смех прохожих и радостное щебетание птиц, которые, казалось, решив, что лето теперь не кончиться никогда, предпочли долгому утомительному перелёту, мирное и беззаботное существование здесь.

 Через пару минут ко мне вернулось ощущение утраченной реальности, а вместе с ним и все остальные человеческие чувства. Время и пространство вновь стали величинами постоянными, восстановились причинно-следственные связи в моей голове, словно кто-то завёл шарманку моей жизни. Безумно захотелось танцевать. Тогда и был совершён мой первый осознанный шаг в этой новой, такой радостной и беззаботной жизни.

 Шаг вперёд. Потом ещё один. Прошлое оставалось позади, как у всех нормальных людей. Оно больше не держало меня в своих цепких, липких, пахнущих чем-то приторно сладким, объятиях. Оно разжало свои железные тиски-клещи. Оно погибало. И мне хотелось танцевать всё быстрее. Я не мог оставаться на месте. Необходимо было двигаться и только вперёд. Бежать без оглядки. Бег. Бег в будущее.

 Миновав знакомые с детства дворы, крошечный школьный садик, автомобильную стоянку, старые магазины с грязными витринами и перебравшись на другую сторону улицы я увидел…
 Моя комната…Опущенные шторы…Нет! Прочь…

 Парк. Пришло ощущение погружения в иной прекрасный мир. Именно он звал меня, благодаря нему разбился уродливый стеклянный памятник прошлого, на осколках которого хотелось мне теперь босиком исполнить танец жизни.

 С тех пор, как мне довелось быть здесь в последний раз, парк изменился. Он стал меньше. Или я – больше. Он стал другим. Или я. Он встретил меня приветливой улыбкой, такой тёплой и загадочной, слегка грустной и таинственной. Как на картине… А вам когда-нибудь улыбались деревья, скамейки, тропинки? Вам не повезло.

 Вот и наше заветное местечко. Странно, но здесь ничего не изменилось, а ведь с тех пор не мало сентябрей минуло. Только деревья стали выше, да кустарник разросся гуще, так что скамейку, окружённую живой изгородью разглядеть уже было не возможно. А она всё та же. Только стала уже и ниже. Усевшись на неё и запрокинув голову по-прежнему можно было увидеть небо. Но оно стало меньше, ведь ветви деревьев теперь теснее взялись за руки, образуя круг для хоровода вокруг скамейки.

 А листья ещё зелёные. Только местами окрасились позолотой. Они крепко сидят на своих местах и совсем не собираются отправляться в путешествие к земле, как не уговаривает их тёплый шаловливый ветер. «Позже» - шелестят они ему в ответ.

 Если провести ладонью по поверхности скамейки, то невольно пальцы сами по себе, нащупав какие-то шероховатости и вмятины, начнут их изучать. Потом к пальцам присоединятся и глаза. Надписи всё ещё здесь. Только вот прочесть их не возможно. Под всеми этими слоями краски. Хотя они были вырезаны так глубоко. Но слишком давно. Память подводит.

 Силясь вспомнить, что же здесь такое написано, я не замечаю, как пришли остальные. Как они постарели. Другого слова не подберёшь. Если до тридцати ты ещё взрослеешь, то дальше так про тебя уже не скажешь. Так можно продолжать думать только про себя, тихими тёмными вечерами.

 А дальше всё так закрутилось, завертелось, вопросы, ответы, объятия, смех… И так легко-легко стало у меня на душе.

 Солнце светило, время остановилось, весь мир вокруг стал вдруг таким прекрасным, казалось, это никогда не кончится.

 На краткий миг перед моими глазами вдруг вновь возникла картинка моей крошечной унылой комнатки, но видение быстро исчезло.

 Они рассказали мне о своей жизни, они даже о трудностях говорили с лёгкостью, даже о крошечных трагедиях с улыбкой на лице.

 И чувство радости и счастья заполнили всё моё существо.

 Скрип моей кровати, шторы цвета бордо… Прочь, я в парке, вокруг меня друзья, надо мной светит яркое Солнце, весело смотрящее на меня с небосвода…

 И мне захотелось рассказать им о себе, о своей жизни. Но говорить об этом не как обычно, не жалуясь и скуля, как побитая собачонка, а также - улыбаясь. Говорить о трудностях легко. Легко! И мне это удалось.

 Пели птицы, листья шелестели, они всё что-то говорили, показывали фотографии, обсуждали планы на будущее, смеялись, смеялись, смеялись…

 И вновь: унылая серая комната, стол перед кроватью и куча сложенных в углу картин…Прочь!
 - Ты по-прежнему рисуешь?

 - Нет, - искренне ответил я, - Но буду, обязательно буду! – и это было не ложью, ощущение этого возникло во мне и крепко засело в подсознании. Это осталось во мне даже после пробуждения.

 Деревья, маленькая скамейка, друзья, яркое Солнце над головой…

 Сначала исчезли деревья, а скамейка превратилась в стол. Затем и друзья будто растворились в воздухе и свет солнца померк. Я вернулся в реальность.

 Обои непонятного цвета, тяжёлые шторы… Щебечут птицы. За окном. Я лежу на кровати. Я не могу пошевелиться. Я не могу продолжить свой танец. Из-за тусклого тяжёлого света я вижу, как кружится пыль вокруг меня. В углу – картины. Я буду рисовать опять? Ведь это не было ложью.

 Что же было вырезано на скамейке?

 Кончики пальцев ног пошевелились. Впервые за много лет. Или мне это кажется? Закрываю глаза и вижу Солнце. И прошлое забывается, дробиться на мелкие осколки и исчезает. И настоящее становится уже не таким пугающим и кажется, что если, наконец, раздвинуть эти тяжёлые плотно задвинутые тёмно-бордовые шторы, пыльные и даже местами выцветшие, я смогу краем глаза увидеть кусочек будущего. И я вспомню, что было написано на скамейке! Мне так этого хочется…

 В моей мечте всегда царит ранняя осень.