Знаешь

«Мы слишком много думаем о своих проблемах! Мы перестаем замечать окружающий мир. Время идет, а мы стоим на одном месте, в начале, в пункте А, держим в руках карту, на которой жирным красным цветом выделено направление нашей жизни, в пункт Б. Но мы почему-то сомневаемся, боимся сделать первый шаг, самый главный, самый нужный шаг…
Знаешь, однажды утром я обрел свое счастье, когда-то утраченное, но затем вновь приобретенное. Дочка открыла мне путь в новую, другую жизнь. Я вел ее в детский сад, полпути оба шли молча. Она разглядывала свои новые ботиночки и так и норовила испробовать их в первой попавшейся луже. Я, впрочем, как и всегда, думал о работе. Ну, ты же знаешь, как это затягивает! Сначала о том, где бы найти нового спонсора, потом, о том, в какой супермаркет продать ту самую партию мороженного, в которой обнаружен брак с недостатком жира – оно выдержит еще максимум неделю.… А что потом? Выбросить деньги на ветер?! Нет, это на меня не похоже.
 Эти раздумья настолько оттолкнули меня от реальности, что я не успел заметить, что ножки моей малышки уже были по колено в грязи. Шагу не ступит – а подвиг совершит! Ну, скажи, как ее ругать? Сначала разозлишься, вспыхнешь, а потом жалеешь. Увидишь эти голубые глазки, совсем как у матери, а если они еще и полны слез… Нет, лучше никогда этого не видеть, не вспоминать мою любовь, не расстраивать мою радость!
На том и порешили, что ребята в детском саду не сильно расстроятся, если сегодня не увидят ее рядом. Говорит, мальчики из группы не очень ее любят: дергают за рыжие шелковистые косички, которые она с таким старанием все утро заплетала у зеркала. Девочки тоже не ахти – дерутся, кричат, как взрослые, из-за каких-то кукол…
Но моя девчушка не такая. Она даже собачонку уличную защищать будет от назойливых мальчишек. Умница! Как же я ее люблю.… Ты бы знал!
Всю дорогу домой она уговаривала меня взять ее с собой на работу. Знаешь, я не смог устоять перед ее взглядом, нежной улыбкой. Она снова напомнила мне о ней…
В офисе как всегда было полно народу: все куда-то бежали, что-то искали. Кроха так и вцепилась в мою руку, было ужасно приятно. Знаешь, если бы не она…
Бывают такие моменты, когда хочется умереть, чтобы быть там, с ней. Но тут приходит осознание того, что больше всего на свете во мне нуждается именно моя малютка. И тогда пропадает любое желание, которое с ней не ассоциируется…
На нашем этаже она впивалась взглядом в любой движущийся объект: будь то самолетик, который без конца летает из угла в угол, гонимый дуновением ветра и двумя закадычными подругами – кассиршами или же уборщица, не находящая себе покоя ни на минуту. Все это настолько взбудораживало воображение малютки, что она отвлекалась только на то, чтобы поздороваться с большими дядями и тетями, которых она уже видела у нас дома. Подойдя к моему кабинету, она вдруг отпустила мою руку и остановилась, будто увидев приведение. Ее огромные глаза выказывали полнейшее удивление, а на щечках появились ямки от наплывшей улыбки.
«Папочка, помнишь, я рассказывала тебе про самую красивую женщину, которую я встречала? Это твой новый секретарь! Да, она очень добрая, прям как мама… Я встретила ее в нашем парке, когда каталась на горке. Ее зовут…», - пыталась продолжать дочка после того, как я сел за свой стол и спросил, что с ней, собственно говоря, случилось.
Она не успела назвать мне ее имя, хотя я и так его прекрасно знал. Выбежав на всей скорости, я показал себя не с лучшей стороны, но, увидев ее, все остальное отошло на задний план, казалось таким низменным и никчемным, а она - будто ангел, спустившийся с небес. Почему я раньше не замечал эти прекрасные умные глаза, один лишь взгляд которых парализует любое движение, заставляет остановиться на минуту, подумать о чем-то давно забытом, потерянном в бездне мирских страстей…
Знаешь, мы теперь втроем… Всегда рядом, всегда вместе. Я люблю их обеих.
… А ты знаешь, Бобик, твои глаза напоминают мне о школьном друге… Где он сейчас?...
 Рассказать тебе о нем...?»