Лабиринт тишины

Писать романы можно там, где жизнь полна и многокрасочна. Но о чем писать там, где закат похож на баскетбольный мяч, потерявшийся среди серых бетонных коробок? Остается только искать убежище. Надежную капсулу с прозрачными стенами, где течение времени похоже на шум ветра за окном.

Тесей в с бутылкой пива в руке идет к сонному, усталому Минотавру. И струйка сигаретного дыма, как нить Ариадны. Странная сказка.

Сон наяву — бесконечная рекурсия разбомбленных временем дворов. В мыслях пустота и покой — только лай собак да шум ветра в кронах тополей и абрикос. Клинья многоэтажек разрезают нестройные фронты частного сектора. Место необъяснимое, как пятно на Юпитере. Вне времени и логики.

Бесцельные прогулки с сигаретой в зубах. И всегда против ветра.
Частный сектор. Робкие, усохшие, согбенные домики. Грунтовые улочки с колеями от автомобильных колес и подорожниками. Заборы, заборы, заборы…

Заборы, как челюсть мертвеца, с промежутками, железом и гнильем. Так часто хожу там, что местные хозяйские собаки уже запомнили мой запах и не лают на меня. Здесь я свой.

Рельсы проложены мимо домиков к заводу. Ходить по рельсам немного опасно, отчасти бессмысленно, чуть-чуть неудобно. Все равно, что пытаться взлететь, махая руками. Но что, черт побери, грозит мне на этой полузаброшенной ветке. В этом месте, где ржавчина смешивается с небом, пыль с белым ситцем в горошек, трубы с ручьями, мечты со слезами.

Здесь покоятся несбывшиеся мечты. Они бегут сюда от хозяев, которые забывают много лет счищать с них пыль, наводить глянец, ухаживать. Я прихожу сюда как на свалку, как в районную библиотеку, в надежде найти шедевр среди рванья и хлама. Маленькое зеркало, жемчужину, серебристую пружину, старую монету, прошедшую, испитую до дна, любовь, пустую бутылку от портвейна, который не пробовал никогда.

Мой друг арендовал там дом, за смешные деньги. Мы пили там водку. В комнате с пианино и трещиной на стене. Пианино ужасно фальшивило, а в трещину можно было просунуть ладонь. Здесь очень хорошо напиваться тому, кого по утрам раздражают любые звуки. Карканье ворон, лай собак, отражались и умирали в бездонном зеркале тишины. Можно было часами валяться на диване, разглядывая потеки сырости на коричневых обоях. Не знаешь, где ты, но видишь Голову Дон Кихота, Меч, Броневик, Атомный Взрыв, Кролика.

Вылущив неуверенной рукой, сплющенную сигарету из мятой пачки на подоконнике, взбираешься взглядом по бурым бокам террикона. Лысых и заросших кустарником. Взбираешься и падаешь. Ты счастлив оттого, что не надо никуда идти, не надо. Если уж ты забрел в такое место.

Вакуум… Ощущение того, что ты только что выпростался из сна. Но он все еще обволакивает тебя. Покалывает тысячами иголочек. Время — сахар рафинад, можно брать из коробки маленькими кусочками, и не спеша рассасывать.

Этот сонный лабиринт видится мне сейчас как диковинный музыкальный инструмент, где огромные серые клавиши домов причудливо соединены бесконечными струнами проводов. Как получилось, что я забыл дорогу туда?