Ее вечер

Ну вот, закончился еще один серый и нудный рабочий день…
Она торопилась домой, и её раздражало всё. Раздражал начальник, стоящий в дверях, и самозабвенно рассказывающий о вчерашней проделке внука, раздражала приятельница, уговаривающая зайти в кафе, и посплетничать о своем, о девичьем. Её раздражало всё, что мешало ей.

Мысленно она подгоняла троллейбус – скорее, скорее!
Возле дома заскочила за продуктами, прикидывая, что бы такое купить, чтоб не особо заморачиваться с готовкой, и встала в очередь. Кассир, совсем молоденькая девчонка, работала невыносимо медленно.

Она смотрела на эту кассиршу и ненавидела её.
За то, что та путалась и долго пересчитывала деньги, была неприлично молода и хороша собой, за то, что вот такая же свистушка увела у неё когда-то мужа. Расплачиваясь, она довела девчонку до слёз.
Этим умением она владела мастерски!
Это был талант, равных в котором ей не было!
Недаром друзья звали её ведьмой. Хотя, ей казалось, что в этом слове  был некий шарм. Что под ним подразумевается роскошная женщина вамп, гордо шествующая по жизни, покорительница мужских сердец. Никто не разубеждал её, потому что знали - с ведьмой лучше не связываться.

Она никогда не хамила. Она просто элегантно и умело уничтожала словом, взглядом, унижала и выворачивала человека так, что он чувствовал себя оплёванным, вывалянным в нечистотах. Он терялся, и не знал, что ответить. Но она при этом вежливо улыбалась, и посторонним казалось, что двое мирно и приветливо беседуют. Некоторые униженные горячились, от неумения и растерянности начинали хамить, а она делала недоумённый вид оскорблённой невинности, и зрители неизменно были на её стороне. Ведь это её обхамили! А она.. она всего лишь спокойно что-то говорила человеку.

...У девчонки уже текли слезы, трясущимися руками она старалась вытереть их, чтоб не заметил стоящий неподалёку менеджер, но только размазывала тушь… Девчонка совсем недавно нашла эту работу. Полгода после смерти матери они втроём жили только на скудную пенсию бабушки и младшего брата, пришлось оставить институт и устроиться в магазин учеником кассира. До окончания обучения оставалась неделя, и сегодня она впервые самостоятельно сидела на кассе, под неусыпным оком контролирующего менеджера. Она очень держалась за эту работу, и не могла позволить себе ответить этой тётке так, как хотелось бы, только торопливо отсчитывала сдачу, чтоб та быстрее ушла…
Ей стало легче на душе. Выходя из магазина она уже довольно улыбалась. Настроение постепенно улучшалось.

Прибежав домой, наскоро покидала котлеты на сковородку, сварила макароны, и торопливо плюхнула в тарелку дочери ужин. Та попыталась что-то рассказать матери, но она только отмахнулась. Ей было не до того.
Наскоро приняв душ, она натянула халат, с ненавистью оглядела в зеркале своё располневшее тело и отвисшие груди, попыталась втянуть живот, потом махнула на это безнадёжное дело, мысленно пообещав себе завтра же заняться собой, понимая, что снова обманывает себя.

Привычно накричала на дочь, чтоб та поскорее села за уроки, и не мешала матери отдыхать, и, не торопясь, уже оттягивая наслаждение, любовно приготовила себе тарелку с бутербродами, пепельницу и пачку сигарет.
Она была оживлена. В груди нарастало радостное, волнующее предвкушение. Наступало её время, и она никому не позволит испортить себе удовольствие. Даже родной дочери!
Сдерживая нетерпение, она села за компьютер. Ей казалось, что невыносимо медленно открываются окна. Наконец пискнула «аська»….
- Мам, а можно…..- сунулась было дочь.
- Отстань! - рявкнула она, - дай мне отдохнуть!

Дочь тихо прикрыла дверь, а она улыбнулась счастливо, открыла чат, и, наконец, стала той, кем становилась каждый вечер - молодой и красивой, стройной и веселой, доброй и приветливой, любимой и любящей. Она стала чатланкой…