Виктор Морозов. Жизнь, посвященная мгновению

В прошлом году исполнилось 125 лет со дня смерти Ф. М. Достоевского, а этом году 125 лет со дня рождения И. А. Ильина. Эти две даты и в такой последовательности как бы символизируют присутствие особой преемственности в творчестве этих двух великих русских людей.
Известно, в какую трагедию погрузилась Россия в начале прошлого века. Это событие породило не только массовые трагедии в человеческих судьбах, но и хаос в оценках того, что в действительности произошло, и в чем смысл свершившейся истории. Не только русский народ, но и цивилизация в целом окончательно ощутило свою разобщенность в осознании смысла Мира. Это состояние хаоса быстро усиливалось и разрасталось. Оно шло от открытого физического противостояния самых разных сил до попыток каждой из них утвердить только свой смысл Мира, обосновав его только своей нравственностью, религиозно, философски. Поиск такого смысла Мира продолжается до сих пор, но теперь сопровождается еще большим ощущением медленного пробуждения глобального зла. С другой стороны, происходящее каждое мгновение зло постепенно, как всегда уходит все дальше и дальше в прошлое и люди, не находя его главной причины, склоняются придавать его забвению. Такое забвение зла приводит к тому, что человек даже в минуты очередной свершившейся трагедии обращает внимание только на его второстепенные, а порой и ложные причины.
В этой связи следует обратиться к спору, который разгорелся между интеллектуалами после революции 1917 года. Этот спор втянул в себя многих, Все участники спора до революции по-разному относились друг к другу, но в целом сосуществовали мирно. Такой мир, наверное, мог бы продолжаться еще долго. Однако последующие исторические события заставили этих людей обратиться к самой сути своих собственных, «безвинных» теорий, чтобы открыто проповедовать не отдельные представления и принципы, содержащиеся в них, а тот или иной смысл Мира. В известной степени это был момент истины, когда за внешним противостоянием внешне разрозненных идей и взглядов можно было усмотреть отблески самой истины.
Темой спора, о котором идет речь, явилась работа русского философа И. А. Ильина и называлась она «О противлении злу силой». Само название работы как бы отсылает нас к личности Л. Н. Толстого, хотя и до и после него темы зла и добра мере касались очень многие. При внимательном знакомстве с изобилием литературы по теме Зла и добра, где из их противопоставления строятся самые разные выводы, возникает сомнение в том, что они вообще являются противоположностями. Однако до сих пор как-то само собой продолжает считаться очевидным, что противоположностью зла в Мире является добро. Вместе с тем есть все основания считать, что злу вовсе и не противостоит ни добро ни любовь, поскольку они не способны разрушать зло, рассеивать его и побеждать. Злу должна противостоять особая сила, которая являла бы собой неиссякаемый источник и для добра, и для любви, и для жизни.
А зло действительно нельзя победить только физической силой, пусть даже она найдет самые убедительные доводы, как они представлены в работе И. А. Ильина. Автор прав, что злодейство должно получать, в конечном счете, достойный отпор. Однако в истории это происходило только тогда, когда для людей, которые так хотели противостоять злу, был понятен единый образ его Антипода. В такие времена роль Антипода зла принимали самые разные нравственные принципы. К таким принципам относится борьба за свободу свою и своего народа, за национальную независимость, территориальную целостность, любовь к родине и людям, человеческое достоинство и т.п. Однако освоение таких принципов это всего лишь ступени в поиске того, что объединяет всех людей независимо от того, кем, где и как в Мире они сами себя исторически осознают и утверждают.
Природа самого зла такова, что прежде чем свершиться, оно всегда готовит себе почву в своем «оправдании». Зло среди людей никогда не происходит вдруг. Оно всегда подготавливается для того, чтобы еще до своего проявления разъединить людей, противопоставив их друг другу. Чем более глобальные масштабы приобретает зло, тем более замысловатый вид имеет его «оправдание». И если уж оно свершилось, то без всякого сомнения можно говорить о том, что его «теоретическая база» укоренилась и проросла и теперь ее нейтрализовать будет очень не просто. Зло можно физически остановить, сократить его масштаб господства, но каждое его новое зерно в любой момент может дать еще более масштабные всходы. Для того чтобы конструктивно бороться со злом, злодеями, их реальными и виртуальными союзами и составить против них действенную силу, людям, наконец, необходимо определиться с тем, что же является основным Антиподом Зла. И. А. Ильин говорил фактически об этом же когда касался того, почему борьба со злом должна быть делом святым. Однако его аргументы изложены в такой форме и в такой исторический момент, когда его позиция могла быть легко искажена, и она искажается его оппонентами, представляясь ими в совершенно уродливом виде. В том споре не просто принять ту или иную сторону, если не обратить внимания на то, как оппонентам И. Ильина, в запале спора, мимоходом удалось высказать то, в чем же они с ним расходятся принципиально. А разошлись они действительно в одном очень важном вопросе, который имеет очень древнюю можно сказать ветхозаветную историю.
И тут уместно вспомнить легенду о Великом Инквизиторе Ф. М. Достоевского из его романа «Братья Карамазовы». Это легенда как сценарий возможного будущего для всего Мира и тех опасностей, которые его подстерегают.
Идея, которую проповедует кардинал, и господство которой он нацелен установить, предполагает в корне изменить, прежде всего Дух всей цивилизации. Ведь он не отвергает целиком христианскую идею, а просто утверждает, что она жизнеспособна только тогда, когда существует в Мире для избранных. Во имя этой цели он пойдет на все, поскольку для него и его последователей должно быть «Все дозволено! ». Кардинал и тот, кто с ним избранные, готовы любыми методами открыть для себя путь к блаженству. И неспроста кардинал говорит о совести и ее связи с властью. Кто освободит людей от совести, тот и будет властвовать ими абсолютно, т.е. их Духом. Ф.М. Достоевский был вынужден во всех своих произведениях создавать «запутанные», «перегруженные» сценарии, поскольку сам метался за ускользающим от него Духом своих героев. Ведь эти литературные герои должны были будить совесть своих реальных читателей, не давая ей заснуть вечным сном. Совесть это то, на что претендует и кардинал и чем он стремится овладеть, не свободой людей, а именно их совестью. Кардинал - это образ творца земного царства, основанного на идеи, религии, которая должна освободить метущийся Дух человека от несвойственной ему свободы. Было бы большим заблуждением не увидеть главную идею, содержащуюся в этой легенде. А она состоит в том, что, зло в истории «работая» только на себя увеличивает вероятность извратить не только любую религию, христианство, а сам Дух цивилизации, усмиряя и делая его покорным для избранных.
Такая усмиряющая сила, не может быть некой таинственной и непостижимой, которая вдруг возьмется невесть откуда во всей своей мощи. Такое возможно только в том случае если продолжать упорствовать в том, что, например, христианству ничто не угрожает явно, а оно само всех спасет. Причем такое состояние неведения должно быть ну очень уж наивным и простодушным, чтобы не замечать те изменения, которые стремительно изменяют наш Мир. Эти изменения многообразны, но только внешне стремительны и энергичны, поэтому достаточно сложно распознать в них то, что именно собирается противостоять, например христианской идеи. В этом многообразии даже легко впасть в заблуждение и сходу решить, например, что христианству противостоит ислам, иудаизм или другая религия. Ислам - это религия, которая в силу своей молодости, более чувствительна к потери Духом цивилизации своей свободы, чем иудаизм и не более того. Эту сверхчувствительность, правда, могут использовать самые разные радикальные силы, но это уже мало выделяет ее от других религий. Иван Карамазов, например, православный, но воспринял идеи кардинала и готов был следовать им до конца. Алеша Карамазов не верит в возможность разрушения христианства, поскольку наивно полагает, что и его самого и религию спасет искренняя вера. Ход всех событий этого романа во многом напоминает ветхозаветный сценарий, поскольку указывает на присутствие среди людей очень древнего искажения креативного образа истории.
Этот образ начинается с того, что душа у человека доступна только ее Создателю, Творцу, поэтому изменить ее, повлиять на нее в ту или иную сторону он не может, хотя и стремится изо всех сил. Присутствие души в человеке реализует замысел ее Творца, а не человека. Душа дана человеку как возможность для его совершенствования, а не для того, чтобы изменять свою душу в меру своей «грамотности», уровня развития. Святость души живет, сохраняется в любом человеке независимо от того, как себя проявляет его личность среди людей. Человек не может своим поведением повлиять на свою душу, но может отвергнуть ее сознательно и остаться в неведении.
Человек абсолютно свободен относиться к своей душе, как он посчитает нужным. Он может считать свою душу выдумкой, греховной, падшей сущностью, возвышенной, низкой, доброй, злой, но в любом случает тот замысел, в котором она участвует во всей своей сложности, ему недоступен. Вместе с тем сама душа дает возможность человеку прикоснуться к своей сложности. Отвергая эту возможность, человек на самом деле не осознает того, от чего он отказывается или, пытаясь настойчиво исказить ее, оказывается во власти лжи, ожидая манны небесной и кисейные берега. Человек разумный при всех его заблуждениях и скитаниях не должен отказываться от той возможности, которую ему предоставляет его душа, если не брать в расчет то, что он свободен выбирать свое безумие. Иван Карамазов сходит с ума, но его брат Алеша не отказался от него и до последней с ним встречи призывал Ивана верить в святость души. Алеша Карамазов противопоставлен не своему брату Ивану, а ветхозаветному Иову, которого почему-то в христианстве часто называют мудрецом. Вопли этого «мудреца» Иова - это стенания человека, который пытается совершить не столько акт своего безумия, сколько посеять его зерна среди других. Это Иван Карамазов сходит с ума по-настоящему, поскольку принял идеи кардинала только умом, а его православный Дух их отверг. А Иова – это «блуждающий реликтовый Дух», который предлагает тому, кому через 2000 лет будет служить Великий Инквизитор, в зачет свои добродетели, не понимая, почему все это вдруг перестало приносить практическую выгоду.
Из всего творческого наследия Ф. М. Достоевского и И.А. Ильина, следует один важный для всех вывод. Он заключается в том, что в представлениях человека о своей сущности исторически сложилось явное заблуждение о возможности влиять на свою душу, которое очень давно проникло в религию, философию, культуру. Человек на протяжении всей своей истории склонен преувеличивать возможности и своего разума, и достигнутой им веры. Он создал искаженное представление о самом себе и о своей и души свободе, и поэтому душу пытается сделать заложницей своих деяний на Земле. Однако душу невозможно принудить к чему-то, заставить ее следовать тому, что противоречит замыслу ее Творца, Создателя. На какие бы ухищрения для этого человек не шел, используя свой разум, вооружая его злом, техническими и научными открытиями и даже верой, его душа ему неподвластна. Ничего здесь человек не добьется в попытке использовать и слабости людей, которые концентрируются вокруг самых разных их заблуждений. Единственное, что он может достичь, на этом пути, подавляя свой и чужой Дух свободы – это все большего и большего безумия.
Кажется, что сам спор о противлении злу ушел в прошлое вместе с ее участниками, а осталось только зло, которое продолжает уверенно бродить по Земле, ее самым разным дорогам, сопровождая людей всюду как сто и тысячу лет назад. Проявляя себя то в одном месте, то другом, то разрастаясь, то пропадая из виду. Оно как и тысячи лет назад не оставляет попыток повлиять на душу человека. А человек продолжает всюду вести с ним борьбу, противопоставляя ему силу своего Духа, разум, самые разные методы и средства, героизм людей, наконец. При всех очевидных победах и достижениях в этой борьбе, уже очевидно, что зла в Мире не стало меньше и его действительно нельзя победить силой. Но почему же зло так живуче и, что в нем есть такого, без чего человек не может обходиться? Неужели человек порой идет на поклон к нему потому, что зло обладает для него реальной силой? В действительности, в зле бессмысленно искать какую-то самостоятельную, таинственную силу. Зло не несет в себе свою собственную, первородную, разумную силу, и в этом смысле интеллектуально бессильно, но проявляет свое присутствие только благодаря заблуждению людей о слабости собственной души. Зло совершенно безразлично ко всему, что существует в Мире помимо него самого. Оно направлено только на себя и прилагает всю свою активность в одном единственном направлении – своего разрастания, оставаясь пассивным ко всему. Такое «Абсолютное» зло – это абсолютная бессодержательность, это форма без содержания, явление без сущности, движение без развития, хаос без возможности какой-либо гармонии. Абсолютное зло это то, что не существует, никогда не существовало и не будет существовать в Мире – это абсолютное ничто, абсолютный хаос. Если бы такое зло существовало как абсолют, то оно никак и нигде не пересекалось бы со своей противоположностью. Однако в том то и дело, что зло сдерживается особой, бесконечно «слабой» силой, которая противостоит ему, прежде всего, не физически.
Да люди всегда, в конечном счете, сдерживали и сдерживают проявление зла через противостояние физических сил. Однако история учит, что это не может продолжаться достаточно долго, поскольку сила зла только растет от такого сдерживания и рано или поздно способно дать о себе знать. Для зла в действительности никогда не нужна окончательная победа, поскольку абсолютного зла быть не может. Для зла нужно противостояние, противоборство, в первую очередь, в физической области. Интеллектуальная ущербность зла не позволяет ему осваивать ту область, которая ему не доступна, а поэтому все свое «творчество» оно направляет туда, где требуется преимущественно физическое взаимодействие и противоборство. Являясь от природы духовно ущербным, зло не может достойно «обосновать» свое право на присутствие в Мире. А поэтому оно поступает хитрее – от самой своей изначальности сеет между людьми невидимые доверчивым глазом зерна заблуждения, а затем просто сопровождает процесс их самостоятельного исторического роста. Зло, которое порой господствует среди людей, это хаос искусственного происхождения, стремящийся к экспансии. Этот «великан» возник и живет среди и за счет людей, не столько из-за прошлых ошибок в свершившейся истории, сколько из-за постоянного искажения человеком ее креативного образа.
Проблема, на которую указали своим творчеством Ф. М. Достоевский и И. А. Ильин, так и не получила какого-то удовлетворительного разрешения до сих пор. Так и осталось не освоенной та бесконечно «слабая» сила, что противостоит злу, не решено как быть с применением физической силы, масштаб которой с учетом современного оружия возрос невероятно. Если раньше зло сдерживалось обычным оружием, то теперь уже нет уверенности, что его можно сдержать и ядерным. И ведь что поражает, что весь этот тупик, в котором оказались люди, зародился из обычных, неразличимых ими «зернышек» заблуждения. От природы ущербному злу удалось набраться только терпения и оно, не обладая никакой самостоятельной, первородной силой, оказалось способным теперь претендовать на мировое господство. Иногда кажется, что с учетом современного состояния нашего Мира еще чуть-чуть и человек разумный, этот венец природы готов расписаться в собственном бессилии перед злом, перед этим пигмеем, торопящимся уже теперь выдавать себя за великана. Найдется не мало таких, кто не согласится с тем, что зло в нашем Мире не обладает самостоятельной силой, а его проявление возможно, прежде всего, из-за затянувшегося осознания человеком реальной силы и святости своей Души. Но ведь Душа каждого человека стремится к свободе и достигает ее неизбежно, однако для личности может остаться от жизни только мгновение, чтобы успеть ощутить еще в себе ее святость. Этому мгновению, его протяженности и особой важности для людей и посвятили жизнь два русских философа Ф. М. Достоевский и И. А. Ильин и свое «творчество» те, кто пытаются до сих пор быть им оппонентами.