дачка

 Нетерпеливо дергаю дверь и делаю резкий, до боли в диафрагме вдох. Легкие наполняет чуть терпкий запах запаренных березовых листьев. Сквозь пар едва различимы бочки. Медленно опускаю руки и брызгаю на пылающие щеки. Живая вода… Теперь плеснуть на камни; главное вовремя отпрыгнуть, иначе обожжет паром. Нужно переделать печь: хочется настоящей парилки…
Кроме того, хочется почитать: еще в Москве накачала несколько книг, но пока они добрались до меня, уже и забыла, что там кроме Маркеса было?
Хочется посмотреть кино. Не важно что. Тупо уставиться в экран, принять форму кресла, съесть под мелькание картинок килограмм мороженого… И безумно, безумно хочется снова начать писать…
И уложить весь этот план-максиму в полтора часа дневного сна ребенка.

Вот он, клубочек настоящего счастья: лежит в своей кроватке. Не доверяя мне, вынимает соску из ротика и пытается вставить сам. Не попадает, конечно. Хмурится, кричит, пробует снова, от нетерпения истово колотит пятками… Получилось!!! Снова вынимает, но на этот раз – широкая улыбка. И нет на свете ничего дороже и прекрасней этой беззубой улыбки…

Сплю я, что ли? Укутавшись паром на жесткой банной скамейке. Смаргиваю с ресниц огромные капли конденсата. Сердце бьется: переборщила с температурой. Ничего, зато жирно перечеркивается вся накопившаяся муть проблем. Выплеснуть густое варево из гормонов, сомнений, обид, словно воду из старенького потемневшего от времени ковшика! И в очередной раз дать себе слово: вслушиваться в натянутую струной душу старшего ребенка, и не ссориться с мамой по пустякам… и не ворчать на Ба… и перестать наконец проверять мужнин телефон!

Спрыгиваю с крыльца, и небо падает мне на голову. Темнота, тишина. Луна выхватила из густоты ночи яблоневые ветки с бесчисленным количеством плодов. Бедная старая изгрызенная зайцами, согнутая морозами, измученная лишайниками яблоня, которую уже подумывали спилить, вдруг заплодоносила! А как она цвела! Хотелось петь, глядя на нежные белые цветы, доверчиво открытые солнцу. Так когда-то было и со мной: казалось, что душа мумифицировалась, и ничем ее не воскресить, и вдруг пришла негаданная любовь, и…
а впрочем, это тема для другого рассказа.