Включатель

Смотрящий далеко за горизонт
запинается о камни под ногами



- Это лес! - Заявил парень, гордо глядя мне в глаза, и ожидая, что сейчас подойдут такие же умные, как и он сам, люди и вручат ему за столь великое открытие Нобелевскую премию. Молодой, лет двадцати, парниша в потёртой синей джинсовой куртке сидел на смятом и притоптанном кусте с кругленькими, словно монеты, листьями, соорудив подобие трона. Торчащие чуть ли не выше головы колени он обхватил руками, сцепив их в замок. На самые запястья из-под джинсовки вылезали чёрные рукава толстовки, скрывавшие тонкие руки. Вообще весь он был не шибко мускулистым, его стройность уже граничила с худобой, хотя лицо вполне можно назвать пухлым и овальным, с острым орлиным носом. Во взгляде была некая возбуждённость, глаза бегали по сторонам, он чего-то ждал и готов был сорваться с места
- Да неужели?! - С сарказмом ответил я и встал с толстого побуревшего от ветра и дождей корня, торчащего из земли. Вытянувшись как можно выше я напряг все мускулы в теле, разгоняя кровь. По ощущению даже нельзя было понять, что именно я испытывал. Затекло ли тело после долгого беспробудного сна или напротив, устало после прогулки. Раскинув руки в стороны, я поднял лицо к небу, закрыв глаза и впитывая настроение природы.
Это был лес, старый и спокойный. Он существует сотни и тысячи лет, и никто не мешает ему мирно жить под лучами солнца. Деревья высились как можно выше, борясь за свет и тепло, которого внизу уже не хватало. Отстань на пару метров, и ты будешь в тени других. Законы джунглей. Жизнь внизу всё же продолжалась, по земле стелились мелкие кустики и плетуны, цеплявшиеся за мощные стволы деревьев, бурая невзрачная травка, пробивавшаяся через слежавшиеся листья, и грязь превращали неровную землю в красивый, но такой же неровный пол, ходить по которому приходилось с опаской, дабы не зацепить ногой корешок или яму. Изъеденные временем почти чёрные стволы вековых деревьев покрывал бодрый мох, совсем перекрашивая лес в зелёный цвет, не оставляя ничего больше. Только жизнь до самого горизонта. Как большой чернильный штамп, она оставляла в сознании отпечаток своего настроения, не оставляя на душе ничего другого, кроме бесконечного дыхания природы.
Тело радовалось и просыпалось, включая давно забытые инстинкты пращуров, живших так тысячи лет. Естественное существование. Ноздри смело потянули воздух, и тут радость мигом прошла. Легкие наполнились едким смрадом, отдающим то ли дымом, то ли гнилью и тухлятиной. Согнувшись напополам, я закашлялся.
- Это я тоже заметил. Воняет ощутимо, дыши лучше ртом. - Заметил парень.
- Что-то горит?
- Или что-то сдохло. Или что-то дохлое подожгли.
- Здесь всё живёт. А где жизнь, там и смерть. - Сказал я, опёршись руками о колени, ещё не разгибаясь и чувствуя, что кашель снова подступает.
- Значит, будем радоваться, что это не мы умерли и так воняем. Кстати, помыться не мешало бы. Ванна тут есть?
- Тут? Мы где, ты знаешь?
Парень огляделся вокруг и вопросительно посмотрел на меня:
- В лесу.
- Да ты видно гений. Я не припомню, что брал отпуск и ехал за город отдыхать в лесу, где жгут трупов.
- Разве? А по мне местечко вполне хорошее. Костёр, шашлык, палатки и гитара! - Он мечтательно подпёр голову рукой. - Хочешь шашлыка?
- Когда захочу, пойду на запах гари. Тебя звать как?
- Данил.
- Вот что, Данил, ты как здесь очутился, помнишь?
- Ээээ… - Парень задумался и отвёл глаза в сторону. - Я уходил из гостей. Припозднился сильно, было темно. Меня уж почти выгоняли. Я обулся, вышел и за мной захлопнули дверь. Только в лес я идти не собирался. Где я?
- Наконец-то дошло! Чёрт его знает, где мы. Я лично хорошо помню, как зазвонил будильник на телефоне и я швырнул его вон об то дерево.
Данил на миг улыбнулся и лицо его вновь стало спокойнее. Его не волновали никакие заботы. Он сидел на корточках, сложив руки в замок и подставив их под голову, которой покачивал из стороны в сторону, как маятником. Мыслительный процесс!
- Слушай! - Взмолился я. - Ты хоть скажи, что происходит. Это похоже на затянувшийся сон. Тебе неинтересно, как мы тут оказались?
- Тебя как величать? - Вдруг серьёзно спросил Данил.
- Аркадий.
- Аркадий - это…
- Это Аркадий.
- А попроще то как?
- Аркадий. - Настойчиво повторил я.
- Ты думаешь, Аркадий, - Чеканно выводя мой имя, произнёс Данил. - Что я пофигист и мне плевать, что вокруг? Я просто рационально взвешиваю факты, осмысляю происходящее. А ты проявляешь бессистемность.
Вот те на, оказывается есть ещё умные люди в этом лесу. Ну, хоть познакомились.
Боже, как хотелось курить! Не курил уже целых…не знаю, наверное, долго. Может с самого утра, как проснулся. А может, и вовсе не курил раньше, а сейчас захотелось. Обшарив карманы, я нашёл только трубку. Странно, не её ли кидал в дерево? Нет, это оказался не мобильник. Непонятная штуковина такого же размера с округлыми краями, выполненная из жёлто-розового металла, с рифлёными краями, она удобно лежала в руке, как рукоять ножа. Вот только назначение его оставалось неясным. Просто корпус, а сбоку под большим пальцем кнопка, при нажатии издававшая тихий щелчок.
- О, у тебя тоже кнопка! Классная штуковина, знать бы ещё зачем она! - Воскликнул Данил, поднимая голову и показывая, что держит в руках такую же.
- Откуда она у тебя?
- Была в кармане. Больше нет ничего, вот и таскаю в руках. Знаешь, пустые руки иногда зудят, хочется что нибудь помутызгать.
- Почему мне не сказал?
- А как бы это по твоему выглядело? Нет ли у вас, многоуважаемый Аркадий, кнопки? Да и потом не хотел отвлекать тебя от твоей паники.
- Не видел ты ещё панику, Данила!
Развернувшись на носках, я пошёл в сторону от дерева, в которое бросал опостылевший будильник.
- Ты куда?
- Если тебе нравиться сидеть на месте, оставайся.
- Да не, можно и размяться!
Встав и смачно потянувшись, Данил побрёл вслед за мной, размахивая рукой со штуковиной. Потом, демонстративно надавив на кнопку, зашипел и стал водить в воздухе получившимся мечом:
- Да пребудет со мной сила!
Да, с умными людьми, это я погорячился. Заметив мой взгляд на себе, Данил сказал:
- Ты не поклонник Лукаса?
- Нет, я реалист. Лучше под ноги смотри!
И в доказательство моих слов Данила рухнул на землю, зацепившись ногой о камень, поросший мхом.
- По меньше ёрничай, может и выберемся.
- Тебя что, не учили расслабляться? - Обиженно сказал парень, потирая колено.
- Нет, в этом деле я самоучка, учили только напрягаться, и кажется сейчас ещё один из таких уроков. Ты не думал о том, что не плохо бы взяться за ум, а не вести себя, как полный раздолбай?
Данил посмотрел на меня и с довольным видом снова нажал на кнопку, выключая меч. Осмотрев на всякий случай дорогу впереди, он снова увлёкся кнопкой, подведя её ближе к глазам, надеясь лучше увидеть и понять:
- Зачем может служить кнопка? Не эта, вообще любая? В лифте, например, или на клавиатуре.
- Чтобы включать. Замыкать контакты.
- Ага. Есть ещё механические, вроде курка на пистолете. Но цель та же - включение механизма. Здесь она одна, следовательно и функция у неё одна. Как у ножа - отвёл стопор в сторону и лезвие выбрасывается наружу. А здесь что происходит?
- Ты меня спрашиваешь?
- Пытаюсь выработать системный подход. Подхожу к этому, как к загадке.
- Тебя ждёт разочарование, эта штука не работает.
- Это чего же вдруг ты так решил? - Данил засиял, показывая, как ему нравится в этом разговоре казаться умнее. - Пульт от телека без него самого разве работает? Ты же этого не увидишь.
- Значит, действие кнопки мы не увидим.
- И тут промах. Если это пульт, значит где есть что-то такое, что им управляется. Его надо отыскать и включить. Или открыть.
- Это что, уже игра?
- А это верно. Вот ты, Аркадий, утром встаёшь, вымещаешь злость на будильнике, нервно завтракаешь и быстро и идёшь на автобусную остановку. Тебе не хочется на работу, ты бы с радостью придумал отмазку и остался дома. Мерзкое утро, холод, но когда подходит автобус, ты радуешься. Или на работе, скажем, должен сделать за смену десять чего нибудь. Не знаю, чем ты занимаешься, но предположим так. И вот ты доделываешь только первую, но ты всё равно счастлив. Почему? Тебе и не нравится, и впереди ещё столько, что охота задержать дыхание и ждать смерти. Но почему ты испытываешь удовольствие? Наша жизнь - задача, или игра иначе. И подразумевает под собой решение. Мы проделываем необходимые операции и достигаем результата. Решаем задачу.
- Выигрываем. - Вставил я.
- Точно, выигрываем. И это приносит нам удовольствие. Жизнь наша - игра, и завершая каждый новый тур, мы радуемся. Такой принцип. Ставя перед собой задачу, ты играешь, и либо выигрываешь, радуясь этому, или проигрываешь, огорчаясь при этом. Ты ставишь цель дождаться автобуса и радуешься, когда цель достигнута. Кстати, Аркадий, ты там смотришь, чтобы я за корни не запнулся? У тебя это хорошо получается.
Этот парень однозначно мне начинал нравиться. Своим свежим незагруженным поведением и отношением к жизни, хорошо сочетавшимся с системным подходом к сегодняшнему хаосу.
- Это твоя жизненная философия?
- Ага! - Гордо ответил Данил, подбрасывая кнопку в воздух и ловя. - По этой теме я писал курсовую.
- Студент?
- Почему сразу студент? Закончил давно.
- А сам так и остался студентом. По Лукасу фанатеешь.
- Обижаешь, начальник! Мой курсовик оценили, тема эта сейчас многих интересует и сейчас бурно развивается. Строятся новые теории психологии человека, работы мозга, многие поняли и осознали смысл жизни, разгадали причину снов.
- Благодаря тебе?
- Вовсе нет, теория давнишняя, но люди к ней обращаются чаще последнее время. Тебе интересно?
Я огляделся вокруг. Бесконечный лес и ничего больше.
- Других альтернатив я не вижу.
- Ну тогда вот! - Данил многозначительно поднял вверх палец. - Сейчас наша цель - понять, что мы в этих джунглях забыли. Меня уже самого озноб подбивает от мысли, что за дверью гостей я оказался в диком лесу. Сидел, квасил, и вот уже плутаю по корням да по ухабам.
- Ты хоть поесть да выпить успел, а я с утра ничего не жевал.
- Да! - Мечтательно протянул Данил. - Горячая картошечка и жирные сочные котлеты из утки.
Я мгновенно представил себе это и уже чувствовал, как скворчат поджаристые котлетки. Но в нос ударил только запах горелой плоти.
- Вот он плюс здешнего воздуха! - Засмеялся Данила. - Аппетит перерубает сразу! Так вот про цель. Мы хотим понять, что происходит. В подсказку нам дано сие приспособление с одной кнопкой. И что мы может ответить?
- Не достаточно данных.
- Вот то-то и оно. Нехватка Триктов, условий. Задача строится на условии. Классический пример. В комнате сидели четыре кошки, три ушли, сколько осталось?
Данила посмотрел на меня с таким видом, словно ему одному известен ответ. Говорить очевидное не хотелось, я чувствовал подвох, но выхода не было:
- Одна.
- А вот и нет! Две. Одна кошка вернулась. Я, конечно, извиняюсь за глупость примера, не моя прихоть. Это самое простое, что пришло на ум. Задача не решается или решается неправильно при нехватке условий.
- Триктов. - Добавил я.
- Ага, так их окрестили. Вот и наша задача нерешаема без данных. Даже хуже, без зацепок мы вынуждены идти всеми окольными путями. Как в случае с кошками без условий этой задачи все наши версии неверны. Нам надо искать остальные ограничения этой задачи. Зачем-то ведь нас оставили именно здесь. Ответы рядом. Или немного дальше, поэтому надо искать. Кстати, куда мы идём?
- Прямо на запах. - Ответил я. - Там что-то должно быть. На пожар это не похоже, я думаю там могут быть селения, люди. Трикты для задачи.
- Ага, верно. Уже система. Метод обрубовки так называемый. От большого объёма данных триктами отрубаются неверные сегменты, оставляя меньший кусок физически возможных решений, число вариантов сокращается. Иными словами мы ищем границы области решений своей цели, как в математике.
- Вот только не залечивай мне про математику и эти их десятичные логарифмы!
- Ого, какой гуманитарный склад ума! Зря ты так про логарифмы, алгебра тоже в некотором смысле даёт человеку осознание…
- Я тебе что сказал?! - Крикнул я и Данил заткнулся. - Дойдём до конца и посмотрим, где эти джунгли заканчиваются.
Замечание на счёт джунглей было оправданным. Заросли и бурелом порой становились непроходимыми, а деревья, казалось, до появления чужаков или своей жизнью и ночью под покровом темноты бродили по лесу и общались, как люди. А когда их застигли врасплох, они замерли, оставшись стоять с вывороченными корнями-ногами, в неестественных позах. Их морщинистая кора, похожая на живую кожу, потрескалась от движений, её поедали изнутри муравьи, и животные покрупнее селились в дуплах и трещинах.
Данил без всякой на то причины поднёс кнопку ко рту, включил и деловитым голосом заговорил:
- Бортовой журнал капитана Пикарда, звёздное время 3 18 306, мы очутились в лесу по неясным причинам и пытаемся найти выход из этой чудовищной ловушки. Где же ответ?
Вскочив на сухой обломанный сук у самого низа, он изящно изогнулся и подбросил кнопку, но в последним момент не удержав равновесия не смог поймать её и улетел вниз в кусты.
Оставалось только назидательно цыкнуть и пойти дальше.
- Аркадий, подожди-ка минутку! - Закричал он, и вынырнул из зарослей, пряча блестящую желтоватую кнопку в карман и держа в другой руке чёрный бесформенный комок. - Смотри!
- Ого! Ты нашёл в лесу кусок грязи! Знаешь, глядя на тебя, я вспоминаю фотографию Эйнштейна, показывающего язык. Твоя философия хорошо перемешана с тяжёлой придурью.
- Ты взгляни на это! - Данил затряс комком грязи, стряхивая с него прилипшую листу, землю, потёр им об штанину и тот заблестел.
Я не ошибся? Это была она.
- Точно, кнопка! - Воскликнул Данил. - Ещё один трикт для нашей задачи!
Но внезапно улыбка на его лице сменилась чем-то другим, блеск в глазах погас, а кожа стала мертвенно-белой. Он поднял голову, его широко раскрытые глаза наполнились тревогой:
- Так мы здесь не одни? - Грустно спросил он, снова уставившись на грязную кнопку - Были другие, и наверно давно.
- Она лежит несколько месяцев, может больше. Но почему без хозяина?
- Её выкинули. Когда я достал свою из кармана, тоже хотел избавиться от неё. Кому в непроходимом лесу нужна такая безделушка.
- Данила, это единственный предмет, которым нас снабдили. Больше при нас ничего нет, у тебя наверняка было что-то в карманах, когда ты выходил от гостей, но теперь при нас только кнопки. Значит это не зря, они нужны. Возможно это инструмент, наподобие охотничьего ножа, прибор для выживания. И просто так без дела она лежать не будет.
Данил по-прежнему смотрел на рукоять кнопки, соскребая потными ладонями с неё комки земли и сгнившей листвы. Её владельцу, похоже, не удалось выбраться отсюда, и мелкие неосознанные приступы страха накатывали на Данилу. Он ещё пытался причину, по которой человек выбросил её, но сам при этом ушёл из этого проклятого места:
- Это мусор. Её использовали и выбросили. Как одноразовый шприц.
- Данила! - Громко произнёс я, отвлекая от размышлений. Он нервно оглянулся. Его страх граничил с паникой, нижняя губа начала подёргиваться
- Посмотри на неё внимательно. Прочный нержавеющий сплав, добротно сделанная конструкция. Ни сварных швов, ни склеек, ни заклёпок. Собрана она идеально, так автоматы в наши дни не делают. Вырезы на корпусе. Значит она долговечная, и не станут её выбрасывать после первого применения, какое бы оно не было. Это боевая вещь, оружие. Форма и размеры полностью оптимизированы для удобства, это же пистолетная рукоять, следовательно и применение ей не столь простое.
- Аркадий, если не темнить, то ты кто? - Данил вопрошающе посмотрел на меня, надеясь узнать какую-то страшную тайну.
- Тридцать два года, высшее образование, неженат, как ты и говорил, работа надоела, из домашних животных засохший кактус, боюсь стоматологов. И вижу очевидные вещи, как например то, что если мы будем стоять и ничего не делать дальше, то присоединимся к этому несчастному. Пойдём, Данила, нет времени.
- Да плевать на всё я хотел! С какой стати мы выберемся, если ему не удалось, чем мы лучше? Мне всё равно!
- У меня было такое, когда я только приходил в себя, это действие наркотика или снотворного, которым нас обдурили, прежде чем привести сюда.
- Может мы сами согласились?
- По крайней мере, я этого не помню. А раз сейчас я хочу отсюда выбраться, значит и тогда хотел. Нас похитили. - Подытожил я.
- Как бы то ни было, мне безразлична кнопка и эти долбанные джунгли. Что такого может быть в этой проклятой кнопке? Не верю я, что это оружие. Даже на нож и то не похожа. Не верю!
- Веришь, Данила.
- Нет!
- Ещё как веришь. И сейчас пойдёшь со мной. - Подойдя ближе, я приставил кнопку ко лбу Данилы. - Или посмотрим, что будет, когда я нажму.
- Ничего не будет. - Флегматично произнёс он и попытался отойти, но я грубо схватил его за грудки и придавил головой к рукояти сильнее:
- Ты точно так думаешь?
Глаза студента скатились к переносице, уставившись на желтоватый металл рукояти. Свет, отражавшийся в них от просветов деревьев вибрировал от нервного напряжения.
Ещё мгновение, и под пальцем раздался глухой щелчок кнопки, но в этот момент Данил вырвался из моих рук и повалился на траву.
- Значит, все-таки веришь. - Вздохнул я.
Студента колотило в ознобе, как если бы сейчас я угрожал ему настоящим пистолетом, бледное лицо застыло в немом ужасе, напоминая восковую маску. И было в этом лице нечто неосязаемое и непостижимое. Тогда и я почувствовал приближение чего-то. Или кого-то. Беспокойное, тревожное покалывание возникло в груди, упрашивая меня сейчас же покинуть это место и идти, идти как можно дальше и быстрее. Я огляделся по сторонам, но ничего не видел. Да и что бы я заметил? Всё по прежнему, точнее всё выглядит в точности также, но есть нечто такое, чего следует бояться.
- Пойдем!
Подав руку, я поднял Данилу на ноги и молча побрёл через кусты и бурелом. Направление, выбранное мной ещё в начале пути не вызывало у меня никаких сомнений. С какой бы стати я сомневался?
А чего тогда я так уверен, возникает вопрос. Откуда такие замашки? Как заправский полководец я иду, размахивая руками и грозным голосом командуя своему полку бросаться на врага. Только армия моя - это горе-студент, вооруженный двумя кнопками.
Лёгкая ухмылка выросла на моём лице. Есть ещё светлые мысли в этом приключении. Но в ответ на такое рассуждение в голове моментально всплыла тревога. От едкой гари продолжало воротить желудок, в воздухе присутствовала смерть, витала вокруг и наблюдала за нами. Только бы уйти, спрятаться, ведь она наступает нам на пятки.
Но мы уйдём, у нас есть направление, воля к спасению, и три никчёмных кнопки.
Между тем отвратный запах мертвечины исчез, обострились нотки чистого древесного дыма и чего-то ещё. А вдруг это пожар. Веду, значит, себя и бедного студента на гибель. Почему именно эта дорога, почему не другая?
Такие сомнение могут поставить под вопрос всё наши планы. Желая отвлечься, я посмотрел на спутника, который, отвлекшись от дороги и занятый очисткой желтоватой рукоятки от грязи, ушёл вперёд. Передо мной маячил его коротко стриженый затылок.
- Дорогу молодым?
- Чего? - Обернулся Данил.
- Данила, помнишь, ты что-то говорил про сны.
- Разве?
- Да, рассказывал, что твоя теория задачи помогла раскрыть причину снов.
- Ах, вон ты про что. Да, есть такая версия, что наши сны полностью истекают отсюда, именно из теории Дампа, то бишь задачи и решения. Как и наша жизнь, сны - это такая же реальность, в которой мы живём, но строится чуть иначе. Все наши действия - ответы на положенные задачи и их условия - Трикты. Каждый день мы встречаемся в ними. Взгляни вокруг - лес, трава, небо, кнопки. Это условия, диктуемые реальностью, мы действуем исходя из них, и нарушить правила мы не можем. Получая задачи из жизни через органы чувств мы скапливаем их в памяти, выстраивая полную картину, чтобы суметь найти решение. Но так мы устроены, что память наша имеет свои границы, так сказать, объём оперативной памяти. Исчерпав её, мы не можем более впитывать информацию. Как из переполненного сосуда из нас течёт, мы не можем сконцентрироваться на единой задаче. Не мне тебе объяснять, что происходит, когда не спишь тридцать часов кряду. Чтобы разгрузить голову, мы спим, нервная система самоочищается от лишних мыслей и воспоминаний, полученных за день. В это время в голове самая настоящая бормотуха, всё перемешано и разрознено. Этот процесс можно наблюдать самостоятельно. Перед сном мы начинаем слышать голоса своих знакомых, сами собой появляются фразы, слышанные за день, всплывают картинки, обрывки. Такие рваные воспоминания зовут "сырыми снами". Они не играют особой роли, пока мы находимся в сознании, пока ощущаем мир вокруг себя - кровать, в которой лежим, свет в комнате, звуки. Мы обрабатываем задачи этого мира, но стоит нам уснуть, как мы погружаемся в царство этих самых сырых снов. Нет уже реальности, мы не получаем информации из окружающей среды. Существуют только отрывки нашей памяти. Вот они и становятся для нас задачами и условиями, они лепят нам мир и людей, в которых мы начинаем жить. Сон - причуда человеческого мозга, нужен покой ему, а не сознанию. Оно может жить круглосуточно, постоянно обрабатывая информацию, общаться с людьми, решать проблемы, влипать в неприятности и выкручиваться из них. Так мы живём всю ночь, пока очнувшееся тело не даёт нам новую информацию к размышлению.
- Постой, я хорошо запоминаю свои сны, но не припомню, чтобы они длились по восемь часов.
- Естественно! - Взмахнул рукой в воздухе Данил, как профессор указкой перед доской, исчерченной логарифмами. Бррр, аж передёрнуло. - Мозг нуждается в отдыхе и работает ночью не много, процесс обработки накопившихся воспоминаний не так долог. В остальное время он бездействует, и что происходит с нами в этот период одному Богу известно. Многие считают, что пока мозг молчит, сознание находит себе другие условия для работы, и мы живём где-то совсем в ином мире, но к сожалению и воспоминания наши остаются там, по другую сторону. Однозначно лишь то, что человек - это не машина, которую можно выключить. Мы живём всё время, каждую секунду, и когда просыпаемся, осознаём, что уснули не минуту или две назад, в голове остался многочасовой провал.
- То есть там мы тоже чем-то занимаемся?
- Да, но за пределами реальности сам представь, какие могут быть трикты? Не земли, не воды, законы физики другие, не говоря про самих людей. Полная чертовщина, не чета тому, что мы сейчас с тобой видим. Эх! - Протянул Данил, потягиваясь. - Знал бы, какой путь придётся проделать от гостей до дома, то остался бы у них ночевать.
- И оставил бы меня одного? Ну нет, не выйдет, вместе будет думать, как отсюда выбраться. Скажи как мне, специалист по решению задач, что ты теперь можешь предположить?
- Так, посмотрим. До этого мы витали в воздухе со всеми догадками, их было несчитанное множество. А теперь их, вроде, меньше, но расклад мне уже не нравится. Мы тут не первые, счастливчики до нас так полегли костьми. Заблудились, не нашли выхода, погибли в лапах диких зверей, может попросту умерли с голоду. Но с этим нам повезло, тётя Нина готовит отменно.
- А вот я бы не прочь чего погрызть.
- Не знаю, я вообще ничего не хочу. Хоть сесть и ждать смерти.
- Если ничего не хочешь, забей голову своим системным подходом и скажи, что нам делать.
- Не о чем пока думать, нужно для этого ещё что-то найти. Старые трикты мы исчерпали, и число вариантов снизили, обрубили. Помнишь математическую модель?
- Я тебе рот щас заткну кнопкой, ещё раз заикнешься на счёт математики!
- Что страшнее - стоматологи или десятичные логарифмы? - Сквозь смех проговорил Данила, и вовремя успел пригнуться, когда над его головой с силой шмякнулась об ствол дерева моя кнопка. Тоже мне, приколист!
Широко расставив ноги, Данил с натугой поднялся с земли, хватая желтоватую рукоять:
- Теперь у меня их три!
- Я от этого себя ущемлённым не ощущаю.
Студент улыбнулся.
- Держи.
Он бросил мою кнопку обратно, не с размаху, а аккуратно, не надеясь расшибить мне лоб. Хороший паренёк, зла не держит. Хоть в разведку иди. Или в лес с кнопкой.
- Нечего сидеть, пойдём. Или хочешь здесь ночь и встретить?
Сей аргумент на Данилу подействовал сильнее, и мы снова продолжили путь. Он вновь начал что-то рассказывать, но я не слушал, его голос сливался со звуками леса и превращался с общим музыкальный фон, невероятно удачно дополнявший моё настроение. Гулкие отголоски птичьих криков, ветра в кронах деревьев и привкус гари во рту. Это походило на безумие, из которого я, похоже, начинал выходить. Только в эту секунду до меня доходило всё происходящее. Сваливалось, как снег на голову.
На протяжении вот уже последних трёх четырех минут слышалось глухое щелканье кнопки, одно за другим. Монотонные клики, шедшие один за другим сливались в непрерывную череду, в которой можно отчётливо различить, где кнопку нажимают, а где отпускают. Вкл - выкл, вкл - выкл. Данил не обращал внимания, как бессмысленно теребил в руке остававшийся непознанным предмет. Вероятно, это его успокаивало. Вкл - выкл, вкл - выкл. Причём каждый щелчок отличался от предыдущего, можно с точностью определить, где "вкл", где "выкл". Отвлёкшись на пару секунд, я снова прислушался. Выкл, вкл - выкл…
- Может, прекратишь! - Сорвался наконец я.
- Не нервничай, так до паники недалеко. - Безучастно ответил студент, будто я не к нему обращался.
- Меня твоё спокойствие поражает, так себя обычно ведут обколотые успокоительным. Впрочем, я и не удивился бы, окажись оно так. Не чувствуешь, что некоторые вещи совсем не волнуют? Сильное такое обострение пофигизма, знаешь. Меня даже не задевает, что я ни разу в жизни не видел таких деревьев. Это, похоже, тропическая фауна.
- Так куда, получается, нас забросили?
- Этой темы мы ещё коснёмся, ты взгляни на это, Данилка! - Я указал на висящий метрах в двадцати под кроной дерева круглый тёмный комок. - Они начали встречаться всё чаще. Мне кажется, съедобные. Смогём достать?
- Никогда не любил по деревьям лазить, при мне часто так ломали себе и руки, и ноги, а кто чего и похуже.
Намёк ясен. Я оглядел ствол дерева, совершенно голый, без веток и суков, о которые можно опереться. Только уродливая рваная кора. Данил тем временем поднял над головой руки, сжимая рукоять кнопки, и прицелился.
- Ты же говорил это вроде охотничьего ножа. - Сказал он, прищурив один глаз.
- Легче будет сбить ту штуку кнопкой, ничего другого я не вижу.
- Мы же с тобой цивилизованные люди, а будем бросать по фруктам палки и камни.
За механическим щелчком, как и стоило ожидать, ничего не последовало. Он прицелился тщательнее.
Я сел на траву, скрестив ноги, и воткнул кнопку в землю. Выдернув, снова размахнулся и воткнул. Забавно было наблюдать за действиями студента, желающего всей своей наивной силой воли сорвать неведомый фрукт. Впрочем, ничего другого не оставалось, в желудке ощущалась пустота, и даже едкий запах гари не перебивал растущего аппетита.
Защебетали птицы, всей стаей взлетев с дерева, и истошно закричал Данила, срываясь с места:
- Берегись!
В полуметре от меня, впечатавшись в мягкую листву упал тот самый фрукт. Размером с футбольный мяч, сплошь покрытый тёмными иссиня-коричневыми бугорками, вполне способными при падении на голову расшибить её так, как тыкву. Из небольшой вмятинки, как на яблоке, у него торчал дымящийся почерневший черешок.
- Вот, а ты не верил! Она работает безотказно.
- Не поверишь тут. - Тихо пробурчал я. - Когда чёрти носят по тропикам.
- Господи, Аркадий, до тебя только что это дошло?! Если нет причин верить в происходящее, то зачем тогда ставить чёткую грань между возможным и невозможным. Это может повредить. Мы оказались здесь неведомым образом, значит и другие маловероятные вещи тоже возможны. Только очень узкомыслящие люди не верят в невозможное, потому и погибают, не сумев приспособиться к этому миру.
- Ясно мне всё с твоей жизненной позицией. Давай лучше посмотрим, что ты нам сорвал.
Под коричневой кожурой оказалась розовая мякоть, похожая на пропитанную соком вату. Вполне съедобно, оставалось надеяться, что эта штука не ядовита. В противном случае…
Но об этом лучше не думать.
- Похоже на фейоху. - Произнёс студент, отправляя в рот очередной кусок мякоти.
Поспорить я вряд ли мог, не увлекался в школе такими предметами, как ботаника, и в тропической флоре не разбирался. Или же в этом лесу не росло то, о чём я мог слышать. Это было совершенно чужое место, о котором учёные не знали. Во всяком случае фейоха мне понравилась. Чуть приторный кислый вкус перебивал запах гари и гнили, желудок потихоньку успокаивался и наступало приятное ощущение сытости.
От голубых грёз отвлёк резкий рывок за плечо, я непроизвольно повернулся в сторону Данилы, стоящего рядом и показывающего мне в сторону.
В четырёх метрах из кустов показалась серая морда волка.
Я не ошибся? Огромная ощетинившаяся сотней зубов пасть открывалась и закрывалась, учуявший за много километров добычу волк мчался со всех паров, но я не сомневался, что основные силы он приберёг для нас.
Вовсе неудивительно, что в этих лесах есть хищники. Раз сюда засылают людей, местному зверью это местечко нравится. Лёгкая нажива сама бродит себе без оружия, да и вовсе без всякого понимания происходящего.
С удивлением я заметил, что такого уж суеверного животного ужаса перед волком я не испытываю, видать многолетний опыт и нагрузки сказываются, хотя с таки реальными угрозами я и не сталкивался, но вот тот буран мыслей и страхов, что творился сейчас в голове Данилы мог сильно помешать. Остекленевшие глаза выдавали его ужас, вот-вот сорвущийся на панику. Он просто побежит в другую сторону, и зверь бросится вдогонку. Я уже не говорю о том, что эти твари никогда не охотятся по одиночке.
- Так, Данила. - Прошептал я одними губами. - Подними кнопку и целься в грудь. Ты у нас мастер.
Удивительно, что тот ничего не ответил и просто выполнил мои слова. Жёлтые глаза хищника уставились на блестящий в его руках предмет и чуть прикрылись. Хитрый оскал на морде волка что-то означал.
- Я не знаю, что ты сделал в прошлый раз, - Сказал я напарнику - Но попытайся ещё раз. Пробей эту тварь насквозь.
В жёлтых глазах загорелась ярость, все мышцы напряглись и он чуть подался назад. Волк готовился к прыжку. Это была тупая машина для убийства без жалости, сострадания, только железная воля и сила двигала телом сквозь боль и страх. Волк защищался, предчувствуя смерть от рук врага. Своей горькой жизнью он научен, что от человека с блестящей кнопкой редко уходят, но сдаваться он не умел. Едва лапы оторвались в прыжке от земли, светло-серую грудь очертила тонкая полоса, затем ещё одна накрест, и из широкого плюса хлынула кровь, хищник упал мордой в сырую траву и задёргался, вымазываясь в луже собственных внутренностей.
Данил шагнул к телу волка, но я остановил его и прислушался. Тишина не нарушалась ни разу, даже когда волк бился в агонии. Но это не означало, что мы остались незамеченными.
- Их много. - Сказал я.
- Но они боятся.
- Они здесь живут, и им лучше знать, чего следует остерегаться.
- Но мы для них угроза, шансы есть.
- Шансы есть и у них, если будет вся стая.
- Стая. - Задумчиво повторил Данил, когда послышалось грозное рычание.
Мы одновременно обернулись, ища глазами новых хищников, но звуки исходили изо всех сторон. Мы окружены. Прижавшись спиной к Данилу, я спросил:
- Как ты это делал?
- Ты сказал продырявить его. Когда я срезал фейоху, но представлял, как нечто проходит через неё и срезает черен. Сила делит клетки, образу разрез.
- Так я и думал.
- Ты о чём?
- Ты сейчас руби всё, что движется, не целясь, это только тебя задержит. Они нападут в одно время.
- А если тебя задену?
- Не заденешь, представь, как рвётся серая шкура, на меня это не подействует. Полосуй во все стороны, не промахнешься.
- А ты?
- Сколько у тебя ушло на то, чтобы научиться? - Крикнул я и замер, предчувствуя, что ответа уже не услышу.
Кусты ожили и навстречу вылетели сразу три морды. Глубоко вдохнув, я приготовился.
Студент размахнулся и повёл кнопкой в сторону.
У волка, что был слева, с отвратным хрустом сорвало кожу с нижней челюсти, рваная рана зашипела и из неё пошёл сизый дымок. Следующего серого, что был выше, сила чиркнула по груди, и тут же наружу вырвалось пламя и дым гораздо темнее. Третий волк уже понимал, с кем он связался, но в своём последнем прыжке уже ничего не мог сделать. Его отшвырнуло в сторону, оставив в воздухе тусклый шлейф дыма, заканчивавшийся далеко в зарослях кустарника.
Это больше походило на страшный сон, который я имел несчастье считать реальностью. Наверное, я так до конца и не поверил в происходившее, но сердце с присущей ему лёгкостью принимало и переваривало всё незадумываясь, как есть. Оно не понимало, что такого не может быть, и поэтому давало мне только безграничный ужас, который испытывает человек, по настоящему оказавшийся в самом ненужном месте, в ненужное время - сегодня и здесь. Но такого не могло быть!
Время остановилось со всеми своими пленниками, люди, звери и листья, сорванные с веток, остановились, как кусочки фруктов в желе. Меня пробил истерический смех. Вот уж действительно желе так желе - чудовищная композиция из гиблых джунглей и бешеных хищников.
Воздух едва заметно дрожал, как круги на воде распространяя вибрации тонкого невидимого луча из рук студента. Позади меня он уже целился в новых гостей. Я даже не стал поворачивать голову, ясно понимая, что не хочу этого видеть. Мой взгляд по прежнему без интереса изучал двух тёмно-серых тварей, крадущихся ко мне. Успеет ли наш мастер кнопки увидеть их и убить? Позвать его или не отвлекать, а может он и вовсе не увидит двух чудовищ, нарисованных моим больным воображением. Почти вдвое выше предыдущих, эти два волка неслышно ступали грязными ободранными лапами, росшими в три ряда. Чёрный ком повис в горле и я уже не мог сказать ни слова. Глаза тварей удерживали мой взгляд на себе, и остальной мир растворился в них.
Тем временем Данил шёл на второй круг, разворачиваясь на пятках, держа на вытянутых руках жёлто-розовую рукоять. Задев меня, он оступился и завалился на бок, вывив меня из оцепенения. Оглянувшись назад я увидел только чёрную выжженную поляну, а обугленные деревья медленно падали в стороны, оставшись без нижней части ствола, которую огонь также не пощадил. Один из толстенных гигантов этого векового леса намеревался раздавить нас обоих. Не долго думая, я хватанул Данила за ворот куртки и дёрнул к себе. Каким образом я так недооценил свои силы, или это страх прибавил их, но студент отлетел назад, не успев расправиться с последними врагами. Два монстра летели на меня, оскалив зубастые пасти. Я живо представил, какое удовольствие испытывает чудовище, ожидая вонзить клыки в человеческую плоть. Представил, как на языке они уже чувствуют вкус крови. Учитывая, что студент ещё не скоро придёт в себя, у так оно и будет, этих двоих я оставил только для себя…
Хруст черепа раздался внезапно, и только сейчас я заметил, как сильно придавило серого монстра поваленное дерево, целиком схоронив под собой. Но оттого вторая пасть открылась только шире, зная, что её достанется больше. В абсолютной тишине раздался сухой щелчок, и будто сквозь пелену я видел, как сверкающие жёлтые глаза потускнели и помутнели, словно белок яйца на сковородке. Клубы пламени вырвались изо рта, опаливая шерсть на морде и чудовище исчезло в огне, оранжевые языки взметнулись выше и вслед за ними вверх подался и весь мир. Я понял, что падаю.
Зелёные и бурые пятна вокруг меня сменяли друг друга, растягиваясь в полосы и образуя стены колодца, в который я падал. Крепкие толстые ветки, торчащие палки и корни давали о себе знать на каждом сантиметре пути раскатами боли по всему телу. Сюда по тому, как свело дыхание при одном из ударов, были здесь и камни. Развернувшись корпусом от последнего удара, я наконец остановился, плюхнувшись лицом в грязную траву. Неужели живой?
Это был овраг. Старый, с пологими краями, размытыми тропическими дождями, заросший разной неизвестной мне живностью. Над головой смыкались корни гигантских деревьев, образуя потолок, почти полностью закрывавший небо. Они росли, не замечая под собой этой дыры, оплетая корнями своих соседей, поддерживая их и себя. Потому мы и не заметили перед собой овраг. Здесь был свой мир, погружённый в полумрак. Низкие чахлые кустики с мелкими листочками были даже не зелёные, а скорее серо-коричневые. Они вяло болтались, присосавшись к стволам более крупных собратьев. Каждый выживает, как может. Были здесь и ещё менее приятные жители. Почти чёрные тонкие стебельки лиан просто ползи по сырой земле, обнажив колючки, хаотично торчавшие в разные стороны из пазух листьев, которые, впрочем, тоже не претендовали быть красивыми. Мелкие, не больше ногтя размеров, они имели форму треугольника, делая весь стебель ломаным и угловатым. Больше походило на колючую проволоку. Этот факт также усиливался тем, что один такой кусок проволоки намотался на кисть руки, рассадив всю кожу.
Наконец напомнил о себе студент, болезненно прошипев через сжатые зубы, неестественно белые на фоне перепачканного лица. Ему повезло меньше - натянутый от самого верха оврага прут чёрной лианы торчал из плеча. Видимо, когда Данил зацепился за проволоку, та его буквально пилила своими колючками, изрезав плоть до кости.
Я подошёл ближе, чтобы помочь, но он сам взялся за лиану и резким рывком вытащил её, тихо застонав. Потом вынул из раненой руки рукоять приложил её к ране.
- А ты молодец. Ты нас спас.
- Только ты не дал мне расправиться с последними двумя. - Хриплым голосом ответил Данил. - Я уже был готов.
- Одного придавило деревом, а второго ты всё же задел.
- Я тому моменту я уже кувыркнулся в яму. Единственное, что я успел, это начать твою кнопку.
- Тоесть как?! - Спросил я. Если бы Данил не смотрел себе в ноги, то увидел, как удивлённо приподнялись мои брови.
- Какая бы тебе не нужна была помощь, ты получил её от себя самого. Перед тем, как всё началось, ты сказал, что понял, как она работает. Сказал: "Я так и думал".
- Да, ты сказал, что думал о силе, разрезающей клетки. Кнопка перенаправляет наши мысли в другое русло. Это напомнило мне фотоаппарат. Зеркало, стоящее внутри него отражает все лучи в видоискатель, а когда наживаешь на спуск, оно поворачивается и весь свет уже попадает на плёнку. И тут та же система. Кнопка включает механизм из зеркал или нечто подобное, что способно дать нашим мыслям физический вектор. Рифлёная рукоятка хорошо прилегает к коже, наши нервные импульсы сочатся в неё, но только когда кнопка нажата, энергия попадает на зеркало и выходит наружу. Мы были правы в том, что это прибор для выживания, это может быть любым инструментом, от пистолета вплоть до чего угодно. Всё зависит от наших мыслей. Так что ты не сможешь заживить рану, для этого нужны определённые навыки. Твои познания голливудского искусства позволяют только красиво уничтожать.
Убрав от плеча руку Данила, я приставил свою кнопку.
- А ты умеешь?
- Это моя профессия. Ты убиваешь, я даю жизнь.
- Врач Аркаша! - Буркнул Данила и тут же всхлипнул от резкой боли.
- Это узел твоих болевых нервов, - Ответил я. - Будешь язвить, я тоже буду.
Сосредоточившись на порезе, я сдавил рукой жёлтый металл рукояти, палец продавил пухлую продолговатую пипку и раздался щелчок. Словно открытый бутыль шампанского, плечо студента вывернуло наизнанку. Кожа, мышцы, сосуды и кость вылезли наружу, чтобы я смог их осмотреть, хотя на самом же деле ничего не произошло. Весь порез был как на ладони, и я облегчённо вздохнул - он оказался совсем неглубоким, а только задел мышцу. Если бы лиана прошла чуть глубже, без операции парень остался калекой. Волновали только занозы и грязь, засевшие внутри. Их следовало смыть. Кровеносные сосуды от лёгкого прикосновения расширились и кровь обильно потекла по куртке, вымывая всю заразу. Оставалось только найти способ ускорить заживление. Кто знает, кого мы ещё встретим в этих проклятых джунглях, не нужен нам боец без правой руки. Порез, как бутон цветка, закрылся, и кровотечение прекратилась. Вот так и оставим, организм сам сделает своё дело. Как это Данил делал? Представляем себе режущую силу.
Я снова надавил на кнопку, и лоскут с наполовину срезанного лианой рукава джинсовой куртки легко слез, как кожура банана. Перевязав плечо, я наконец вздохнул и сказал:
- Если рану не тревожить и постоянно держать в тепле, то обмен веществ усилится, порез затянется за день-два. Так что держи кнопку ближе и думай о тепле. Всё нормально будет.
Данил наклонился и закашлялся.
Я потянул воздух носом. От тёмной зеленоватой пелены, витавшей меж свисавших лиан, першило в горле, лёгкие заполнялись отвратительным тягучим студнем. Запах изменился, отсутствовала та примесь мертвечины, но куда сильнее проявились отголоски серы.
Я пошёл вдоль оврага к отвесной стене, заросшей бурой невзрачной растительностью, опасаясь собственных догадок. Студент следовал за мной.
Овраг замыкался глыбой камня, уходившего выше и терявшегося в деревьях, из многочисленных трещинок, покрывавших его сеткой сочилась серо-зелёная дымка, от запаха которой начало воротить.
- Тухлые яйца? - Спросил Данил, закрывая лицо рукавом.
- Сера. Вулканические выделения. Теперь не удивительно, почему всё так усиленно прёт. Почва с примесями магматических пород.
- Здесь вулкан?
- Хуже, Данила, мы в вулкане.
- Где!?
- Внутри вулкана, заперты в кратере. Его стены возвышаются метров на сто-двести, мы задохнёмся от испарений, если попытаемся подняться, или просто останемся рядом. Надо возвращаться, это была плохая затея.
- Плохая затея!? Так мы тащились сюда, чтобы потом повернуть и сделать какой крюк?! Ты говорил, что тут селения людей! Мы могли пойти в другую сторону, откуда пришли и были бы уже давно на свободе!
- Свободе?! - В ярости прокричал я, и схватив Данила за руку, завёл её за спиной. - Ты у нас парень экспрессивный, представь это в красках! Ты шёл домой, когда тебя грохнули чём-то по голове и вырубили, накачали успокоительным, привезли к черту на кулички и бросили. Думаешь, если ты зашагал в обратную сторону и вернулся, тебя приняли с хлебом и солью? Мы выбраться должны, а если вернёмся, то скорее всего нас убьют. Этого хочешь?
Вырвавшись, студент потёр локоть руки и оскалился:
- Но теперь мы всё равно вернёмся. И к тому времени будет темно.
- Зато мы уже умеем пользоваться кнопкой, так что ночь нам на руку.
Выбираться из ямы было куда труднее, чем в неё попасть. На скользкой, видимо неоднократно обкатанной тропе мы поднимались, прилагая все силы. Особенно это было трудно для раненого студента. Раненое плечо не давало ему сделать не единого движения без боли. По началу он снимал её с помощью кнопки, но потом оторвал болтавшийся на лоскутах рукав джинсовой куртки и привязал им рукоять к плечу, предварительно включив и прочно завязав её. Теперь боль исчезала, едва он обращал на неё внимание.
Выбравшись ямы, мы пошли обратно, опасливо оглядываясь по сторонам, осматривая поле боя. Сожжённая трава ещё дымилась, лежали поваленные деревья, Данил отошёл чуть дальше, к поверженным хищникам. Не удивлюсь, если он возьмёт для трофея пару зубов из их страшных пастей.
- Аркадий, посмотри-ка!
Каждый зверь помимо нанесённых студентом увечий был растерзан кем-то ещё. Выше того места, где начиналась средняя пара лал, зияла дыра, из которой торчали белые рёбра. Волков почистили, как рыбу.
- Не спорю, я с ними не слишком ласково обошёлся, но это не моя работа, Аркадий.
- Значит волки тут ещё не самая вершина пищевой цепи.
- Они тоже чья-то еда?
- Тут все едят всех. Темнеет уже.
- Это дело поправимое! - Сказал Данил и перед ним заискрила белая точка, похожая на бенгальский огонёк, только ярче и спокойнее.
- Молочина, что бы мы без тебя делали?
Кнопка человека, который отличался от нас только тем, что мы ПОКА ещё были живы, давала шансы добраться до места "высадки". А там уж что получится.
Светящаяся точка на конце жёлтой рукояти увеличилась и стала длиннее, Данил взмахнул ей, как мечом.
- Ещё утром ты фанател по Лукасу. - Заметил я. - А теперь и сам один из его персонажей!
- Не говори! Чего только не случается.
- Да лучше бы этого всего не было!
За кустами послышалось движение, раскидистые ветки ярко-зелёного куста зашевелились, равно как и волосы на моей голове:
- Я лично не хочу даже знать, что там.
- Мы же справимся.
- Плевал я на это! Сматываем удочки.
Мы сорвались с места и понеслись подальше от чего бы то ни было. Знакомиться с новыми представителями грандиозной живности джунглей вовсе не хотелось. Через метров пятьдесят я заметил, что значительно ушёл вперёд. Надо бы и честь знать, здоровый детина, а про хлюпкого студента забыл. Но обернувшись, я сильно пожалел о своих словах в сторону студента и здоровой детины. Данила не двинулся с места, держа на готове светящийся меч и ожидая нового боя.
Куты перед ним продолжали шевелиться, но это только казалось. На него надвигалось что-то, похожее на растение. Махина на две головы выше студента осторожными крадущимися шагами уменьшала расстояние до жертвы. Оно было похоже не то на медведя широким торсом и могучими лапами, то ли на ленивца его медленными повадками (что, впрочем, только казалось, ведь в прыжке эта тварь могла наверняка застичь кого угодно) и зелёным окрасом, больше напоминавшем плесень на шерсти. Но больше всего меня поразило, когда оно заревело, широко разинув пасть. От громогласного воя заложило уши, и я остолбенело стоял, сжимая рукой мокрую от пота бесполезную рукоять, не смея шевельнуться. Всякие признаки жизни ушли, когда я увидел эту разинутую пасть, размером больше меня самого. Непропорционально длинные жёлтые клыки, больше похожие на иглы торчали в разные стороны, и верхний их ряд можно было спутать в растрепанными заросшими усами. Но я не на секунду не мог забыть, что каждая такая игла способна пронзить человека, сделав из него подобие шашлыка.
Похоже и Данила при виде монстра пожалел, что решил остался. Его руки задрожали, и огонь стал гаснуть.
Но тут без всяких видимых причин тяжеленная зелёная туша рухнула.
- Что произошло? - Расстроено спросил Данил, явно не обрадовавшись этому.
- Ты видел его пасть? - Крикнул я из далека, не решаясь подходить - Страшнее в жизни не видел. Мой страх передался ему, и искра из кнопки попала в него. Сбой сердечного ритма, он умер от инфаркта.
- От страха?
- От страха перед самим собой. Самые действенные методы не всегда самые эффектные. Смотреть, как ты вырубаешь и выжигаешь всё вокруг себя тоже не подарок. Побережнее надо к природе.
Данил опустил руки и уныло вздохнул. Так ему хотелось повоевать с чудовищем. Меня же напротив, обрадовало, что не единой лишней секунды не буду видеть это ужасное создание:
- Видал его пасть? - Переспросил я, подходя ближе. - Не знал, что такие бывают.
- И не бывают. Разве непонятно ещё, что всё здесь нереальное. Незнакомые растения, лианы, фрукты, звери. Не припомню я фирму, что производит такие кнопки.
- Это сон?
- Не обязательно. - Данил присел на корточки перед поверженным чудовищем и с усилием вырвал из пасти тонкий длинный клык. - Держи, устрашитель монстров! Для сна слишком реалистично это всё, наверное это альтернативная жизнь. Как шахматы - вместо земли доска, вместо людей фигуры. Тоже на реальность не претендует, но люди ведь играют.
- Опять ты про игру заладил.
- А что? Я лично отчётливо вижу показатели моего здоровья и энергии! - В шутку произнёс Данил - Поесть бы.
- Если хочешь, можешь зажарить мяска. - Я указал трофейным клыком на лежащую тварь - А если уже говорить про показатели, но не помешала бы карта ландшафта. Двигаться пора.
Я был прав, за последующие полчаса стемнело почти полностью, идти пришлось под свет мерцающей белой точки на конце кнопки, которая так и норовила потухнуть, но всё же это было лучше, чем полный мрак. Студент ступал за мной в нескольких шагах, серьёзно приняв мою идею с едой. Тихонько шипел кусок срезанного от туши мяса. Донёсся противный запах.
- Выкинь ты его, оно воняет.
- Это не я, - Обиделся Данил - Между прочим получается неплохо. Я даже погрызу.
- Прёт, как из сортира, я бы ничего сейчас даже настоящую еду есть не стал.
- Это острое замечание в сторону моей стряпни?
- Данила. - Прервал его я. - Ты ничего не узнаёшь?
Данил потянул воздух ноздрями и скривился
- Да-а-а, к хорошему быстро привыкаешь. Я уже и забыл, как здесь воняло. Из этого места мы и пришли. По крайней мере, близко к нему. Значит, правильно идём.
Я подошёл ближе и посветил импровизированным фонарём в сторону, в которую указывал, когда спросил, ничего ли это ему не напоминает. Данил умолк и побледнел.
- Похоже это наш старый друг. Его кнопу ты нашёл.
В десятке метров перед нами разлёгся полуразложившийся объеденный скелет. Данил не отрываясь смотрел на его провалившиеся глаза, от которых остались чёрные дыры глазниц. Зрелище для неподготовленного человека, хочу сказать, шокирующее. Благо я ещё к таким вещам привык ещё когда был таким же студентом.
От трупа исходил запах, и, смешиваясь с едва заметным оттенком серы становился похожим на давешний знакомый смрад, наполнявший лес утром, когда мы проходили мимо, не заметив скелет. Ясно, что за беспричинный страх напал тогда на Данилу и меня, погнал прочь от этого места. Понятно, чем пах этот лес - трупами. Многочисленные бои людей и животных, животных и людей, снова и снова, целыми днями. Эти джунгли жили смертью.
Сложив руки замком, я упёрся ими в затылок, потянулся и закряхтел. Невероятная усталость навалилась, и это было неудивительно, организм требовал своё.
К коже шеи прикоснулся тёплый металл рукояти, согретый потными руками. Я уже успел сродниться с этой штуковиной, и не выпускал её из рук. Она стала вторым инструментом души, после тела, разумеется. Важность кнопки даже в повседневной жизни могла быть бы невероятной, если бы я имел возможность выбраться из сегодняшней передряги. Но это напоминало мне приятный сон, из которого хотелось забрать себе что-то. А когда я проснусь, останутся лишь воспоминания. Вот только проснусь ли я?
Похоже в раздумьях я машинально надавил выпуклый хромированный кругляш на рукояти, включавший неизвестные механизмы внутри, и она заработала. Прямо на шее, источая потоки самых фантастических сил в позвоночник, в спинной мозг. В тот же миг ночь стала днём. Нет, не солнце взошло над горизонтом, а голова наполнилась светом, глаза защипало от яркого нестерпимого блеска сотен искр. Тело обдало теплом. Не похоже это было на порывы летнего ветра или палящее солнце, поэтому я понял, что это всего лишь иллюзия нервных импульсов, смешавшихся с силой кнопки. Наступила невесомость, пропала усталость, голод, боль во всём теле изменилась и стала похожа на нечто иное. Подходящего слова я подобрать не сумел. Голову перепиливало со страшным скрежетом, в ушах застрял истошный визг и я повалился на колени. По крайней мере мне так показалось. Все воспоминания прожитого дня повалили наружу, мне хотелось снова и снова думать о них, хотелось понять всё как есть. Казалось, что сейчас я работаю в тысячи раз быстрее и мощнее, и могу разгадать эту загадку. Жизнь и вправду казалась игрой, в которой я намеревался выиграть.
Свет стал ярче, осветив фигуру человека, отчуждённого, одинокого. Он стоял один в этом ужасном лесу, брошенный на произвол судьбы с рифлёной жёлто-розовой рукоятью. Он не первый, таких так он были десятки, а то и сотни. Всё они попадали сюда и учились пользоваться собственными мыслями, чтобы выжить. Или его учили. Бросали его и смотрели, как он будет метаться из стороны в сторону, как дойдёт до края и повернёт обратно. Но не волки, не медведи, не сам дьявол ему будут не страшны. И тогда твари, что это сотворили воскликнут: Смотрите, как преобразился. Смотрите, как кнопка наделила его силой, он может всё, чего пожелает, для него нет границ. Покупайте кнопку…
Огромная чудовищная реклама…
Какая глупость. Я усмехнулся собственным мыслям, а тёплый металл на шее приятно запульсировал, словно тоже посмеиваясь надо мной. Нет, говорил он, не так, всё просто, ты только оглянись вокруг. Это же очевидно…
И я открыл глаза. Деревья и кусты потухли, оставив голую землю, окружённую бесконечной стеной кратера, в котором мы были заперты. Мы двое.
Двоих принесли сюда и оставили, вручив им одинаковое оружие, ставившее их в равные условия. Деревья невероятно громко зашелестели, будто завыла толпа, ожидая зрелища. И два клинка схлестнулись вместе, издав сухой щелчок. Выкл. Я отпустил кнопку, и видение погасло.
Во мраке заблестели пустые глаза Данилы:
- Не двигайся! - Грозно скомандовал он.
- Данил, ты чего? - попытался встать, отметив про себя, что действительно во время отключки упал на землю.
- Я сказал, не двигайся! Ты разве не понял, Аркаша, что происходит?
- Ты что собрался делать?
- То, ради чего мы здесь. Я хочу выбраться, а для этого есть только один способ. Кнопка давно мне рассказала об этом, я ждал, когда ты сделаешь первый шаг, но ты нечего не предпринимал. Тогда я понял, что ты ещё не знаешь. Вот теперь это и случилось.
- Что ты вообще возомнил?
- Абсолютно тоже самое, что и ты. Кто тут вообще спец по решению задач? Ты ведь это видел! Видел клинки, видел толпу. Это не вулкан, Аркаша, это Колизей. Нам дали оружие, делающее из дохляка вроде меня - воина. Тут у всех одинаковые возможности, что у студента, что у врача. На нас смотрят и делают ставки. Зрелище, хочу сказать, получается отменное.
- Ты спятил!
- Ну только не говори, что сам так не считаешь. Стоит мне повернуться к тебе спиной, и ты меня сожжёшь не задумываясь! - Лицо Данилы почернело, обретая не свойственные человеку черты. В темноте леса передо мной стоял демон:
- Зажги огонь.
- Чего?
- Зажги огонь, чтоб я его видел! - Яростно прокричал студент.
В полуметре от моей кнопки заискрил язычок белого света.
- Если ты попытаешься переключить функцию кнопки, огонь погаснет - Предупредил Данил - И эту же самую секунду тебя не станет! Вставай, пошли?
- Куда ты собрался?
- А тебе что, Аркаша, разница есть?
- В твоём воспалённом сознании может что угодно твориться, что ты задумал?
Но студент не ответил и побрёл дальше сквозь заросли и бурелом. Остановился он лишь через двадцать или тридцать минут, в течение которых мы шли, не спуская друг с друга глаз.
- Вот и пришли. Не узнаёшь местечко?
Я огляделся и в неясном свете моего огонька видел только очертания древесных монстров, топорщивших свои корявые сучья, норовя схватить и истерзать.
- Это, Аркадий, друг мой - Заговорил Данил лилейным голосом. - Место, на котором мы встретились. Здесь начали, тут и закончим.
- А ты решил, что расправившись со мной сможешь уйти. Выйдут ряженые люди, похлопают по плечу и покажут выход, подарив на память кнопку в фирменной упаковке, чтоб ты смог ей потом пиво открывать! - Проговорил я сквозь зубы.
- Не бубни, Аркадий, всё так и должно быть, мы оба это знаем. Двое в замкнутом помещении с оружием в руках. Хлеба и зрелищ народу! Можешь гордиться, ты гладиатор на арене Нео-Колизея. Уже не имеет значение сила мускулов или скорость реакции. Это бой человеческой воли. Неужели ты не хочешь узнать в честной бою, кто сильнее. Взрослые ответственные люди, ставшие врачами и инженерами, добившиеся многого в жизни, или неповзрослевшие юнцы, которых за людей даже и не принимают, считая глупыми и немощными? Кто, Аркадий?
- И ты говоришь про честность, Данила? У тебя две кнопки.
Данил усмехнулся и бросил рукоять в мою сторону. Не долетев и половины расстояния, она зависла в воздухе и зашипела, раскалившись докрасна, а затем плюхнулась в грязь, зашипев ещё сильнее. Сырая земля закипела, и кнопка, последний раз блеснув на звёздах, свет которых неясно сочился через густые кроны деревьев, утонула в пузырящейся жиже. Данил стоял безоружный, с голыми руками, и понимая моё удивление показал на плечо, перевязанное обрывком рукава, под которым таилась включенная кнопка. Без всякого промедления она приводила волю хозяина в этот мир. Каждая мысль становилась былью. Нерушимое единение сознания и реальности. Я ошибался, тело перестало быть первичным инструментом души.
Разговор студента со мной не обещал затягиваться надолго. Вспыхнул свет, прорываясь из-под стоптанных листьев и веток, устилавших землю. Как черви после дождя, лучи потянулись из сырости вверх, наполняя воздух сиянием и теплом. Точнее сказать невыносимым жаром. Вскипела вода в сырой почве, и весь наст вывернуло наружу, заполонив густым паром опушку, на которой мы впервые встретились.
От нестерпимого жара все тело свело судорогой, в любой момент кожа пойдёт волдырями и лопнет не хуже надувного шарика. Хотелось прищуриться, отвернуться от света и боли, но ослепительный свет с лёгкостью проникал через веки и одежду. Мучения прекратятся только в одном случае - если я умру.
Ну уж нет! Так не будет!
И раздался щелчок. Накалённый воздух, пронизанный сиянием дрогнул и стал оседать. Молодые, наполненные силой, искры с энтузиазмом рванули вверх, но сейчас уже постаревшие и уставшие они клонились ко сну, медленно и вальяжно возвращаясь, откуда пришли. Перерубленный фонтан света. Стало темно и холодно. Я покосился на студента.
Данил недоумевающее смотрел на меня. Рывком он попытался снова поднять сет из земли, но ничего не вышло. Несколько одиноких искорок вылетели из тёмноты, как из догорающего костра, который разворошили палкой. Ничего. Ещё усилие, на этот раз сильнее, и снова ничего, только отрывистым треском отдалась в руке рукоять. Я посмотрел вниз. Тонкий голубоватый луч электрического разряда уходил ниже, видимо сдерживая силу Данилы. Противовес его действиям. Неужели ему ещё можно противостоять. В деле освоения немалых возможностей кнопки он опытнее меня и применений может ей найти куда больше. Выращенный на голливудских спецэффектах, он способен воплотить в реальность любое фантастическое оружие. А что могу я? Только бояться смерти и хотеть выжить…
Хотеть! Я хотел жить, так и получилось. Без премудростей, эффектов и игры молний и вспышек.
Ну, тогда теперь и я не промах. Иди-ка сюда, Студент!
Отвлёкшись на новые мысли я забыл, что ещё удерживаю Данила от новой попытки сжечь тут всё. Белоснежный свет с новой силой полез наружу. Вот тебе и промах. теперь только бежать. И думать…
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, пришлось бежать без разбору, куда придётся. И дорогу дерево. Не сказать бы, что его можно не заметить. Корявое, вековое, полтора метра в диаметре. Вот только укрытие из него, все-таки, не самое удачное. В голове поплыли свежие воспоминания. Отгоревшие от корней деревья медленно падали и заваливались на бок, скошенные силой кнопки. Что ж, значит, не поможет, разозлившийся студент камня на камне не оставит. Если только не…
Сделав последний шаг к дереву, я оттолкнулся посильнее и упёрся обоими ногами к стволу, надеясь ещё остаться на нём стоять. Голубой луч из кнопки скользнул выше и, как плеть, обвил толстенное ствол, дав ещё одну опору, чтобы держаться. Помогло!
Подтянувшись на рукояти, я поднялся почти на три метра. И очень вовремя. Вспышка белого света жахнула но основанию дерева и могучая крона надо мной протяжно застонала, впервые за всю свою жизнь двигаясь не вверх, а вниз. Она падала, сорванная с насиженного места. Но я то был жив, и пройдёт ещё как минимум несколько секунд, прежде чем Данила поймёт, что не попал. Вон аж сколько времени, чтобы придумать, что делать дальше.
Пройдя ещё два шага вверх, я опрокинул голову, уже видя студента, пусть и вверх ногами. Он в поле зрения, и уже не уйдёт. Голубой икрящийся кнут сорвался со ствола и взмахнул в воздухе свободным концом, примечая врага. Один меткий удар, и Данила…
А что он? Он же как на зло найдёт способ мне ответить. Куда уж такому старику, как мне, тянуться за ним. Молодой, не отягощённый проблемами мозг работал, как по маслу. Бой между старшим и мудрым поколением и молодыми, лёгкими в мыслях и жизни людьми я проигрывал. Мне не соревноваться с ним по умению придумывать. Кнопка в моих руках не могла делать того, что надо лишь потому, что я не мог этого попросить. Нету у меня таких данных. Это бой сознания…
И тогда извивающийся кнут, ломаясь и разветвляясь, как молния, угодим прямо по мне, закоротив все контакты. Что происходило в тот момент я мог только предполагать, но похоже, что процесс мышления пошёл быстрее. Кнопка восприняла моё понимание бессилия, как команду к усилению слабых сторон моего мозга. Раз не можешь придумать, что делать, на тебе время и думай! картинка остановилась, Данила замер, подняв вверх руку, готовясь к удару, я завись в воздухе вниз головой, едва оттолкнувшись от дерева. Теперь бы только найти решение, пока всё не вернулось на свои места.
Как его победить? Да даже не победить, а просто остановить? Что можно против машины для уничтожения. Он ведь меня перемолотит. Нервные потоки изуверских мыслей, не встречая преград на своём пути изливаются наружу. Единение сознания и реальности. Что бы я не делал, он сможет отразить удар, найти ему противовес. По сути своей Данил играл со мной, понимая, что бой закончится в тот же самый миг, когда он того пожелает. Как ребёнок, очутившийся на кондитерской фабрике, он получал удовольствие в предвкушении предстоящего. Упивался одним лишь ощущением моего бессилия, не смея нападать первым. Ждал от меня слабой глупой атаки, которая ничего для него не представляла. Поэтому бой и происходил в первую очередь в наших умах. Мы искали наилучший подход, самое уязвимое место противника. Где слабое место системы? Как известно, рвётся там, где тонко.
Раздался треск разрываемой ткани, затем сухой щелчок, и студент упал.
Выкл.
Я приземлился немногим лучше него, свалившись на палые листья, но всё же отбив пол спины.
Лицо Данилы казалось растерянным, глаза лихорадочно бегали по сторонам, силясь понять причину, найти…
Найти кнопку.
Рука непроизвольно потянулась к раненому плечу, но повязка была размотана, и под ней ничего не было, кроме крови на коже. Потеряв ночное зрение, Данил бессильно шарил руками вокруг, но не мог найти её.
Я молча пошёл прочь, не обращая на него внимания. Всё кончено.
В какой-то миг он решил побежать за мной, догнать, но остановился от одной лишь мысли, что ему придётся посмотреть мне в глаза. Теперь это было невозможно. Он так и стоял на месте в абсолютной темноте, не зная куда ему теперь идти. Одному, без оружия, предавшему единственного друга. Выход только один. Он упал. Прикасаясь сознанием к черноте ночи, я уже видел что случилось и не сразу обратил внимание, что уже бегу к нему. Мозг слабо верил в ЭТО. В метре за Данилой вспыхнул свет, загорелась серая шкура зверя, оголились белые кости и грозный оскалившийся череп. Безликая ночная тварь без следа сгорела, оставив только длинный шлейф едкого тошнотворного дыма.
- А он меня всё-таки достал. - Тихо проговорил студент, и изо рта потекла кровь.
- Молчи, и не смей помирать в этом проклятом лесу, слышишь!
Он загадочно улыбнулся:
- Какая разница, всё равно так он и случилось бы. Идти ведь некуда.
Щёлкнула кнопка, и я смог разглядеть рану на спине, левее позвоночника. Печень, почка, безнадёжно…
- Держись, выберемся!
Но Данил только улыбнулся и его взгляд стал прозрачным и спокойным. Сделав натужный вдох, он сказал:
- А ведь неплохо день прошёл, а? Мне понравилось. Интересная игра вышла.
И замолчал.
Я положил ему на грудь длинный, похожий на иглу клык монстра. Спи, друг, ты выиграл…
Сзади раздалось утробное рычание.
Я резко выпрямился. Их было восемь. Одолею ли я их в одного?
А стоит ли вообще задумываться над такими глупостями?
На то она и жизнь, чтобы идти вперёд и задумываться над мелкими проблемами, стоящими на пути. Пробивать себе дорогу, а там, в конце пути уже и задуматься над смыслом бытия.
С усиливающимся потрескиванием на конце кнопки зажглась точка белого света, очертив во мраке леса восемь оскалившихся волчьих морд. Сейчас не существует завтра, вчера, друзей, дневного света. Не надо думать о чём либо другом. Только об этом миге. Нужно жить им.
Лишь мигом одним…

5.01.07 - 16.02.07
"Включатель"
Кузнецов Тимофей