Петины студенты

Петя Осюшкин был одним из самых интересных моих однокашников. Выглядел он всегда добродушно-иронично, постоянно рассказывал интересные истории и травил анекдоты. С неиссякаемой энергией он занимался одновременно научной карьерой, добыванием хлеба насущного и увлечениями, кои у него были такими же оригинальными как и его внешность с "чеховской бородкой": Петя увлекался огородничеством и радиоспортом.
Закончив любимый исторический факультет, Петя отправился по той дороге, по которой уходит половина наших выпускников: играть в бисер со студентами других краснодарских учебных заведений. Под "игрой в бисер" я подразумеваю преподавание таких почтенных и совершенно бесполезных дисциплин, как история, культурология и философия.
Петя преподавал в медицинском институте, который в эпоху раздачи титулов успел стать "академией". Заведение это в отношении национального состава учащихся - вроде московского "Лумумбы". С теми студентами, которые понимали по-русски слишком плохо, Пете приходилось общаться... по-арабски. Арабы учились в нашем мединституте отнюдь не для того, чтобы возвращаться на родину; продолжать образование они планировали во Франции, а если кто и собирался ехать домой, то только в солидном 35-летнем возрасте с дипломом доктора и капиталом на открытие собственной больницы. Один из таких студентов, как доверительно сообщил мне Петя, в Краснодаре среди прочего отсиживался от розыска израильскими правоохранительными органами. Ещё Петя сказал, что ливанские и палестинские арабы различаются как небо и земля:
- До чего же французская колониальная система была лучше английской, это надо видеть на живом примере, - говорил Петя и цинично улыбался.
А ещё Петя кроме арабов обучал их братьев и сестёр по умме: из Карачаево-Черкессии.
Знакомство с этой группой началось у него так. Читая список студентов он обнаружил удивительно много однофамильцев и заинтересовался этим феноменом. Оказалось, что многие его подопечные (в основном, девушки) приехали из одного большого карачаевского аула.
- Зачем же вам, друзья мои, столько врачей в аульную больницу? - заинтересовался Петя.
- Ай, Пётр Владимирович! - воскликнул с обидой один юноша. - Вы думаете, у нас как раньше, чем невеста глупее, тем она дороже? Нет! У нас теперь чем невеста образованнее, тем за неё больше выкуп! Понимаете?
- Понимаю, - кивнул Петя.
На такую цель добычи диплома он смотрел снисходительно: пусть девушка и не станет врачом, зато замужем сможет за домашними следить, медицинскую помощь оказывать, даже колоть шприцом. Тем более учились студентки прилежно в отличие от их земляков, карачаевских парней, которые ничего не хотели запоминать, но страшно любили порассуждать на культурологии о том, какие карачаевцы древняя и культурная нация.
Впрочем, и Петя был не самым прилежным преподавателем. Имелся у него трючок; его он всегда один раз проворачивал с каждой группой, которая у него была последней в пятницу.
- Рассказываю я им, допустим, о живописи эпохи Возрождения, ну и, ля-ля-тополя, давайте, друзья мои, отправимся в художественный музёй имени Фёдоракимыча Коваленко, чтобы так сказать, прикоснуться, почерпнуть, ну и так далее.
Петя никогда не сообщал студентам о двух вещах: о том, что музей по пятницам закрывается в 17 часов, и о том, что в 17-45 от вокзала "Краснодар-II" отправляется его электричка домой.
- И как только подходим мы к музею: "Ах, какая жалость, ну что ж, тогда простимся до следующей недели...", и быстрым шагом - на вокзал.
И вот, настала очередь карачаевской группы "прикоснуться к высокому". Только вышли из дверей, как пять девушек стали просить Петю:
- Пётр Павлович, а вы нас подождёте, если мы халаты домой занесём, сбросим?
Петя пожимает плечами, дескать, если недалеко, чего ж не подождать?
- Мы тут живём, - говорят девушки, - напротив.
Убегают к себе в съёмную квартиру, затем прибегают без халатов, группа идёт в музей, там разворачивается спектакль одного актёра...
- И только я смазал лыжи к вокзалу, - сказал Петя, - как эти девчушки заголосили: "Пётр Павлович, не бросайте нас, мы назад дороги не найдём!" Пришлось вести.
Сей феномен Петю по-настоящему заинтересовал. Девушки учатся уже на втором курсе, город должны хоть немного знать, как минимум - центр, а с учётом того, что от мединститута до музея - ровно четыре квартала, наблюдается просто какая-то удивительная топографическая наивность. И начал их Петя расспрашивать.
- Вот что они мне рассказали. Их семьи вскладчину сняли для них квартиру рядом с институтом, до которой - минута ходьбы (буквально), чтобы девушки не ходили лишнего среди городских соблазнов. А чтобы кто-то ещё и контролировал их, семьи присылают братьев какой-нибудь из девушек.
Братья, как описали Пете, сменяются каждый месяц, дежурство заключается в том, что они следят за временем ухода и возвращения с учёбы, проверяют расписание и строго запрещают праздные прогулки. "Оставление халатов" имело целью ещё и отчёт перед дежурным братом, у которого спросили:
- А можно нам в музей с Петром Павловичем?
- С Петром Павловичем в музей, - ответил брат, подумав, - можно.
- ...И вот я иду и думаю, - говорил Петя, - убивать он меня, конечно, не будет, просто заставит жениться. Но интересно: обязательно на его сестре или даст выбор?.. Шутки шутками, а к менталитету горских народов я отношусь не без опаски.
Вот так учил Петя своих студентов.

 25-27 июня 2007