Стая

Река будто закрывала собой лес, защищая его от угрюмой деревянной деревни, примостившейся на другом берегу. Тонкая струна голубовато-зелёной воды торопливо стекала с гор, затем, замедляясь и расширяясь, скользила по полю, разделяя два мира – молодой, но уже густой лес и единственное пристанище людей на многие мили вокруг. Где-то далеко отсюда, так далеко, что сама река считало его сном и своей пустой мечтой, лежало море с радостью пьющее воды этой реки.
Дорога шла из леса и пересекала реку старым наполовину деревянном, наполовину металлическим мостом, покрытом грибком ржавчины и налётом трещин. Сейчас мост был опущен, и дорога обрывалась в глубоком горле деревянного форта со следами пулевых отверстий. В форте скрывался кашляющий, почти сломанный подъёмный механизм, а на втором этаже были узкие окошечки, с выглядывающими дулами пулемётных установок, настолько древних, что казалось, что в любую секунду они осядут на грязную пыль облачками пыли. На самом верху форта были бойницы, там бродили из стороны в сторону сторожевые с ружьями в руках. В их походке сквозила напряженность диких котов, вышедших на охоту. Даже ружья будто с нетерпением и той же хищностью ждали, когда придёт время пламени и визжащей смерти.
Лес у дороги был вырублен, так что она проходила открыто по старой незаживающей ране леса. Поэтому старика увидели задолго до того, как он достиг моста.
Сторожевой поднял крик. Мост подняли, все мужчины деревни моментально заняли огневую позицию, кто в форте, а кто, укрывшись за забором. Щелкнули десятки затворов. Напряглись десятки пальцев на курках. Сощурились десятки глаз.
Здесь все знали, что рано или поздно, но беда всегда вернётся.

Старик шёл неторопливо, с удовольствием опуская подошвы старых сапог в дорожную пыль. По спине размеренно и, придавая уверенность, било на каждом шагу ружьё, висящее на ремне. Небольшая сума с едой, патронами и всем необходимым была перекинута через плечо, она то же раскачивалась при ходьбе и в том месте, где скользила много лет по дорожному плащу, расплылось белёсое пятно протёртой ткани. Капюшон был откинут, открывая небесам длинные нечёсаные седые волосы, в хаосе стекающие на морщинистое лицо утомленного странника.
Но главное – старика окружали волки. Их было двенадцать. Двенадцать охотников. Двенадцать существ, от которых исходила сила, опасность и неукротимая дикость. Большинство шли медленно, держа морды, опущенными к земле, принюхиваясь к опасности. Уже тот факт, что они смогли пройти через Кричащий лес, говорил, что у них отменный нюх и слух, а так же то шестое чувство зверей, которое может предугадывать опасность, а после набрасываться на неё и сжимать челюсти на горле.
Старик со свитой подошёл к реке. Он медленно поднял голову, оторвавшись от созерцанья речной целеустремленности, и посмотрел на форт. Защитников охватило странное чувство, будто старик посмотрел каждому точно в глаза. Старик ухмыльнулся оскалу оружейных дул и громко крикнул молодым и бодрым голосом:
- Я Ультар, сын Нанека, хозяина Дома на великой реке Та-танек. Я хочу поговорить со Старейшиной.
- Зачем пришёл ты, Ультар, сын Нанека, в этот славный город. И почему ты хочешь отвлекать нашего старейшину от его глубоких мыслей. Кто ты такой странник, пришедший в эти смутные о тревожные дни?
Секунда молчания, только река шуршит в своём русле.
- Чей глас имею честь я слышать?- вопросил старик.
- Глас защитника своего народа Хатэк, сына Канэна, главы ополчения.
- Что ж, я скажу кто я.- Старик вдруг улыбнулся, обнажив белые ровные зубы.- Я – Закон…
 Все вдруг нервно задышали и стали переглядываться. Неужели это?..
- Я – Справедливость. Я наделён Знанием и Силой Слившихся. Я – Ультар, а это моя Стая.
Теперь тишина примостилась по сторону реку в форте.
Затем раздался приказ Хатэка:
- Убрать оружие и опустите мост!
Так Последний ступил в Сулл.

Сознание Нупа переживало лучший момент своего существования, а вот телу… Телу было плохо.
Разум витал в прекрасном только созданном мире, постигая все тайны и переплетенья Вселенной, наслаждаясь своим всемогуществом, ясностью и вихрем всевозможных мыслей.
Тело выворачивало и корчило. Оно лежало на холодном земле, у забора, окружавшего деревеньку. Тело задыхалось. Тело хотело умереть, но не могло, хотя и было на полпути к своей цели.
Волк, мягко перебирая лапами, завернул за дом, приблизился к телу Нупа и посмотрел внимательно в его закатившиеся глаза. Затем горячее дыхание зверя коснулось шеи, и зубы сомкнулись.
Что-то вроде резкого порыва ветра унесло летающее сознание Нупа далеко за пределы существующих миров…

Самое плохое в Локке было то, что он не чувствовал вины. Его не терзала совесть, и прошлое не клевало его острым клювом, а приносило удовольствие, разжигало кровь и рождало глубоко в Локке страшный надрывный смех. Это было так приятно!
Локк хотел повторить, но нельзя… Пока нельзя…
Волк пушистой стрелой ворвался в дом, разбив стекло на осколки, отражающие бледный свет затхлой зеленоватой луны.
Локк проснулся мгновенно, выхватил нож, всегда лежащий под подушкой и спрыгнул с кровати.
Шерсть волка встала дыбом, острые скалы зубов сверкнули в диком оскале. Мускулы ног напряглись, как пружину, глаза нацелились точно на сонную артерию.
Зверь прыгнул.
Локк ткнул ножом и в ту же секунду почувствовал, как кровь фонтаном вырвалась из тела. Он упал под весом волка, который тихо фырчал сквозь сжатые челюсти – горячая кровь залила ему нос.
Да, это не убивать загулявших прохожих в подворотнях, Локк. Это Наказание пришло, Локк.
Кровь с радостью покидала это мерзкое тело.

По ночам здесь, в единстенном безымянном кабаке в Сулле, было шумно. Нестройные слова пьяных песен переплетались с криками, рыганием и обреченном стуком кружек. Здесь собирались люди, которым хотелось хоть на секунду погрузиться в бездну алкоголя от того жестокого умирающего мира, ждущего их в реальности, то есть почти всё население небольшого Сулла.
Мортанг тоже был здесь, он когда-то был врачом, пока не застрял в Сулле. Поэтому люди обращались к нему в поисках спасения от множества болезней, царящих здесь. Они платили последние гроши в надежде получить облегчение, но Мортанг сразу покупал на деньги выпивку, надирался и обрекал своих пациентов на муки лечения. Любое лекарство пьяного Мортанга было скальпелем. Теперь его боялись и приходили уже при смерти. Ведь он был единственным врачом в Сулле, не считая целительницы в Кричащем лесу, к которой боялись ходить из-за кишащих в лесу монстров. Он был последней надеждой. Раньше у него были случаи выздоровления, он мог спасать жизни, но не хотел и теперь вечный пьяный убивал наравне с болезнями и стальными мутантами, часто нападающих на Сулл.
Неожиданно бредовое веселье затихло, в двери кабака стоял волк. Он неторопливо подошёл к Мортангу, сидящему на табурете у пылающего камина с кружкой в руке.
Мортанг ухмыльнулся, поставил кружку на стол. Он помнил старые сказки бабушки о Стае, и сразу всё понял.
И с облегчением повернул голову, открывая хищнику шею.

Старейшина был в ярости. В его деревне - его!- бродили волки этого старика, неся смерть. Старейшине хотелось бы убить его мерзкого старикашку, распоряжающегося в его деревне, вопреки его воле. Но эти волки… И мало ли какие знания старик получил, изучая писания Слившихся. Он с легкостью может уничтожить Сулл. Но и находиться в Сулле ему нельзя.
Старейшина, перестал бродить из стороны в сторону по тронному залу (маленькой комнатке в его доме с деревянном стулом с большой спинкой) и повернулся к Хатэку:
- Я хочу, чтобы он покинул город! Мой город! Выведи его в лес и пусть катится к чертям со своими псинами…
- Но…
- Сейчас же!- завизжал Старейшина.
 
- Расскажи мне о Слившихся,- попросил Хатэк.
Ультар сидел на пне, опираясь на посох, который он выстругал сам в Сулле. Вокруг устроилась Стая. Два волка сидели наготове, внимательно вслушиваясь в лес. Остальные десять лежали на траве у пня, высунув языки, иногда дружески рыча и играясь между собой. Хатэк сидел наравне с ними на земле у ног Ультара. В руке револьвер, уж слишком близко они подобрались к Кричащему лесу.
- Слившиеся,- ответил старик,- древние люди, которые жили в это мире. Они создали Механические Творения, например, Стаю и те сумасшедшие машины-монстры из стали, что бродят по этому лесу. Они пытались пересоздать мир, но мир оказался крепче, и они исчезли.
- Куда они ушли?
- Они не ушли. Они растворились в их рукотворном мире машин и техники, что сейчас паразитирует на мире природе, вызывая страшные беды.
- Что случилось? Почему их Империя пала?
- Разразилась война между Слившимися,- Ультар хотел было рассказать о последней войне, о гибели великого народа, но прервался, хитро посмотрел на Хатэка и вдруг засунул руку в суму, ища там что-то.
Он вытащил руку с маленькой коробкой, любовно погладил её и проговорил:
- Я чувствую в тебе силу, Хатэк, сына Канэна. Ты стремишься к познанию, справедливости и восстановлению рая в этом мире.- Ультар вздохнул.- Здесь и вправду был рай, мой ученик, во время расцвета Слившихся. В то время они были мудры и создали Стаи, высший Закон. Тогда у них были суды, сложные своды правил и постановлений, которые они придумывали сами, но они не были справедливы. Слившиеся чувствовали это, и поняли, как, наконец, найти покой. Они вернулись к дикой справедливости природы, они соединили её с новейшими тогда технологиями, сотворив Стаи. Неприрученные, необузданные, но знавшие суровую, иногда жестокую справедливость.
- Я понял, что это было что-то вроде судилища той ночью,- промолвил Хатэк.
- Ты прав. Стая очистила твой город кровью, принесла справедливость…
- Но не слишком ли это…
- Жестоко? Так должно быть. Слившиеся завели сами себя в ловушку, пытаясь доказать своё человеколюбие, напрасно жалея преступников, забывая о боли жертв. Стаи же возродили настоящую справедливость. Наркоман, маньяк и пьяница заслуживали смерти. Там где люди стали бы задумываться - человечно ли это убивать их, волки сразу исполняли приговор, считая, что это нечеловечно по отношению к жителям города - оставлять их живыми… Быстро, решительно…
Старик замолчал, сам обдумывая свои слова. Сколько бессонных ночей провёл он, решая, прав ли он, права ли Стая?
- Сколько же лет этим волкам, рожденным во времена расцвета Слившихся?- вдруг спросил Хатэк.
- Не рождённым,- Ультар с радостью оторвался от своих дум,- а созданным. Это киборги живые тела волк с металлическим частями и душами великих Судей. Древнее Искусство.
Хатэк знал о киборгах, монстры Кричащего леса – киборги. Пули вырывали из них мясо, кровь и, в то же время, провода и платы. Да, древнее Искусство.
- Я стар.- Продолжил Ультар.- Когда-нибудь наступит мой последний день… Даже наверно скорее, чем я думаю,- невесело рассмеялся старик,- а я не нашёл себе преемника. Сохрани эту коробочку, если тебе понадобится Стая – открой её, и Стая придёт. Только подожди годик, я сам ещё на кое-что годен…
Смех Ультара коснулся реки и потёк с ней, к тому таинственному месту, где она сливается с морем…

Прошло больше чем год. С востока пришли люди, кричащие на непонятном языке. Они сожгли Сулл и многие другие города, Хатэк выжил, сражался с этим народом в армии короля. После нескольких побед, они прогнали Горланящих в горы, а Хатэк навестил Сулл… Его останки.
Там по памяти он нашёл фундамент своего дома, остались даже опаленные большим пожаром камни пола. Один потратил несколько часов, ковыряя их пока не нашёл нужный. Он вытащил его и в углублении обнаружил целой и нетронутой коробочку – подарок Ультара. Он, не колеблясь, открыл её и увидел красиво загнутый свисток. Повертел в руках и дунул. Свиста не было.
Хатэк сел прямо на остатки пола его дома и спрятал лицо, покрытое шрамами, в ладонях. Именно сейчас, когда королевство развалилось после опустошительной войны, людям нужна была справедливость, та дикая справедливость леса. Он мог быть дать её людям, медленно тонущим в грязи беззакония, но…
Он сидел долго-долго, пока в темноте не услышал лёгкий стук когтей, и не почувствовал прикосновение мокрого носа к открытой шее.