Дачная история. Опубликовано в журн. Юность

Ленка

Тут еще девчонок поднаперло,
 Алка посередке ставит стул,
а Химичка надрывает горло,
 Алка развернула свежий «Сool».
 А Химичка, потеряв терпенье,
той витой указкой по столу,
начала базар там про куренье,
и что парни девок жмут в углу,
дескать, вам не стыдно, трали вали.
В середине постер, да какой!
Ну в середке в самой, в том журнале.
А Химичка хвать журнал рукой,
Алке по лицу! «Ах ты шалава!»
Это Алка, та во весь свой рост:
«А у вас на это нету права!»
А химичка тут воззрилась в пост,
там мужик с такой татуировкой,
из одежды, в общем, ничего.
Алка показала себя ловкой:
хвать журнал обратно,- и того.
Входит директриса: «Что за шум собачий?»
Нас трясет, ну чувствуем - кранты.
 К Тоньке, что приваживает хачей,
«Это,- говорит, - конечно, ты!»
Вызывали предков, было шуму!
Алке все сошло, конечно, с рук.
У нее папаша там куда-то ходит в Думу
и, по слухам, втюрился физрук.
А на даче было еще хлеще:
смотрим видик: там такие вещи!
С девкой кобелит один старик.
Это в хазе у соседской Гальки было,
Катька, как проснулась - сразу в крик.
Галька покормить его забыла.
Втюрился дедок прям в шефа дочку,
ну у Ляльки классное белье,
а водила шефа сам в нее,
у него дружки держали точку.
тут пришли сосед Колян и Макс,
 тут же появляется водяра,
Галька при Коляне в стойку - раз!
Я в экран, Колян ко мне, котяра.
Макс еще до этой, до Чечни
все ко мне лепился с Колькой тоже.
Глаз скосила: Галька пудрит рожу,
раскраснелась - только помани.
Ну уселись, накатили малость,
зырк в экран, а там уже роман:
Старичок у девки вызвал жалость,
он стихи, ну напустил туман.
Лялька с ним, короче, укатила.
А ее папашин тот водила
подсобрал дружков, крутых парней
те, конечно, враз седлать коней.
 Кто да что - все разузнал про деда.
Галька к Максу, я же на плече соседа,
Он рукой меня между колен.
Тут крутые начинают перестрелку,
дед в отказ, - ему забили стрелку
мстить взялся француз Деллон Ален.
Деда завалили где-то в пятой,
 Петьку напоили чаем с мятой,
Досмотрели, за окошком – ночь;
Галька принимает соблазнительные позы,
Макс на Кольку, дескать руки прочь!
Я на Макса, Галька сразу в слезы.
А у Макса после Ханкалы
что-то с головой, сместился код.
Раньше классно забивал голы,
а теперь в больничке каждый год.


Макс
Секи, братан, еще вчера
 ну шпоры там, мура, тетрадки,
а нынче - плац среди двора,
берет на ухо при парадке,
для форсу - пламенный флажок,
комбат - зверюга «Я вас вздрючу!»
Запомнил первый свой прыжок:
пригнали полк, согнали в кучу.
Десантный АНТ убрал шасси,
ну мама, господи спаси!
Бежим толпою за комбатом,
открытый люк, страх по хребту,
шаг прямо в небо, в пустоту
ногами вверх, тут заорал я матом!
Пришли на землю, кто как смог:
кто в поле, кто-то в речку, в стог,
но, слава богу, без «двухсотых».
А в ночь тревога, вот те раз!
Борт развернулся на Кавказ.
Через неделю меньше трети в ротах.
В бою в предместье корешок
 словил заряд в предплечье – шок,
а как тянуть? он сто ке Ге, хрен доползете.
Ну я достал свой стропорез,
стал в зад колоть, и он полез,
почти дошли, и тут осколок на излете.
Ленка-ангел

В протоколе вышло одной строчкой.
Я не поняла, что он с заточкой.
Поднялась над полом так легко,
думаю: вот это блин нирвана,
 тело Кольки свалено с дивана,
Галька где-то в кухне далеко.
Я все выше, вот и с люстрой вровень,
сразу в фортку, делаю свечу,
в темноте не видно даже кровель;
 столб белеет, я над ним лечу.
Испугалась: не задеть бы только!
Вижу: рядом пролетает Колька,
на меня ну ноль вниманья, гад!
А внизу что мочи мелкой точкой
Кто-то мчится, - вижу: Галька с дочкой!
Макса я прощаю, хоть он кат.