Он женился, или опять квартирный вопрос

И он женился. И все изменилось.

В принципе, можно было ожидать, что рано или поздно это случится. Но как бы чего ни ожидать, никогда не будешь готов к событию, наверно.
А может быть, все началось гораздо раньше. Ведь прежде, чем пожениться, они познакомились для начала.

Они просто пришли однажды и сказали, что подали заявление в ЗАГС. Просто поставили перед фактом, не спрашивая мнения или советов. Помощь особо не просили, ну а им ее и не предлагали. Да и что предложишь, коли люди такие самостоятельные?
И стала Марья Ивановна свекровью.

Когда Маша и Сережа решили пожениться, им было почти 20 лет… Ее мама организовывала стол и гостей у них дома. Его родители сначала не порадовались переменам, но потом смирились. У Маши жить было негде, а со свекровью жить не смогла бы точно. Уговорили бабушку, маму свекрови, сделать с внуком родственный обмен. Так, бабушка стала жить со своей дочерью в одной квартире и разных комнатах, а детям досталась комната в коммуналке. Через 9 месяцев родился сын, и семья встала на очередь. Через 8 лет получили квартиру, куда и переехали, радуясь своему собственному жилью, без соседей, да с отдельными комнатами. Родители Маше постоянно помогали: и деньгами, и едой, и мебелью, и вообще помощью. У Сережи с работой постоянно не ладилось: то работы не было, то платили мало. Так и жили. Небогато, но вроде хорошо.
А потом одна из комнат в квартире у свекрови освободилась. И Сережа все чаще стал пропадать у матери. Пока однажды вообще не вернулся домой. Тяжело было, конечно, по началу. Красивая молодая женщина и одинокая. Стала работать на 3 работах. Встречались на пути и другие люди, да только мужа забыть не могла. А еще очень надеялась вырастить хорошего человека.
Так хотелось, чтоб сын закончил институт. Даже пообещала купить ему машину, если дойдет до конца и не бросит на полпути. Дошел. Получил высшее образование. Корочку. А тут муж вернулся. Не любит, говорила сама себе, привыкла просто. Но с другими быть не могла, а одной тоже быть не хотелось. Купили машину. Но сын на ней почти не ездил, мужу нужнее было. И только по вечерам признавалась себе потихоньку Марья Ивановна, чтоб самой не услышать – хотела удержать мужа, боялась, что снова уйдет, отдала ему машину, лишь бы остался с ней. И Сережа остался.

А сын, похоже, серьезно относился к девушке. Сначала он ездил к ней по выходным. Без него непривычно в квартире как-то стало. Вдруг что ломалось, а кому починить? Да и ему дома лучше, в гостях-то никогда не будет, как дома. Чего ждала Марья Ивановна? Трудно сказать. Но никак не ожидала, что начнут они встречаться не у девушки, а к ним приезжать. Конечно, у сына была отдельная комната, но ведь квартира-то одна. И девушка вроде неплохая. Да только чужой человек в доме, от этого же никуда не денешься. И ванну тоже занимала, и телефоном постоянно пользовалась (хотя говорила только с родителями, но подолгу), и стиральной машиной их пользовалась неправильно. А вот покушать приготовить девушка могла без проблем и на всю семью, не только на себя (хоть от этой проблемы избавила), так ведь купить продуктов для готовки надо. И как сын ни объяснял маме, что есть такие замечательные явления как магазины около дома, Марья Ивановна продолжала ездить на рынок аж на двух автобусах – далеко и трудно, конечно, но ведь всегда дешевле! Правда вот, стали сравнивать цены – и оказалось, что и хлеб, и молоко, и яйца дешевле в магазине… так йогурты дешевле на рынке!!! Так что нет, только рынок… ну а раз уж туда заехала, то там и хлеб, и яйца… а потом тяжелые сумки на себе, машины-то нет… В смысле, Марья Ивановна без машины… Хотя, конечно, все чаще сын и девушка заходили с работы в какие-то магазины по пути, приносили домой пакеты с продуктами. Помогали, надо признать, как могли; так ведь не все же покупали, что надо и хотелось бы… Иногда Марья Ивановна не понимала их отношений, так что иногда не удерживалась от советов – что на месте девчонки уже много раз повернулась бы и уехала от этого человека, который так себя ведет. Но та была на редкость терпелива. Или на редкость крепко вцепилась в ее сына. Нет, никакого меркантильного интереса здесь не было похоже, просто очень сильно любила.
Девчонка как-то неожиданно ворвалась в их жизнь. Стала пытаться изменить эту жизнь. И в этой жизни из-за нее стало появляться все больше другого - и хорошего, и плохого. Но как бы то ни было, жизнь стала меняться. А перемены – это всегда не просто. По крайней мере, Марья Ивановна перемен не любила.

Они пришли и сказали, что подали заявление в ЗАГС. Вот так, без предисловий. Все расходы и организацию свадьбы взяла на себя мама девчонки. Наверно, так всегда, что родители невесты радуются больше родителей жениха. А Марья Ивановна и Сергей опешили от такого поворота событий. Ну встречаются люди и встречаются. Зачем уж жениться-то сразу? Хотя не сразу, конечно, да и в их возрасте у их родителей уже дети были… Так ведь и время сейчас такое – чего торопиться-то? А эти вот решили, и все тут. И сын поставил просто перед фактом: мы женимся, хотите – приходите, не хотите – очень жаль. Пытались их отговорить, конечно, от такого шага. Но не вышло. И куда торопились? Не по залету женились, а просто потому, что решили, что пора. Одели колечко на пальчик. И… Потом, конечно, было немного стыдно за резкую отрицательную реакцию на новость и событие, ведь вышло все очень даже неплохо. И…

Когда Марья Ивановна замуж выходила, она фамилию менять не стала. Зачем же? И фамилия красивая, и документов менять много. Нет и нет.
А девчонка поменяла фамилию. С другой стороны, у той фамилия-то неказистая была, зачем же оставлять такую. Только вот фамилию взяла не только мужа, но и свекрови Марьи Ивановны, вышло. Вот как жизнь повернулась.
Свекровь сразу сказала Маше, когда та вошла в их семью, что она ей не мать, и зовут ее Лариса Васильевна. А девчонка сразу, не спрашивая, стала звать Марью Ивановну «мамой Машей», Сергея «папой Сережей»… а Лариса Васильевна сама сказала, что ее зовут «баба Лара». Во как жизнь повернулась. С другой стороны, может, хоть девчонка сможет поставить Ларису Васильевну на место, а то всю жизнь Сергей плясал под дудку матери, может, хоть жизнь внука сложится иначе. Может, хоть внука не отберет себе свекровь, как отобрала сына у Марьи Ивановны. Может, хоть девчонка за всех ответит. Было бы неплохо, мечтала иногда потихоньку Марья Ивановна. Да и сыну, безусловно, счастья желала.
А еще всю жизнь, из поколения в поколение, матерей родителей звали «бабами» - «баба Лара», «баба Катя», а появился эта девчонка, и всех стала переучивать, звать «бабушками». Все чаще сын говорил уже «бабушка», а не «баба», как ни пыталась Марья Ивановна отучить его обратно. Ведь у них так было принято, а она все делала по-своему и других к этому приучала. Ну что за девчонка?!. Рушила их привычки, традиции, устои…

По вечерам, засыпая, иногда Марья Ивановна думала, правильно ли все сделала и делала. Совесть иногда что-то спрашивала как будто, но быстро успокаивалась, и приходил сон до утра.

Они поженились. И стал вопрос, где жить дальше. Марья Ивановна их не выгоняла, пусть бы жили дальше в комнате сына. Хотя, конечно, призналась, что лучше бы им жить не с ней. Просто потому что дети должны жить отдельно. Да и девушка тоже не хотела жить со свекровью. Одно дело приезжать в гости к свекрови, другое дело жить с ней. А с ее родителями не захотел уже жить он. Да и не очень было бы это здорово для матери-то, Марьи Ивановны, если признаться. Потому что далеко, реже бы виделись, меньше бы знала. Другой конец города и молчаливый сын. Он спросил маму, не хочет ли она жить вместе со своей мамой, «бабой Катей»: или забрать ее к себе в комнату сына, или поехать жить к ней. Ведь бабушка жила одна. Но Марья Ивановна отказалась. Ее дом был «здесь», а бабушкин дом был «там». Да и жить с матерью Марья Ивановна категорически не хотела. Спасибо, конечно, сыну – он даже не подумал напомнить матери, что когда-то им другая бабушка отдала комнату, чтоб они могли жить отдельно от родителей. Спасибо, что не стал говорить о том, что квартиру купить сложно, а снимать - денег просто жалко... А поехал жить с женой к бабушке Кате: в одной комнате – бабушка, в другой – молодые. Спасибо, что бабушка согласилась жить с внуком, хотя звала дочь. Хотя, конечно, Марья Ивановна вела много разговоров со своей матерью, чтоб та пустила к себе жить внука с женой. А сыну честно сказала, что она начинала с коммуналки, а им, ее сыну и жене, почему же должно сразу повезти и достаться целая квартира? Нет и нет, они тоже должны пройти через трудности, не все дается легко в этой жизни.
Конечно же, если бы мать стала совсем плоха, говорила Марья Ивановна себе и другим, то забрала бы бабушку к себе. Но пока она ходит, хоть и с палочкой, хоть и плохо видит уже, нельзя же вырвать ее с привычного ей места, со двора с любимыми старушками, с поликлиникой, ставшей родной, через дорогу от дома.
Сначала, конечно, было очень непривычно остаться в квартире без сына, очень часто одной, потому что муж не всегда приходил в этот дом, у него домов было много. А потом привыкла, ничего. А потом одиночество очень даже понравилось. Так и жили.

Очень медленно, но в квартире, где стали жить сын с женой, стали происходить изменения. Бабушка, конечно, не все замечала. Раковина наконец-то избавилась от засора, в ванной наконец-то перестал течь кран. Появилась стиральная машинка. Марья Ивановна и бабушка Катя никак не могли понять, почему девчонка уперлась, что ей нужна стиральная машина, можно и руками постирать вообще-то. Неженка, в общем. Пожалела свои руки. Заявила, что ее зарплаты вполне хватит на машинку, и тянула с покупкой не дольше месяца. А вот Марья Ивановна, помнится, когда вышла замуж, долго стирала руками, прежде чем они смогли позволить себе купить стиральную машинку. Ну если деньги девать некуда… Хотя, конечно, по меркам Марьи Ивановны, зарплата у обоих была хорошая, уж очень хорошая… Еще в квартире теперь каждый вечер был вкусный ужин и бабушка была накормлена. Марье Ивановне, конечно, было непонятно вот это – ну зачем готовить каждый вечер??? Если можно приготовить один раз сразу дней на 5-6… ну хотя бы на 4!!! А так, каждый день у плиты… Но сыну понравилось. Так что даже когда он стал приезжать в гости к матери, сразу чувствовал, если вдруг картошка с мясом на сковородке уже 3 день стоят в холодильнике и снова в какой-то там раз разогреваются на плите. Еще носки сын стал менять каждый день, похоже, а вот ботинки жена ему не мыла, так что Мария Ивановна по возможности, пока никто не видел, старалась мыть ему ботинки и сушить на батарее. Вот тоже странные люди. Ведь носки не пачкаются так быстро, как на ботинках сразу заметно грязь... Девчонка как приклеенная постоянно была с ним. Он в автосервис, и она с ним; она в магазин, и того за собой тащит; он в гости к матери, и девчонка за ним туда же. Марья Ивановна предлагала девчонке ездить к своим родителям, пока ее муж едет к своим, но девчонка упорно тащила мужа к своим, а сама тащилась за ним к его. Ну может, это по молодости. Хотя, если призадуматься, Марья Ивановна чаще всего сама ездила к своим, а Сергей к своим. Каждому свое. Похоже было, что девчонка очень любила своего мужа, сына Марьи Ивановны. А вот еще был случай, электричество во всей квартире выключили, бабушка свечку зажгла, на шкаф поставила, уронила – хорошо, дети были дома, огонь потушили, пока бабушка в панике говорила про пожар, заворожено смотря на происходящее. Понятно, что бабушку уже нельзя было оставлять одну. Надо было постоянно присматривать за ней, жить с ней. Но и они уходили на работу, и гуляли – не все время сидели с бабушкой. За всем ведь не углядишь. И своя-то жизнь тоже есть.
Вот Марья Ивановна и занималась своей жизнью. Квартирой, мужем…

В любом случае, видя что все хорошо и внуку с бабушкой лучше, чем маме с мамой, Марья Ивановна старалась все реже забегать к ним. Ну разве что проезжая мимо с работы иногда. Обе работы были недалеко от этого дома. Хотя всегда переживала, что вечером дети и бабушка сидят за столом ужинают, а Марья Ивановна прибежит их объедать, что ли? А новости все и так бабушка по телефону расскажет, в подробностях. Так что все складывалось хорошо.
А машину они себе купили сами. На деньги, подаренные на свадьбу, и накопленные.

Бабушка, правда, иногда возмущалась, а вернее, постоянно была чем-то недовольна. Ну в чем-то она права, безусловно. Вот чем детям помешал шкаф в их комнате? Он 30 лет там простоял отлично, там только пару полок подбить надо было, так руки-то есть. В итоге бабушка забрала шкаф к себе, потому что выкинуть жалко, а лишний шкаф в комнате быть не может. И стало у нее совсем много мебели в комнате. Да разве поспоришь со старым человеком?
Тут тебя бы не трогали – и хорошо! А что еще нужно? А Марья Ивановна сделала все, что могла.
Ничего, сейчас отпуск начнется длинный, она будет к матери почаще ездить, конечно, побольше продуктов привозить и готовить кушать. Просто сейчас и работы много, и усталость. А потом – обязательно…


Они поженились, и все изменилось…

Бабушке одной было скучно в квартире, а тут и поговорить есть с кем, и накормлена, и за все кем-то заплачено. Но она не ожидала, что они займут одну из комнат в ее квартире, так что даже вещи будут там их, а не ее. Так что будут пытаться выбросить очень многое, говоря, что вещи старые уже и изжили себя. Ну как же холодильник, который 35 лет работал исправно и хорошо, вдруг может стать плохо работать? Придумывают они все, что в жару стал хуже работать, его просто разморозить надо.
И вообще, зачем они приехали к ней жить? Почему не свалят куда-нибудь еще? Ведь наверняка они живут и ждут, когда же она сдохнет, чтоб освободить жилплощадь для них. Плохие они. Не дают спокойно дожить свой век, ее то есть век.


Марья Ивановна долго не была у матери, совесть покоя не давала. Приехала к сыну, когда жена того была еще на работе. Пошла похозяйничать на кухне. Выкинула засохшие цветы, которые когда-то давно она же и принесла, когда ей их подарили по работе. Помыла чайник. Пожарила рыбу, которую привезла с собой. Начистила картошки, которая была на кухне, отварила ее. И чтобы подольше сохранялось тепло еды, зашла в ванну и взяла там лучшее, на ее взгляд, полотенце, куда и завернула кастрюльку с едой. Приготовила все для салата. И засобиралась домой. Как раз пришла невестка с работы.
Но почему-то не порадовалась ужину. Почему-то влетела в комнату к бабушке, где была Марья Ивановна в хорошем настроении, какая она сегодня молодец, и на трясущихся руках показала полотенце, которым была когда-то обернута кастрюля, и сказала, что это полотенце ее, и не надо брать ее вещи. Ну ведь это полотенце было самое лучшее для этой кастрюли с картошкой! Неблагодарная девчонка.


Они поженились, и….

Он сказал, что не будет снимать квартиру, выбрасывая деньги на ветер, что не смогут они купить квартиру и влезть в кабалу на много лет, а жить с ее родителями он не хочет. Пытался взять свое? Он спросил, «они, что, квартиры все свои солить будут, что ли?»
Она перестирала и перегладила бабушке кучу белья. Постелила новую постель. Постригла бабушке ногти (камень, который сначала отмачивается в воде), потому что больше некому. Она каждый вечер ставила перед бабушкой тарелку с едой.
А потом пришла домой и обнаружила, что хоть и живет здесь с бабушкой мужа и делает все это, но она здесь в гостях, а мама и муж дома. Так что можно взять ее вещь преспокойно и делать с ней все, что хочется. Так что будут правы все, кроме нее. Так что мама, уходя из дома, сможет сказать за дверью, и ее будут слышать все, что невестка у нее «фива», «изнеженная» и «откуда что берется».
А муж опять сказал, что с ее родителями жить не хочет, что бабушку бросать тоже нельзя, что никуда они не поедут и их дом здесь. Только какой же это дом, где ты в гостях?
И девчонка плакала. Запершись в ванной. Отвернувшись к стене в подушку. Хотелось дома. С мужем, которого она очень любила. А пока что у них была только машина. Но ведь машина – не дом, а средство передвижения.
И девчонка плакала…
Она очень любила своего мужа и хотела быть с ним. И понимала, что девушек у парня может быть много, а мама всегда одна. А дом нужно строить вместе. Даже если ты живешь в гостях, все равно должен быть дом. Значит, нужно вместе строить свой дом. Даже если это очень не просто.
И девчонка плакала…


Марья Ивановна ехала домой и думала. Много думала. О чем-то или ни о чем. Дорога была не близкой, и времени для раздумий было много.
Марья Ивановна была уверена, что в данной ситуации она права, безусловно. И ей было пренеприятно поведение невестки, ее неблагодарность и некоторая наглость… Все-таки девчонка слишком ворвалась в их жизнь и слишком в ней завертелась.
Ну ничего, было утешение – сейчас Марья Ивановна ехала домой, в свою любимую квартирку, где она вполне сможет ото всех отдохнуть, делать что хочет и как хочет, и никто ей и слова не скажет. И насладиться в полной мере одиночеством. Иногда это так нужно все-таки!