Июль... -for Sweet Ur-

Июль…
Середина нашего лета.
Плюс тридцать шесть в тени.
Солнце в зените. Ветерок, забыв о своем предназначении, спит где-то…
Раскаленная металлическая автобусная остановка от жары не спасает, но благосклонно отбрасывает куцую тень. В тени, спасаясь от испепеляющих лучей желтого карлика, не производя лишних движений, обливаясь потом и сочиняя про себя жалобу на небесных покровителей погоды, безмолвствует народ.
Я, облокотившись на руль своего красавца велосипеда, кокетничаю с двумя девушками. Мы договариваемся о встрече на пляже, обмениваемся номерами телефонов, любезностями и обворожительными улыбками.
Девушки демонстрируют обнаженные части тела, поскольку жарко и обнажать можно все, что не запрещено. Я тоже демонстрирую свои «красивые, стройные», волосатые ноги и загорелый обнаженный торс, не лишенный шерстяного покрова.
Усталый светофор, равнодушно повиснув над расплавленным асфальтом перекрестка, замигал «зеленым» и «пожелтел».
Из недр раскаленного чистилища остановки, слегка покачиваясь, источая невыносимый аромат перегара, щурясь на солнце и, семеня непослушными ножками, «выплыл» мужчина в черном пиджаке. Не менее чем двухнедельная щетина скрывала его, возможно, благородное происхождение, а причудливая одутловатость не давала ни малейшего шанса определить даже приблизительный возраст. Человек, прижимая к груди черный пластиковый пакет, едва ли понимая, в каком направлении он движется, перешагнул бордюр. Не рассчитав высоты, споткнулся и, театрально раскинув руки, распластался на капоте давно остановившейся машины. Черный пластиковый пакет, описав дугу в свободном полете, подчиняясь закону всемирного тяготения, упал у ног заворожено наблюдающей за происходящим толпы. Раздался звук разбитого стекла и из пакета, как живое, выскочило бутылочное горлышко, с нетронутой металлической пробкой. Горлышко покрутилось на асфальте и замерло, а вокруг пакета образовалась лужица с явным водочным запахом.
Мужчина в пиджаке, громко икнув, сполз с капота на горячий асфальт.
- УУУБИИИЛИИИ! – Заверещала женщина, похожая и комплекцией и расцветкой платья на кубик Рубика. – УУУБИИИЛИИИ! – Снова демонстрируя силу легких и голосовых связок и пугая ребятишек в песочнице за квартал от остановки, женщина заметалась как курица в курятнике, увидевшая хозяина с топором.
- Не убили, а сбили, - пытаясь сохранять спокойствие, низким басом произнес мужчина в шляпе.
- Врача! Врача! Нужно найти врача! – Толпа задвигалась, ожила, и, придвинувшись ближе к автомобильной дороге, полуокружила место падения.
- Скорую! Нужно вызвать скорую! У кого есть телефон?
- Не скорую, а спасателей, - вновь изрек умную мысль мужчина в шляпе.
- УУУБИИИЛИИИ!
- Отойдите подальше! Ему нужен воздух! Не трогайте его! Вдруг позвоночник! – Добровольный спасатель отдавал распоряжения малоподвижной толпе.
- Скорую!
- Спасателей!
- УУУБИИИЛИИИ!
- Врача!
- Нужна скорая!
- Нужны спасатели!
- Нужно его мелом очертить!
Мои девчонки, забыв о приличиях, расхохотались как гиены в ночи, не забывая при этом изящно допоказывать мне полузапрещенные в общественных местах части тела.
Толпа, объединенная в едином порыве сострадания к ближнему, безуспешно пыталась пристроить в своих расплавленных от жары мозгах, неожиданную мысль.
Лишенный в одно мгновение всеобщего внимания, мужчина в черном пиджаке встал на колени. Затем, опершись на капот, поднялся на ноги и, смахнув нахлынувшие слезы досады, пошатываясь, ушел прочь.
К остановке подкатил автобус и, изнуренная летним зноем толпа с радостью поменяла крематорий улицы на «газовую камеру» салона.
- Товарищ водитель! Отключите печку!
Середина лета.
Жара.
Июль…