Повседневные записки

Нет, надо все – таки запретить курение в общественных местах! Пробираешься сквозь толпу идущих тебе навстречу людей, а впереди идет в вразвалочку какой – то бритый шкаф и вальяжно курит сигарету. А ты идешь за этим паровозом и, вдыхая его отходы, думаешь, что надо все – таки запретить курение в общественных местах…

Сентябрь 2006

Она быстрым шагом вышла из перехода и оказалась на станции Площадь Революции. Прошла вдоль серой, ничем не примечательной стены. А потом начались полукруглые пролеты со скульптурами – пожилой партизан, солдат, какая – то женщина в косынке… Стоп. А разве не здесь находится какая – то собака, которую можно потрогать за нос на счастье?
Точно, впереди она увидела скульптуру солдата, рядом с которым сидела собака. Подошел поезд, и горожане начали быстро заполнять вагон. А она не пошла. Намеренно замедляя шаг, она подошла к собаке и остановилась. Как ей тогда показалось, это был доберман. А может и нет. Сама скульптура была коричневая, а нос был стерт до желтого металла. И, почему - то, ноги. Наверное те, кто не дотягивался до носа, тер именно их.
Она дождалась, когда уйдет поезд. Было как – то неловко перед всеми щупать собачий нос. Наконец, шум состава затих в темном туннеле. Она огляделась по сторонам – станция была почти пуста.
Тогда она решилась. Сделала шаг вперед и быстро потерла самый кончик носа пса тремя пальцами. Внезапно рядом с ней оказался мужчина. Пробегая мимо, он положил всю ладонь на морду пса, и прокричал ей:
- Всегда трогайте его за нос!
- Я знаю! – прокричала она в ответ, улыбаясь во все лицо.
Мужчина ушел так же неожиданно, как и появился. Она подошла к краю платформы в ожидании поезда, при этом краем глаза наблюдая за скульптурой пса. Мимо него проходило много людей и вдруг кто – нибудь да и возьмет пса за нос. Клали всю ладонь, слегка сжимая. Сначала мужчина, потом женщина, еще одна женщина…
Внезапно к собаке подошли две молоденькие девушки, сцепившись друг с дружкой под локотки. Остановились рядышком, а потом, хихикая, по очереди, потерли псу нос кончиками пальцев. Так же неуверенно, как и она недавно. Наблюдая за этим, она невольно улыбнулась и почувствовала, как потеплело в холодной Москве…

Сентябрь 2006



В вагоне метро полно людей. Еще раннее утро, все сонные и поэтому смешные. Я с сестрой устроилась в уголке напротив выхода и наблюдаю. Иногда приятно просто посмотреть на людей.
У дверей выхода стоит молодой человек. Ничего особенного. Джинсы, куртка. Коротко стриженая голова. Но тут он подносит ко рту бутылку и делает большой глоток. Смотрю на него неодобрительно. Думаю – время только начало восьмого, а он уже прикладывается! Кошмар! Тут он допивает остатки пива и спокойно ставит пустую бутылку рядом с ногой сидящего джентльмена. Моему возмущению не было предела! Хотелось крикнуть ему:
 – Эй! Тебе что, мама в детстве не говорила, что мусорить не хорошо?
Я бы много чего еще ему наговорила, мысленно правда, но тут он из внутреннего кармана куртки достает еще одну бутылку и, открыв ее ключом из связки, делает первый глоток. М – да… Слов нет, одни эмоции…
Приближалась конечная станция, народу стало поменьше. Парень прислонился к двери напротив меня. И смотрит. Смотрит и улыбается. Злоба закипает где – то глубоко внутри. Думаешь:
- Только подойди, пьянь! Я сначала закричу громко, а потом стукну тебя больно! Нет, сначала стукну, а потом – закричу… Ну, в общем, не важно.
И тут он действительно подходит, слегка пошатываясь. Улыбается. Протягивает руки и касается плеч – моих и сестры. Говорит ласково:
- Девушки, вы такие классные! Просто потрясающие! Не грустите.
Не успеваешь ничего ответить, как он уже вышел из вагона. А ты стоишь и думаешь о том, что – о проклятое женское самолюбие - молодой человек довольно мил, а его утреннее пьянство и оставленная бутылка не такой уж и страшный проступок.

9.10.2006 г.