Георгий имя победителя

Всё меньше и меньше остаётся среди нас ветеранов Великой Отечественной. Увы, даже самым юным её участникам за семьдесят. И потому так ценны их воспоминания, всё, что связано с Великой Победой. Тем более сегодня, когда в некоторых странах и бывших союзных республиках пытаются ревизовать её итоги.

В МАЛЕНЬКОЙ квартирке на ессентукской улице Долины Роз живёт Георгий Арсентьевич Мищенко. Это удивительный человек, каких уже немного осталось в городе, да и на Кавминводах. Кавалер орденов Красной Звезды и Отечественной войны, трёх медалей «За отвагу» и трёх «За боевые заслуги», в общей сложности имеющий более 40 наград и три ранения. Участник трёх великих битв – Сталинградской, Курской и за Москву, служивший в кремлёвской охране, видевший всех великих маршалов СССР и самого Сталина, принимавший участие в поимке фельдмаршала Паулюса… Ему есть что рассказать.

Сам он родом с Украины, из города Лубянска. Закончил там пединститут и начал преподавать украинский язык. Но отец, бывший, между прочим, первым секретарём горкома партии, сказал: «Армии нужны образованные люди», и в 1940 году молодой учитель отправился служить. Новобранцев приказом тогдашнего министра обороны маршала Тимошенко отправили в учебный лагерь под Москвой. «Ели мороженый хлеб, чтобы было как на войне. Специально морозили в холодильниках и давали солдатам», - вспоминает ветеран. Приказ отменили только, когда у солдат началась цинга, стали выпадать волосы и зубы.
После лагеря Георгий Арсентьевич, получивший звание младшего лейтенанта, попал в Москву, в кремлёвские войска командиром взвода. Но тут грянула война. Навсегда запомнил он 22 июня 1941 года.

- В этот день у нас должен было состояться первый выход в увольнение, - рассказывает Георгий Мищенко. – Заранее были выданы увольнительные, и утром я вывел свой взвод на проходную. Протягиваю дежурному увольнительные, а он порвал их и выкинул. «Что вы делаете, это же лучшие бойцы, впервые в увольнение идут!» - говорю я. «Идите в клуб, там объяснят», - отвечает дежурный.
В клубе уже собралась вся часть. Мы пришли последними, и так получилось, что места остались только впереди. Перед нами нервно ходит старший политрук по фамилии Элистратов, объявляет, что в 4 часа утра фашистская Германия напала на Советский Союз. А я почему-то смотрю на его сапоги, и не могу понять: какие-то чудные они, не по уставу. Почему-то они мне запомнились.

Нас поставили дежурить по периметру части. А у нас была башня, на которой находились часы, по которым сверяли время. И вдруг вижу, что с этой башни взлетает световая ракета – сигнал вражеским самолётам. Я кричу бойцам «Караул – в ружьё!», и бежим на башню. Взбираемся наверх, кричу «Руки вверх!» и вижу… те самые сапоги! Тут мне удар ногой в лицо. А там узкий проход, я падаю на солдат и мы все вместе катимся вниз. А диверсант по нам, и убегать. Но в последний момент я успел стянуть с него сапог.
Пришли в себя, выходим наружу. Тут к нам подбегает Элистратов с солдатами и кричит: «Хватайте его, это он ракету запустил». Нас под руки и в камеры. Начал готовиться к худшему. Думаю, если бойцы не подтвердят мои показания – расстрел. Вызвали к следователю, рассказал ему, как всё было, он «А доказательства?» И тут я вытаскиваю из шинели сапог политрука и говорю: «Посмотрите, неуставной. Он сейчас должен в одном ходить». Кинулись того искать, а он уже сбежал. Правда, вскоре, шедшего в одном сапоге политрука поймал патруль. Потом уже выяснилось, что он в кремлевском полку успел завербовать 28 человек. За это мне дали Орден Красной звезды, а солдатам – медали «За боевые заслуги».

ДРУГОЙ запоминающийся случай произошёл в ноябре 41-го в самый тяжёлый момент битвы за Москву. Стояли лютые морозы. Однажды полк подняли по тревоге и куда-то повезли. Особисты сказали о том, что увидим, никому не болтать. Долго везли, петляли, так что мы потеряли ориентировку. Наконец завезли за какие-то высоченные стены, где стояли четыре вагона, и поставили в оцепление, приказав в случае необходимости стрелять без предупреждения. Всю ночь стояли, дико замерзли. Только утром подъехали несколько чёрных правительственных машин. Тогда мы увидели, как вышел Иосиф Сталин. Постоял у вагона, достал свою трубку, раскурил и начал ходить туда и обратно. Так ходил около часа, потом сел в лимузин и кортеж уехал, а потом и вагоны увезли. Только в части нам объяснили, что это решался вопрос об эвакуации правительства из Москвы, но Сталин принял решение всё-таки остаться. С нас взяли подписку о неразглашении. «Если бы в тот момент Иосиф Виссарионович бросил столицу, война была бы закончена уже в 1941 году», - до сих пор убежден ветеран. Затем главнокомандующий выступил с обращением к народу «С потерей Москвы будет потеряна Россия», подошли части из Сибири и, конечно, очень помогли морозы.

В БИОГРАФИИ ветерана немало и других интереснейших историй. Во время знаменитого парада 7 ноября 1941 года, откуда войска уходили на фронт, он нёс охрану. Видел на трибуне Сталина, Ворошилова, Тимошенко, Будённого, Рокоссовского, Жукова и другое высшее военное руководство. Перейдя в СМЕРШ, участвовал в Сталинградской битве. Там в составе разведгруппы искал и нашёл подвал, где прятался фельдмаршал Паулюс, а потом конвоировал его в суздальский лагерь. Был ранен на Курской дуге. День Победы встретил снова в Москве. А ещё на войне он встретил самого дорогого человека – жену Анну Карповну, с которой в мире и согласии живут уже седьмой десяток лет. «Не будь у меня Аннушки, не знаю, как после трёх ранений и двух инфарктов смог бы дожить до столь преклонного возраста», - с любовью говорит 87-летний Георгий Арсентьевич.

Сегодня майор в отставке Георгий Арсентьевич Мищенко по-прежнему в строю, работает в ветеранских организациях, встречается с молодёжью. Но его очень огорчает та вакханалия, которая развернулась сейчас вокруг переноса памятника и раскопок могил павших в Эстонии. «Такие варварские перезахоронения – это преступление. Освобождая страны Европы от фашизма, полегли сотни тысяч, миллионы советских солдат. Надо принимать срочные меры, вводить санкции, экономическую блокаду», - убеждён ветеран. И ещё очень хочет пожелать молодёжи не терять историческую память, верить в Россию, чтобы была сильная власть и с Россией так же считались, как с Советским Союзом. Ведь имя Георгий означает «победитель».