О мистических руинах, ямах и пустырях Петербурга

5 марта 2007 г.


Вот и всё. Доминика Перро с его «мусорным мешком» на месте ДК I Пятилетки в С.-Петербурге больше нет. Избавились, наконец – минула-таки нас чаша сия.

Когда-то, 19 лет назад, ещё при Советах, ослеплённые первыми иностранными «инвестициями» городские власти отдали под снос чуть ли не целый квартал исторической застройки на Карповке – дабы созиждить там «интуристовскую» гостиницу «Петроградская». Данное деяние вызвало тогда шквал возмущения общественности, митинги и последовавшие немедленно репрессии в виде арестов и посадки за решётку – за недозволенные протесты. Тогда с этим было совсем просто.
Но, так или иначе, уникальные старинные здания были стёрты с лица земли, а на их месте началось строительство монстра по проекту Рейнберга – Прибульского, впоследствии переименованного из скромной «Петроградской» в «Северную корону». Город наказал вандалов за презрение к своей истории и культуре: стройка не заладилась с самого начала: работы постоянно останавливались, непрестанно менялись владельцы и подрядчики, пока, наконец, всё не заглохло окончательно. И стоит теперь на набережной тихой и печальной речки Карповки недостроенное творение архитекторов-вандалов, пугает своим жутковатым видом детей и медленно разваливается. Пока не дойдёт до состояния полной руины.
В середине 1990-х весь Город был взбудоражен проектом ВСМ - безумной идеи строительства никому не нужного дублёра Николаевской железной дороги (Санкт-Петербург – Москва). Тогда ещё не привыкли к столь масштабным сносам, как при Матвиенко, и уничтожение сразу 7-ми уникальных исторических зданий на чётной стороне Лиговки, вплоть до Кузнечного переулка, шокировало общество.
Никакой дороги, естественно, построено не было – великих коммерсантов из Яковлева и Большакова не получилось, все занятые под госгарантии (!) средства растворились в воздухе (или где-то в другом месте?). Теперь на этом месте знаменитая «Яма» - незаживающая рана на теле города, о которой, впрочем, стали помаленьку забывать, поскольку там давно ничего не происходит: сидит один вахтёр на воротах и охраняет пустоту – быстро зарастающий бурьяном недокопанный котлован.
Вслед за стратегическим инвестиционным проектом «Яма» последовала идея нового проекта века – «Мариинский театр II». Как и во всех случаях острого приступа гигантомании у городских властей – дело окончилось пшиком, в данном случае пустырём. Снесли всё – в том числе и постройку Дж. Кваренги – последний чудом уцелевший фрагмент Литовского рынка (Крюков канал, д. 5) – не построили ничего.
Когда город впервые узнал, что в самом сердце Петербурга, рядом с Театральной площадью, должен появиться “garbage set” («мешок мусора») авторства пресловутого г-на Перро, никто не мог поверить в реальность этого кошмара.
Одно дело – листать в тиши офиса западные архитектурные журналы, демонстрирующие оторванные от реальности плоды эскизного фантазирования «архитекторов», чья психическая нормальность вызывает большие сомнения. Можно обсуждать перипетии дальнейшего развития art decor, и наблюдать извивы фантазии его новых последователей, порой, впрочем, весьма небездарные. Можно удивляться инфернальности «зодчества» в стиле high technology, шаг-нувшего гораздо дальше вниз от примитивизма бетонно-панельного менталитета.
И совсем другое – представить бесчеловечность и диссонанс этой абстракции, бессмысленного нагромождения неких геометрических конструкций - рядом, в реальности конкретного квартала живого города. Моя коллега, коей всегда приписывали «дар Кассандры», сказала в конце 1990-х: «Поверь мне, этого не будет никогда, сколько бы миллиардов баксов у них ни оказалось – Город не примет, и даже никаких закулисных интриг, чтобы их остановить – не потребуется». В этом феврале её пророчество сбылось, как произнесённое в Дельфах.
На Крюковом канале – это, по сути, третий случай, когда сам Город реально отторг вполне конкретный бизнес-план и проект в стадии уже заключённых многомиллионных контрактов с иностранцами, когда развалились бездарные замки, построенные на болоте осатаневшими от запаха денег «девелоперами».
Низкий поклон, конечно, нашим техническим экспертам и пожарным, которые быстро поняли, что за «гламурной» картинкой мусорного мешка, по сути, нет вообще никакого серьёзного проекта. Но, думается, их заключения – всего лишь «видимая часть айсберга». Даже при оптимальном техническом решении убогое творение Перро изначально было обречено на провал в реализации и последующее забвение. По крайней мере, в пределах С.-Петербурга.

После всего этого возникает вопрос: что же это за Город такой мистический – Петербург – что все самые претенциозные и безумные замыслы в части собственного опоганивания он разрушает исподволь, якобы по ничего не значащим мелким, техническим причинам, но всегда с одним и тем же результатом? Уж не урок ли Вавилонской башни с таким постоянством и упорством преподаёт «геростратам» - только они его не слышат, не разумеют? И сколько же лет нужно вдалбливать один и тот же урок, чтобы прекратить, наконец, это варварство? А то ведь так и от всего города останутся одни руины, ямы и пустыри…
А теперь догадываетесь, какая судьба ожидает у нас «кукурузину» «Газпрома» на Малой Охте?