Приключения Лугуса

 Свинья стояла на краю каменистого горного карниза и пыталась дотянуться своим длинным серым языком до семейства опят, росших на самой его кромке.
Лугус смотрел на свинью, и слюни невольно увлажнили его пересохший рот. Его племя голодало уже несколько недель. Какая-то напасть нашла на дичь, и она исчезла из этих мест. Улетели даже дрозды и лесные голуби. Старейшины не могли этого объяснить и Лугус, как и все его соплеменники, часами рыскал по лесу в поисках грибов и кореньев. Вот и сюда он пришёл за гроздьями опят, которые приглядел ещё в прошлый раз.
 Лугус смотрел на свинью сверху вниз, притаившись в зарослях можжевельника.
С собой у него ничего не было. Только небольшой нож, который выковал ему старый Мюйдах.
Нечего и думать о том, чтобы выскочить на кабана с этим ножиком.
Там внизу у подножья горы жило его племя. Огромная свинья стояла прямо над ним. Прямо над племенем, где люди умирали с голоду. Умирали все, и его мать и Эрния, дочь их короля Гермимона, которая так нравилась Лугусу, и наполняла его ночи пылкими мечтами, и видениями.
Решение пришло мгновенно.
Лугус, до этого сжатый как пружина, вдруг выпрямился и прыгнул. На мгновенье, он словно завис в воздухе над свиньёй.
Что-то, почувствовав, свинья, обернулась и взвизгнула, но было поздно.
В тот же миг она полетела со скалистого выступа вниз.
 Лугус пытался рассчитать силу своего полёта, чтобы не улететь вслед за кабаном и в то же время, чтобы толчок был сильным. На мгновенье его голова и плечи свесились со скалы, и Лугус увидел распростёртую тушу прямо на окраине его деревни. Вокруг туши суетились люди, маленькие как муравьи.
 Юноша, цепляясь руками и ногами за камни и неровности, вполз назад на карниз и, вскочив на ноги, пустился к дому. Ему нужно было спуститься с горы с другой более пологой стороны, а потом обогнуть гору и пересечь небольшое болото.
Риск, что к тому времени свинья будет съедена, был велик. Вскоре её уложат на костёр и как только верхний слой подрумяниться на огне, король племени Гермимон вместе с главным жрецом, чародеем и врачевателем Друидусум начнут делить мясо. Ему, охотнику полагается самый вкусный и мясистый кусок, возможно, весь окорок. Но дело даже не в этом. Больше всего хотелось почестей, которые окажут ему, как спасителю племени. Это придаст ему вес в племени. Возможно его, не дожидаясь шестнадцатой весны, примут в рыцари, и король Гермимон вручит ему новый, выкованный Мюйдахом меч. А потом...
 Потом он покроет своё имя славой в битве с недругами. В их реку войдут ладьи фоморов, и он возглавит оборону деревни и разгромит их. А потом король объявит войну племени ротантов, живущих на востоке и доверит ему вести отряд рыцарей. Лугус разгромит войско ротантов, с богатой добычей вернётся домой и расширит охотничьи владения их племени. Эрния, к тому времени будет уже безумно влюблена в него. Она подарит ему сотканную ею, из речного льна, рубаху и король Гермимон отдаст её ему в жёны. Они построят новый дом у реки и нарожают детей. А потом Гермимон состариться или погибнет в битве, и совет старейшин изберёт королём, конечно же, его, Лугуса - спасителя от голода, победителя фоморов и поработителя ротантов.
С этими мыслями Лугус весело бежал по горной тропе.
У подножия горы тропа уходила в обход болота, отделявшего Лугуса от деревни.
Пытавшихся сократить путь и шедших напрямик, частенько затягивала трясина, и король Гермимон запретил своим подданным ходить через болото. С детства Лугуса пугали страшным болотным духом, который живёт там, и затягивает беспечных путников в топь.
Но сегодня Лугус не мог вытерпеть многочасового обхода. Не мог, сознавая, что дом и его соплеменники, готовые воздать ему почести, почти рядом, пойти в многочасовой обход.

Он направился прямиком через трясину, прыгая с кочки на кочку и делая это как можно тише, чтобы не злить болотного духа, который утаскивает смельчаков на дно, Лугус ничего не боялся, он летел вперед, словно на крыльях. Вот уже были слышны звуки рога, созывающего всех соплеменников на пир, как вдруг нога соскочила с предательской кочки, и Лугус почувствовал как в его сапог, сшитый из кожи большой рыбы, стала проникать вода. Вдруг под ногой что-то словно провернулось и она не встречая препятствий ушла в болотную жижу по самый пах. Другая нога соскочила с кочки и тоже оказалась в воде. Он начал барахтаться и через мгновенье уже по пояс ушёл в трясину.
Только теперь Лугус осознал, что попал в самую настоящую болотную топь, которой с детства его пугала мать и о которой предупреждали старшие. Нельзя ходить напрямик через болото, если разум у тебя не холоден, и ты торопишься. Малейшая ошибка и болотный дух схватит тебя ха ногу. А уж от него не вырвешься. Лугус чувствовал, что и его явно кто-то схватил, перед тем как утянуть на дно.
 Сердце бешено колотилось. Юноша в отчаянии громко простонал, он чувствовал как каждое мгновение его тело на палец уходило в трясину. Прямо перед его лицом из воды вышли огромные пузыри и в нос ударило болотными газами. Потом ещё и ещё. В голове замутило. Лугус закрыл глаза и погрузился в подобие сна. Вернее сказать он находился где-то между сном и бодрствованием. Он видел верхушки сосен и солнце за ними, кустики голубых ягод, слышал шум леса, чувствовал холод воды, окружавшей тело, и в то же время перед глазами пробежали картинки из его детства: мать, братья, маленькая Эрния с которой они играли в песок за их домом. Глаза начал застилать туман, из которого вышел весь белый, подстать туману старик с длинной бородой.
- О! великий друид! – простонал Лугус, - Помогите мне!
Старичок присел на корточки рядом с ним и тихонько засмеялся.
-Я болотный дух, а вовсе не друид,- услышал Лугус, - и страх зашевелился у него в животе, - А ты кто?
-Я… я Лугус, я торопился домой в деревню. Я живу в деревне, что у подножья горы. Простите, я торопился.
-Торопился поужинать свиньёй, - рассмеялся болотный дух. – Часто, когда мы торопимся поужинать кем-то, можем не заметить, как кто-то хочет поужинать нами.
-Простите, - снова прошептал Лугус и почувствовал, как веки сами собой слипаются, и состояние сонного покоя начинает овладевать им. Становилось безразлично даже то, что его мало помалу засасывает в трясину.
Болотный дух прыгал вокруг него с кочки на кочку такой же белый, как и туман над болотом. Лугус видел, когда на секунду открывал слипавшиеся веки, как белый седовласый старик то растворялся в тумане, то выплывал из него.
Вдруг внезапно налетевшие порывы ветра в одно мгновение сдули белых туманных призраков и Лугус вдохнул свежего воздуха. Ветер освежил его. И юноша ещё и ещё вдохнул, пытаясь выгнать набившийся в горло и ноздри запах тухлых яиц, которыми пахло болото.
Под правой ногой почувствовалось что-то твёрдое, может большой валун. Лугус наступил на него и легко высунул половину туловища из жижи. Левой рукой он смог дотянуться до большой коряги и подтягиваясь, вылез весь.
 -Как просто! Как просто оказалось всё!- крикнул Лугус, встав на ноги. – Спасибо тебе болотный дух, за то, что отпустил меня!
«А может это сам великий Кронах – Громовержец решил пощадить меня и велел болотному духу отпустить меня»,- думал Лугус, весело прыгая по кочкам. «Значит, я избран. Значит, я действительно избран для каких-то великих дел. Избран, чтобы стать королём, а может и королём всех народов, как великий король Артур, живший далеко в огромном замке, и которому подчинялось, огромное множество народов.
Те народы не воевали между собой, и жили не только охотой. Они выращивали зёрна в колосьях и пекли из них лепёшки. А скот выращивали в огромных загонах и на пастбищах, и при этом не боялись, что какие-нибудь ротанты нападут и угонят этот скот.
Когда племена сами не могли решить какой-то спорный вопрос они не начинали воевать между собой, а их короли отправлялись на суд к Артуру, и тот сам принимал решение, кому отдать то или иное охотничье угодье или пастбище.
Если бы Лугус стал королём вместо Артура, то он и их далёкие земли принял бы под своё крыло и заставил бы всех соблюдать Закон.
С этими мыслями Лугус выбрался из болота и помчался к деревне, от которой его отделял сухой, редкий и хорошо знакомый лес.
Деревня состояла из ста, сложенных из брёвен и посаженных на мох, домов. Все они располагались по кругу вокруг главной площади, на которой был разведён огонь, и жарилось упавшее с неба мясо.
 Деревня веселилась. Конечно одна свинья это не так много, хотя она была очень крупной, но каждому достался кусок, который придавал силы и самое главное веру в то, что голод, закончился и что свинья, присланная с неба самим Кронахом-Громом, говорит о том, что небесный покровитель видит их страдания и помогает им.
Охотники собирались наутро с удвоенной силой прочесать лес, в приисках свиней, а король вместе с советом старейшин прикидывали, не напасть ли на ротантов, ведь это наверняка из-за их колдовства в лесах пропала дичь. Недаром свинья упала мордой как раз в сторону деревни ротантов. Они и не заметили этого сразу, а мудрый Друидус показал им.
-Великий Кронах - Гром показывает нам, откуда идёт этот голод, где наша еда и металл для оружия. Разорив ротантов, мы будем владеть всей долиной. Мы заставим их служить нам. Мы станем господами, а их сделаем рабами своими. Мы сможем завести скот и не бояться, что кто-то угонит его. Голод навек отступит от нас! – говорил Друидус.
-О! Да! – закричали все, кто слышал слова его.
Лугус вбежал на площадь, заполненную его соплеменниками стоя жующими жирные куски. Двое помощников Друидуса Дафну и Люпус крутили огромный вертел над плавно тлевшими углями и отрезали подрумяненный и шипящий кусок и давали его подошедшим.
- О, Лугус, держи - Дафну протянул на длинном ноже кусок дымящегося мяса с салом.
- Спасибо, Дафну, хотя мне полагается кусочек получше. Может даже окорок.
Лица Дафну и Люпуса вытянулись от удивления от такого неслыханного нахальства, и все кто были рядом, в том числе и король Гермимон сидевший на своём троне и наблюдавший за дележом, и Друидус, сидевший тут же, и старейшины, и все кто находился поблизости замолчали, и даже перестали жевать.
-Но это неважно, мне хватит и такого куска, просто это я столкнул свинью с обрыва.
Лугус поднял голову и показал на гору и на выступающий скалистый козырёк.
Лугус ухмыльнулся, и не спеша, пошёл в сторону, отрывая зубами кусок. После недель голода от такой еды кружилась голова, и подкашивались ноги. К тому же Лугус страшно устал, проделав такой путь через болото. Лугус без сил упал на песок и прислонился к дереву, росшему на площади.
Площадь продолжала молчать и посматривать на Великого Друидуса и на короля. Кое-кто захихикал.
Король Гермимон первым нарушил молчание.
-Лугус, а ты ничего не спутал? Свиньи не забираются так высоко.
-Нет, король Гермимон, я не спутал. Что-то загнало свиней туда. По пути назад я видел ещё несколько кабаньих следов. Наверное, они полезли за опятами. Как раз там много опят.
 Среди охотников раздался одобрительный шепот.
Друидус побледнел от злости. Его авторитету был нанесён ужасный удар. И кем? Каким - то мальчишкой.
-В прошлом году я набрал там опят, а в этом решил проверить. Там есть опята, и оказывается, не только нам они нравятся.
-Наверное, сам Кронах-Гром направил мальчишку на гору,- улыбнулся король Друидусу. Тот молчал и усиленно думал, как быть. Пойти на поводу у всех, готовых признать Лугуса чуть ли не героем и спасителем от голода, но тогда на второй план уйдёт вера в Кронаха, а именно он, Друидус наместник Кронаха здесь на земле и именно он объявил час назад, что великий громовержец сказал ему, что сам сбросил свинью вниз. Уйдет не вера в Кронаха, уйдёт вера в Друидуса, а этого допускать нельзя.
 -А почему ты весь мокрый и в болотной тине? – попытавшись справиться с гневом, спросил Друидус Лугуса, - Может, ты проспал на болоте, и из-за болотного газа тебе всё это приснилось? Не часто, согласитесь, удаётся сталкивать свиней с гор. Наверное, никто из бывалых охотников не сможет похвастать такой удачей, а ты ведь даже ещё не рыцарь.
-Великий Друидус, - поднялся Лугус, - И вы король Гермимон, позвольте мне удалиться. Я очень устал. На обратном пути я пошёл через болото напрямик и угодил в топь. Я видел болотного духа. Он весь белый и очень старенький. И совсем не страшный. Потом я выбрался и пришёл домой.
-Что я слышу? – обратился ко всем Друидус. – Король Гермимон. Ты помнишь много смельчаков, которых болотный дух отпустил бы? Многие вернулись с болота, после того как попали в трясину? Что-то я не помню таких. Сдаётся мне, что ты лжец, маленький Лугус.
 В толпе засмеялись. Громче всех старались Дафну и Люпус. Да и другие тоже не отставали.
-Лугус, кончай врать!
-Сначала свинья, потом болотный дух!
-Может быть, Лугус общается с духами?
- Может быть, он Друидус?
-Или Кронах ему поручил накормить нас свиньёй?
- Может нам избрать Лугуса своим королём?
Гермимон нахмурился. Последняя шутка совсем не понравилась ему.
-Послушай, Лугус. Признайся перед всеми, что ты соврал и пошутил. Ты будешь наказан палками за ложь, и мы забудем об этом.
-Я сказал правду! – громко ответил Лугус и высоко поднял голову.
- Что нам делать с ним? – спросил Гермимон Друидуса.
- Я предлагаю возблагодарить Кронаха – Грома за спасение нас от голода и принести ему жертву. А в жертву отдать этого маленького лгуна.
-Да! – закричало племя.
Двое рыцарей крепко схватили Лугуса и потащили к сплетённой из толстых ветвей клетке, где содержались провинившиеся до казни или жертвы до жертвоприношения.
-О великий Гермимон! Пощади моего сына! Он неразумен. Он ещё мал,- раздался плачь матери Лугуса.
- Гертруда,- ответил король матери Лугуса. Ты помнишь закон о жертвоприношении каждого третьего ребёнка. Мы давно не применяли этот закон, и твой сын уже вырос. Хотя он давно уже принадлежит Грому. К тому же он сам напросился на это. И это великая честь для тебя и двух других твоих сыновей.
Народ понимающе кивал, восхищаясь мудростью короля Гермимона.
-Жертвоприношение – это не казнь. Это великая честь для того, кто увидит самого Кронаха,- подытожил Друидус. Затем усмехнулся и продолжил:- А если Лугус и впрямь герой, и друг болотного духа, то такая жертва будет особенно мила Кронаху-Грому.
-Прощай, Лугус, - услышал Лугус сквозь восхищённый рёв соплеменников голос матери, которую уводили с площади его братья.

 Жертвоприношение решили отложить до утра. Вдобавок многие добрались до запечатанных бочек с брагой, стоявших и ждавших великих праздников, и были сильно пьяны, а в таком виде запрещалось приближаться к Хеджу.

Хедж был неподалёку от деревни на высокой поляне поросшей травой. Посередине её стояли два огромных, в два раза больше человеческого роста плоских валуна, а на них был положен третий, не менее гигантский, таким образом, получилось подобие стола. Это и был жертвенный стол. Валуны эти были положены в незапамятные времена огромными великанами, населявшими эти места. Но потом с востока пришли люди, и великаны ушли на запад, сели в огромные корабли и уплыли. Где-то там далеко существовала их земля. Огромный континент лежащий по всему океану. Больше великанов никто не видел. Говорят, что король Артур однажды бился на поединке с главным великаном. Условием поединка было, что если Артур победит, великаны никогда не будут больше беспокоить людей. Так и случилось. Артур победил.
Хотя, может это всё и легенды. Ведь Артур жив и сейчас, а великаны были здесь тысячи лет назад?
Люди заняли пещеры гигантов, а потом научились строить дома из брёвен. А величественные хеджи использовали для жертв. Сначала в жертву приносили, пленных, потом каждого третьего ребёнка в семье. Потом нравы смягчились и на хеджах стали умирать козы, олени, крупные птицы.
 Но сейчас племя, подогретое брагой, вкусной пищей и воодушевлённое речами Друидуса, было охвачено жаждой крови молодого Лугуса. Некоторые не могли понять, что это жертвоприношение или казнь, но им было всё равно. И то и другое было великолепным зрелищем и должно произойти утром.
Помощники Друидуса уже таскали хворост к хеджу. Приставили лестницу, по которой жертва и Друидус, должны были подняться.
Сам Друидус ушёл в свой дом и точил о камень длинный и тонкий специальный нож для жертвоприношений. Он уже представлял, как забьётся под его ударом тело Лугуса, а потом огонь охватит мертвое тело и дым поднимется в воздух и полетит к самому Кронаху-Грому и тот обрадуется этой жертве и обласкает Друидуса. Наделит его новой силой и ещё больше увеличит дар предвиденья. А племя в этот момент в исступлении будет кружить вокруг хеджа, и выкрикивать в такт большому бубну, громкое - «Вей!»
Все будут кружить и король Гермимон и даже Гертруда, мать Лугуса и его братья. А он будет поджигать тело заколотого нахального мальчишки, и выкрикивать слова молитвы обращённой к небу к самому Кронаху-Грому.

 Лугус сидел на песке в клетке из переплетённых толстых прутьев. Напиток, который влил в него Друидус со своими помощниками, вызвал слабость и лень в мышцах всего тела. Невозможно было пошевелить рукой или ногой. Только голова продолжала думать о том, что произошло. Лучше бы Лугус упал с карниза вместе со свиньёй или остался навек в трясине. Вот значит для чего Кронах спас его. Вовсе не для того чтобы сделать великим вождём, а чтобы тело его сгорела на хедже под удары бубна и топот соплеменников. Незавидная участь. Хоть и почётная, как сказал Друидус. Поменяться бы с ним этой почестью.
К клетке кто-то подошёл и шепотом позвал его. Это же Эрния! Лугус подполз к ней.
Эрния плакала. Первый раз Лугус видел, как она плакала. Глядя на неё, ему самому захотелось разрыдаться, и предательский комок уже зашевелился в груди.
-Лугус, я хочу сказать, что верю тебе. Я говорила об этом отцу.
-А он, что?
-Он сказал, что тоже считает, что это действительно ты помог свинье упасть и, безусловно, Кронах-Гром направлял тебя и твои деяния. Но теперь пойти против Друидуса и воли племени он не может.
Лугус понимающе покачал головой.
-Держи,- Эрния бросила под прутья короткий, широкий нож, - Попробуй перепилить прутья и убежать.
-Нет, Эрния, тогда они потащат на Хедж мою мать или братьев.
-Беги, Лугус, я умоляю тебя, я не переживу твоей смерти.
-Спасибо, Эрния, прощай. У меня нет сил даже стоять, не то чтобы бежать. Друид налил мне чего-то выпить и я сам не свой.
-Эрния!- раздался громкий голос царя Гермимона, - Немедленно иди домой!
-Прощай, Луг, я люблю тебя. Я люблю тебя!
-Я…, Я…, -Лугус упал лицом в песок и заплакал,- Я тоже люблю тебя.

С утра зарядил мелкий дождь, и всё небо было затянуто серыми тучами. Хмурые после вчерашнего веселья соплеменники выходили из домов и подставляли хмельные головы под дождинки или засовывали их в бадьи для сбора воды. Некоторые с облегчением смотрели на небо, а некоторые, наоборот, с сожалением. Ведь Кронах-Гром только в солнечную погоду смотрит на них, а сейчас его взор обращён на другие земли.
Поэтому в пасмурную и дождливую погоду жертвоприношения не совершались. Больше всех свирепел, конечно, Друидус.
Жертвоприношение должно совершаться с раннего утра при ясной солнечной погоде. Иначе оно не имело смысла, потому что жертвенный дым не дойдёт до божества.
Друидус лучше всех в деревне знал, что хмарь, накрывшая их, продержится теперь недели две, до первых заморозков. А за это время, желание приносить в жертву Лугуса у многих пройдёт. Многие истолкуют дождь как нежелание Кронаха принимать такую жертву. А значит, Друидус ошибся. Допускать, чтобы его считали не правым, Друидус не мог. Только вера соплеменников могла удерживать его на его посту главного жреца, великого колдуна, чародея и врачевателя. Друидус чувствовал настрой племени и играл им в пользу себе многие годы.
 Друидус вышел из дома и с надеждой посмотрел на небо. Дождь только усиливался.
-Плывёт Джев. По реке проплывают две ладьи Джева! – раздался голос смотрящего за рекой прибежавшего в деревню сообщить эту новость.
-О, вот это как раз то, что нужно! – пробормотал Друидус и пошёл к реке.
Жители деревни высыпали из домов и направились к берегу.
Джев был торговцем. Он вёз соль и ткани, для женщин, металлические пластины для кузнеца Мюйдаха, капканы для охотников, красивые шлемы, которые делались где-то очень далеко, для короля и рыцарей, обувь из кожи большой рыбы, что водилась в океане, блестящие застёжки, гребни и заколки для волос, помаду и краску для бровей и ресниц для женщин и многое другое. В обмен же он забирал меха, шкуры животных и самое главное, маленькие белые камешки, которые добывали в недрах горы жители племени короля Гермимона. Эти камешки Джев особенно ценил. Но найти их было трудно, но все, от мала до велика, хоть раз да находили их. Особо везучие раскапывали целые россыпи, прячущиеся под валунами и мхом.
Однажды Лугус набрёл на большую россыпь таких камешков. Он тщательно собрал их и зашил в шкурку кролика, которого недавно убил. Укромная выемка в горе послужила убежищем для тайника. Лугус тщательно заложил тайник камнями и замазал глиной.
Он хорошо запомнил это место. Может быть, когда нибудь, когда король Гермимон будет искать самого лучшего жениха для своей дочери эти камешки сыграют свою роль, думал Лугус.
 Ещё Джев спрашивал, нет ли в горе жёлтого металла, он обещал дать много товаров за кусочки жёлтого металла, но такого металла в горе не было.
 Джев был толстый, с чёрными курчавыми волосами и длинным носом. Вместе с ним приплыли его помощники- молодые джевы, тоже курчавые и носатые. Помимо них на веслах в ладьях сидели хорошо вооружённые воины в блестящих доспехах.
Говорят, они были из племён готов, что жили на северо-востоке.
Народ собрался на берегу. Ладьи подошли к бухте. Одна ладья с воинами осталась на реке и ощетинилась мощными арбалетами. Было видно, как с неё опустили якорь. На другой подошедшей к самому берегу были товары. И король Гермимон и его рыцари знали, что готы с той второй ладьи держат сейчас под прицелом всех его людей и поэтому надо вести торг честно. Хотя мысли о том, нельзя ли напасть на джевов, и забрать товар, частенько преследовали их. Впрочем, джевов поддерживал сам король Артур, а навлекать его гнев не хотелось никому.
-Здравствуй повелитель этих месть, славный король Гермимон, - приветствовал короля Джев, первым сошедший с ладьи и согнувшийся в поклоне, насколько мог ему это позволить его живот. – Погода не совсем располагает, но мы поставим шатёр.
 Через час прямо перед ладьёй на берегу был раскинут огромный шатёр, из оранжевой материи. Были разведены костры, на которых закипели котлы, в которых джевы заварили тиин. Сушёные листья из далёкой страны, которая так и называется Тииния. Чашу тиинового напитка продавали за один белый камешек.
 Тиин согревал людей и делал их ненадолго счастливыми.
 
 Лугус не сразу понял, почему опустела деревня. С утра он благодарил небо за льющийся оттуда дождь и понимал, что его жизнь продлевается. За ночь он попрощался с ней. Он вспоминал детство. Первую удачную рыбалку, Эрнию, братьев и мать. Отца он не помнил.
Отец пропал после битвы с ротантами. Его тело тогда так и не нашли. А как часто он был нужен. Нужен, чтобы просто рассказать о чём-то. Ведь если бы отец научил его быть хитрее, он разбирался бы в людях и просчитал бы свои поступки. Уж тогда то точно не хвастался бы этой несчастной свиньёй.
Слабость от напитка Друидуса ещё держалась в теле, но мысли стали острее.
Эрния больше не приходила. Наверное, отец запер её. Мать и братья попытались подойти к клетке, но откуда-то появились помощники Друидуса и отогнали их от клетки.
За ним пришли на следующее утро. Двое рыцарей крепко связали ему сзади руки, и повели к реке.
Джевы собирались отплывать. Шатёр был убран. Тиин выпит. Алмазные камни спрятаны в кошели Джева. Товары проданы. Ждали только Лугуса.
На берегу стояли главный жрец, король, Джев, помощники Друидуса Дафну и Люпус двое рыцарей из охраны короля Крох и Свален. Человек тридцать соплеменников Лугуса толпились на берегу. Среди них Лугус увидел мать и братьев. Остальных, похоже, эта история с затянувшимся жертвоприношением перестала интересовать.
Друидус громко говорил:
-Вы отвезёте его в великое святилище Кронаха-Грома на мысе Вельс, где всегда светит солнце и откуда любая жертва доходит до великого бога.
-Это тебе, Джев, - Друидус высыпал на ладонь Джеву горсть камней, отвези моих людей и помоги им произвести то, что положено, а с новой луной мы будем ждать их назад, к празднику осеннего солнца. Ты ведь приплывёшь к празднику осеннего солнца?
-Приплыву, куда же денется бедный Джев, - толстяк воздел руки к небу и, поклонившись королю и Друидусу, пошёл по мостику, опущенному с ладьи.
Крох и Свален, подхватили Лугуса под руки и потащили на борт.

 Лугус сидел, опершись на какую то бочку и смотрел на берега, проплывающие вдали. Его охранники играли в кости, игру в которую когда-то джевы научили играть их.
Джев почти не показывался, он со своими помощниками подсчитывал прибыль от торговли в небольшом шатре стоявшем посередине ладьи. Оттуда доносилась ругань и разговор на непонятном джевском языке.
 Готы располагались на скамьях расположенных вдоль бортов, напротив каждой скамьи были отверстия, в которых крепилось огромные весла, и готы по двое гребли ими. Они гребли и изредка мрачно посматривали на Лугуса и его спутников.
«Странно, - думал Лугус,- почему вооружённые готы слушаются этого Джева. Ведь они могли бы отправить его на дно вместе с помощниками, а товар забрать себе? Он не понимал этого, но чувствовал, что это, потому, что они представляли другой мир. Мир, в котором правят законы, иные от тех в которых жил до этого Лугус.
К вечеру ладьи вышли из устья реки, и пошли вдоль берега моря, населённого фоморами. Воинственные мореплаватели, к удивлению Лугуса, не препятствовали ладьям Джева, а весело приветствовали его с берега.
 Подальше от берега подул попутный ветер и ладьи пошли под парусами.
 Готы перестали грести, закрепили вёсла и стали есть какое-то белое растение, оно было засолено в бочках огромными кочанами. Они разрезали их и с удовольствием хрустели. В одном месте вытащили сетями из воды несколько больших лососей и съели их сырыми.
Сопровождавшие Лугуса рыцари и жрецы на белые камни, взятые ими с собой, выменяли у готов немного еды, а вышедший на палубу Джев угостил их крепким и тягучим вином, которое положено было разбавлять водой. Соплеменники Лугуса считали это глупым и никто не стал этого делать так что все охранники Лугуса через час, были сильно пьяны. А к вечеру и вовсе свалились без чувств в разных местах корабля.
 Заканчивался второй день их путешествия.
А, очнувшись утром на третий, они обнаружили, что обезоружены и крепко связаны, между собой, и вокруг мачты. Связанны они были так искусно, что не могли встать. Они сидели спинами к мачте и полными ужаса непонимающими глазами озирались по сторонам.
-Лугус, что случилось? – спросил Дафну.
-Когда вы уснули, готы обыскали и связали вас. Джев приказал это сделать.
- Что он хочет от нас?
-Не знаю, Он говорил с ними по готски, наверное, тоже принесёт в жертву и тогда Кронах поможет ему в его торговле.
-Джевы не верят в Кронаха, у них свой бог. Он живёт не здесь, а очень далеко, в тёплых краях, - сказал Люпус
-Нам от этого не легче,- рявкнул рыцарь Свален. – Эй ты, вонючий Джев, что это всё значит!?
Слышавшие его готы оскалились и громко заржали. Один из них поднялся и, выхватив кожаную плетку, хлестнул Свалена по плечам. Лицо рыцаря исказилось от боли.
-Хей, хей, хей, - запричитали готы.
-Стойте, - раздался голос Джева, появившегося на палубе, - Не надо портить товар!
Затем он добавил, что-то по готски и гот, положив плётку, сел на свою скамью.
-Что ты сказал? – зашипел рыцарь Крох.
-Что слышал, дикарь. Вы будете проданы на рынке. И будете в Африке служить чёрным господам. Африканцы любят рабов из этих краёв.
«Вот что, значит, задумал Джев», - подумал Лугус и, закрыв глаза, принялся размышлять.
То, что он не сгорит на жертвенном камне это конечно хорошо. Но Африка! С раннего детства его и всех детей племени пугали этой страшной страной и гигантскими чёрными людьми, которые не работают сами, а заставляют это делать белых, которых свозят туда со всего мира. Даже король Артур платит им дань и отправляет каждый год огромные невольничьи караваны из своих соплеменников, осуждённых за всякие преступления и неуплату податей.
Однажды Джев, за большой мешок белых камней, взял с собой, по просьбе короля Гермимона, двадцать молодых рыцарей, которых обещал отдать в университеты в Тиинии для обучения воинскому мастерству и другим знаниям и больше никто их не видел. Джев утверждал, что они, наверное, замёрзли в холодных снегах Русии, по пути в Тиинию, но на самом деле, он, конечно же, продал их в Африку! Как мог король Гермимон доверять подлым джевам?
Самое страшное, что есть в мире – это Африка. Африканцы несколько раз приплывали к берегам их земли и учиняли страшный разбой на землях фоморов, но вглубь страны не пошли. Победить в бою их невозможно. Стреляющие огнём палки, корабли, плывущие без вёсел и парусов, летающие железные птицы, сбрасывающие гром и смерть.
Джевы рассказывали, что сами африканцы живут в огромных домах из камня. Дома эти выше гор и сверкают блестящими стенами на солнце. От дома к дому они передвигаются на специальных движущихся повозках, из которых идёт дым, от этого в их городах нечем дышать. Сами африканцы купаются в специальных бассейнах, лежат на мягких коврах и едят в специальных домах много еды, которую привозят им джевы со всего мира. А несчастные белые работают там от зари до зари, обеспечивая чёрным беззаботную жизнь.
 Нет, наверное, лучше погибнуть, чем попасть на ужасный невольничий рынок, куда вёз их Джев. С этими мыслями Лугус уставился на безбрежное море.

 Джев вернулся в свой шатёр и стал подсчитывать прибыль, которую он должен был выручить от продажи пятерых молодых рабов. Да не каких нибудь, а крепких северных парней, которые могли стать хорошими рабочими на африканских заводах или плантациях.
Самый крупный невольничий рынок находился в городе Гиблый Рот. В этом месте лишь небольшой пролив отделял дикий северный континент, от южной империи, с её новейшими технологиями во всех отраслях жизни. То есть от Африки.
Его и пересекали на своих быстроходных судах африканцы и покупали живой товар.
 Джев мечтал и сам заполучить такой быстроходный корабль, как у афри. Но это было очень дорого.
Гребцы готы обходились дешевле, да и охрана всё равно была нужна.
Снаружи раздались крики. Джев выскочил из шатра и увидел как молодой парень, тот самый, которого ему поручили отвезти в святилище Кронаха-Грома и принести в жертву, стоит на самом краю кормы, на борту и отбивается мечом от нападающих на него готов.
-Как он развязался? – удивился Джев.
В тот же момент в воздухе просвистела стрела и вонзилась Лугусу в ногу. Он потерял равновесие и, вскрикнув от боли, упал за борт.
 Наёмники подбежали к краю борта, но ничего не увидели и, затараторив по-готски, медленно стали возвращаться к своим скамьям.
-Как это получилось? – гневно выкрикнул Джев.
-У него оказался нож, его ведь не обыскивали, мы думали, что это сделали эти, - кивнув на соплеменников Лугуса, ответил старший наёмник, убирая лук. Это именно он сразил Лугуса стрелой.
-Я высчитаю с вас за потерю раба, - сказал Джев и, плюнув, пошёл назад в шатёр.
 Старший наёмник плюнул Джеву вслед, и страшно выпучив глаза, заорал на пленников по-готски.

 Старый Бонду ловил рыбу не каждый день. Много ему было не нужно. Лишь чтобы прокормить себя и внучку, которая жила с ним, после того как её родителей - сына Бонду и невестку, воинственные гаэлы угнали вместе с остальными жителями деревни и продали в рабство, они жили на побережье одни.
Тогда во время набега гаэлов спаслись только те, кто был в море. А Бонду взяв внучку в тот день, вышел в море и до позднего вечера гонялся за косяком сельди.
 С тех пор прошло уже три года.
Бонду охотился в лесу и в поле на птиц и зайцев, ловил рыбу, да выращивал фасоль и горох на небольшом огородике возле дома.
 Три огромных лохматых пса бегали день и ночь вдоль берега и охраняли их хижину от непрошенных гостей. Им всегда доставалось по хорошей рыбине после рыбалки. Когда Бонду болел или погода не позволяла выйти в море, они сами добывали себе пропитание из того, что выносил прибой или бегали по окрестному лесу и ловили дичь, словно самые настоящие волки.
 Сегодня им особенно повезло. Прибой вынес хороший кусок мяса. Ещё тёплый и дурманяще пахнущий свежей кровью.
Они тыкались в него носами, слизнули капельки крови, которые сочились из его раны, но что-то останавливало их и не давало им броситься и разорвать это несчастное тело. Наверное, то, что это был человек. Такой же, как их хозяин и маленькая хозяйка. Псы огласили берег громким лаем и побежали к домику Бонду.
 Старик вытащил из-за кровати меч и тихо приоткрыл дверь своей хижины.
-Что-то случилось, – тихо прошептал он.
-Что там такое, дедушка?
-Не знаю, псы разбегались. Пойду, посмотрю, не припёрся ли кто чужой.
Бонду вышел наружу. Рядом никого. Приглядевшись, он увидел, как собаки прыгают вокруг тёмного пятна лежащего возле самой воды.

Продолжение следует