Сны разума Часть 2 Сон 2 Потрясенная увиденной...

 Потрясенная увиденной картиной, Диана застыла, подобно древнегреческой статуе. Ее взгляд безотчетно блуждал по отчужденно безжизненному лицу Алекса, пытаясь в его чертах уловить хоть какой-то знак, посылаемый им из вечности, в которую он уже перешагнул. Но в лице Алекса, таком родном и таком непохожем на то, которое она знала и любила, которое, до этого страшного, в своей пронзительности, момента стояло перед ее глазами, читалась тайна. Тайна ... сфинкса, в которую он уже был посвящен, но с которой он ни с кем не собирался делиться. Чудовищная мысль о том, что часть души покинула ее, уйдя вместе с ним, оставляя взамен лишь кровоточащие раны памяти, замерла.… Замерла, возможно, в ожидании быть осознанной до той степени, чтобы принять единственно верное решение. Какое? Последовать за ним, ощущая вакуум, который образовался в жизни с его уходом? Ее душа протестовала, она не хотела более жить в тех, продиктованных обстоятельствами, условиях, которые не позволяли ей испить вожделенную чашу любви, вынашиваемую многие годы в мечтах, осязаемую на уровне воображения, которую, казалось, она уже поднесла к своим губам… Да, она готова была уйти в след за ним, если бы… Если бы его смерть явилась трагической случайностью, предопределенной роковым стечением обстоятельств. Но он был убит. К этому мнению склонялось следствие, несмотря на все попытки исполнителей имитировать самоубийство. Диана вдруг почувствовала, что он рядом. Нет, то безжизненно застывшее тело не имело ничего общего к тому ощущению, которое неожиданно возникло в ней.
 Он был рядом, живой и невидимый, отстранено взирающий на ту, до боли знакомую, но теперь уже ненужную материальную оболочку, которая позволяла его душе проявлять себя в этом, так до конца и непознанном мире. Сколько задуманного и не исполненного, сколько нереализованных планов и несбывшихся надежд… Любимая женщина, застывшая у гроба, священник, готовящийся исполнить обряд. Сможет ли он внушить ей ту мысль, которая не дает покоя его душе, требующей сатисфакции? Сможет ли она исполнить ту последнюю волю, которую теперь он сможет высказать только безмолвно, на уровне энергетики, холодным дыханием вечности, заставляющим ее передернуть плечами? Диана ощутила, в этот момент легкий озноб, пробежавший по ее телу, Она передернула от холода плечами, неожиданно осознав, что все ее действия отныне будут подчинены потребности отмщения. Отмщения тем, кто задумал и совершил это убийство. Та пустота, которая образовалась с уходом Алекса из жизни, неожиданно стала заполняться новым содержанием - желанием, смысл которого заключался в том, чтобы разгадать тайну смерти Алекса, отомстить тем, кто ее задумал и осуществил. Она почувствовала, как в ней пробуждается неизвестный, а потому, ранее незадействованный ею, потенциал «охотника» - азарт, который заставляет забыть обо всем, концентрируя волю, обостряя все органы чувств во имя решения той задачи, которая завладевает сознанием до состояния одержимости. Теперь ей предстояло не просто соприкоснуться с его жизнью, а, приняв условия той опасной игры, которую вел Алекс, проникнуть в самую сердцевину того, чем он жил до момента смерти, выявить возможные мотивы его убийства и, как следствие, круг подозреваемых, тех, кто мог этими мотивами руководствоваться. Если мне не дано испить чашу любви, - подумала она - я утолю свою жажду отмщением, и, вместе с тем, познанием того, кого я любила. Это знание либо вызволит меня из плена несбывшейся любви, либо обострит ее до той степени, которая позволит мне с ним … воссоединиться.
 Но сейчас, в минуту прощания, она отбросила все мысли, которые вступали в диссонанс с ее ощущениями невосполнимой потери. Отмщение … это потом. А сейчас … Она наклонилась к его застывшему мертвенно бледному лицу, в последний раз касаясь его губами. Ощущение прикосновения к холодному мрамору заставило содрогнуться, сжаться ее сердцу. Мир рушился, почва уходила из-под ее ног, позволяя ей в полной мере испить состояние «свободного падения». Диана закрыла глаза, пытаясь удержать в себе подступающие слезы. И в этот момент в ее голове зазвучали строки стихов, в смысл которых, до сей поры, она до конца не прочувствовала, не ощущая того пронзительного состояния, в котором они, очевидно, были написаны, пока … сама не оказалась в том же состоянии «свободного падения». Те или иные строки стихов, которые принадлежали неведомому автору, посылавшему их ей, словно угадывали те состояния, которые ей еще только предстояло пережить в своей жизни. Обращаясь, иной раз, к своим стихам, она, словно в зеркало, заглядывала в свое будущее, мир предстоящих переживаний. Диана не могла знать только одного - с чем будут связаны эти будущие состояния, ибо причины, вызывающие те или иные переживания у каждого свои. Но как бы то ни было, в критические минуты жизни, наполненные пронзительными переживаниями, нужные строки стихов приходили к ней как бы сами собой, подобно фее, поддерживающей Золушку в трудные минуты ее жизни. Сейчас, в голове Дианы, как музыка, звучали строки
Свободное паденье подобно паренью…
Если закрыть глаза и … не смотреть на землю…
 
 С тех пор минуло более полугода. Проводя собственное расследование, Диана то и дело выдвигала те или иные версии, основанные на информации о последних днях жизни Алекса , которую ей удалось собрать помимо информации, полученной в ходе официального расследования, зашедшего в тупик и приостановленного, в связи с отсутствием подозреваемых по данному делу. Она методично подвергала проверке каждую из версий, отметая одну за другой, пока в ходе исследования очередной версии, не почувствовала, что вышла на след. Собирая по фрагментам информацию, как собирают осколки разбитой драгоценной чаши, в надежде воссоздать ее вновь, склеивая фрагменты в нужной последовательности, в сознании Дианы все отчетливее проступал след, ведущий в Амстердам. Та информация, которую ей удалось собрать, не получила ни одного опровержения тем подозрениям, которые основывались на ряде косвенных улик. У Дианы не оставалось сомнений в том, что именно в Амстердаме она найдет ответы на те, пронизанные недоумением, вопросы, которые она последнее время задавала себе.
 * * *
 
 Ее размышления неожиданно прервал телефонный звонок
 - Диана? - Да, я слушаю Вас.
 - Вы узнали меня?
 Непродолжительное молчание прерывается голосом Дианы
 - Я ждала Вас вчера в условленном месте, … но мои ожидания оказались бесплодны.
 - Прошу прощения, но обстоятельства изменились, я не смог вчера сообщить Вам об отмене встречи.
 - Это каким-то образом, нарушает наши договоренности?
 - Все договоренности остаются в силе. Кстати, я могу предоставить Вам шанс познакомиться с одним из тех, кто может оказаться косвенно причастным к возможному убийству Алекса. Ваш следственный пыл еще не остыл, Вы готовы к подобной встрече?
 - Не знаю, Вы застали меня врасплох. Должна признаться, в свете той информации, которой я сейчас располагаю, червь сомнения поселился в моей душе, … но я не привыкла останавливаться на полпути. Скажем так, прибегая к кулинарным изыскам, я нахожусь в состоянии полуготовности. Подлейте «масло в огонь», скажите, кто он?
 - А вот на этот вопрос я не отвечу, предоставляя Вам право решать самостоятельно – он слишком противоречивая и, я бы сказал, неоднозначная фигура.
 - Кажется, Вам удалось заинтриговать меня.
 - Завтра вечером я жду у себя гостей, приглашаю и Вас.
 - Но я никого не знаю и, вероятно, буду чувствовать себя «не в своей тарелке».
 - Будет очень узкий круг приглашенных для игры в покер. Кстати, Вы умеете играть в эту игру?
 - Должна признаться, нет.
 - Не удивительно. В таком случае, сегодня я пришлю Вам одного специалиста в области карточных игр, это позволит Вам освоить правила игры, ... так, на всякий случай, играть Вам не обязательно, но Вы должны  производить впечатление человека, сведущего в этой игре. Кстати сказать, в силу характера игры, обстановка не сказать что обещает быть непринужденной. Но именно это, как будто повисающее в воздухе, всеобщее напряжение не позволит Вам чувствовать себя «белой вороной». Разумеется, то внутреннее сосредоточение на игре, которое  она требует, осложнит Вашу задачу, но Вы все же попытайтесь сами понять, о ком из присутствующих идет речь. Не сможете, я дам Вам небольшую  подсказку, будьте внимательны. Что же касается непосредственно Вашего знакомства с ним, попытайтесь это сделать без моей помощи и как можно непринужденнее.
 - В каком смысле?
 - Таким образом, чтобы он ничего не заподозрил - знакомства в стенах моего дома - вне принятых традиций. Здесь либо все знают друг друга, не афишируя этого, либо никто не знает никого и не пытается этого сделать. Таков «жанр» той или иной игры.
 - Я согласна.
 - В таком случае, за Вами приедут завтра в половине девятого, будьте готовы. Пунктуальность – одно из непременных условий посещения моего дома. Поверьте, это не прихоть, а расписанный  до мелочей регламент приема.
 - Простите, одна деталь. Вы не хотите посвятить меня в то, к какому из Ваших представительских «жанров» относится игра в покер?
 - Вы хотите спросить меня, знают ли приглашенные игроки друг друга? – Дайсон улыбнулся, подобно кукловоду, в руках которого в данный момент находились нити, связующие его с марионетками. – Ни один из приглашенных не знает остальных, даже … по публикациям светской хроники, и Вы должны были догадаться об этом, раз я пригласил Вас.
 Не успев положить трубку телефона на аппарат, Диана лихорадочно стала обдумывать то облачение, в котором она должна была появиться, не придавая значения тому, что ей предстояло прежде освоить правила игры в покер.