Скорость

Поезд-карусель проходит свой путь против ветра. И дорога, и ветер остаются позади. Те, что хотят пройти этот путь ещё раз, ещё раз познать прикосновение этого ветра к своему лицу, настроены заново начать путь…

m.nur




(Из цыкла Катастрофики)


1. ТЫЧОК

Он резко нажал на тормоза и машина пригвоздилась на скоростном повороте. Девушка переводит свою бабулю через дорогу и искоса поглядывает внутрь…
Сели в машину. Ехали по мощеной булыжником дороге вниз, к бухте. Машина с водителем взыгрались, как сорвавшийся с привязи конь. Прыткость парня понравилась и старухе, и девушке. Парень тащился. Но дело шло к вечеру, и что-то не верилось в такое везение. Скользнул взглядом по окрестностям, по машинам, по людям, поднимающимся от бухты. А почему бы ему в этом оживлённом месте не затащиться от девушки и её бабули, почему бы им не прыскать со смеху у него за спиной…
Им был нипочем спуск по булыжникам. Девушка и старуха о чём-то шептались, прислонившись головами. Так и хочется растащить их в разные стороны, взять лицо девушки в ладони, поднять, усадить её на магнитолы и смотреть…
Не успел перекинуться словечком, как сзади послышалось прыскание погромче. И вот так, прыская, старуха прикрыла рот платком, ткнула в парня серебристой тростью и сказала:
- Эй, ты, езжай потише, а то улетишь.
Так они и покатывались со смеху - бабуля и внучка…



2. КОКТЕЙЛЬ

В холод даже от коктейля задурманишься. Докалывались до близстоящих. Принесли нарезанный банан, капучино и Спрайт. Ничего, кроме Спрайта! Зайдя в кафешный туалет, выкурили “Винстон”. Давно обещали - не будут курить ничего, кроме этого: из-за того, что фильтр похож на тигриную шкуру. В этом кафе не встретили ни одного мужика, который косил хотя бы под фильтр этой сигареты. Уборщица, прислонив к себе сзади швабру, подошла ко входу: дала знак пройти. Хотели посмотреться в зеркало. Придурки устроили так, что надо пройти мимо мужского туалета. Никого не встретили, никто не прикололся. Швабрастая осталась стоять в дверях… Пощупали прокладки. Обкурились-затянулись, пошырялись…

***

На крик вскочили все трое. Били брата одного из троих, рванули: втроём до крови расцарапали бьющего, чуть не засовывая каблуки ему в зенки. Чуть черепок не раскроили. Пока охранники явились, чувак смылся...
- Жопа! Жопааа! – крикнули ему вдогонку…
Соединив в поцелуе большой и указательный пальцы, изобразили круг: подняли над головой, помахали…






3. ЗВОНОК

Умылся на Фонтанке, стряхнул с себя девочек. Как только упал жетон, послышался грозный голос матери. Сказал матери. Сказал, что не может расстаться с Парапетом, заплакал, заныл, выругал мать, что если в эту же ночь не продаст квартиру в Гюнешли и не переберётся в город, пойдёт воровать, сядет на иглу. А то не был бы бит. Сказал, что без костюма, в спортивке. Из-за того, что в баре, везде… ходит, как лох, доставали, били морду. Ролики нужны! Или в костюме должен ходить, или на роликах. Откуда ему знать, и сам не знает, кто он, откуда, да чем занимается. Сейчас в голове такая мешанина, что не знает, на роликах ему ходить, или в костюме. Как будто что-то из этого есть! Не станет каждый день (даже если купят костюм!), сев на метро, тащиться сюда, не станет: на улице спать будет, но туда не вернётся. Останется. Не продадут квартиру - умрёт, не уйдёт с Парапета. Был бы здесь - обстановку бы знал, его уже здесь забыли, трёх месяцев не прошло с тех пор, как переехал, а тут уже новые группировки образовались, а войдешь в них – по носу получаешь, выживают. Если не сможет окончательно подняться, умрёт-убьёт... И этой ночью, и завтра останется здесь, будет чинить разборки и спать здесь же, на кирпичах...

  ***

Свесив длиннющие рукава вязаного свитера с тремя пуговицами, встал в дверях парикмахерской. Усёк: надо подрасти, на баскетбол пойти. Подпрыгнул, боднул сук. Опять пошёл, повис на таксофоне, и раз, и два, надо будет, и три раза (самая родная!) позвонил мамочке…




4. НАДЕЖДА

Сейчас я её подбрасываю на ноге: 1, 2, 3, 4... 50… Я держу её, как баскетбольный мяч, в руке, захотелось втиснуть в ладонь - не получится. Она выпрыгивает из ладони, отбрасываю её. Она попадает в кольцо наверху, падает. Некоторые аплодируют мне… Она потерялась, я её забыл, но все аплодисменты ей.
Она снова возвращается ко мне, поднимается и опускается между моей ногой и рукой.
Мятая и сдутая, она под моими ногами. Я заново надуваю её насосом и играюсь. Она со мной до сдутия, я живу за счёт неё. Она улетает от меня, покрутившись, снова вернётся ко мне: если не подниму её, не пошевельнётся. Полна воздухом: не притронусь - не сможет пошевельнуться.

***

Лежит на моей могиле. Говорит, что вернулась туда, куда я Её однажды зашвырнул. Я её намного вперёд бросал, думал, куда денется, со мной в могилу пойдёт, не пошла. Теперь пришла, чтобы я её убил, говорит, что ей не быть без меня, мне не быть без неё.

***

Юбилей в мою честь. Там, поставив мой мяч на кубок, заряжаются силой. Она долго после меня плутала, как одинокая волчица. Я её убил и ушёл. Просто хотел сменить мяч…

Епилог.

Я часто изменял ей. По отношению к ней я был мошенником. Она видела все мои выкрутасы, все мои тайны остались в её ладони. Я бросал её, куда хотел, и махал вдогонку. Сейчас я иду без неё посреди деревьев. Здесь её нет. Она осталась позади меня…





5. ОБРЫВ

Тянул арбу за собой – вверх. Это был самокат. Если при спуске потянешь за оба конца бечёвки, тормозит. Он больше не боялся не суметь потянуть за оба конца сразу и не смочь притормозить. Катился вниз по трамвайному пути, проходящему между оптовыми магазинами. Потом возвращался наверх.
Сверху к самокату прибил круглую кастрюлю, с одной стороны сделал дверь, которую можно открыть и закрыть, пришпандорил ручки, покрасил. Все, что должно быть у всамделешней машины: провел краской, кастрюлю прикрепил обрывками резины, проводами…

***

… на скорости ехал к обрыву у трамвайного пути. Трамвай тоже как-нибудь здесь опрокинется: весь день сидел и смотрел на него. Не хватило терпения ждать, пока опрокинется трамвай. Дверца самоката закрыта, тормоза брошены на подъёме. Обрыв для него не существует…



6. СКОРПИОН

Так и должно было случиться. Случилось.
Сел напротив зеркала. Заплакал. Никогда бы не поверил, что сможет так на всех обидеться. Нельзя же вот так нападать на человека! Захотелось расцарапать зеркало, выплюнуть яд. Жало скользнуло по зеркалу, затрепетав, он упал на трюмо, втиснул яд внутрь, назад, к хвосту…
Он была очень маленьким и слабым. Его беспощадно истоптали; никому не было дела до того, что он - ядовитый скорпион. Представил себя многоногим быком: если захочет, быка тоже пронзит – чтобы отгонять мух, до сих пор привязывал к хвосту бант, теперь легко сдёрнул, выбросил бант, привязал на его место наган и стал отгонять мух.
Встал, пошел на деловые переговоры. И снова никто не должен был знать о том, что он - ядовитый скорпион...