Палата смертников
Анна сконцентрировалась на ее движениях, нервно перебирая складки больничного халата. Лицо девушки напряглось, выдавая тяжелые мысли. На шее – синяк в виде обруча. Темные карие глаза наполнены слезами. Дыхание как стук колес о рельсы.
Девушка отвела усталый взгляд от соседки и осмотрелась.
Стеклянная дверь в палату была разбита ею неделю назад. Края календаря она отгрызла совсем недавно. Одна из стен, практически, без штукатурки. Две недели назад Анна устроила светопреставление – билась головой о стену, одновременно скидывая с себя санитаров. На ее голове все еще покоился бинт с тех времен.
Соседка здесь всего час. У нее попытка утопиться в Яузе – вовремя спасли. А на улице – март, месяц любви… Анна нервно усмехнулась.
Женщина сдерживает свои плавные руки, кладет их на колени, становится похожа на персидского кота.
Ее пластика поражала Анну. Она не сомневалась, что соседка сейчас замяукает. И та, действительно, мурлычет, но человеческим голосом.
- Ну, здравствуй, соседка! Будем знакомы. Зовут меня Настя.
- Аня, - промямлила девушка и, упав в кровать, уткнулась в подушку.
- А, ну да, ну да, - Анастасия садится к ней.
Анна непроизвольно вздрогнула.
В коридоре – шаги. Звуки приблизились к их палате и замерли.
Обе женщины устремляют свой взгляд на разбитую дверь.
Там одиноко стоит врач и что-то записывает.
- Здравствуйте! – машинально говорит Анастасия, и тот покосился на них.
- Добрый день, дамы! Как себя чувствуем? – спросил он, не заходя.
- Хорошо, доктор. Я познакомилась с Аней, - улыбается женщина и легонько подталкивает девушку.
Та никак не отреагировала.
- Очень хорошо! Рад за вас, - кивнул врач и последовал дальше.
Таракан пробежался по спинке стула и рухнул на потрескавшуюся плитку пола. Анна машинально встала и со сладострастным остервенением раздавила носком тапочки насекомое. Затем она апатично прошлась по комнате, глядя в потолок, и вернулась на свою койку.
- Ну и? – вопрошает Анастасия, наблюдая все ее действия с понимающей улыбкой.
- Ну и? – повторила девушка, повернув к ней осунувшееся лицо.
- Ну, с чего начнем? – подытоживает ей соседка. – Ты меня не бойся. Расскажи, что с тобой случилось.
- А с тобой? – возопила Анна.
- Ой, не надо кричать! Все хорошо, - Анастасия усмехается. – Со мной все просто. Я люблю риск. Ну и решила искупаться в речке, испытать себя холодом. А кому-то взбрело в голову, что я – одна из тех, кто не хочет жить. Наоборот, я люблю жизнь! А ты? Ты любишь жизнь?
- Я? – понуро отозвалась Анна. – Нет. Мне скучно. Я не вижу в жизни ничего, что заслуживает моего внимания. Это все – дерьмо!
- Собачье? – шутливо переспрашивает Анастасия.
Та остервенело закивала головой.
- Н-да, девочка. Плохи твои дела. Ну, ничего. Это дело поправимо, - загадочно улыбается соседка и пересаживается к себе.
Девушка ровно задышала и, заметив, что Анастасия постепенно теряет к ней интерес, снова засмотрелась на мир, находившийся за окном.
Небо нахмурилось. Приближался вечер. Первые капли дождя вскоре забарабанили по водосточной трубе справа от окна. Прохожие заволновались. Появились зонтики. Яркие и темные, они мелькали за окном. Лиц не видно. Пелена дождя скрыла всех. Тоскливо и без того. А сейчас тоска разлилась по телу и пульсировала в каждом нерве, сосуде, мышце.
Грустные капельки дождя
Печально поют, и их глухой тревожный стон
Наполняет дом.
Вынести это целый день невозможно.
- Так ведь, девочка моя? – возвращает Настя Аню на грешную землю.
- Это Берт Бакарак, - машинально оттараторила Анна. – Из фильма «Буч Кэссиди и Санденс Кид». Помню, смотрела когда-то.
- О, она проснулась! – подсаживается к ней соседка. – И не просто так, а со знанием английского!
- Да ну, дерьмо все это! – огрызнулась девушка.
- Ладно тебе. Посмотри лучше вокруг. Здесь так хорошо! – машет рукой в сторону окна Настя.
- Нет. Все это ни к чему не ведет. Для меня весна давно закончилась, и «дождь осенний по жилам течет», - промямлила Аня, подойдя к окну.
- О, да ты – киноман! Это же «Последнее танго в Париже»! – бурно восклицает соседка.
- Да, да, но это все давно уже прошло. Мне скучно, - девушка уткнулась в стекло лицом. Ее губы образовали сердечко.
- А почему тебе скучно? Почему? – подходит к ней Анастасия.
- Не знаю.
- Любовь? То есть, то, что разбилось?
- Нет, не то.
- Смерть чья-то? Или проблема отцов и детей?
- Нет, нет, нет, - на глазах проступили слезы отчаяния. – Я не знаю, что со мной. Моя жизнь была скучна всегда! Все, за что бы я не бралась, мне не нравилось. Все!
- Ну да, ну да, - кивает соседка. – А может, тебе так кажется. Что ты помнишь из своей жизни?
- Ничего.
- У тебя амнезия? – шутит Анастасия.
Анна хмуро глянула на нее.
- Нет, я не больная на голову. Просто нет ничего такого, что бы задержалось в моей голове.
- А как же песни к фильмам? – удивляется соседка.
- Это всего лишь привычка, не более того, - пожала плечами Аня.
- Ну да, как же я не сообразила-то сама, - Анастасия садится на стул, обнимает свои колени. – Давай сыграем в игру.
- Нет, я уже не ребенок, - и девушка ожесточенно ударила по раме. Звон стекла. Но окно на месте.
- Нет, конечно, ты не ребенок. Но я тебе предлагаю не простую игру. Она – взрослая, - Анастасия поправляет волосы и устремляет свой смешливый взгляд на Аню. – Я буду спрашивать у тебя об одном из периодов твоей жизни, а ты будешь вспоминать, чем он примечателен. Вот и все. Ну? Начнем?
- А что мне это дает? – безразлично спросила Анна, сев напротив нее.
- А ничего. Просто игра для игры.
- Но она же взрослая! А во взрослой игре должен быть смысл! – логично заметила девушка, что тотчас подмечает соседка.
- А у тебя неплохая логика. Эта игра, может статься, заинтересует тебя твоим же прошлым!
- Да ну! Хотя…, - Аня задумалась и решилась. – Ладно уж, задавай свои глупые вопросы, новоявленный психолог.
- Итак, приступим! – она смеется. – Мне тут пришла в голову одна мысль!
- Какая?
- А я не скажу, - загадочно ускользает от вопроса Анастасия и, как лань, спрыгивает на пол. – Твой день рождения?
- Какой?
- Ну, какой-какой! Когда ты родилась, в каком году и так далее, - неопределенно машет рукой соседка.
- Ну… Тьфу ты, пристало твое «ну»! – усмехнулась Аня. – Допустим, что первое января 1980 года.
- О, вот это год! Понимаю, все понимаю. Значит, тебе скучно? – язвит Настя.
- Да, пока скучно.
- Вот это уже и радует, что «пока скучно»! – с сарказмом повторяет ее реплику. – Ты помнишь, что тогда было?
- Как я могу помнить? Я ж только родилась!
- Нет, ну, отличная логика! Поздравляю! – хлопает ее по коленке Настя. – Сползай ко мне. Мне неудобно смотреть на тебя снизу вверх.
Девушка съехала на пол. Холод пронзил ее тело, но она ничего не сказала, а лишь устроилась поудобней, скрестив ноги.
- Я помню, конечно. Это была Олимпиада. Мишка и все такое, - усмехнулась Анна.
- Да, правильно. Кстати, тебе повезло. Родилась ведь в первый день года. Ха! – Анастасия облокачивается рукой на стул. – Помнишь свой первый День Рождения?
Девушка покачала головой. Ее руки скользнули по коленям, но не замерли на них, как у Насти.
- Нет, я помню себя со второго года. Мне тогда папа…, - Аня осеклась и помрачнела. – Папы у меня уже нет. Он умер, когда мне было пять лет.
- А, так вот оно что! Вот и ответ на твою скуку, - радостно хлопает в ладоши Настя. – Но не будем об этом. Попробуй продолжить про день рождения.
Аня вытерла лицо. Слеза, как морская капля, упала на руку Насти.
Она печально смотрит на слезинку и грустно улыбается.
- Ничего, девочка. Все проходит.
- Да, все проходит, - согласилась девушка. – Он подарил мне игрушку. Это был белый зайчик. Я его до сих пор храню. Это мой талисман.
- О, уважаю! – протяжно замечает соседка. – У меня тоже такой имеется. В виде кота Леопольда.
- Леопольд? – усмехнулась Аня.
- Ну да, он самый, - улыбается соседка. – Ну, а все-таки, есть у тебя забавный случай в том возрасте?
- В два года? Не помню. Но хорошо помню, как я оказалась по ошибке в мужской бане. Тогда мне было четыре, - и Аня рассмеялась. Ее руки плавно остановились на коленях, и она стала похожа на Хотэя.
- О, мужская баня! Ну и как тебе там, понравилось? – заговорщицки шепчет Анастасия.
- Да, я мать достала расспросами, «что да как»! – смеясь, ответила Аня. – Однажды подошла к отцу и спросила: «А у тебя есть штучка?» Видела бы ты его лицо!
- Ну, прям как Масяня! – смеется Настя.
- Точно.
На смех поспешил санитар. Он возник из ниоткуда в разбитой двери и мрачно осмотрел комнату.
- Может, потише сделаем звук! – раздался затем его грозный совет.
- Да, конечно, - кивает Настя. – Извини, что я так громко хохочу.
Санитар удалился, оставив двух уставших от смеха подруг.
- Знаешь, я вспомнила, что однажды ходила по скале без страховки. Мне было тогда тринадцать лет. Ощущения просто кайфовые! – громко прошептала Анна. – Я тогда увлеклась было альпинизмом, но затем бросила. И тем не менее, на выступе, над пропастью – это многого стоит! Мое сердце чуть не капитулировало перед страхом.
- А что случилось, почему перестала дальше заниматься? – выпрямляет ноги Анастасия.
- Не знаю. Мне показалось это нецелесообразным, наверное. Подумаешь, лазаю на высоте, а дальше – что?
- А дальше следующий вопрос. Ты когда-нибудь чувствовала себя победительницей?
- Да, и не один раз. В школе я участвовала во всех конкурсах и соревнованиях, - с гордостью ответила Аня. – Но особенно четко мне запомнился наш КВН. Наша команда тогда победила, а я была ее капитаном. Я стояла на сцене. Ребята бесновались от радости. А мне было так хорошо. Волны успеха омывали меня, и мне не хотелось шевелиться. Я боялась движений, думала, что они зальют мои волны обыденностью… Я была когда-то счастлива.
- А сейчас, вспоминая это, ты разве не чувствуешь себя счастливой? – улыбается Анастасия.
- Да, что странно. Я никогда не думала, что воспоминания тоже могут дарить счастье, - Аня встала и потянулась. – Извини, ноги затекли.
В палате темно. Наступила ночь. Девушка включила настольную лампу. Проснулся мотылек и взвился к свету.
- А откуда у тебя любовь к кино? Мама привила?
- Да, ты права. Она у меня театральный критик. Я ходила раньше на все премьеры. Видела на сцене Миронова, Леонова, Ромашина. Даже сама однажды сыграла в спектакле с подачи матери.
- Понравилось?
- Да! Хотя, это был маленький театр на отшибе Москвы. Но сам спектакль заворожил меня. Правда, я мало что понимала. Мне же тогда только семь исполнилось. Сцена как заколдованный круг, огни рампы. Зрителей было немного, но они были мои, родные и неповторимые. Мой текст был большой. Я постоянно путалась, но зрители не гнали меня. Я им понравилась. Спектакль отыграли один сезон, и на этом мое путешествие в мир сценического искусства закончилось. Его сменили ощущения зрителя.
- Тебе повезло, а ты плачешься, что тебе скучно, - Настя обнимает ее. – Многие бы позавидовали твоей жизни. Не стоит больше тебе думать о смерти. Живи, наслаждайся жизнью, бей новые рекорды, иди на сцену, словом, наслаждайся тем, что ты жива!
- Спасибо тебе, - улыбнулась Аня и отстранилась. – Уж не психолог ли ты настоящий!
- Нет, что ты. Ну, может, и не простой пациент, - загадочно улыбается соседка…
*******
Через пару дней Аню выпустили. Она вернулась к жизни. Друзья не узнавали ее, но были рады ее оптимизму и энергичности. Анна с головой окунулась в мир экстрима, театра. Стала участвовать в независимых театральных постановках. У нее появился парень. Она познала, что значит – любить и быть любимой. Ее приглашали на все вечеринки и шоу. Имя ее произносили как нарицательное.
Прошел год. Снова была весна. Анна чувствовала – что-то забыла. Но что именно, никак не могла вспомнить.
Быстрые прохожие. Сверкающие столбы светофоров. Птичье щебетанье. Повсюду яркие цвета: одежды, машин, домов. Все многоцветье у нее в душе. Она счастлива от жизни. Но наступила тишина в ее сердце. Она поняла – устала. Чрезмерность поломала ее, и смерть напомнила о своих запросах на нее…
Девушку с перерезанными венами нашел ее любимый. Он не растерялся и быстро оказал ей помощь. Ему это не впервые – руки медбрата ловко перевязали раны.
- Что ты наделала? Тебе же хорошо! – прошептал он, отправляя ее в больницу.
И вот она все в той же палате, которую прозвали сами работники «палатой смертников» из-за того, что в нее помещали самоубийц.
Анна лежала на койке и хохотала, когда в палату вошел врач.
- Анна, встречайте! Это ваша новая соседка, - сказал он.
Перед ней – помолодевшее лицо Насти.
- Привет! Вот мы и встретились снова! – подсаживается она к Ане.
- Здравствуй! А я все вспоминала, чего я забыла! А оказалось, кого! – привстала на локтях Анна.
- Ну, что на этот раз?
- Ха! Чрезмерность жизни! – усмехнулась Анна.
- А у меня прыжок со второго этажа. Не рассчитала, немного поцарапала ногу, - у Анастасии шрам на левой щиколотке.
- Н-да, не повезло, - улыбнулась Аня.
Ветер распахивает окно, но она ничего не слышит. Ни шума ветра, ни грохота улицы. Все мертво, как на том свете.
- Ты находишься там, а не здесь, - печально говорит Жизнь.
- Где? – растерянно спрашивает Анна.
- Смерть забрала тебя. Я говорила Анаис, что дала тебе шанс жить, но она не послушалась. Все, тебя нет, - Анастасия хлопает в ладоши.
Появляется хрупкая женщина утонченной красоты. Она тихо подходит к Ане и шепчет ей на ухо:
- Извини, но я не могу тебя вернуть. Ты уже у меня.
Две леди переглядываются.
- Анаис, попробуй все же отказаться от нее. Ее ждет парень, - умоляюще просит Жизнь.
- Нет, я слишком многим уступала, - возражает та и дует в лицо Анны.
Аня чувствует облегчение. Краски мира блекнут перед ней. Она чувствует, что тает.
- Спасибо, дорогие мои, - ее последние слова.
Анаис с улыбкой поворачивается к Насте.
- Все. Поздравляю с рождением нового человека.
Свидетельство о публикации №207071900327