Война

Человек, ссутулившись, сидит за столом. Вроде бы мужчина изучает какие-то данные на мониторе компьютера. Но если посмотреть в глаза сидящему, то становится видно: его взгляд застыл.
Это усталость.
Душевная.
Хотя, конечно, и физическая тоже налицо. Но она всё же на втором плане.
Война.
Человек уже не помнит, когда она началась. Точную дату и в самом деле трудно назвать. Слишком плавно всё происходило…

* * *

Отношения между недавними союзниками, ещё недавно столь безоблачные, стали понемногу портиться. На совместных официальных мероприятиях это сперва не отражалось. Широкие улыбки, взаимное внимание и уважение друг к другу. На двусторонних неформальных встречах за закрытыми дверями – холод в голосе, отстранённость, недоверие. Время, отведённое разговорам на отвлечённые темы, постепенно сократилось до минимума. Мелкие разногласия, которые раньше улаживались легко и быстро, едва ли не шутя, мало-помалу стали причиной долгих, изматывающих споров.
Их количество и масштаб возрастали. Вместе с ними в душе обоих союзников крепло недовольство друг другом.
Тем не менее, всё это ещё удавалось скрывать.
Тайное стало явным, когда разгорелся первый локальный конфликт. Он был небольшим. Да и причина, из-за которой всё произошло – пустяковой. Союзники смогли достаточно быстро погасить его. И, словно испугавшись, оглянувшись и прозрев на какое-то время, снова сблизились.
Ненадолго.
Наскоро заделанная трещина в их отношениях продолжила свой рост.
За первым локальным конфликтом последовал второй. Затем третий. Перерывы между ними сокращались.
Через некоторое время каждой из сторон пришла в голову мысль, что, похоже, разрыва дипотношений и полномасштабной войны не избежать.
От крайних мер бывших союзников смогли удержать только другие влиятельные участники регулярных многосторонних встреч. Официального объявления о начале боевых действий так и не последовало. Впрочем, это мало что изменило по сути.
Конфликты не прекратились и даже не стали реже. Скорее, наоборот. Просто стороны стали стараться по возможности замалчивать их и скрывать все следы произошедшего. Благо, средства для этого имелись.
На многосторонних встречах противники продолжали старательно играть роли союзников. Хотя, конечно, это мало кого обманывало. Но хорошая мина при плохой игре – давняя традиция в такого рода отношениях.
Прошло ещё какое-то время, и стало ясно: необъявленная война уже в самом разгаре. А исток её искать бесполезно – никто в мире не смог бы точно указать тот момент, когда была пройдена точка невозврата…

* * *

Он переводит взгляд в окно. Снаружи начинает темнеть.
Вечер…
Когда-то мужчина любил это время суток.
Время покоя. Время созерцания. Время размышлений.
Мысли приходят и сейчас. Но он не может назвать их приятными. Они – о войне. Человек понимает: её не выиграть. Никому. Победа – это всего лишь призрак. Оба – и триумфатор, и проигравший – будут обескровлены в одинаковой степени. На то, чтобы зализать раны, понадобятся годы.
Вечер…
Время особенно яростных сражений. После дневного затишья враги шлют свои полки навстречу друг другу. Командуют ими, молниеносно реагируя на различные тактические ухищрения противника.
Атака, ответный завлекающий манёвр, контрнаступление…
Глухая оборона, выжидание удобного момента, лихой наскок с неожиданной стороны…
Определение наиболее слабого места в оборонительных порядках врага, ввод в бой свежего резерва, удар по уязвимой точке…
Вечер…
Время, когда мужчина всё же позволяет себе на несколько минут – таких кратких! – расслабиться и попытаться забыть о войне. О скорых, неизбежных, новых столкновениях. Приказывает всем своим подчинённым не беспокоить его, что бы ни случилось – и остаётся один в тишине кабинета.
«Ещё пять минут!.. Хотя бы пять минут!»
В распахнутую душу тонким сверлом вкручивается звонок телефона.
- Что, опять?! Работа – дом родной?! Или намылился куда?! Дело твоё, но учти! Я утром тебе это сказала, и ещё раз повторю: спать не дам, пока всё, о чём говорили, не сделаешь! Так и знай!
Короткие гудки.
Первый выстрел новой битвы прозвучал.