Встреча в Крыму

Глава из ненаписанного романа

Эта история произошла давно, но до сих пор вспоминается мне, и я задаюсь все тем же вопросом: почему это произошло со мной? Была ли та встреча случайной? Все ли я сделала правильно и довела ли до конца дело, так странно порученное мне?
 
Воспоминания уносят меня в год, когда я отправилась на отдых в Ялту в один из санаториев по случайно подвернувшейся под руку путевке. Я прибыла к месту назначения с единственной мыслью - отдохнуть от возникших в тот период жизненных сложностей. Быстро подружилась с соседкой по номеру и решила забыть обо всех случившихся неприятностях. И тут мне стали сниться по ночам диковинные сны. Впрочем, сны у меня часто бывают необычными: скажем, «подаются» в какой-нибудь определенной цветовой гамме, сопровождаются психоделической музыкой, а то и некими изысканными ароматами. А иногда растягиваются в несколько «серий». Так что ничего нового «по форме» в моих ялтинских сновидениях не было. Необычным «по содержанию» было то, что каждую ночь мне снился один и тот же персонаж – обаятельной, если не сказать больше, внешности молодой мужчина, который всегда молчал. И это при том, что звук в «картинке» присутствовал.

Моя соседка, смешливая и чрезвычайно общительная барышня по имени Люська, была посвящена в тайну сновидений. Каждое утро, выслушивая отчет о том, что мне привиделось, и как вел себя «герой», которого я уже сочла немым, Люська вдавалась в пространные комментарии и толкования снов. Однажды ей пришло в голову, что мне снится иностранец. В те времена их не так уж много водилось на территории все еще советского, но доживавшего свои последние дни, как вскоре оказалось, пространства.
- Вот потому он и молчит, что не знает русского! - уверяла меня соседка, предлагая свою трактовку снов. Согласно ее гипотезе, мне являлся никто иной, как суженый.
- Ну, он мог бы поговорить со мной и по-английски, или по-немецки! - возражала я, выпускница факультета романо-германской филологии, чем приводила Люську в замешательство. Кроме того, мне не нравился в ее теории этот посыл – явление «суженого», хотя подобное появление во сне будущего, а на тот момент бывшего, мужа уже имело место в моей жизни несколько лет назад. Но поскольку я недавно освободилась от развалившегося в пух и прах брака (повторяя про себя как заклинание знаменитые слова Райкина о том, что хорошее дело браком не назовут), то желания «экспериментировать» еще раз с замужеством у меня пока не возникало.

Мы с жизнерадостной соседкой моей сколотили вокруг себя приличную компанию из отдыхающих и вместе весело проводили время. Люська разболтала нашим новым приятелям о моих чудных, с завидной регулярностью повторявшихся снах, и народ засыпал меня вопросами. Рассказывать, впрочем, было особо не о чем, потому как таинственный незнакомец был статичен и все так же молчалив. Лишь иногда на его губах появлялась улыбка «Моны Лизы» - лучшего сравнения для обозначения движения его губ, удивительно чувственных, надо признать, мне в голову не приходило.

И вот однажды утром, едва освободившись от «объятий Морфея», я начала пересказывать любопытной Люське то, что УСЛЫШАЛА в очередном эпизоде своего «ночного сериала». К моему незнакомцу обратились, но как-то невнятно. Мне показалось, я расслышала фамилию, хотя она почти улетучилась из памяти, охлажденной утренней свежестью. Что-то там звучало похожее на «Брррр!!». Люська расхохоталась, настолько не вязалось услышанное с ее теорией о моей предстоящей романтической встрече с прекрасным незнакомцем.
- Может его фамилия Браун, или Брэдли? - вскрикнула в возбуждении моя новая подруга, близко к сердцу принявшая историю со странными снами.
- Ты бы еще Брэда Питта вспомнила, - сказала бы я сейчас, но в те времена имя это было мало кому известно.
 
Когда мы всей компанией собрались на пляже, я попыталась вспомнить произнесенное кем-то в моем сне - то ли имя, то ли фамилию. Наши друзья охотно подключились, и со всех сторон были слышны самые разнообразные варианты, начинавшиеся с «Бр…».
- Я знаю, кто тебе снится, - сказал смуглый парень по имени Кирилл, недавно присоединившийся к нашей группе.
- Его фамилия Броневой!
Послышался взрыв хохота. При всей любви к великолепному актеру, я должна была отметить, что он мало походил на таинственного «ночного гостя». Впрочем, в звучании имени что-то похожее угадывалось.
- А был еще такой Броневицкий, - не унимался Кирилл, но Люська замахала на него руками, и больше он никаких версий не выдвигал. В голове моей, однако, звучали именно предложенные Кириллом варианты. С чего бы это, думала я. Уж не потому ли, что сам он мне был небезразличен?

Пока мы подобным образом развлекались на пляже, из администрации санатория сообщили, что все желающие могут принять участие в экскурсии. Экскурсия эта намечалась на послеобеденное время и представляла собой поездку в так называемый Воронцовский дворец, расположенный в Алупке в некотором отдалении от Ялты. Мне давно хотелось побывать там, поэтому я тут же засобиралась. Люська увязалась за мной, а потом к нам присоединился Кирилл. Большая же часть публики предпочла провести остаток дня на берегу моря.

Во дворце мы попали в совершенно иную эпоху, так отличную от шума и гама летнего курортного города. Мы переходили из зала в зал, из бильярдной в библиотеку, из столовой в гостиную, и перед нашими глазами представали картины знаменитых художников прошлого, мраморные скульптуры, изделия из хрусталя, фарфора, малахита. И вдруг я увидела… ЭТИ глаза. Они смотрели прямо на меня, и были это те самые глаза, которые являлись мне каждую ночь, как только голова моя касалась подушки. Потом я увидела губы - да та самая улыбка… Как это может быть?!!

Как завороженная я стояла возле портрета, висевшего на стене Голубой гостиной. На полотне был изображен он – мой таинственный молчаливый незнакомец. Только одет он был иначе – не так, как снился мне, а в костюм той давно ушедшей эпохи.

Моя верная подружка тем временем ушла вперед, но, заметив мое отсутствие, вернулась. Люська все сразу поняла, увидев, какой у меня потрясенный вид. Она словно читала мои мысли. Схватив за руку проходившую мимо служительницу музея, она осипшим то ли от испуга, то ли от волнения голосом спросила:
- Чей это портрет?
- Это граф Браницкий, - ответила дама, несколько озадаченная ажиотажем, возникшим вокруг ничем не примечательной на ее взгляд картины.
- Бр-р-раницкий? - заикаясь, произнесла Люська, закатывая к потолку глаза.
- А кто он такой?
- Потомок знатного рода Браницких. Из этого рода происходила графиня Елизавета Воронцова, жена генерал-губернатора. В девичестве - Браницкая.
И мы услышали рассказ о необыкновенной жизни и приключениях Ксаверия Браницкого, племянника графини, который по совершенно непонятной причине все последние дни безмолвно присутствовал в моих снах.

Всю обратную дорогу в Ялту я молчала, стараясь осмыслить услышанное и увиденное. Можно было, конечно, отмахнуться и от непонятного сна, и от старинного портрета, но вдруг все это не было случайностью? Что могло это странное совпадение означать? И было ли это совпадением?
- Вот тебе и иностранец, вот тебе и жених, - сказала я, наконец, с некоторым упреком, сама не зная почему, обращаясь к Люське.

Прошло несколько дней. Сон мой прекратился, и все уже стали забывать о приключившейся со мной странности. Заканчивался срок путевки, пора было собираться домой. Кирилл куда-то пропал. Жаль, думала я. Даже интрижки малой у нас не получилось. И вдруг накануне отъезда он объявился.
- Я знаю, в чем смысл твоего сна, - глядя мне в глаза, без всякой улыбки сказал Кирилл. Оказывается, все это время он занимался изучением истории семьи Браницких и раскопал много интересных фактов. Потомок Ксаверия Браницкого – его прапраправнук – жил во Франции в собственном замке, который назывался «Шато Монтрезор». Так и живет там до сих пор, между прочим.
- Вот он-то, я думаю, и являлся тебе по ночам, - заявил Кирилл.
- А с какой целью? - удивилась я, соглашаясь, что некоторая логика в его рассуждения имелась, какой бы иррациональной ни казалась вся эта история. В самом деле, «мой» Браницкий, хоть и был очень похож на того, изображенного на портрете, выглядел по-современному.
- А вот это ты должна выяснить сама, - сказал мой несостоявшийся возлюбленный и выдвинул несколько любопытных гипотез.

Несколько лет понадобилось мне для того, чтобы проверить некоторые из предположений Кирилла. Мне казалось, что я выяснила причину тех крымских сновидений своих и сделала то, что должна была сделать. Но иногда у меня появляется ощущение, что история с портретом Браницкого не закончилась. Что миссия моя не выполнена до конца, и мне еще предстоит совершить немало удивительных путешествий и стать свидетелем новых интригующих событий.