Марсианские хроники

МАРСИАНСКИЕ ХРОНИКИ

киносценарий


фильм:    https://www.youtube.com/watch?v=sAH51TyQR4c&nohtml5=False

 

 ХРОНИКИ:

 1. Запись событий в хронологическом порядке, летопись.

 2. Литературное произведение, содержащее историю политических, общественных, семейных и т. п. событий.

 3. Отдел сообщений в газете, а также фильм, посвящённый текущей общественной жизни.

 4. Хронические больные.

С. И. Ожегов, «Словарь Русского Языка»

 

1.

Длинный коридор. Дверь кабинета. Табличка: «Не беспокоить, идёт совещание!». За длинным столом сидят десять человек чиновников. Рядом с председателем на столе — большая коробка, на которой написано «ТОРТ».

Председатель встаёт.

— Господа, только что из канцелярии президента на моё имя поступил совершенно секретный циркуляр. Нам поручено в кратчайшие сроки организовать Марсианскую экспедицию. Космический корабль уже готов к запуску. Наша задача: подобрать достойный экипаж. Какие будут предложения по личному составу?

ЧИНОВНИКИ (заинтересованно): — Господин губернатор, лететь должны самые заслуженные… Авторитеты… С академическими мозгами…

Может быть, даже кто-то из нас.

ГУБЕРНАТОР (перечитывая циркуляр): — Господа, экспедиция назад не вернётся.

ЧИНОВНИКИ (хором): — Как???

ГУБЕРНАТОР: — Не хватит горючего.

ЧИНОВНИКИ (вразнобой): — Какая досада… Обидно… Может быть, отправить лидеров оппозиции?..

ГУБЕРНАТОР: — Где вы найдёте такой корабль, чтобы вместил всех лидеров оппозиции?! (Разводит руками, показывая, какой это должен быть большой корабль.)

ЧИНОВНИКИ (взывая к здравому смыслу): — Да, но ведь, если полетят самые умные и достойные, наше общество лишится своего интеллектуального потенциала… Действительно, мы потеряем лучших… Авторитетов…

ГУБЕРНАТОР: — Правильно. Значит, лететь должны те, кто никакой ценности для нас не представляет...

Шум в коридоре. Кто-то пытается прорваться в кабинет. Шум нарастает. Губернатор приоткрывает дверь. За дверью охранники заламывают руки какому-то человеку. Тот рвётся к двери в кабинет, пытаясь вырваться из рук охранников. Это балетмейстер Тыминский.

ТЫМИНСКИЙ (увидев Губернатора): — Господин губернатор! Я требую положить конец этому беспределу! Этой наглой клевете! Доколе?! Доколе гражданин Зелькин публично будет называть меня «пидарасом»?!

ГУБЕРНАТОР (слегка обалдев): — Вы… кто?

ТЫМИНСКИЙ: — Я — балетмейстер! Извините, не могу пожать вам руку…

Губернатор подаёт охранникам знак отпустить задержанного.

ГУБЕРНАТОР (подозрительно): — Вы не хотите слетать на Марс?

ТЫМИНСКИЙ (восторженно): — С удовольствием! Как только в газетах будет напечатано опровержение, что я — балетмейстер, а не пидарас, — я готов лететь хоть на Таймыр!

ГУБЕРНАТОР: — Господа, разрешите представить вам первого члена нашего экипажа. (Тыминскому.) Представьтесь, пожалуйста.

ТЫМИНСКИЙ (патетично): — Балетмейстер Тыминский.

ГУБЕРНАТОР (подозрительно): — Простите, а вы случайно не гомосек?

ТЫМИНСКИЙ (брезгливо): — Разумеется, нет.

ГУБЕРНАТОР: — Замечательно! А вот вы упомянули некоего гражданина… э-э-э…

ТЫМИНСКИЙ: — Зелькина?

ГУБЕРНАТОР: — Да. Это кто такой будет?

ТЫМИНСКИЙ (презрительно, морщась): — Это такой… низкопробный актёришка…

ГУБЕРНАТОР (с чувством глубокого удовлетворения): — Господа, артист Зелькин — второй член нашего экипажа.

ТЫМИНСКИЙ (гневно): — Я с ним не полечу!

ГУБЕРНАТОР (с нажимом): — Вы хотите быть первым в мире балетмейстером, кто поставит на Марсе «Лебединое озеро»?

ТЫМИНСКИЙ (восторженно): — Почту за честь! Но только не в традиционной интерпретации!..

ГУБЕРНАТОР (словно бы про себя): — Что-то вы подозрительно нетрадиционны…

ТЫМИНСКИЙ (обречённо): — Ладно, полечу с Зелькиным…

В коридоре шепчутся две девушки из обслуживающего персонала:

— Смотри, господин губернатор пришёл на совещание с тортом, а мы не догадались подать чай…

Убегают — за чаем.


ТЫМИНСКИЙ (деловито): — Когда рейс?

ГУБЕРНАТОР (словно бы сам с собой): — Мы ведём целенаправленную работу по подготовке к совместному заседанию. И если верхняя палата не наложит на нижнюю палату вето, то проект может быть вынесен…

ТЫМИНСКИЙ (нетерпеливо): — С чем связана задержка?

ГУБЕРНАТОР (отстранённо): — Сейчас на Марсе сезон метеоритных дождей…

ТЫМИНСКИЙ (с идиотическим восторгом): — Не беда! Я всегда ношу с собой зонтик!

ГУБЕРНАТОР (хлопая Тыминского по плечу): — Молодец, с юморком парень. Назначаю тебя командиром экипажа. Подбери ещё троих. И представь нам на утверждение. Всё. Свободен. Можешь идти…

Тыминский уходит. Появившиеся из-за двери девушки из обслуги начинают расставлять на столе предметы из чайного сервиза. При этом одна из них намеревается разрезать кухонным ножом бечёвку на коробке с тортом. Заметив её движение, Губернатор решительно пресекает эти поползновения. Жестом требует, чтобы обслуживающий персонал незамедлительно покинул помещение. Девушки стремглав выбегают из кабинета. Губернатор осторожно подходит к двери, нагибается и заглядывает в замочную скважину. Затем резко распахивает дверь. Девушки, как и следовало ожидать, тут как тут. Они сильно смущены. Губернатор вытаскивает из кармана газовый баллончик. Несколько раз нажимает на клапан, распыляя в коридоре слезоточивый газ. Девушки с визгом убегают. Охранники падают замертво. Убедившись, что угроза утечки информации ликвидирована, Губернатор закрывает дверь. Совещание продолжается.

ГУБЕРНАТОР (значительно): — А теперь переходим к самому главному…

Губернатор берёт в руки коробку с тортом. Чиновники начинают сразу же наливать себе чай, кладут сахар, передают друг другу варенье.

Губернатор осторожно открывает коробку, предварительно перерезав бечёвку перочинным ножиком. Она вся забита мятыми зелёными купюрами с портретами различных американских президентов. Лица у чиновников застывают.

ГУБЕРНАТОР (обыденно): — Здесь — пара десятков миллионов долларов на Марсианскую экспедицию. Я не пересчитывал — неудобно перед президентом. Сколько дали — столько и взял… Господин финансовый советник, к завтрашнему дню составьте смету расходов.

 

2.

Балетмейстер Тыминский, весело приплясывая, скачет по городу. Он напоминает незабвенного профессора Плейшнера, только что успешно выполнившего задание Штирлица и оставшегося при этом живым и невредимым. Навстречу Тыминскому, тоже пританцовывая, движется девушка (её зовут Катя). У обоих прекрасное настроение. Их случайная встреча происходит возле двери с надписью «ИНДИВИДУАЛЬНАЯ АРХИТЕКТУРНАЯ МАСТЕРСКАЯ ГЕНИАЛЬНОГО АРХИТЕКТОРА ПАЛАЧЁВА». Они одновременно распахивают дверь мастерской и видят по пояс голого Палачёва, стоящего на коленях перед обнажённой девушкой, вдохновенно играющей на скрипке (её зовут Рита).

КАТЯ (грозно): — Это что за мандавошка?!

ПАЛАЧЁВ (как ни в чём не бывало): — Партита № 5 Баха.

КАТЯ (гневно): — Ссучился, кобель?!

ПАЛАЧЁВ (точно так же): — Музыку слушаем…

РИТА (блестя безумными глазами): — Это жига! Такой старинный танец!

КАТЯ (вне себя): — А за жигу её ты тоже подержался?!

Катя хватает Риту за волосы. Та отбивается скрипкой и смычком. Тыминский при участии Палачёва начинает выталкивать девушек за дверь. Те продолжают выяснять отношения за дверью.

КАТЯ (с надрывом): — Уж как я его любила!.. Так его никто никогда любить не будет!..

В мастерской.

ТЫМИНСКИЙ (сосредоточенно): — Палачёв, предлагаю тебе стать участником Марсианской экспедиции.

ПАЛАЧЁВ (отстранённо): — Только с презервативом.

ТЫМИНСКИЙ (убеждая): — Научный полёт!

ПАЛАЧЁВ (меланхолично): — Я уже залетел в прошлом году…

ТЫМИНСКИЙ (наседая): — Я лично подбираю людей с хорошей фактурой.

ПАЛАЧЁВ (недоверчиво): — Кто гарантирует их фактурность?

ТЫМИНСКИЙ (убеждённо): — Международный Валютный Фонд.

ПАЛАЧЁВ: — А прививки?

ТЫМИНСКИЙ: — Уже сделаны.

ПАЛАЧЁВ: — А страховка?

ТЫМИНСКИЙ: — Астрономы вычислили, что на Марсе у всех сбалансированная эрекция.

ПАЛАЧЁВ (заинтересованно): — И долго у них стоит?

ТЫМИНСКИЙ (убеждённо): — Там всё время стоит!

ПАЛАЧЁВ (ошарашено): — А как же писать?!

ТЫМИНСКИЙ (старательно выкручиваясь): — На Марсе сила притяжения направлена не вниз, а вверх.

ПАЛАЧЁВ (с недоумением): — Тогда одежда будет мокрая…

ТЫМИНСКИЙ (дожимая до конца): — А ты писай под зонтиком.

 

3.

Затемнение. Голос из темноты:

— Пора на сцену!
Театральная сцена. На сцене — трон. На троне сидит артист Зелькин в облачении Бориса Годунова.

ЗЕЛЬКИН (произносит):

Достиг я высшей власти.

Шестой уж год я царствую спокойно.

Но счастья нет моей душе. Не так ли

Мы смолоду влюбляемся и алчем

Утех любви, но только утолим

Сердечный глад мгновенным обладаньем,

Уж, охладев, скучаем и томимся?..

Во время произнесения этого монолога на заднем плане порнозвезда Сарра Капур репетирует номер со стриптизом. Она пытается элегантно расстегнуть на себе какие-то крючки, но у неё никак не получается. Из зала за ними придирчиво наблюдает режиссёр-коньюнктурщик Константин.

КОНСТАНТИН (экзальтированно): — Стоп! Юрочка, войди в образ! «Мы алчем утех любви». Взгляни хоть раз на обнажённое женское тело! Вдохни живительного аромата плоти! Выучи текст, в конце-то концов! Саррочка! Покажи нам страсть! Меньше дешёвого «Плэйбоя», больше органики! Я не боюсь этого слова — натурализма! У нас интеллектуальное эротическое шоу, а не тоскливая тягомотина из средневековой жизни!.. Прошу вас, ещё раз.

ЗЕЛЬКИН (с тяжким вздохом, заново):

Достиг я высшей власти.

Шестой уж год я царствую спокойно…

В этот момент на сцену из-за кулис выходит Палачёв. Мгновенно сориентировавшись, он начинает тискать Сарру Капур. Та вяло отбрыкивается.

КОНСТАНТИН (вытаращив глаза): — Что такое?! Этого нет в сценарии!

ПАЛАЧЁВ (снисходительно): — Константин, мы все летим на Марс.

КОНСТАНТИН (взрываясь): — Хоть на тот свет! У меня завтра прогон для высших чинов городского хозяйства!

ПАЛАЧЁВ (со значением): — Мы — участники уникального научного эксперимента!

КОНСТАНТИН (не слушая): — Будет прокурор, начальник контрразведки, директор департамента торговли…

ПАЛАЧЁВ (торжественно): — Константин! Мы избраны Организацией Объединённых Наций, как лучшие представители земного генофонда!..

КОНСТАНТИН (по-прежнему не слушая): — … служба надзора за беспризорниками, полиция нравов, налоговая инспекция… (Экзальтированно.) Возможно, пожалует даже сам Губернатор!!!

Палачёв достаёт из кармана листок бумаги, на котором изображён человечек с огромным членом.

ПАЛАЧЁВ: — Знаешь, что это такое?

КОНСТАНТИН (приглядываясь): — Судя по пропорциям, это ты.

ПАЛАЧЁВ: — Ни фига! Это марсианская наскальная живопись.

КОНСТАНТИН: — Иди ты…

ПАЛАЧЁВ (убеждённо): — Говорю тебе: раритет! Получено мною по спутниковым каналам.

КОНСТАНТИН: — Палачёв, ты знаешь, что я пишу диссертацию на тему «Половые отклонения у отсталых цивилизаций»?

ПАЛАЧЁВ: — Наслышан, Константин.

КОНСТАНТИН: — Так вот: тебе это без надобности, а у меня — неподдельный научный интерес. (Выхватывает листок из рук Палачёва.) Когда вылетаем? (Бережно складывает рисунок и прячет в карман.)

В это время Зелькин целуется с Саррой Капур. Палачёв старательно разглядывает их, весь уйдя в созерцательный процесс.

КОНСТАНТИН (злобно гримасничая): — Дисциплинка хромает… накануне прогона!..

 

4.

На следующий день. Кабинет Губернатора. Совещание. Выступает Финансовый Советник.

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (протокольным тоном): — Таким образом, смета основных целевых затрат на Марсианскую экспедицию по всем категориям расходов составляет ровно 115 тысяч рублей и 28 копеек.

ГУБЕРНАТОР (прижимая к груди коробку): — Вы хорошо считали?

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (прижимая к груди руки): — Я дважды пересчитывал!

ГУБЕРНАТОР (пристально глядя ему в глаза): — Не слишком ли много — 115 тысяч?

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (и глазом не моргнув): — Я оговорился: пятнадцать тысяч.

ГУБЕРНАТОР (не сводя с него глаз): — Зачем же нам выделили пару десятков миллионов долларов?

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (старательно подыгрывая): — По-видимому, нам предлагают проявить инициативу в более рациональном использовании выделенных финансовых потоков…

ГУБЕРНАТОР (удовлетворённо): — Правильно! Что скажет военно-промышленный комплекс?

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ВПК (вскакивая и вытягиваясь «во фрунт»): — Господин Губернатор, докладываю. Броня на танках прохудилась. Стыдно признаться, во время дождя (озабоченно чешет голову) башня протекает…

ГУБЕРНАТОР (понимающе): — Да, если башня протекает, как решать задачи укрепления оборонной мощи государства…

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ВПК: — Так точно, господин Губернатор!

Губернатор извлекает из коробки пачку долларов и протягивает их Представителю ВПК. Тот принимает, суёт их в фуражку, нахлобучивает её на голову и садится, вполне удовлетворённый.

ГУБЕРНАТОР: — Налоговые органы, ваши предложения?

НАЛОГОВЫЙ ИНСПЕКТОР (тоном профессионального осведомителя): — От уплаты налогов злостно уклоняются бомжи. Из-за этого не хватает денег на содержание государственного аппарата. То есть нам с вами, господа, не хватает.

СЕРДОБОЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА (изумлённо): — Не хватает!

НАЛОГОВЫЙ ИНСПЕКТОР (тем же тоном): — Есть предложение: взимать с бомжей налоги хотя бы пустыми бутылками.

ГУБЕРНАТОР (вполне серьёзно): — Хорошее предложение. (Передаёт Налоговому Инспектору пачку долларов.) Что скажут аграрии?

АГРАРИЙ (восторженно): — Я, как и все аграрии, решительно против купли-продажи марсианской земли! Земля должна принадлежать всему народу, где бы эта земля ни находилась — на Земле ли, на Марсе ли, на Юпитере ли, на Венере ли, на Уране ли, на Сатур… (Получает от Губернатора пачку долларов и тут же удовлетворённо замолкает.)

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (протокольным тоном): — По уточнённой смете, расходы не превысят восьми тысяч рублей 74-х копеек.

ГУБЕРНАТОР (весомо): — Никогда не поздно уточнить. (Выдаёт Финансовому Советнику его долю.)

 

5.

Парк аттракционов. Тыминский, Палачёв, Зелькин, Сарра Капур и Константин весело резвятся на батуте, катаются на детских машинках, каруселях, заходят в «пещеру ужасов»…

МОНОЛОГ ЗЕЛЬКИНА (закадровый голос): — Из всех желаний важнейшим для нас является здоровое, качественное совокупление. Лично для меня совершенно не свойственны примитивные первобытные спаривания. Для меня коитус — есть ничто иное, как приобщение к великому таинству слияния двух полов. Давайте не будем путать мой Божий дар с бессмысленными эякуляциями архитектора Палачёва. Я бы их назвал: ни уму, ни сердцу! Не менее строг, но, как всегда, справедлив я буду и к балетмейстеру Тыминскому. Мне часто хочется спросить: что заставляет его столь безответственно эрегировать? какие глубинные изъяны? какая эрозия мозговой коры?!

ТЫМИНСКИЙ: — Юрик, так как ты служил в ракетной разведке, назначаю тебя рулевым. Будешь рулить ракетой.

ЗЕЛЬКИН (прикладывая ладонь к непокрытой голове): — Слушаюсь!

САРРА КАПУР (капризно): — А что буду делать я? Как я буду коротать вечера?

КОНСТАНТИН (торжественно): — Твоя профессия, даже на Марсе, всё равно будет оставаться древнейшей. Ощути гордость!

ЗЕЛЬКИН (подозрительно): — А мы надолго летим?

ТЫМИНСКИЙ (важно): — Продолжительность экспедиции является государственной тайной.

ЗЕЛЬКИН: — Ну, мы-то сами хоть должны знать, сколько проторчим на Марсе. Я лично связан контрактами, у меня здесь сплошные главные роли…

ТЫМИНСКИЙ (отмахиваясь): — Не ****и.

ПАЛАЧЁВ (Константину, доверительно): — О такой короткой отлучке я даже жене сообщать не буду. А то ещё начнёт требовать подарки, сувениры, набор открыток…

Константин понимающе кивает, всячески выражая своё сочувствие.

 

6.

Кабинет со столом для заседаний, весьма смахивающий на губернаторский. На дверях табличка: «Тихо, идёт совещание!». Все участники совещания — персонажи с типично уголовными физиономиями. Один из них и вовсе — негр. Главный Бандит проводит перекличку.

ГЛАВНЫЙ БАНДИТ: — Тамбовские?

ТАМБОВЕЦ: — Здесь.

ГЛАВНЫЙ БАНДИТ: — Казанские?

КАЗАНЕЦ: — Здесь.

ГЛАВНЫЙ БАНДИТ: — Краснопресненские?

КРАСНОПРЕСНЕНЕЦ: — Тут.

ГЛАВНЫЙ БАНДИТ: — Чеченские?

ЧЕЧЕНЕЦ (прищёлкивая магазин к автомату): — Аллах акбар!

ГЛАВНЫЙ БАНДИТ (подозрительно): — Африканские?

НЕГР (зловеще): — Тумба-Юмба.

ГЛАВНЫЙ БАНДИТ (скучающим тоном): — На повестке дня у нас сегодня один вопрос. В город поступила приличная сумма денег — на марсианскую экспедицию. Есть предложение разделить её между нами в соответствии с Люберецкой конвенцией.

КАЗАНЕЦ (одобрительно): — Правильно!

ТАМБОВЕЦ (веско): — Деловой подход.

 

7.

Парк аттракционов (продолжение сцены № 5).

Сарра Капур и Тыминский кружатся на карусели верхом на деревянных лошадках.

САРРА КАПУР: — А мужики на Марсе есть?

ТЫМИНСКИЙ (обиженно): — А мы тебе что — не мужики?

САРРА КАПУР (капризно): — Я хочу марсианских мужиков!

ТЫМИНСКИЙ (пренебрежительно): — У них слишком большие.

САРРА КАПУР (восторженно): — Так это и хорошо.

ТЫМИНСКИЙ (повышая тон): — Я сказал: слишком большие.

САРРА КАПУР (отмахиваясь): — Слишком большие не бывают. Бывают слишком маленькие…

ТЫМИНСКИЙ (беря на понт): — А если с меня ростом?

САРРА КАПУР (недоверчиво): — А ну-ка, встань.

Тыминский встаёт. Он балансирует на движущейся карусели, вытянувшись как можно сильнее и с трудом удерживая равновесие. Сарра Капур, глядя снизу вверх, придирчиво его осматривает — с ног до головы.

САРРА КАПУР (после паузы, как приговор): — В рот не влезет.

ТЫМИНСКИЙ (вытягиваясь ещё больше): — Я же говорил!

 

8.

Кабинет Губернатора. Совещание непрерывно продолжается.

ГУБЕРНАТОР: — Слово предоставляется советнику по вопросам материнства и детства.

Встаёт Сердобольная Женщина.

СЕРДОБОЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА (переигрывая): — Невыносимо смотреть на больных, голодающих детей! Нам не хватает денег на детские дома, детские сады, ясли!.. Глаза бы мои этого не видели! (Начинает театрально рыдать.)

ГУБЕРНАТОР (морщась, как от зубной боли): — Я думаю, что выражу общее мнение. Надо дать.

ЧИНОВНИКИ (неуверенно и вразнобой): — Надо… О чём разговор… Детишкам…

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (протокольным тоном): — По уточнённой смете, затраты на марсианскую экспедицию сократились до двух с половиной тысяч рублей.

Губернатор приоткрывает коробку, достаёт оттуда пригоршню долларов, суёт Сердобольной Женщине. Та берёт, после чего сама подходит к Губернатору, решительно открывает коробку и вытаскивает ещё одну пригоршню. Молча выходит из кабинета, садится в машину, едет по городу. Выходит из машины, заходит в дом, идёт по коридору. Останавливается возле двери с табличкой «Тихо, идёт совещание!». Стучит кулаком в дверь (по ритму это напоминает начало Пятой симфонии Бетховена). Дверь тут же открывается. Сердобольная Женщина входит, подходит к столу, выкладывает на стол полученные от Губернатора деньги. Их сразу же начинают делить люди с типично уголовными физиономиями.

БАНДИТЫ (довольно потирая руки): — О чём разговор: детишкам!..

 

9.

Кабинет Губернатора. Губернатор в окружении чиновников. Входят Тыминский, Палачёв, Зелькин и Константин. Замыкающая процессию Сарра Капур (её внешний вид сразу же наводит на мысль о принадлежности к древнейшей профессии) чуть задерживается в приёмной. Её тут же останавливают охранники. Грубо хватая её под руки, они шипят ей в уши: «Губернатор обычно принимает здесь!..».

С этими словами охранники заталкивают Сарру Капур в соседнюю комнату, где нет ничего, кроме огромной кровати. Дверь закрывают на ключ.

Сарра Капур стоит, прислонившись к запертой двери, и недоумённо осматривается по сторонам.

 

10.

Кабинет Губернатора, по обыкновению, заполнен советниками. Все те же плюс экипаж марсианской экспедиции.

ТЫМИНСКИЙ (торжественно): — Разрешите представить вам членов экипажа космического корабля!

В этот момент к Губернатору подходит один из его охранников. Склонившись, шепчет ему на ухо: «Вас тут барышня заждалась…». Губернатор сразу же встаёт.

ГУБЕРНАТОР (озабоченно): — Прошу извинить, меня требует к телефону президент. Продолжайте, господин Тыминский, продолжайте…

Губернатор выходит в приёмную. Ему открывают дверь комнаты, где находится ничего не понимающая Сарра Капур. Губернатор входит и, даже не глядя на девушку, сразу начинает раздеваться. В руках он по-прежнему держит коробку из-под торта.

ГУБЕРНАТОР (озабоченно): — Давай, девочка, по-быстрому… У меня сегодня непрерывные совещания.

Губернатор остаётся в одних трусах. Сарра Капур рассматривает его со всё более нарастающим изумлением.

ГУБЕРНАТОР (нетерпеливо): — Я же сказал: быстро! Меня ждут эти мудаки-космонавты...

Губернатор вплотную подходит к Сарре Капур.

ГУБЕРНАТОР (раздражённо): — Тебе помочь?

Губернатор намеревается дотронуться до неё — и тут же получает коленом между ног.

САРРА КАПУР (брезгливо): — Это тебе от мудаков-космонавтов!

Губернатор со стоном валится на кровать.

Охранник наблюдает всю эту сцену через замочную скважину. Его коллега стоит рядом, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Ему тоже хочется.

ПЕРВЫЙ ОХРАННИК (весело): — Получил по яйцам!

ВТОРОЙ ОХРАННИК (радостно): — Давно пора!

ОБА ОХРАННИКА (разом): — Вмешиваться не будем…

 

11.

Кабинет Губернатора. Все те же, кроме самого Губернатора и Сарры Капур.

ТЫМИНСКИЙ (деловито): — Итак, господа, а теперь мы с удовольствием ответим на ваши вопросы.

НАЛОГОВЫЙ ИНСПЕКТОР (тоном профессионального вымогателя): — Поскольку срок вашего пребывания на Марсе, скажем прямо, не ограничен, было бы целесообразно получить с вас все налоги авансом — ну, хотя бы лет на десять вперёд.

АГРАРИЙ (убеждённо): — Это справедливо!

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (деловито бубнит, щёлкая по калькулятору): — По самым скромным подсчётам, вы должны государству сто тысяч…

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ВПК (грозно): — Долларов! На укрепление обороноспособности!

СЕРДОБОЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА (с укором): — На детские сады, больницы, пособия матерям-одиночкам!..

ПАЛАЧЁВ (изумлённо, в сторону): — Они что, думают: все матери-одиночки в городе — от меня?!

В кабинете появляются Губернатор и Сарра Капур.

ТЫМИНСКИЙ (торжественно): — А вот ещё один член нашего экипажа — звезда эротического кинематографа Сарра Капур.

ГУБЕРНАТОР (потирая ушибленное место, с досадой): — Что ж вы сразу не сказали, что эротического… Нас даже разъединили с президентом…

 

12.

Крупный план: лицо Зелькина. Артист произносит проникновенный монолог. Как на исповеди. Камера постепенно отъезжает — и становится ясно, что Зелькин сидит на унитазе.

МОНОЛОГ ЗЕЛЬКИНА (душераздирающий): — Всю свою творческую жизнь я опасался повторить горькую судьбу философа Вольтера. На протяжении многих лет он создавал шедевры изящной словесности. При этом был подвергнут хуле, пребывал в изгнании и даже отлучался от церкви. Когда же, наконец, начались всеобщие рукоплескания, старичок был уже на грани маразма. Хуже того, вскоре помер… Так вот: у меня имеется вполне законное опасение, что где-то к 80-ти годам и меня признают еле живым классиком. Но зачем мне на старости лет такое счастье? Всенародная любовь мне требуется именно в настоящее время. Я ощущаю острую потребность в немедленном признании своих заслуг. Нет сил больше ждать народного уважения!

Итак, я совершаю великий подвиг — лечу на Марс! Триумфальное возвращение на родину. Всюду мои портреты. Меня встречают, как Юрия Гагарина…

И тут мы видим, что Зелькин как будто разговаривает со своим же собственным портретом, висящим на двери в туалете.

 

13.

Прогон «интеллектуально-эротического шоу» режиссёра Константина. В первом ряду — Губернатор вместе со своим окружением. На сцене — Зелькин в образе Бориса Годунова и Сарра Капур, исполняющая стриптиз.

ЗЕЛЬКИН (поёт арию Бориса из оперы Мусоргского):

Достиг я высшей власти.

Шестой уж год я царствую спокойно…

ГУБЕРНАТОР (завороженно): — Нечеловеческая музыка!

Сарра Капур целенаправленно раздевается, в упор не замечая Губернатора и всю его свиту. Чиновник, сидящий рядом с Губернатором, извивается вслед за танцовщицей, разглядывая её прелести.

ГУБЕРНАТОР (показывая пальцем): — Это мой советник по культуре.

В зале появляется Рита. Увлечённая темпераментным танцем, она подходит вплотную к сцене. Катя, увидев Риту, как заворожённая выходит на сцену.

КАТЯ (агрессивно): — Опять эта мандавошка!

Рита, увидев Катю, тоже выскакивает на сцену. Между ними начинается драка со стаскиванием верхней одежды. Со стороны это должно выглядеть, как органичный элемент «интеллектуально-эротического» шоу. Во всяком случае, высокая просмотровая комиссия воспринимает это именно так.

КОНСТАНТИН (из-за кулис, истерически): — Боже мой! Этого же нет в сценарии!!!

ГУБЕРНАТОР (советнику по культуре, заинтересованно): — Это какой стиль, понимаешь?

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ (с серьёзным видом): — Постмудерн!

ГУБЕРНАТОР (восхищённо): — Посильнее «Фауста»!

Из-за кулис на сцену выбегает Палачёв. Он пытается разнять дерущихся девушек. Ему на помощь приходит Константин. В результате они укладывают девушек на спину. Девушки дрыгают ногами. Комиссия в полном восторге.

 

14.

Кабинет Губернатора. Совещание продолжается. Выступает женщина — Представитель Министерства Здравоохранения.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МИНЗДРАВА (протокольным тоном): — В последнее время значительно ухудшилось здоровье нации. Я, как представитель министерства здравоохранения, решительно протестую против участия в экспедиции курящей женщины! Курение опасно для нашего здоровья!

Представитель Минздрава нервно закуривает, подходит к Губернатору и демонстративно выдыхает дым ему в лицо. Губернатор недовольно отмахивается, кашляя и разгоняя дым рукой.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МИНЗДРАВА (напористо): — Курение опасно для нашего здоровья! (Затягивается и выпускает дым прямо в лицо Губернатору.)

Губернатор, непрерывно кашляя, достаёт из коробки пачку долларов и протягивает Представителю Минздрава с крайне недовольным видом.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МИНЗДРАВА (удовлетворённо): — В последнее время значительно улучшилось здоровье нации! (Прячет деньги в карман.)

ГУБЕРНАТОР (ворчливо, себе под нос): — Ладно-ладно… Без тебя знаю…

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (бесстрастным тоном): — Уточнённая смета затрат на марсианскую экспедицию составляет теперь ровно двадцать пять рублей восемнадцать копеек.

ГУБЕРНАТОР (подозрительно): — Ты хорошо считал?

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (прижимая к груди руки): — Я дважды пересчитывал!

ГУБЕРНАТОР (пристально глядя на советника): — Хорошо. А где моя доля?

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (преданно глядя на Губернатора): — Там, где она и должна быть — в швейцарском банке. Я вам открыл именной счёт.

ГУБЕРНАТОР (в ужасе): — На моё имя?!

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (улыбаясь): — Я же порядочный человек! Никто не догадается, что это ваш счёт.

ГУБЕРНАТОР (грозно): — На какое имя ты открыл счёт?

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (потупясь): — Змей Горыныч…

ГУБЕРНАТОР (с облегчением): — Молодец! Когда я уйду на пенсию, будешь у меня на вилле работать садовником, удобрять клумбу…

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (преданно): — Слушаюсь.

 

15.

На экране — детские фотографии, кадры кинохроники.

МОНОЛОГ ЗЕЛЬКИНА (закадровый голос): — Очень хочется рассказать о том, как прошли школьные годы моей старой доброй знакомой Сарры Капур. Училась она хорошо, без троек. Имела примерное поведение. Ходила с беленьким бантиком и двумя аккуратными косичками. Одноклассницы же её повадились посещать рынок, расположенный невдалеке от школы. Не успевал ещё звонок оповестить о большой переменке, — а школьницы уже бежали, обгоняя друг дружку, прямиком в храм спелых овощей и фруктов…

Как радовались папы и мамы, дедушки и бабушки, когда их доченьки и внученьки приносили домой из школы апельсинчики с мандаринчиками! Сколько замечательных тёплых слов произносили взрослые люди в адрес системы народного образования, мэрии и правительства, позаботившихся об обеспечении подрастающего поколения витаминизированными продуктами!

Одна только Саррочка Капур не ходила с подружками на рынок. И потому — оставалась она девственницей аж до тринадцати с половиной лет.

 

16.

Совещание уголовных авторитетов. Выступает Финансовый Советник Губернатора.

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (разводя руками): — Итак, господа, я перечислил вам наиболее выгодные сферы вложения капитала, обеспечивающие максимальную прибыль. Через доверенных лиц я открыл вам персональные счета в швейцарских банках, и…

БАНДИТЫ (хором, в испуге): — На чьё имя???

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (широко улыбаясь): — Господа, я же порядочный человек! (Достаёт из кармана бумажку, читает.) Запоминайте свои кодовые имена: Казанская братва — «Красная Шапочка», Тамбовская — «Серый Волк», Чеченская — «Хоттабыч», африканская — «Тумба-Юмба»…

НЕГР (злобно оскалясь): — А я и так — Тумба-Юмба.

ФИНАНСОВЫЙ СОВЕТНИК (испуганно): — Извини, ошибся… Теперь ты — «Дуремар».

НЕГР (тыкая в советника пальцем): — Ещё раз так ошибёшься — съем!

 

17.

МОНОЛОГ КОНСТАНТИНА (закадровый голос): — Голубой мечтой всей моей жизни была несравненная порнозвезда Сарра Капур. Увы, я не был даже в первой сотне претендентов на её руку…

О, сколько собственных бенефисов и триумфальных премьер отдал бы я всего лишь за одну ночь романтической любви! Эх, если бы не нищета — вечная спутница русских гениев — и я предпринял бы попытку взять штурмом этот оазис добродетели и бескорыстия.

И всё же я был Рокфеллером, Соросом и эмиром Кувейта в сравнении с тем, в какой глубине анального отверстия пребывал кандидат математических наук Серёженька Веретенников, добрейшей души человек. Российская наука уже готова была понести в его лице тяжёлую утрату. Учёный воистину помирал с голоду. Некому было протянуть ему руку помощи. Серёженька Веретенников потерял веру в человечество…

Дальнейший диалог происходит в виде телефонного разговора.

КОНСТАНТИН (с энтузиазмом): — Саррочка! Кажется, я нашёл вам достойного жениха. Он — один из самых богатых и родовитых жителей Европы: Гогенцоллерн и Борис Абрамович Березовский в одном флаконе…

САРРА КАПУР (скептически): — Не все березовские одинаковы. Вот, к примеру, мой новый любовник — скотина! — директор молочного комбината…

КОНСТАНТИН: — Везёт же тебе с олигархами…

САРРА КАПУР (возмущённо): — Тебе бы так повезло! Халявщик с коротким членом. Ни бабок от него, ни шмоток, ни ресторанов… Трахнет впопыхах — и выкинет из «Мерседеса» с пакетом ряженки…

КОНСТАНТИН (с недоумением): — Зачем тебе этот молочный Плюшкин? С таким же успехом ты можешь и у бомжей отсасывать…

САРРА КАПУР (возмущённо): — Вот я тебе про что и говорю!

КОНСТАНТИН: — Не-е-е-е-ет! Я тебя познакомлю с человеком чести и совести! А также незаурядного ума.

САРРА КАПУР (деловито): — Ум его мне на хер не нужен. Что у него в кошельке?

КОНСТАНТИН: — Тут-то как раз и загвоздочка…

САРРА КАПУР: — Жмот?

КОНСТАНТИН: — Нет! Но… со странностями. Понимаешь, он хочет, чтобы его любили не за размеры состояния…

САРРА КАПУР (с недоумением): — А за что же ещё его любить?!

КОНСТАНТИН: — Как ни противно об этом говорить: за красоту души!

САРРА КАПУР (с крайним возмущением): — Опять ёбнутый???

КОНСТАНТИН: — Немножко есть. Он убеждён, что все девушки мечтают овладеть его миллионами…

САРРА КАПУР: — А он не так глуп…

КОНСТАНТИН (с энтузиазмом): — А ты будь ещё умнее: восхищайся его внутренним миром, эрудицией, талантом…

САРРА КАПУР (недовольно): — И долго надо восхищаться?

КОНСТАНТИН (успокаивающе): — Я думаю, пару месяцев.

САРРА КАПУР (с интересом): — И что дальше?

КОНСТАНТИН (убеждая): — Дальше — он твой. Вместе со всеми миллионами.

КОНСТАНТИН (закадровый голос): — Через месяц мне позвонил Серёженька Веретенников. Он был изрядно пьян.

МОНОЛОГ ВЕРЕТЕННИКОВА (в кадре): — Константин! Слушай, ничего не понимаю... Раньше меня никогда не домогались кинозвёзды. А тут внучка великого Раджи Капура от моих мужских достоинств просто потеряла голову. Я ей каждый день объясняю: «Я — голодранец! Я — нищий кандидат математических наук!». А она мне говорит: «Знаю, знаю… Я тебя полюбила за красоту души!». Ну, думаю, у бабы капитально крыша поехала… А тут смотрю: по ресторанам денно и нощно. Она за всё платит. Отъелся я на всю оставшуюся жизнь… Приводит она меня в магазин «Элитная одежда». Продавщицы охранников вызвали, мол, бомж пришёл, сейчас чего-нибудь стибрит. Они за мной целый час по магазину шлындали — с пистолетами… Ну, и приодела она меня! Как депутата! Завтра летим в Париж: «романтическое путешествие в уикэнд»! Да, по-моему, я её полюбил. Константин, за что мне такое счастье?! Я снова обрёл веру в человечество!..



18.

Балетмейстер Тыминский репетирует «Лебединое Озеро» в своей собственной, нетрадиционной интерпретации. Балерины в скафандрах и резиновых сапогах исполняют танец маленьких лебедей.

МОНОЛОГ ТЫМИНСКОГО (маниакальный): — Пришла пора решительно сломать оковы академизма! Так называемое «классическое наследие» — есть ни что иное, как плесень на теле культурной цивилизации. Подлинное искусство — есть движение вперёд, в неизведанные миры, туда, где не ступала нога человека. В этом смысле лучшего места, чем Марс, трудно найти для постановки моих балетов. Однообразные пустынные ландшафты, постоянные метеоритные дожди — и благодарная аудитория, незамутнённая рутиной Большого театра… Вот где меня по-настоящему поймут и оценят!

 

19.

Кабинет Губернатора. Совещание продолжается. Губернатор, словно иллюзионист, постукивает по дну коробки, по крышке, наконец, открывает её и показывает всем, что она — пуста.

ГУБЕРНАТОР (решительно): — Господа, нам необходимо принять срочные меры по наполнению нашего бюджета.

НАЛОГОВЫЙ ИНСПЕКТОР (подобострастно): — Есть предложение по налогообложению покойников: с каждого квадратного сантиметра занимаемой площади на кладбище. (Протягивает Губернатору папочку с заранее заготовленным проектом.)

ГУБЕРНАТОР (не глядя на проект): — Хорошо. Оформите официально и внесите на рассмотрение покойных народных депутатов.

НАЛОГОВЫЙ ИНСПЕКТОР (на полном серьёзе): — Слушаюсь.

ГУБЕРНАТОР (деловито): — Впрочем, у меня для вас есть более интересное предложение. Я только что получил телеграмму от бывшего депутата Итальянского парламента гражданки Чиччолины. Она предлагает нам заняться серьёзным частным предпринимательством: изготовлением и сбытом порнографической продукции отечественного производства.

СЕРДОБОЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА (всплескивая руками): — Какой ужас! Детишки!!!

ЧИНОВНИК, ПОХОЖИЙ НА МАНЬЯКА (решительно): — Я, как представитель полиции нравов, считаю своим долгом заявить протест!..

ГУБЕРНАТОР (с нажимом): — За это платят большие деньги!

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ВПК (вскакивая): — Полиция нравов превышает свои полномочия!

СЕРДОБОЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА (растерянно): — А где мы возьмём актёров?.. (С ужасом.) Кто согласится в этом участвовать?!

ГУБЕРНАТОР (с максимальным нажимом): — Актёрам платят очень большие деньги.

ЧИНОВНИК, ПОХОЖИЙ НА МАНЬЯКА (застенчиво): — Я в школе занимался в кружке художественной самодеятельности…

20.

Сердобольная Женщина посещает детский дом. Достаёт из сумочки карамельку и угощает маленького мальчика. Эта сцена выжимает слезу умиления у персонала детского дома.

В это же время в комнате, примыкающей к приёмной, Губернатора ублажают три проститутки. Даже в момент оргазма Губернатор не выпускает из рук коробку.

 

21.

Совещание уголовных авторитетов. Главный Бандит держит речь.

ГЛАВНЫЙ БАНДИТ (деловито): — Займёмся распределением ролей. За сценарий отвечают тамбовцы. За режиссуру — казанцы. Ваша бригада будет снимать. Ваша — монтировать… (Тыкает пальцем в сторону чеченских и краснопресненских.)

НЕГР (с недоумением): — А Тумба-Юмба?

ГЛАВНЫЙ БАНДИТ (после паузы, внимательно разглядывая негра): — Перевожу тебе с русского на папуасский: мы снимаем эротический триллер. Сначала Тумба-Юмба зверски насилует, а потом — с аппетитом съедает всех! (Скорчив мерзопакостную рожу.) Мням-мням…

НЕГР (с восторгом): — Ой, как хорошо!..

ГЛАВНЫЙ БАНДИТ (после ещё одной паузы, зловеще оглядывая своих подручных): — Всё вам объясни, да разъясни…

В помещение входит Сердобольная Женщина. Она держит за руки девочку и мальчика лет 12-14-ти.

СЕРДОБОЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА (с энтузиазмом): — Я вот детишек привела. (Сладострастно потирая руки.) Говорят, малолетки пользуются особым спросом…

 

22.

Кабак. За столиком — экипаж космического корабля в полном составе: Тыминский, Палачёв, Зелькин, Константин и Сарра Капур. Отвальная.

ЗЕЛЬКИН (торжественно): — Завтра вылетаем! Предлагаю тост за героев космоса!

Космонавты встают, чокаются и выпивают. Константин достаёт из кармана рисунок, изъятый им у Палачёва, который тот называл наскальной марсианской живописью (изображение маленького человечка с огромным членом).

КОНСТАНТИН (озабоченно): — Если этот марсианский рисунок выполнен в традициях социалистического реализма, то, боюсь, мы, как мужчины, можем там оказаться несостоятельны…

ПАЛАЧЁВ (успокаивающе): — Не дрейфь! Объясняю, как великий архитектор: всё дело в геометрической погрешности при передаче космического сигнала. Пока рисунок шёл сюда с марсианской поверхности, некоторые анатомические детали увеличивались в размерах… На самом деле у них не больше, чем у собаки.

Услышав это, Сарра Капур презрительно морщится.

ЗЕЛЬКИН (занудно): — Вот это я не люблю! Мы ещё не вылетели, а аппаратура уже выдаёт погрешности. А если мы вообще с курса собьёмся? Кто мне даст гарантии исправности навигационных приборов?

ТЫМИНСКИЙ (в сторону): — Нет ничего более ужасного, чем лететь на Марс с евреями… (Выпивает.)

ЗЕЛЬКИН (ощерясь): — Антисемитизм — ещё более гнусное заболевание, чем педерастия! (Выпивает.)

ПАЛАЧЁВ (переводя взгляд с одного на другого): — Ну вас в задницу! (Выпивает.)

 

23.

Кабинет Губернатора. Совещание продолжается.

ГУБЕРНАТОР (значительно): — Мне только что звонил президент. Справлялся, в котором часу старт. Мне ничего не оставалось, как огорчить главу нашего государства. Я зачитал ему выписку из уголовного дела…

ЧИНОВНИКИ (вразнобой, поражённо): — Какого… уголовного дела?!

ГУБЕРНАТОР (продолжает): — Да, забыл сообщить: на всех… участников экспедиции заведено уголовное дело. Предоставляю слово господину Прокурору.

ПРОКУРОР (раскрывая папку с надписью «ДЕЛО»): — Господа! Совершено тягчайшее преступление, в тот же день раскрытое следственными органами. Преступники выявлены, арестованы и вскоре понесут справедливое наказание.

СЕРДОБОЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА (визгливо): — Справедливое — но суровое!

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ВПК (решительно): — А я бы — по законам военного времени!..

НАЛОГОВЫЙ ИНСПЕКТОР (назойливо): — И обязательно — с конфискацией имущества!..

ГУБЕРНАТОР (лицемерно): — Господа, давайте будем чуточку милосерднее…

СОВЕТНИК ПО КУЛЬТУРЕ (патетично): — Вспомните Пушкина: «И милость к падшим призывал…»!

СЕРДОБОЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА (брезгливо): — К падшим?..

Чиновники начинают хихикать. Постепенно их смешки переходят в оголтелое ржание, не прекращающееся на протяжении довольно долгого времени. Один только Губернатор не смеётся, а внимательно рассматривает своих приспешников. Видно, что он о чём-то напряжённо размышляет.

 

24.

Тюремный подвал. На грубых деревянных нарах — экипаж космического корабля в полном составе: Тыминский, Палачёв, Зелькин, Константин и Сарра Капур.

ЗЕЛЬКИН (трагически глядя прямо в объектив): — Всю свою творческую жизнь я опасался повторить горькую судьбу философа Вольтера. Сейчас же мне кажется, что Вольтер был счастливейшим человеком на свете. Он на 84-ом году умер в своей постели, окружённый почётом и уважением соотечественников. А я сдохну в этом вонючем подвале от дизентерии. Меня даже минует бессмертная слава декабристов…

КОНСТАНТИН (истерически, хватая Зелькина за рукав): — Не бзди!!! Хотел быть национальным героем? Получи и распишись: нас всех вздёрнут на Петропавловке! По полной программе!..

ЗЕЛЬКИН (приходя в себя): — Не хочу! В нашей стране национальным героем быть немыслимо!!!

КОНСТАНТИН (саркастически): — Успокойся. К твоему монументу не зарастёт народная тропа…

ЗЕЛЬКИН (в тон Константину): — Конечно-конечно… Будет играть духовой оркестр, и наши палачи торжественно возложат цветы к подножию…

ПАЛАЧЁВ (с недоумением): — Сижу здесь уже целый месяц, а так и не понял, какое мы совершили общественно опасное деяние…

ТЫМИНСКИЙ (разъясняя): — Кажется, мы украли двадцать миллиардов долларов — годовой бюджет нашей страны.

ПАЛАЧЁВ (заинтересованно): — И что теперь со страной?

ТЫМИНСКИЙ: — Страна без денег.

ПАЛАЧЁВ (удовлетворённо): — Значит, всё-таки построили коммунизм!

САРРА КАПУР (мечтательно): — Мы прикарманили двадцать миллиардов… Эх, с такими деньгами я бы и на Земле мужика нашла!.. Зачем мне на Марс переться?..

КОНСТАНТИН (поднимая палец): — На суде это будет твой основной аргумент защиты!

ЗЕЛЬКИН (истерически): — Суда не будет! Будет судилище!!!

ПАЛАЧЁВ (изумлённо): — Как это — суда не будет?! По Конституции, мы имеем право…

ЗЕЛЬКИН (в полнейшей истерике): — Нет у нас никаких прав!!!

ТЫМИНСКИЙ (сквозь зубы, в сторону): — Нет ничего более ужасного, чем сидеть в одной камере с евреями…

ПАЛАЧЁВ (убеждённо): — В нашей стране существует мощная судебно-правовая система, гарантирующая каждому гражданину защиту чести, достоинства и конституционных прав…

Продолжает нести эту ахинею, в то время как кадр уходит в затемнение, и на чёрном фоне возникает зловещая надпись: «Встать, суд идёт!».

 

25.

Зал суда.

Из боковой двери появляется состав судебного присутствия — судья и двое народных заседателей. Они занимают судейские места — и все видят, что в судейское кресло усаживается никто иной, как… Главный Бандит. По обе стороны от него рассаживаются Тамбовский Авторитет и Негр. Места для публики за барьером занимают Губернатор и его приспешники. В клетке для подсудимых — экипаж космического корабля в полном составе, возле клетки — конвой с автоматами наизготовку.

Главный Бандит извлекает из кармана очки, цепляет на нос. Затем из другого кармана вытаскивает сложенную вчетверо бумажку, разворачивает и начинает зачитывать приговор, не глядя на подсудимых.

ГЛАВНЫЙ БАНДИТ (протокольным тоном, себе под нос): — На основе принципа презумпции невиновности, с учётом поглощения менее строгого наказания более строгим, в соответствии с принципами гуманизма, принимая во внимание все международные конвенции, а также Декларацию прав и свобод человека, посовещавшись… (Главный Бандит несколько секунд для проформы шепчется с заседателями.) …суд признаёт этих пятерых ублюдков виновными в неуважении к тексту государственного Гимна, и приговаривает этих бешеных собак (которых и людьми-то назвать нельзя) к самому мягкому наказанию по данному пункту обвинения — к расстрелу. Приговор окончательный, обсуждению и обжалованию не подлежит. (Складывает бумажку и прячет её в карман.)

ГУБЕРНАТОР (со своего места на скамейке для публики): — Пусть рухнет мир, но торжествует закон!

ЗЕЛЬКИН (пытаясь просунуть голову сквозь прутья клетки): — В рот я имел ваш закон!

ГУБЕРНАТОР (указывая рукой, требовательно): — Господин судья! Этому джентльмену, пожалуйста, контрольный выстрел в спину!

ГЛАВНЫЙ БАНДИТ (с готовностью, потирая руки): — Всенепременно, господин губернатор! Всенепременно!

Возле клетки с подсудимыми появляется женщина — Представитель Министерства Здравоохранения. В руках у неё какая-то бумага.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МИНЗДРАВА (деловито): — Из Министерства здравоохранения пришла разнарядка на органы. (Разворачивает бумагу, зачитывает.) Два мочевых пузыря, три печени, голова женская — одна, ноги мужские — четыре экземпляра, и один половой член, мужской. Действующий.

ГУБЕРНАТОР (издевательски): — А вот и доноры. (Указывает на клетку с подсудимыми.)

ПАЛАЧЁВ (с недоумением): — Донорами мы станем до казни — или после?

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МИНЗДРАВА (раздражённо): — Конечно, до! Нам нужны свежие органы — для членов правительства.

ПАЛАЧЁВ (грустно, разводя руками): — Я, к сожалению, импотент…

ЗЕЛЬКИН, КОНСТАНТИН и ТЫМИНСКИЙ (хором): — Мы тоже!

ПАЛАЧЁВ (потупя взор): — Кроме того, я — потомственный алкоголик, хромаю на обе ноги и писаюсь в постель…

ЗЕЛЬКИН, ТЫМИНСКИЙ и КОНСТАНТИН (хором): — Мы тоже!

САРРА КАПУР (корча совершенно безумную рожу): — А я вообще с рожденья — сумасшедшая! (Высовывает голову сквозь прутья решётки и показывает конвоиру язык. Того передёргивает от неожиданности.)

 

26.

В зале суда появляется телевизионная съёмочная группа. Репортёр с микрофоном в руке становится прямо перед клеткой с приговорёнными, оператор занимает место напротив. Репортёр начинает произносить вводный текст к снимаемому репортажу, считывая его с бумажки, находящейся у него в руке.

РЕПОРТЁР (патетично): — Дорогие телезрители! Прямой эфир из зала городского суда. Пятеро негодяев, погрязших в извращениях и нетрадиционных половых оргиях, прогуляли и прокутили в кабаках весь золотой и нефтяной запасы нашей с вами Родины. Что теперь остаётся многострадальной отчизне? Стать сырьевым придатком дядюшки Сэма? Нет! И ещё раз — нет! Мы возродим страну! И восстанем из пепла, как птица Феникс! Россия вспрянет ото сна!

Закончив тираду, Репортёр вопросительно смотрит на оператора. Тот кивает, мол, порядок, всё снято. Репортёр удовлетворённо облизывает губы, не обращая никакого внимания ни на подсудимых, ни на судейских, ни на публику. Ему уже заплачено.

27.

Тюремный подвал. Ночь накануне казни. Приговорённые к расстрелу последние часы своей жизни проводят, приобщаясь к выдающимся произведениям мировой словесности. Все они читают: Тыминский — Рэя Брэдбери («Марсианские Хроники»), Зелькин — Эдичку Лимонова («Убийство Часового»), Константин — Владимира Набокова («Приглашение На Казнь»), Сарра Капур — Рут Диксон («Что Мы Будем Делать в Постели?»), Палачёв — Александра Милна («Винни Пух и все-все-все»). На рассвете за ними приходит Конвоир с автоматом и начинает грубо погонять их на выход.

ЗЕЛЬКИН (истерически): — Что ж вы молчите?! Кричите: «Да здравствует царь Димитрий Иванович!».

Палачёв крутит пальцем у виска. Конвоир тыкает Зелькина стволом автомата в спину.

КОНСТАНТИН (индифферентно): — Народ безмолвствует…

КОНВОИР (возмущённо): — Почему — безмолвствует?! Опять работаю без выходных!.. И не доплачивают! Думаете, большое удовольствие вас бесплатно расстреливать?..

ПАЛАЧЁВ (разделяя праведный гнев Конвоира): — Бесплатно я не то, чтобы не стал расстреливать, — я бы даже не обоссал…

Приговорённые вяло шествуют к месту казни.

 

28.

Рассвет. В рощице близ железнодорожного полотна готовится казнь участников несостоявшейся марсианской экспедиции. Все они стоят возле берёзок, ожидая расстрела. Каждый думает о чём-то своём, не исключая и Конвоира, явно недовольного сверхурочной работой без оплаты. Он отчего-то медлит приводить приговор в исполнение, нервно прохаживаясь перед приговорёнными, и куря одну за одной. Видимо, он решает какую-то очень для себя важную проблему. Наконец, придя к решению, Конвоир с остервенением бросает на землю свой автомат и уходит, не оборачиваясь.

Он сделал свой выбор. Вероятно, верхи уже настолько не могут, что низам уж и подавно не хочется…

 

29.

Штурм резиденции Губернатора. Толпа оппозиционеров — в основном представителей так называемой «творческой интеллигенции» — приближается к губернаторскому дворцу. Они настроены весьма решительно. Во главе толпы — чудесным образом спасшиеся от гибели члены марсианской экспедиции: Тыминский, Палачёв, Зелькин, Константин и Сарра Капур.

Охрана резиденции, едва завидев восставших, в ужасе разбегается кто куда. Власть прогнила настолько, что защищать её желающих уже не обнаруживается.

Зелькин с разбега прыгает на ограду дворца и истошно вопит:

— Которые тут временные? Слазь!!!
Становится ясно, что победа революции неизбежна…

 

30.

Раннее утро. Губернатор, его приспешники и уголовная братия (включая Негра) бредут по пустынным улицам города, гремя кандалами.

ГУБЕРНАТОР (с опаской поглядывая на Негра, себе под нос): — Нет ничего более ужасного, чем идти на каторгу с людоедом…

НЕГР (заинтересованно поглядывая на Губернатора и плотоядно облизываясь): — Мням-мням!..

Навстречу каторжанам бредёт старушка. Остановившись, она оглядывает странную процессию и, обращаясь к Губернатору, вопрошает:

— Сынок, где здесь дорога к Марсу?
 

31.

Несколько дней спустя.

Длинный коридор. Дверь кабинета. На двери табличка: «Тихо, идёт совещание!». В кабинет входят и рассаживаются за длинным столом участники несостоявшейся марсианской экспедиции, а также несколько наиболее активных деятелей антигубернаторского переворота из числа активистов так называемой «творческой интеллигенции».

В кресло председательствующего усаживается Зелькин. Возле него на столе коробка с надписью «ТОРТ» — точь-в-точь такая же, как у бывшего Губернатора. Зелькин внимательно оглядывает своих сподвижников — и замечает некий непорядок.

ЗЕЛЬКИН (обращаясь к Константину и Тыминскому): — Пересядьте!

Тыминский и Константин тут же вскакивают и начинают меняться местами. Наконец все сидят по ранжиру. Зелькин удовлетворённо оглядывает собравшихся и поднимается с места.

ЗЕЛЬКИН (торжественно): — Господа! Только что из канцелярии президента на моё имя поступил секретный циркуляр. Нам поручено в кратчайшие сроки организовать экспедицию на Меркурий. (Снова оглядывает собравшихся.) А теперь переходим к самому главному…

Зелькин достаёт из кармана перочинный ножик и хочет разрезать бечёвку на коробке с надписью «ТОРТ». Тыминский его останавливает.

ТЫМИНСКИЙ (подобострастно): — Минуточку, господин губернатор!

Тыминский вытаскивает откуда-то из-под стола длинный средневековый меч — и, подцепив этим мечом коробку, мгновенно разрезает верёвочку. Коробка плюхается обратно на стол прямо перед новым губернатором.

Губернатор, артистично выдержав паузу, снимает с коробки крышку.

И в ту же секунду кремовый торт, подброшенный мощным ударом балетмейстера, залепляет ему всё лицо.

 

Стоп-кадр. Титры.