1. Хэр с ним, с хэром олигарха. В защиту Оксаны

ХЭР С НИМ, С ХЭРОМ ОЛИГАРХА, ИЛИ,
В ЗАЩИТУ ОКСАНЫ РОБСКИ

Виолетта Баша ( стеб)


Писатель почесал репу.
 Репа дал в морду писателю. Он был чемпион по каратэ и игре в салочки.

Завтра сдавать рукописть, а в ней, в репе то есть, было пусто, как никогда.
В репе было пусто и раньше, но об этом писатель не догадывался. Пусто было в карманах, в холодильнике и в постели.
Жена писателя, бросив ему на прощанье:
"Урод, заработай хоть на банку пива!", хлопнула дверью и ушла.
Дверь хлопнула с ладоши и завопила:
"Так тебе, дурню!"

Писатель сел на ноутбук, почесал распухшую Репу и вывел старательно:
"... Огромная... дверь"
Нет, дверь - это не эротично. Да и причем тут Дверь, когда все дело в Репе?

Лучше бы конечно написать
"... огромная Пи...да..", но поминать жену всуе ему не хотелось после случившегося.

...м-да, что же огромного притащить в сюжет, чтобы поразить издателя?
Издатель требовал срочно НЕЧТО такое, что бы затмило Оксану Робски!!!

Оксана Робски мирно предавалась Гламуру на Рублевке.
Гламуру это давно надоело.

"... Огромная тачка ярко красного цвета мчалась по Рублевскому шоссе".

Не плохо. Теперь экшн! Срочно и под дых!!!
Под Дыхом все мирно спали.
Деревня Дых давно не читала ничего, серьезнее повесток в суд.

"На Рублевке стреляли бронебойными снарядами по Мерсу олигарха Петрова".


На хер было стрелять и кому, писатель не знал. Откупорив бутылку "Клинского", он представил всю картину в красках и в цвете.

Ну, допустим, олигарх, сука эдакая, зацапал нефтяной заводик, и не заплатил налоги.
И не спит спокойно.

Вот писатель сам всегда платил налоги, потому что платить было нечего и не с чего.

Блин, кого бы пристрелисть в романе, вдеь по пустякам не стреляют. Хорошо бы перестрелять всю кодлу олигархов в стране. Но лучше всех Издателей! А заолдно и авторов!

А, может, ну ее, перестрелку? Напишу-ка про любовь.
С любовью у писателя не ладилось. Потому как жена давно и надолго послала его нах. И это было правильно.

"Огромный хер олигарха выстрелил залпом и завял. Модель тихо стонала и просила:"Еще!"
Тьфу, какая мерхость!

Писатель подумал о своем хере и о жене.
Нет, нельзя писать в таких условиях.

Писатель пересчитал оставшиеся деньги и понял, что их не хватит даже еще на одну бутылку "Клинского". Вот где хер то, причем огромный!

Злость подступала комом к горлу.

"Огромная злость..." вывел писатель на экране и задумался.
Помедлив минуту, он добавил:
"...обуяла писателя, когда он пришел сдапвать рукописать издателю. Схватив ножницы, писатель накинулся на издателя и ..."

Нет, так легко и до уголовщины дойти...

"...он схватил ножницы и отрезал издателю..."

ХЕР!!! - кричало сознание.

Огромный хер олигарха во всей своей красе возник перед глазами писателя.
Нет, только не это!!!

"... отрезал издателю гонор и тираж"

Издатель тоже пил "Клинское".
Когда в дверь постучали.

- Опять этот свихнувшийся писатель будет мне про хер олигарха шнягу подсовывать! _ подумал издатель и схватил ножницы.

- И какого черта я выбрал эту профессию! - решил Издатель, набирая телефон о приеме на работу в грузчики.

Теперь уже среди грузчиков стало на два дебила больше.