Опять про море?

И снова Одесские будни отпускницы...

Две недели перед глазами один и тот же пейзаж. Вернее, почти один - погода-то меняется. Невольно вспомнился кинофильм про Робинзона Крузо. «Что сегодня показывают? – спрашивал затворник у единственного обитателя острова – попугая, усаживаясь в импровизированном кинозале, и сам себе обреченно отвечал: - Опять про море...» Бедный Робинзон – он так устал смотреть одну и ту же картину. А я люблю про море, и на море смотреть тоже нравится.
Уже несколько дней небо прозрачно-голубое. Ни единого белоснежного кружавчика – только медленно катится по привычному маршруту одно яркое, жарящее светило да изредка пролетают, лениво помахивая крыльями, одинокие чайки или шустро проносятся стаи голубей. Мне почему-то кажется, что это какой-то особый – стойкий вид пернатых, которым не страшно дневное пекло. На море штиль и завораживающие блики дорожки, тянущейся в сторону солнца - словно на темную водную поверхность брошен бриллиантовый пояс. А ещё далеко-далеко: подёрнутые дымкой пароходы, кажущиеся с берега игрушечными и нереальными. Песок горячий и пахнет морем. Вообще запах моря особый: он – вкусный и ни с чем не сравним. Часами можно сидеть, бесцельно уставившись на горизонт – глаза не устают, а лишь отдыхают. И дышать, дышать, чувствуя, как легкие наполняются живительной силой и становятся легкими и воздушными, какими, наверно, они и должны быть по определению… Только изредка в сон клонит от тиши да глади морской. И ведь спится! Да еще как спится – до обгорания, вплоть до обугливания. В пляжном отдыхе на море основное правило – вовремя спрятаться в тень. А там – спи, сколько сможешь. Шум и гам толпы отдыхающих очень способствует крепкому сну. Одесситы – народ импульсивный, разговорчивый, с присущими только им незлобной, но тонкой иронией и неподражаемым юмором. Обожаю их. Вот и слушаю, сквозь дрёму и, спрятавшись под зонтик – говорят громко, волей-неволей услышишь. Особо интересные фразы незаметно записываю в блокнотик – он всегда под рукой.
Запомнился один рассказ. Трамвай. На задней площадке две молодые девушки оживленно беседуют. Речь сопровождается нецензурной бранью. Рядом пожилая матрона, эдакая «тётя Хая» – типичный образ одесситки, обыгрываемый юмористами и описанный многими писателями, не выдерживает и ядовито-вежливо, опять же – типично для этого приморского города, делает замечание:
- Девушки, не могли бы вы сменить свой язык хотя бы на русский?
- Да иди ты на… - Незлобно отвечает одна из девушек.
«Тётя Хая» мгновенно преображается, просветлев лицом, и ностальгически восклицает:
- О! Благодарю вас, милая! Если бы вы знали, куда меня отправили! Вы столько и не дышали, сколько раз я там бывала.
Вчера ракурс немного сменился. Но своим наблюдениям за морем я не изменила. Просто сидела не на песочке, а за столиком в небольшом кафе. На том же берегу, но на пару километров дальше от своего излюбленного места. Конечно, не одна сидела.
С Алей встретились в городе. Она издалека увидела меня и бежала через площадь, приветственно помахивая рукой. Запыхалась. Это я – отдыхающая, а подруга после трудового рабочего дня выбралась на встречу. Она соответственно и одета была - в строгий брючный костюмчик, и обута – в босоножки на высоком каблуке. Ох уж эти каблуки! Сколько о них написано, но все равно хочется еще раз о них вспомнить, потому как – есть что.
Сначала у Алькиной левой стильной босоножки оторвался один ремешок, и нога в обуви удерживалась лишь на тоненькой перепоночке у самых пальцев. Подруга, похрамывая, начала медленней идти. Но через пять-семь метров та же участь постигла и правую её обувку. Мы остановились на перекур и попытались хоть как-то спаси положение. Даже камнем били по босоножкам – безрезультатно, противные перепонки снова отскакивали, лишь Аля делала первый шаг. Хорошо хоть, что в этот момент мы шли по теневой стороне улицы под пышными и густыми каштанами. Но впереди предстоял отрезок пути метров пятьсот на самом солнцепеке. И именно, когда мы вышли под жалящие солнечные лучи, левая босоножка «приказала долго жить» - второй, он же последний, ремешок оторвался.
- Две недели этой прелести, представляешь? – ругалась Аля, потрясая обувью. – Придется решиться на цирковой номер «хождение по углям».
- Давай, дам одну свою туфлю? – Посочувствовала я. – Будем в равных условиях.
- А… - Махнула Алька рукой в сторону цели нашего небольшого путешествия. – Лучше побежали. Там тень, там и отдышимся.
И она понеслась к «спасительному берегу» «Аркадии», смешно подпрыгивая и «ойкая».
Так, босиком Аля и шлёпала по знаменитому одесскому «Брайтон-бич». Немного побродили по окрестностям, потом нам приглянулось уютное кафе над пляжем, да и жажда замучила - там мы и устроились.
Клея «Момент», к великому Алькиному сожалению, в меню заведения почему-то не оказалось, потому пришлось довольствоваться тем, что предлагалось. Выбор был велик. И, конечно же, одна из услуг - бесплатный вид на море. А оно по-прежнему потрясало: красотой и величием кажущейся бесконечности.
Пока я упивалась созерцанием великолепия морской панорамы, подруга сделала заказ.
- Кофе, мороженое, воду. Только воду принесите из холодильника, с газом, пожалуйста. – А потом уточнила еще раз: - Из холодильника!
То ли день был такой – неудачный для Али, то ли у официантов за рабочий день мозги расклеились, но вода из бутылки (предположительно охлажденной в холодильнике) брызнула фонтаном на наряд подруги. Работник общепита, обслуживающий наш столик, не извинившись, развернулся и медленно ушёл в сторону барной стойки.
- Э… - только и успела сказать ему вслед Аля и принялась лихорадочно вытирать себя и столик бумажными салфетками.
- Сервис по-одесски? – снова посочувствовала я, на что подруга философски изрекла:
- Бог любит троицу. Ждем-с. – И рассмеялась: беззаботно и весело.
Но вместо третьей неприятности нас ждал сюрприз.
Вволю наговорившись, немного нырнув в женские сплетни, вынырнув из них в самый подходящий (для того, чтобы совсем не утонуть) момент, мы заказали еще по чашечке кофе и принялись рассматривать загорающую на пляже под нашим кафе публику. Колоритность отдельных персонажей коллективного ничегонеделанья впечатляла. Детишки, копошащиеся в песке на берегу у самой кромки воды, всегда оживляют любой пейзаж. Они очень органично вписываются в природную, естественную среду и всегда радуют взгляд. Чего нельзя сказать о некоторых человеческих индивидуумах, у которых напрочь отсутствует чувство такта, меры и всевозможные комплексы, так свойственные основной массе народонаселения планеты. Если вы думаете, что я сейчас буду осуждать модные купальники, то глубоко заблуждаетесь. Я не ханжа. Открытость чУдных женских форм только приветствую. Ну, а если формы чуднЫе?.. Или вон, как та женщина крупной комплекции в районе средней части тела, надевшая под раздельный пляжный наряд «радикулитный пояс». Я предположила, что он поддерживает живот, ведь его владелица только что плавала. Причем прямо в этом поясе. Насколько мне помнится – суппорт предназначен для согрева поясницы. Или я что-то не понимаю в медицине?..
- Тихо… - вдруг произнесла Аля. – Не смотри в ту сторону.
- А что? Кто там? – Я, конечно же, не удержалась и посмотрела – ах, это известное женское любопытство.
Прямо по курсу среди многочисленных тел на ярком полотенце возлежал наш общий знакомый Володька, подставив солнышку правый бок. Рядом с ним примостилась супруга. Хоть известный в узких, а местами и в широких кругах товарищ Вова и замаскировался, нацепив темные очки, узнать его я смогла… со второго раза.
- Вот это кадр, - я даже облизнулась от удовольствия и полезла в сумку за фотоаппаратом. – Такая удача редко кому выпадает. Сам Вован – да еще в прикиде пупса. Вау! Сохраню на память – глядишь, лет через десять-двадцать где-нибудь, например, на «Содби», эти фотографии уйдут за хорошие деньги, и я стану миллионершей.
После неожиданного подарка самой себе в виде ценного кадра, других неприятностей не случилось. Мы с Алей благополучно прошли примерно километр (она все также – босиком) до ближайшей остановки маршрутки, но… «поймали частников», на которых и разъехались по домам. Спрашивается: и чего так долго шли? Почему не голосовали раньше? Да все очень просто: мы ведь не просто шли – мы шли вдоль моря… А от него невозможно оторвать взгляд.