Звенья одной цепи

Dedico a te, Giuseppe mio...
Noi siamo tutti i figli di Adamo ed Eva.

Вначале сотворил Бог свет, за ним твердь – небо, следом землю и море. И возрадовался Бог результату труда своего.

Пар поднимался от земли в небо и, отяжелев, дождём устремлялся обратно, орошая лицо её. Среди нескончаемого обилия влаги формировалось плодородное начало жизни. Прошли тысячелетия, и оно внятно проявило себя - из земли проклюнулись травы и плодоносные деревья, воды наполнились рыбой, воздух парящими птицами и насекомыми, а среди равнин и леса обрели себе пристанище звери. Пришло время появиться на свет венцу всех шедевров – человеку. Над ним Бог трудился особенно кропотливо. Первые плоды были хороши, но не идеальны. Наконец Бог решил сотворить мужчину и женщину по образцу своему и сделал так. Мужским ликом Бога стал ладный, сильный Адам, а женским – хрупкая, податливая Ева. Были они совершенны, как свет и тьма, как верх и низ, как большое и малое, как твёрдое и мягкое. Благословил Творец тела детей своих и озарила чело его улыбка счастья. Он с шумом выдохнул, от выдоха того по искре божьей засияло в каждом теле, и оживились они.
- Душа и жизнь в вас отныне, да будет так! Вы – это я, - подумал Бог с удовлетворением. - В вас частица меня – дух и другая ипостась – жизнь.

Вдохновение – явление для Бога привычное, а вот отеческие чувства – стали состоянием новым, до сих пор детально неизведанным. Первое, что в нём открылось – потребность в проявлении любви и заботы, в наблюдении и наставничестве. Мужчина и женщина нуждались в пристанище, и Бог насадил для них прекрасный и плодородный сад в Эдеме. На деревьях райского сада было изобилие вкусных плодов. Древо жизни и древо познания добра и зла не стали исключением: их ветви, усыпанные плодами, тянулись по сторонам, словно приглашая отведать прекрасные божественные дары.
- Дети, вот дал я вам всякую траву, какая есть на земле, и всякое дерево, у которого плод: употребляйте их в пищу. - Бог знал, что в следующее мгновение жизни женщине и мужчине предстояло открыть глаза.

Ева очнулась от прикосновений божьей коровки, опустившейся на руку. Красное с чёрными отметинками насекомое на миг замерло и выбрало направление к указательному пальцу Евиной левой руки. Чтобы продолжить знакомство, женщина машинально протянула насекомому ладонь правой руки, божья коровка коснулась её и взмыла в небо. Ева проводила первую свою знакомую взглядом. Солнечные лучики пробирались к земле сквозь листву, они были не менее прекрасны, чем божья коровка. Один из них переместился к Евиному лицу и озорно заскользил по нему. Ева от неожиданности зажмурилась, в носу у неё защекотало, она чихнула и впервые в жизни рассмеялась. Всё, что она чувствовала сейчас, было для неё незнакомым, но очень приятным.

Адам открыл глаза, пружинисто поднялся на ноги и осмотрелся. Невдалеке от него, среди мощных древесных корней, выпирающих из земли, как в колыбели лежала прекрасная женщина. Казалось, она перебирала руками воздух. Заинтригованный Адам приблизился к колыбели. Женщина продемонстрировала нечто новое - заливистую трель звуков. Адам подхватил её по-своему. Получилось! Он удовлетворенно хмыкнул и огласил рай раскатистым хохотом.

Мужчина и женщина, впервые увидев друг друга, доподлинно знали, что не чужие они, что есть в природе некие прочные узы, соединившие их. Они не ведали пока, что так звучит голос наития или интуиции, особого шестого чувства, не способного на обман. Кроме них других людей в Эдеме не оказалось. Огорчило ли их это открытие? Ничуть! Им хватало общения друг с другом. Множество дней они провели в раю, не ведая ни забот, ни напастей, ни горя, познавая лишь радость совместного присутствия на богоданной земле.

«Однако праздно и бессмысленно их существование… - размышлял наблюдательный Бог. – Пора наделить детей моих очередным даром. Пусть отныне они подобно мне обладают правом на свободный выбор без каких-либо ограничений, но, чтобы не нарушать закон причинно-следственной связи, им предстоит также пронести по жизни ответственность за каждый свой выбор. Пусть будет, что будет!»
Так Адам и Ева получили от Отца ещё один значимый подарок.

- Дети мои, здесь, среди рая есть древо познания добра и зла, оно - древо крайностей, древо развития будущего рода человеческого. Если попробуете хоть один плод с него познаете новое, но станете смертны. Всему в вашей жизни будет своя цена, за всё вам придётся платить. Но если обойдёте плоды познания стороной, всё останется для вас так, как уже привычно.

Ева с пристрастием разглядывала запретное дерево, дающее знание. Ей внезапно захотелось новизны и остроты ощущений, но наставление Отца сдерживало её. Она протянула таки руку к одной из веток и… боязливо отдёрнула прочь.
- Знает Бог, что в день, когда попробуете плоды эти, откроются глаза ваши, и вы познаете, что - есть добро, а что – зло. – Обронил тихо Змей, но Ева расслышала его, ибо хотела слышать.
- И мы не умрём?
- Нет, но всё-таки станете смертны.
- Что это значит?
- Вы познаете не только своё совершенство, но и свою уязвимость...

Ева уловила главное – её жизнь продолжится даже после того, как будет попробован плод: «нет» мудрого змея было тому гарантом. Она набралась отваги, прикоснулась рукой к одному из плодов и решительно дёрнула его на себя. Потревоженная ветка напряглась и, освободившись от груза, закачалась, а Ева тут же ощутила, что в её ладони есть нечто тяжёлое, округло-тёплое, золотисто-оранжевое. Вмиг ей захотелось бросить сомнительное приобретение и умчаться от дерева прочь на край земли. Змей, ничего не предпринимая, следил за Евой с большим интересом. Он выжидал, Ева – пребывала в нерешительности. «Что я делаю? Боже, как неловко! – Эта мысль ошпарила её волной жара. Ева сорвалась с места и устремилась от древа прочь, в смоковник, а, преодолев заросли смоквы, дальше, к ручью, желая укрыться от чужих глаз в уютной своей колыбели. Адам возлежал в ней. Ева поднесла к лицу мужчины драгоценный трофей. Адам сквозь сон уловил незнакомый возбуждающий аромат. Сердце его в сомнении замерло, а потом, словно приняв решение, застучало гулко и тревожно. Он инстинктивно выхватил из рук Евы опасный плод и отбросил его подальше.

Ничего не произошло. Солнце светило по-прежнему ласково. Беспечно щебетали птицы. Кристально-чистая вода в ручье журчала всё также спокойно, без намёка на рябь волнения. Ева растерялась.
- Ты не устал так жить? Это наш шанс попробовать что-то новое! Змей сказал, что в нём нет опасности! Я так старалась, не для себя! Для нас...

Она подняла плод и осторожно надкусила его. На вкус он был сладок, но отдавал горечью, мякоть его обволакивала и в то же время вязко липла к зубам. Трудно было уловить и передать весь букет его вкусовых оттенков. Адам последовал примеру подруги, он впился зубами в мякоть плода и откусил большую его часть.
- Ты довольна? Я тоже ем, но, как видишь, ничего сверхъестественного не происходит. Вкус, однако, оставляет желать лучшего. Ты не находишь?
- Не нахожу! – Заупрямилась Ева, пытаясь проглотить трудно жующуюся мякоть. – А мне нравится! На мой вкус очень даже пикантно!

В саду, действительно, было множество лакомых даров, к примеру, освежающие гроздья белого винограда и душистые, интригующие красные, томно-изнеженные персики, бодрящие гранаты, сахаристые фиги. «Господи, зачем я принесла эту пакость?» - Смятенно подумала она. Ева осмотрелась. Всё вокруг пребывало в неизменности. Нет, не всё: что-то неуловимое просочилось в их мир. «Что же это? Ни-че-го но-во-го! - Ева оглядела себя. – Что? Взгляд упёрся в преграду из пышной, оголённой груди. Она покраснела. «У Адама такого нет…» - У него она разглядела нечто другое.
- О, Боже! – Запричитала в испуге женщина.

Адам с неподдельным изумлением уставился на живот Евы, затем на её бёдра. Он потянулся к ним рукой. Сейчас он впервые увидел тело подруги по-новому, оно предстало притягательным, завлекающим, вкусным. Его хотелось как персик. На лице мужчины проступила страсть. Ева в смущении попятилась к смоковнику и, споткнувшись о корни дерева, неловко побежала в заросли. Она вновь зацепилась ступнею за корневище и, не устояв на ватных ногах, упала. Адам рассмеялся. В его смехе появились новые оттенки. Ева оглянулась. Адам действительно смеялся над ней, по-мужски нахально и призывно. Она лихорадочно сорвала большой широкий лист, но он не укрыл её со всех сторон. Сорвав ещё несколько листов, она принялась теребить траву. Узкие и длинные стебли она свила в жгут, затянув в него черешки смоковных листьев. Опоясав этакое подобие юбки вокруг талии, она вспомнила об Адаме. Ему, как и ей, требовалось некое растительное прикрытие, которое можно будет носить на теле. Смастерив ещё один комплект одежды, Ева вернулась к колыбели и, зажмурившись, без единого слова, протянула одеяние мужчине.

Он, также молча, деловито облачился. Женщина подглядывала за ним исподтишка, сквозь щели в веках и отмечала как много различий меж ними. «Почему мы такие разные? Во мне хрупкость, в нём – крепость, моё тело мягкое и гладкое, его вздувается в рельефе мышц, моя грудь массивна, его с чуть заметными сосками, но там, в основании его бёдер есть и вовсе какая-то порочная тайна». С той минуты, как они отведали плод, покой ими был безвозвратно утерян. Как дальше быть они не знали.

- Ну, что ж, дело сделано. – Вздохнул Бог, понимая, что к детям его приблизилось вплотную время перемен.- Но до того как им придёт в голову испробовать плод с древа жизни, должно пройти много времени. Они ещё весьма не скоро будут готовы к обретению бессмертия. Пора детям покинуть райские кущи: познать бессмертие они не готовы, а подвергать их безвременному искушению крайне опасно.

- Отныне, Ева, будет умножаться скорбь твоя. Пора тебе стать праматерью рода людского - в том предназначение твоё. В боли будешь рожать детей своих, в трудностях их поднимать, в страданиях расставаться с ними. Будет нелегко, лишь одно обещаю, в сердце, да в Адаме - муже, ты всегда найдёшь опору.

Сын мой, - Бог обратил взгляд на мужчину, - тебе предстоит добывать огонь и пищу, но испытания эти лишь закалят тебя. Ты окрепнешь духом и будешь первым среди равных. Соберите даров сада, дети, и отправляйтесь в путь. Ворота Эдема отныне будут для вас закрыты.

- Ева, - усмехнулся Адам, - как тебе такой исход? Отныне нас ждёт лишь школа выживания!
- Школа? Должно быть, это интересно! Адам, но змей не солгал, наша жизнь вне опасности!
- Что за наивность? Мы не знаем, что встретит нас за чертой Эдема, может скорый конец. Срывай, Ева, только полезные плоды и побольше…

- Дети, примите от меня ещё один дар. – Бог не оставлял их. - Вы уже познали сон, так познайте и сновидения. Через них души ваши смогут прикасаться к ярким видениям будущего, через них они смогут приходить к источнику моему. Я подарил вам сон – возможность путешествовать в грёзы и дарю теперь сновидения, чтобы вы могли свободно формировать своё будущее.

Бог прикрыл наготу мужчины и женщины добротными кожаными одеждами и препроводил из Эдема в неизвестность. «Здесь в раю они жили как цветы, не для того я вылепил их, не для того! – Убеждал себя Бог в правильности этого шага. - Пусть избавятся от изнеженности, пусть осваивают трудности и испытания. Пусть приобретают жизнестойкость. Пусть научатся формировать будущее и управлять им. Пусть станут основой рода людского, но я как Отец ни на мгновение не оставлю их без пригляда».
- Попутного ветра, дети!

Адам и Ева удалялись от Эдема. За пределами рая жизнь не заканчивалась: на равнинах росли травы и цветы, в лесах встречались плодоносные деревья и ягодники. Ручьи и реки полнились водой. Птицы и звери пили её.
- Адам, пока мы вместе, мы выживем где угодно. Мы научимся жить в этом мире. Мы будем подражать тем, кто населяет его, и обязательно выживем. Посмотри, - Ева давно уже наблюдала за окрестностями. - Здесь что-то не так! Ты помнишь, в Эдеме все плоды на деревьях были спелыми. Они такие там всегда. Здесь же одни уже вызрели, другие только в завязи, третьи наливаются соком. Почему так, Адам?
- Возможно это и есть процесс развития… Там плоды пребывают вне времени, здесь они в русле времени.
- Значит время, это то, что делает нас смертными?
- Поживём-увидим…

Первую ночь вне рая они провели среди леса, соорудив из веток некое подобие шалаша. Стемнело быстро. Похрустывал валежник, слышалось чьё-то тяжёлое урчание, глухо и тревожно ухали птицы. Ночь обволакивала мраком всё окрестное пространство. Как долго будет царить тьма? Ева в ужасе прижалась к Адаму. Им предстояло познать первую за их жизнь ночь. Он, успокаивая её, поцеловал пухлые губы женщины, на них ощущался аромат душистого райского яблока. Этот вкус опьянил Адама чем-то новым, сокровенным, лишь теперь дозволенным. Он вновь поцеловал Еву, потом ещё раз и ещё. Неведомая по накалу страсть сплела прочнее всяких уз их тела. Они слились в целое, неделимое, и жизнь запульсировала в них в ритме сердца вселенной.
- Ева, если ради этого нужно было покинуть рай, я ни о чём не жалею. Сейчас мне лучше, чем в раю!

Ночь не была вечной, на смену ей пришёл новый день, и вновь воссияло солнце.
- Вставай, Адам, нам пора! – Тормошила Ева мирно спящего мужа. «Какой прекрасной может быть тьма, надо сохранить в воспоминаниях нашу первую ночь». – Женщина блаженно улыбнулась.
- Адам, проснись. Солнце уже странствует по небу и нам нужно в путь.
Он открыл глаза. Родное лицо Евы было рядом, её губы, вкусные как райское яблоко, тоже. Он снова поцеловал её.
- Милый, во мне уже семя твоё. Значит, будет и плод. Нам надо найти пристанище…

В поисках подходящего места они шли ещё несколько дней. На шестой день пути Ева увидела незнакомую им белую птицу, голенастую, с длинным клювом, то был аист альба. Аист пролетел над скитальцами совсем низко и вскоре опустился в большое, хорошо приметное гнездо. Ева подошла к тому дереву и расслышала исходящий сверху слабый писк. Альба взмыл вверх и тут же вернулся к земле. Он был высок и горделив, так показалось женщине. Птица доверчиво подошла к Еве и склонила пред ней голову.
- Адам, здесь хорошо! Пусть наше жилище будет в соседстве с птицами. Если они могут на этом месте растить своих птенцов, сможем и мы вырастить детей.

Он был рад такому исходу. Место им встретилось не хуже Эдема и дом у них свой обязательно будет. Если здесь живут птицы, значит, выживут и люди.
В положенное время Ева родила Каина, затем брата его - Авеля. Древо познания добра и зла вскоре напомнило им о себе: ибо Каин был полной противоположностью Авеля. У первенца воинственности было с избытком, у младшего – кротости. Возможно, так повлияли на детей имена их. Каин - означало «приобретение», а Авель – «слёзы, потеря».

Когда дети подросли, младший стал пасти овец, а старший возделывать землю. Авель прекрасно пел, а ещё он придумал игру на свирели. Каин, как ни пытался, подражал брату бестолково, ни голоса, ни способностей к музыке в нём так и не открылось.

В одну из непроглядных осенних ночей Еве приснился тревожный, даже страшный сон. В том сне их плодородная долина высохла и растрескалась от марева. Ева, Адам, дети шли по ней, едва не падая от усталости. Внезапно на горизонте зародился смерч, он приближался к путникам с неистовой скоростью. Ева, предчувствуя беду, устремилась в укрытие к скалистому навесу, увлекая за собою мужа и мальчиков. Как вышло, что Авель, остановился и замер, словно заворожённый? Слишком поздно она заметила это. Она видела, как сына поглотил смерч, и нахлынула следом тьма, лишь стаи воронья, истошно каркая, кружились над тем местом, где минутою назад ещё был Авель… Она рассказала о сне Адаму, но он не придал ему значения.
- Ты впечатлительна, Ева! Сходи к ручью, обмой лицо, вода как рукой снимет тревогу. Это лишь сон. Всё обойдётся. Уймись!

Ева так и поступила, но успокоиться не смогла. Вскоре и к Авелю пришёл вещий сон, будто бы Каин выдирает у него изо рта зуб. А Каину в это же время приснились руки его, словно бы чужие и обагрённые кровью. Будущее напомнило о себе даже Адаму, в его сновидении росли четыре могучих лиственных дерева и, внезапно рухнуло наземь самое молодое из них. Отметая прочь тяжёлые думы, каждый в семье успокаивал себя, как мог.

Но пришёл день, когда Авель запел не просто красиво, а столь проникновенно, что струны каждой из душ зазвучали в унисон с его голосом. Помрачился разум у Каина и восстал он на брата. Авель не защищался. Пролилась кровь, и Ева как мать ощутила, что жизнь для неё на этом закончилась.

- Ева! Я тоже переживаю утрату. – Адам стремился утешить жену и не мог. Он искал верные слова, но не находил их. - Я не всесилен. Если б я мог повернуть время вспять, я бы сделал это для тебя. Но я - не Бог, я не всесилен. Нам нужно пережить боль. Вместе мы осилим её.

Она не реагировала на слова мужа. Он же ухватился как за спасительную соломинку за нелепую, на первый взгляд, мысль, что свалилась в него невесть откуда. Адам осознавал никчемность своей затеи, он не верил в неё, но ради Евы мог пойти даже на это.
- Мне нужно вернуться в Эдем. Помнишь древо жизни? Один его плод даст нам бессмертие. Никого из нас более не постигнет участь Авеля. Ева? Слышишь ли ты меня? - Отчаяние всё ещё разрывало его, но призрачная надежда уже врачевала раны. «Господи, научи, как преодолеть глухую мрачную завесу, что окутала Еву? - Прошептал он. – Ради неё я способен на невозможное…»
- Зачем мне бессмертие, Адам, - прошептала она бессильно, - я хочу пройти через то, что пережил наш сын. Даже ты не удержишь меня. – В её глазах он видел расширяющуюся пропасть пустоты. И оттого совсем уж отчаявшись, Адам закричал на пределе сил.
- За что, Боже? Ты же Отец! Как Ты мог допустить это?

- Не я, но вы допустили! Я предупреждал вас о будущем снами, каждого предупреждал. Но вы все проявили беспечность. Первая встреча с будущим происходит во снах. Ваши действия в них весьма часто представляются вам совершенно неожиданными и как будто совершающимися помимо воли… Реальность сновидений причудлива и символична. Реальность жизни отнюдь не причудлива, хотя не менее символична. Вы согласились с такой действительностью «по умолчанию». Не я ли наделил вас свободой воли и свободой выбора? Почему никто из вас не отказался от такого расклада бытия? Почему вы все приняли его по умолчанию? Почему никто из вас не решился на протест? Где и когда было заявлено ваше решение: «Я против такого будущего! Я отказываюсь от него, ради счастья и процветания!» Почему вы столь беспечны, дети? Почему для постижения жизненного опыта вам нужны столь суровые уроки? Мне горько не меньше вашего…

Адам осознавал правоту Бога и то, сколь безумной оказалась цена их жуткого приобретения.
- Как ты, Ева? Слышала мудрость Отца? Это лишь опыт и расплата за него.
- Расплата, Адам, расплата за беспечность. - Впервые после гибели Авеля она среагировала на его слова.
Вскоре Каин оставил их, его дальнейший путь был в скитаниях по земле.

Адаму и Еве было по сто тридцать лет, когда у них появился ещё один сын, в кротости очень похожий на Авеля. Они нарекли его Сиф, что означало «основание». За последующие восемьсот лет у них родилось немало сыновей и дочерей.

Прожив в бренном мире девятьсот тридцать лет, Адам понял, что смертен, что в самое ближайшее время ему предстоит пойти вслед за Авелем.
- Сын мой, скажи, почему вы даже не попытались вернуться в рай? Почему не захотели отведать плод с древа жизни? Я же наделил вас правом на свободный выбор. – У Бога к Адаму назрело много вопросов.
- Зная, что смертен, я переживал каждое мгновение жизни как неповторимое. Я постарел, но заложил основание роду людскому. Я ухожу, чтобы дать дорогу потомкам. Зачем мне бессмертие, даже сейчас в немощи я имею намного больше. Мы с Евой благодарны Тебе за Эдем. Но там, в раю наше существование было бессмысленным, мы жили, не зная, для чего живём. Там у нас не было детей. В Твоём раю, Отец, есть изъян – в нём отсутствует время. Наше время пошло, когда закрылись за нами ворота Эдема. Подобно Тебе мы сотворили свой земной рай и нашли в нём всё то, в чём нуждались. Ограниченные временем, мы передали частички себя нашим детям и внукам, и правнукам. В каждом из них живут и будут жить Ева с Адамом. Мы, Отец, всё-таки смогли достичь бессмертия, и нам для этого не понадобилось древо жизни. Кроме того, познав добро и зло, мы обрели мудрость, а она по ценности сопоставима с Твоими самыми значимыми дарами.

Ева проснулась с ощущением, что проходит их последняя ночь на земле.
- Что тебя тревожит, милый? Она нежно провела рукой по седине мужа.
- Как оставить тебя здесь? Моё время земное уже на исходе.
- Не тревожься за меня, мы перейдём этот рубеж вместе. Нас двое, но мы – одно. Это и мой выбор, Адам.

- Дети, признаю, вы потрудились со мной на равных. – Он, Отец, испытывал гордость за своё венценосное творение. - Мы мастерили звенья одной цепи, теперь над нею продолжат работу множество поколений умельцев. Вы не искали лёгкого пути к бессмертию и потому обрели его. Вы не искали лёгкой жизни, а потому, доколе есть я, будет здравствовать род ваш.

Ева снова забылась сном, на этот раз, тревожным. Над землёй бушевали ураганы, внутренности планеты сотрясали землетрясения. Дни перетекали в ночи, а ночи в дни. Вспыхивали и гасли войны. Переживали расцвет и упадок цивилизации. Вороньё кружилось над неделимой цепью, та вздымалась и, падая, рассыпалась на звенья. В отчаянии Ева закричала и очнулась. Едва успокоилось дыхание, она твёрдо и внятно произнесла:
- Я отказываюсь от такого будущего. Мой выбор – только надёжные звенья, спаянные единством навечно. Она повторила своё решение трижды. – Род наш сплочён в единую цепь! Да будет так, за веком век.
 
Она вновь погрузилась в сон, в котором, на этот раз, блистала нерушимая бесконечная цепь. Начало её хранили они, прародители человечества – Адам и Ева. Каждое очередное звено берегли их потомки. И была у той цепи мощь, и не было видно ей конца. В пространстве над нею парили белые аисты. Птицы парами взмывали в небо, а потом вновь устремлялись вниз, к цепи. Аисты строили гнёзда. На сердце Евы снизошло умиротворение. Оно сокращалось мерно, спокойно, с каждым ударом всё реже и тише...

...Они стояли среди Эдема – Ева и Адам - молодые, божественно красивые, нагие. Вокруг заливисто щебетали птицы, шёлком расстилалась трава, а среди синевы неба блистало солнце, преисполненное любви ко всему живому. Здесь, в раю, им были знакомы все изгибы тропинок, любое дерево, всякий цветок. Отчий дом за время их длительного отсутствия ничуть не изменился.