One million miles of lie Michel

Много лет назад шел сильный ливень и я впервые увидел тебя - ты вошла в мою жизнь в своей куртке, со своими друзьями и бледно-розовым блеском для губ. От тебя пахло ванилью и миндалем. Ты представилась, хотя я знал твоё имя - Мишель. Мы сидели все вместе и о чём-то увлечённо болтали, я пил виски, а ты сок. Моему удивлению не было предела - модель, которая явно употребляла что-то по-крепче алкоголя, пила сок. Это была не ложь - ты не употребляла ничего. Первой ложью было то, что ты якобы была моделью. Тогда я не знал этого да и это было не важно - кто ты, чем занимаешься, с кем общаешься - важным было то, что ты существуешь.
Второй ложью была твоя расрепощенность в сексе - ты врала так нагло и так умело, что после твоих рассказов, я невольно рисовал картину из обнаженных тел - одно было твоё, - прекрасное смуглое тело, карие глаза, в которых горела страсть и кто-то, кто был твоим партнером. Его я не знал, но был уверен, что ему повезло.
Потом ты стала врать без разбору - всем, обо всем и безо всяких причин. Правдой оставались только наши отношения, в которых возможно тоже была ложь... или есть до сих пор. Но правда это твоя любовь ко мне - я в это не верю, я просто это чувствую. А ты продолжала врать, лишь до меня иногда доносила своим нежным голосом кусочки правды и я был счастлив сидеть с тобой в Lounge баре, курить сигары и смотреть, как ты потихоньку пьянеешь от коктейля, который сама уже стала заказывать. Споить тебя не было моей прямой целью - мне просто было интересно наблюдать, как путаются твои мысли, как ты лихорадочно понимаешь, что сказала лишнее уже после произнесенных слов. Ты оставалась такой же прекрасной, невинной в чём-то, даже чистой. Я полюбил тебя с первого взгляда, хотя иногда называл это ненавистью.
Знаешь, иногда я посвящаю тебе ночи - я думаю о тебе, Мишель, и явно представляю, какой бы ты была, если бы всегда говорила правду и понимаю, что ты была бы скучной и не интересной для окружающих, и я, скорей всего, не любил бы тебя столь страстно, но и не ненавидел бы. В эти ночи я вспоминаю череду поступков, на которые ты меня сподвигла, но больше вспоминаю то, что делала ты. Иногда ты была мазохисткой, а иногда садисткой - но ты всегда, каким-то образом цепляла людей за живое, всегда выделялась из толпы. И это заслуга не только твоей правильной речи, гордой осанки и прочей лабуды, - это заслуга твоей яркой души, которая, надеюсь, ещё жива.
Ты только сама себе никогда не ври, Мишель, ибо тогда ты потеряешь контроль над реальностью, ибо тогда тебя разоблачат. А я всегда тебя буду любить. Только своей, особой, искренней любовью....