Оазисы полковника О Хара

ОАЗИСЫ ПОЛКОВНИКА О*ХАРА

1

Полковник проснулся от того, что стол прекратил бег. За сотни миль вокруг не было ни одного населенного пункта, и надеяться добраться куда-либо своим ходом было глупо и бессмысленно. А стол взял и замер между барханами, увязнув резными ножками в рыжем песке. Полковник спешился.
Действовать надо было быстро, так как вечерело, а с заходом солнца выползала на пески всяческая мерзость в лице бедуинов-табуреточников, или, что еще хуже, караванов резки плоти. На такой случай полковник имел при себе рельсовую пушку малого калибра, но боезапас порядком подизрасходовался в багдадских стычках.
Полковник обмел щеточкой ножки стола, потом с лупой в руке тщательно осмотрел каждый квадратный дюйм ножек на предмет трещин, затем перешел к столешнице. Не найдя ничего опасного, а только пару-тройку неглубоких царапин, полковник призадумался.
Этот стол был сделан специально для полковника, за боевые заслуги, из хорошего дуба, очень крепкого и тяжелого; на нем были пройдены десятки битв и небольших стычек с бедуинами. Никогда он не подводил, даже когда получил жестокий удар саблей, после чего провел месяц в реставрации. Но и после, в любой ситуации, он двигался, не останавливаясь. Он был предан хозяину, по-настоящему верный стол.
Сейчас же он беззвучно отражал полированной поверхностью заходящее багровое солнце, и молчал, молчал, не издавал ни единого скрипа. Полковник сел под столешницу, в тень, положив на колени пушку. Ждать беды.
Усталость давала о себе знать опущенными веками, и полковник часто вздрагивал от шороха. Мимо путника изредка проносились пустынные рептилии в поисках поживы. Как-то к столу подкрался варан, но полковник полоснул его нагайкой по морде, и чешуйчатое тело ошалело бросилось прочь.
Вдруг в десяти шагах от стола загорелись две желтые точки. Биопард!.. Полковник вскинул пушку, включил на секунду стробоскоп, и перед ним появилась на пару мгновений мощная звериная туша, напряженная. Потом биопард потрусил прочь, оглушенный. Полковник на всякий случай выпустил небольшую очередь вслед, и во тьме кто-то хрюкнул.
А потом в небе внезапно взорвалось радугой солнце, и разбрызгало по пустыне веселые ромашки, которые пошли в стремительный рост, и вскоре листьями закрыли белое небо; растворились в нем и окрасили зеленым. Полковник заснул калачом под столом, зажав пушку между ног.
2

Солнце раскалило веки до такой степени, что сон полковника залило потоком горячей лавы. Не успел он открыть глаза, как на лицо упала густая тень. Полковник, сонный, различил над собой безликий силуэт бедуина. Абориген внимательно изучал его самого и его стол, предусмотрительно выставив перед собой саблю, всю в запекшейся крови, или ржавчине.
Полковник, недолго думая, резко повернул голову влево и нарочито громко ахнул. Бедуин посмотрел туда же, и полковник молниеносным движением выбил из руки саблю и вслед за этим раздробил бедуину запястье ударом сапога.
Оборванец взвыл от боли и рванул к своему расшатанному табурету, но влезть на него не успел. Полковник короткой очередью разорвал бедуину поясницу, и разнес в щепки табурет.

3

К следующему вечеру полковник уже не мог даже ползти. Поясницу разрывала дикая боль; кажется, он повредил связки непосильной ношей, когда тащил за собой стол. Вслух он проклинал себя за то, что не приобрел легкий японский столик, легкий, как перышко. Но оставить друга посреди пустыни – об этом не было и мысли. Если им овладеют бедуины... Нет, нет, нет, нет...
Полковник опустошил флягу с кровью убитого ночью биопарда. Жидкости больше не было, а это означало лишь одно. Свернувшись под столом, полковник раскусил вшитую в ворот кителя ампулу и закрыл глаза.
В лицо повеяло речной свежестью. Полковник открыл глаза и невольно улыбнулся. Перед ним раскинулись три оазиса, зеленые и громко шелестящие на ветру. Полковник засмеялся и, словно пятилетний малец, помчался в самую гущу зарослей, и там с разгона прыгнул в прозрачную речку, лентой Мебиуса протекающую в оазисах. Он очень долго резвился в холодной воде, пил ее, пока не заболел живот, и лишь после этого, усталый и мокрый, выбрался на траву, лег. Вдруг сзади послышались шаги. Полковник обернулся.
Из зеленой чащи медленно, но уверенно вышел стол. Подойдя к полковнику, он тихо скрипнул и нежно прижался столешницей к мокрой щеке хозяина.

© Сергей Планоядов 2006