Истина

- Ты действительно хочешь узнать Истину?
- Да.
- Настоящую Истину?
- Да.
- Берегись!..

Кайл Уайлк уже не боялся этого места. Да, он его ненавидел, не понимал, но уже смирился, что появляется здесь изо дня в день. Кайл сравнивал, это с болью, например, в колене, она раздражает и жжёт, первое время не знаешь, куда от неё деваться, но позже привыкаешь, и эта боль становится лишь частью тебя.
Вот только это место не могло бы стать его частью. Здесь было всё и не было ничего. Какой-то частью мозга он осознавал, что вокруг есть какие-то предметы и даже живые существа, тихо шумящие и шевелящиеся в этом мерзком тумане. Но в тоже время, он как будто висел в пространстве без опоры, хотя мог передвигаться, наступая на мягкую прогибающуюся под его весом землю, если это, конечно, была земля. Но Кайл старался об этом не задумываться, слишком уж мерзко было здесь находиться.
Он не мог правильно описать свои ощущения, слова придуманные человеком здесь не годились, мы так и не можем верно описать обуревающие нас чувства кому-нибудь другому. Объяснить, что произошло – да, описать что-либо – легко, но когда дело касается наших чувств, то мы здесь полные профаны. Только одно слово вертелось в его голове, когда он вспоминал это место: «Отвратительно».
Кайл знал, что он не должен здесь находиться, что всё это не правильно, но, к сожалению, ничего не мог с этим поделать.

Чайная ложечка со звоном задела стенку миниатюрной чашечки. Бен Лоаф поднял глаза на своего собеседника.
- То есть вы должны узнать, чем мы занимаемся?- поинтересовался тот.
- Так точно, доктор Хадсон,- глубоким басом отозвался Лоаф.
- Если же я откажу вам присутствовать на эксперименте…
- То этого так называемого эксперимента и не будет,- Лоаф откинулся назад, прислонившись к мягкой спинке стула.- Мы не собираемся спонсировать проект, о котором мы ничего не знаем. К тому же я не только требую присутствия при эксперименте, что само собой разумеется, но и полный ввод, так сказать, в курс дела.
Хадсон угрюмо кивнул и сделал глоток своего чёрного, как уголь, кофе. Он чувствовал себя не уверено перед прямым и негнущимся взглядом капрала. Его возраст уже зашкаливал за отметку в сорок лет, на его счету было несколько десятков самых любопытных операций на мозге человека, он был хорошо известен, конечно, в особенном кругу людей, которые обычно предпочитают белоснежные халаты другим видам одежды, поэтому Хадсон не получал особенного удовольствия от беседы с капралом, он проводил время и более разумно, но поставленный вопрос был очень важен, от него зависел весь исход этой операции, чтобы ни говорили, даже в науке, деньги играют решающую роль, или правильнее сказать – особенно в науке…
Лоаф тоже был не в восторге от происходящего, во-первых, он был человеком действия, а не пустых разговоров. Во-вторых, ему не нравилась эта самая обычная забегаловка, и зачем Хадсон решил встретиться именно здесь?! В своей форме и тремя золотыми медалями на груди он выглядел, мягко говоря, глупо среди потёртых джинсов, кожаных курток, проколотых ушей и бровей, а ведь хотел всего лишь произвести должное впечатление на эту «сморщенную мышь в халате», как выразилось начальство, хотя «мышь» сейчас была одета не в халат, в простую повседневную одежду. Несмотря на это, Бен был спокоен, как замороженный пингвин, или, по крайней мере, старался выглядеть холодным и здравомыслящим, ведь он понимал, что исход разговора зависит только от него. Это не могло не радовать.
- Но я же отсылал вам доклад,- попытался защититься Хадсон.
- Этот ваш так называемый доклад является длинным сочинением на тему «Как всем будет хорошо, если правительство выделит мне кучу денег, при этом, не спрашивая, на что они идут».
- Это вы самую суть ухватили,- не мог не подшутить Хадсон, о чём сразу пожалел, заметив, что взгляд капрала стал ещё строже. Так всегда - армия любит пошутить, но не любит, когда шутят другие.
- Тем не менее,- продолжил Лоаф,- там нет ничего по делу. Так что я хочу знать, чем вы всё-таки занимаетесь.
- Хорошо,- Хадсон вздохнул и одним глотком допил горячий кофе,- я предчувствовал, что так просто ничего не решишь. На завтра запланирована ваша встреча с другими учёными в моей… назовём это, моей лабораторией, они расскажут вам подробности и всякие интересные теории, а я в свою очередь докажу правильность этих теорий, после чего вы или - кто там этим занимается - выпишите чек на сумму в…
- После чего,- перебил Лоаф,- я решу спонсировать ли этот проект или нет.
- Хорошо,- покорно повторил Хадсон,- но я хочу сразу вас предупредить, если всё пройдёт успешно ни правительство, ни кто-либо другой не смогут заработать на этом, эксперимент не решит судьбу мира, не повернёт её в другую сторону…
- Тогда зачем вы этим занимаетесь?- удивился Лоаф.
- Это скорее вопрос профессионализма. Видите ли, настоящий учёный занимается своей работой не с целью заработать или прославиться на весь мир. Ему это интересно. Я же встретился с любопытнейшим случаем, и то благодаря стечению обстоятельств, и мне интересно, почему и как это происходит, и я хочу ответить на эти вопросы.
- Заработать можно на всём,- уверенно заявил Лоаф,- надо лишь правильно мыслить и действовать, но переходите уже к делу, вы меня заинтриговали, что же такого интересного вы нашли?

Поднялся сгнивший ветер. Здесь всё, так или иначе, было мертво, но в то же время продолжало свою иллюзию жизни. Её бледную тень, как копошение червей в мёртвой органике.
Может, это потому, что мёртв ты?- явственно разобрал Кайл в порыве ветра.
Ты мёртв для этого мира, ты принадлежишь другому.
- Что увидит мертвец, восстав из могилы и оглянувшись?- пробормотал Кайл.
Странные существа, живущие здесь, обступили Кайла, задавая непонятные вопросы и пытаясь прикоснуться к нему. Но их лапы или руки проходили через него.
 Даже не мертвец, а призрак. Мир людей на Земле так придавил Кайла своим весом, что его отпечаток проявился здесь, в настоящем мире.
- Да, вот же он!- вдруг Кайл услышал крик.
Туманный мир рассеялся, разорвавшись на клочки, и Кайла схватили за руки, вывернув их.
- Поймал!- орал мускулистый тип в халате.- Быстрее, укол!
Его напарник проткнул кожу Кайла на руке длинной иголкой шприца, резким движением введя инъекцию.
Клочки тумана забились в тени и углы длинного белого коридора, отступив на мгновение. Дав Кайлу маленькую передышку.


- Это бред собачий!- с расстановкой произнёс профессор Гютнер.
 Хадсон обиженно замолчал.
- То есть,- подытожил Гютнер длинную речь Хадсона перед коллегами,- вы хотите сказать, что наша реальность не существует, что она является общим человеческим бредом? И что ваши сумасшедшие подопечные обнаружили, как вы там сказали? Истинную реальность Земли, так?
Хадсон кивнул.
- Вы пригласили всех нас,- не унимался Гютнер,- что бы получить помощь в своей работе?
Хадсон кивнул.
- Вы верите в то, что только что говорили?
Хадсон кивнул.
- Но как могу помочь я, если я не могу даже поверить вам? Столь безумных теорий я никогда не слышал, хоть и профессор психологии с долгой, очень долгой, практикой.
- Тогда вы меня скоро поймете. Вы ознакомились с личным делом больного № 4309А, Кайла Уайлка?
Гютнер кивнул.
- Остальные?
- Да,- раздался хор голосов.
Бен Лоаф пристроился у окна, он стоял, прислонившись правым плечом к стене и выглядывая во двор, где кружились кроны деревьев в гипнотическом танце.
Лучшие из лучших, пятерку профессоров собирали по всему земному шару. Сливки психиатрического общества; люди, проводящие года на грани между реальностью и чужим вымыслом; люди, считающие мозг – игрушкой, вроде кубика Рубика, готовые копошиться в нём до полного внешнего и внутреннего посинения.
Бен оторвался от танцующих листьев, он понял, какую совершил ошибку. Он позволил людям, которые всю жизнь только и делают, что болтают, принимать решение. А он тут вроде за главного.
- Зелёный свет,- прервал Лоаф начинающий набирать новые обороты спор.
- Простите, что?- удивился Хадсон.
- Я даю зелёный свет вашему проекту, Хадсон, а вы господа должны поддержать его работу. Но мне нужен результат, и быстро!
Хадсон просиял.
Ведь должна быть хоть какая-то польза от этого истинного мира, ли как его там?!

Всё просто, говорил Хадсон. В том есть даже некоторая символичность. Слепцы научат зрячих видеть, так он это называл.
 Всё началось с пациента Хадсона – Кайла Уайлка. Он давно уже оторвался от земли, витая в своём сознании, но иногда на него находили, так называемые, моменты просветления. В эти периоды он рассказывал Хадсону о туманном мире, которые видит в своих грёзах. О чувстве возвращения домой, поднимающегося из глубин разума Кайла, о чувстве действительной реальности этого места, о таинственных обитателях, пытающихся что-то рассказать пришельцу из другого мира.
«И это называется моменты просветления?»- бурчал Бен.
Просто ещё одна сказка, ещё одного бедолаги-больного, так сначала решил Хадсон. Пока Кайл не стал проходить сквозь стены и пол своей камеры. Поначалу считали прогулки Кайла по больнице за попытки бегства, долго и старательно искали виновных и пытались выяснить, как Кайл умудряется вырваться на свободу, не трогая замок двери и не проломив стен.
Однажды Кайл пропал на двенадцать часов, а потом снова появился в закрытой камере. Это было уж слишком. Больные сами решают, когда им покидать больницу и когда возвращаться! С Кайлом долго беседовал сам Хадсон, пока тот не рассказал ему неохотно свой секрет.
Дело в том, что этих и вообще этого здания нет. Они есть в мире людей, но их нет в истинном мире. А значит, нет вообще.
Кайл стал часто бродить по истинному миру, но всегда возвращался. Только уколы снотворного заканчивали на какое-то время его бредовые путешествия.
Хадсон начал свои исследования. Всё время он теперь посвятил этой проблеме. Что есть реальность и как до неё добраться? Он изучал рассказы Кайла, наблюдал других больных, общался с коллегами, проводил дни в библиотеках и различных архивов больниц, проводил множество практических опытов, пока не добрался до первопричины сумасшествия.
Нет, конечно, есть люди, которые сошли с ума, сами по себе, собственными силами. Но большинство заболели потому, что им открылась Истина.
Как и Кайлу.

Ха, первое полевое испытание! Прошло три года! Бен Лоаф потратил на эту чепуху три года своей единственной и неповторимой жизни! Бену вся эта работа напоминала, попытку собрать разбившегося Шалтая-Болтая – много шуму, суеты, криков и никакого результата.
- Вроде всё исправно,- шептал Хадсон, стоя у приборной панели размером, со всю стену испытательного зала,- вот только… А, чепуха!
- Вся королевская конница…- прошептал Бен и потряс головой, прогоняя липкой чувство надвигающейся беды.
Всё нормально, это тебе не испытания ядерной бомбы. Здесь нечему взрываться, и вообще, ничто не может пойти не так. Всю будет хорошо.
Бен посмотрел на стеклянную капсулу напротив него. Там сидел Кайл, закрыв глаза, в его голове торчали какие-то иголки с проводами. Вот кому, действительно, плохо. Бедняга. Не хотел бы, Бен оказаться на его месте.
За три года Хадсон и его помощник проделали ювелирную, фантастическую работу. Они воссоздали сознание Кайла, его искаженное восприятие – дверь в истинный мир. Более того, теперь любой может посмотреть сквозь призму его разума, на некоторое время, став им и открыв чёртову дверь в чёртов иррациональный мир, чёрт подери! Всё-таки Бен очень волновался.
- Всё готово!- воскликнул Хадсон.- Пора приступать, а то Кайл может исчезнуть в любую минуту.
Испытатель, как понял Бен, ученик и помощник Хадсона, подошёл к аппарату. Сел на обвитый проводами, как новогодняя елка гирляндой, стул и одел что-то вроде шлема и очков.
- Ну, поехали,- вздохнул Хадсон и дёрнул рычаг.
Бен заметил, как Кайл на секунду открыл глаза и снова вырубился, удерживаемый в этом мире сильным снотворным, пополам с каким-то крепким наркотиком.
Была секунда тишины.

Был взрыв крика. Помощник Хадсона, Бен забыл его имя, завизжал, переходя на ультразвуковые волны, тело его забилось на стуле, как в припадке.
- Боже!- выдохнул Хадсон, подбежал к помощнику, пытаясь снять с дёргающейся и визжащей головы шлем и очки. Помощник сполз со стула и стал дёргаться на полу, как только что пойманная задыхающаяся на берегу рыба.
- Да, не стойте вы столбом!- крикнул Бену Хадсон.- Держите его не дайте ему пораниться!
Сам Хадсон подбежал к микрофону, вызывая врачей. Они придут через пару секунд, специальная группа дежурила у лаборатории, так, на всякий случай.
Бен подошёл к телу помощника. Глаза его закатились, пальцы сжаты в кулаки, молотящие по полу, рот открыт в бесконечном крику ужаса.
Что же увидел он там? Что? Там правда есть истинный мир? Неужели только сумасшедшие могут спокойно вступить в его тень? Люди с изначально поврежденным разумом? А обычные должны жаться в выдуманной ими самими реальности?
Бен переступил через тело, неожиданно замершее в неподвижности гранитной статуи. Надевая шлем и очки, он услышал, как открывается бронированная дверь, врываются врачи. Он услышал окрик Хадсона, а затем вошёл в сень реальности.
Бен не закричал, в своей жизни солдата он видел такое, что уже ничто не могло его даже просто смутить. Но всё равно это было нечто.

Помощника увезли в больницу, оказав первую помощь. Он так и не очнулся. Ходсан молча стоял у стула, где сидел Бен. Стоял молча, смотрел, как у Бена на губах выступает пена.