Милая..!

Где-то в подсознании моём теплилась жизнь .Я знаю, она там шипела, пищала и роняла слёзы, трусливо отрекаясь от безумия. Лицо в это время хохотало, искажалось в гримасах, корчило рожи и рыдало. Мне не надо было лечения. Я не приму его! Выкинуть таблетки, проворно украсть у какой-то отвратительной женщины с распухшими глазами, что всегда всегда всегда рядом со мной, рецепт. Расчесать руки до крови- аллергия у меня, нельзя мне вашего лечения. Спать. Снотворное приму. Остальное - нет.
Они. Они забрали у меня всё-компьютер, книги, ручку и бумагу, правда, оставили. Но насколько это милосердно с Их стороны? Они читают всё, что я пишу. А я уже не пишу. Я рисую. Я придумала свой язык. Мне понятно, что я рисую. Я рисую лица. Они выражают все оттенки радости. Это чтобы они думали, что я иду на поправку. Лица улыбаются, смеются, усмехаются. Лица рады. Если разделить непрерывную череду моих гримас и зарисовать каждую из них, выйдет примерно то же самое. Но то, что я вижу в зеркале, давно уже меня не радует. Поэтому на прошлой неделе я разбила зеркало и спрятала его осколок под подушкой, пока не прибежали санитары.
Санитары странные. От кого они хотят меня оградить? От меня самой? Да Боже мой. Себе не нужна. Им? Да едва ли. Кому? Где ты, тот, кому я нужна, приди и забери меня отсюда… Нет, не идет. Заплутал, заблудился, помер. Видимо от горя, что так и не нашел меня. Я нужна женщине с Большими Красными Веками. Но я не знаю, кто она. Я не хочу её видеть. Мне кажется, она ненормальная. Спать. Хочется спать.
Я давно научилась управлять своими снами. Я читала Кастанеду. Они отняли мои книги. И я стала рисовать. Я рисую свои сны. А потом смотрю их. Наверно, именно таков процесс создания мультфильмов. Только более реальный. Я не знаю. Я не рисовала мультфильмов никогда. Зато теперь, после того, как… Я умею рисовать сны. Заставлять игрушки двигаться в своем присутствии. Я могу быть кем угодно. Сегодня я буду певицей джаза , с сильным, заставляющим замолчать едоков в ширпотребном кафе, голосом... Завтра я буду нищенкой- вчера услышала это слово от Них. Понравилось. Мне кажется, нищенка - она такая.. Мне кажется Нищенка, она обязательно свободная. И умная. Нет. Скорее мудрая. Видавшая виды. И сильная. Завтра буду нищенкой. Только платье ещё не рисовала- я ведь всегда хожу в платьях.. В длинных, они подметают больничные коридоры, к низу платья пришиты с внутренней стороны шприцы. Больничный шик. В шприцах- снотворное, когда захочу -тогда засну.
Сначала меня ужасно раздражало, что они будят меня. Я хотела смотреть сны постоянно. Как говорят Они, я была Буйной-больной-с-суициидальными-наклонностями….Я с этим не согласна. Не знаю почему. Но потом я поняла, что они все делают верно в этом случае. Меня как-то забыли, а я украла у медсестры снотворное. И спала 2 дня. С одним и тем же сном. Мне не понравилось. Скучно. Никто не напишет сценарий сна. Режиссер спит. Он устал. Теперь я сплю сколько положено. Сколько положено бодрствую.
Недавно читала газету. Мне Женщина принесла. Она называлась…. В общем, я не помню, как именно называлась газета, но там были фотографии панд. Я уверена, это были именно панды. Я хочу быть пандой. Уметь вот так лапами охватывать дерево и тереться животом о его кору. Мне вообще знакомо это состояние. Когда спишь на животе, а под тобой шершавая серая больничная простынь. Если немного поелозить, то чувствуешь себя пандой. Но если только не до конца проснуться. А то лицо дергаться начинает. А у панды не дергается лицо. Она спокойна. На фотографии именно так -не знаю, как в жизни.
Сегодня сижу, разглядываю осколок. Если провести им по ладони, и надавить, появляется кровь. А потом ранка затягивается. В следующий раз надавливать не приходится. Играю с осколком весь день.
У меня есть Сестра. Оказывается. Она некрасивая- широкий нос, темные волосы- она на меня не похожа. Мне кажется, меня обманули. Сестры непременно должны быть похожими как две капли дождя. Я это давно уже читала. Но не важно. У меня светлый цвет волос и голубые глаза. И нос тонкий. Сестра приходила 16 дней назад. Плакала. Много говорила. Говорила про мужчину. Своего мужчину. Кажется, он давно не был у неё. Или что-то в том же духе. Гладила меня по голове. Говорила, что я счастливая теперь. Что меня любит Бог. Потому что я больше не чувствую боли. Говорит, что мне повезло, что я теперь не обладаю красотой. Что у меня нет Мужчины. А ей больно. Ведь она такая красивая, а у неё теперь тоже нет Мужчины. И ей больно от этого. Мне жаль сестру. Я достаю из-под подушки осколок и протягиваю ей. Она кричит, вскакивает и зовет санитарок. Они колют мне снотворное. Наверно она пожалела меня. Но не пойму, почему не взяла осколок. Он бы избавил её от боли. Не помню точно как. Но я читала. Я много читала на компьютере об этом, а потом его у меня забрали. И я не могу читать. Иногда читаю во сне. Но мне читать во сне неинтересно. Я читаю только про себя.
Настает день и приходит женщина с опухшим лицом. У неё на носу раширены поры. Она некрасивая и похожа на Сестру. Она долго смотрит на меня. Плачет. За дверью стоит кто-то. Она просит его войти. Умоляет. Пытается дать денег. Плачет. Это последний выход, говорит женщина. Врачи сказали. Тем более полдела сделано. Говорит и плачет. Мне хочется ударить её. Не люблю, когда она приходит.
Кто-то заходит в палату. Мне хочется закрыть глаза- я так лучше себя чувствую, у меня не дергается лицо. Ещё оно не дергается, когда я сознательно улыбаюсь. Но я никогда не улыбаюсь. Я помню, что мне нельзя улыбаться. Закрываю глаза, но я… Я продолжаю видеть. Моя жизнь. Всё то, что я забыла. Почему? Я забыла тебя. Чужая жизнь, у меня новый мир, у меня новый свет. У меня Сны. Уходи. Ты не нужна мне. В палате бьется сердце. Второе сердце, оно стучит как от быстрого бега. Я слышу. Я улыбаюсь и открываю глаза -я улыбаюсь, чтобы лицо не дергалось. Мне интересно, кто этот человек, у которого Сердце. Улыбаюсь и смотрю на Мужчину. Нет. Я же знаю теперь, что это не Мужчина. У него есть имя. Зага. Это не имя, которое написано в паспорте. Это нежное, ласковое, лучшее на свете имя. Я сама его придумала. Зага пахнет. Пахнет хорошо-загорелым телом, парфюмом, страхом. Я улыбаюсь ему- мне же нужно рассмотреть…Вот он ты. Я так тебя ждала тогда, когда была заключена в эти стены. Вот он ты. Стоишь передо мной, в ужасе раскрыв синющие глаза. Ресницы- длинные. Губы- тонкие. Всё на своих местах. Я нашла законного обладателя моего нервного тика, моих Снов. Моего Осколка. Это ты. Бери.
Я поворачиваю голову. Женщина, невыразимо прекрасная, лицо которой заплакано, но так нестерпимо освещено любовью, стоит, устало прислонившись к стене. Я отталкиваю Загу и с криком : «Мама!» тону в её ласковых руках. Мама, я здесь, я проснулась, чтобы никогда не спать. Я так люблю тебя. Мамочка! Ты столько вынесла… Нет мира моего теперь, ничего нет. Вон они, смотри, я отдала их. Вон он, стоит. Держит. Ничего нет- нет осколка под подушкой, нет даже нервного тика- мы с тобой. С тобой, мамочка! А сестра? Где она? Мне нужно успеть, мамуля. Пока она не заснула, пока не утонула в своем мире. Мне надо бежать. Рассказать ей всё. Показать Загу. Вот же он стоит. Кстати, что стоишь, чего ты ждешь? Ты свободен. С вещами- на выход. По заслугам воздано. Прощай. А Зага стоит и шепчет : «Милая, прости, я не знал, моя самая милая…».И плачет. Тогда я подхожу к нему и обнимаю. Веду к Матери. Мы плачем. Я всё на свете поняла. В окно бьет луч света. Весна. Какое число? 11 марта. Ровно 4 года. Ну и пусть.