Приходите к нам поскучать

Кучнин взял высокий тонкостенный стакан с голландским пивом, рассчитался и сел за столик недалеко от стойки. Двадцать или тридцать столиков стояли тесно, так, что между ними оставались узкие как ручьи проходы, и только в центре зала гигантским калачом свернулась отделанная кожей и металлом стойка, во внутреннем пространстве которой бесшумно, как стрелка на весах, колебалась видная по пояс белая фигура бармена. Напитки и бутерброды разносили две девушки в одинаковых черных джинсах и пожилой разжиревший гарсон.
Одна из девушек, постарше, обслуживала клиентов со спокойной светлой улыбкой. Но когда кто-нибудь из них, раззадоренный ее великолепной фигурой, позволял себе словесную вольность, она не оставалась в долгу - всякий раз за таким столиком раздавался дружный смех, а с лица неосторожного шутника порой слезало всякое подобие самоуверенности, и он мрачнел под хохот приятелей. Девушка была высокого роста, с золотыми до плеч волосами, джинсы плотно обтягивали ее стройные бедра. Постепенно зал наполнялся людьми. Каждого вновь вошедшего девушка с интересом разглядывала, независимо от того был ли это мужчина или женщина. Казалось, она чувствовала себя в этом баре как рыба в воде и о другой работе не мечтала.
Кучнин допил нектар, отодвинул от себя стакан и теперь ждал, когда к нему подойдут. Официантка, которая ему понравилась, как раз в это время была занята – сосредоточенно вытирала один из столиков в другом конце зала. Вторая девушка пропала из виду, а старый гарсон разговаривал с барменом, облокотившись на стойку. Вокруг стоял приглушенный гомон. Кучнин откинулся на спинку стула. Рядом неожиданно раздались голоса, задвигались стулья. Кучнин посмотрел - компания из нескольких парней и двух девушек тесно рассаживалась вокруг соседнего столика. Девушки были похожи друг на друга, и у обеих – мятые, накрашеные и нахальные лица. Вся компания была навеселе. Кучнин отвернулся.

* * *

- Скучаем? – перед ним, непринужденно как натурщица перед художником, стояла золотоволосая официантка.
- Пожалуйста, кофе и сэндвич с ветчиной, - назвал Кучнин первое, что пришло в голову.
Она кивнула, забрала пустой стакан и, слегка покачивая бедрами, направилась к стойке. Бармен – молодой человек с чрезвычайно большим ртом сказал ей несколько слов с дружеским видом. Через пару минут она приняла кофе и бутерброд.
- Еще что-нибудь? - спросила она.
- Нет, спасибо.
Девушка ушла.
Внезапно напротив него сел темноволосый мужчина в клетчатой рубашке.
- Послушай, Игорь, - сказал он Кучнину и замолчал.
- Привет, - сказал Кучнин.
- Сейчас сюда придет Мария, - глухо заговорил мужчина, - Извини, я сказал ей, где тебя найти.
- Зачем? – спросил Кучнин.
- Она очень просила.
- Понятно.
- Она говорила только о тебе. Мне было неловко отказать ей. Извини.
- Ничего, - сказал Кучнин. – Хочешь выпить?
- Нет, - мужчина в клетчатой рубашке покачал головой и показал на стойку бара. – Я там выпью.

* * *

Кучнин остался один. Блондинка-официантка была у дальних столиков.
- Здравствуй, - мягкий женский голос прозвучал у него над ухом.
- Здравствуй, Мария, - сказал он.
- Я сяду? – спросила она.
- Садись. Будешь кофе?
- Да.
Он поднялся подошел к большеротому бармену и заказал две чашки кофе. Пока тот возился с кофеваркой, Кучнин спросил у него, как зовут блондинку.
- Мария, - ответил бармен.
Кучнин удивленно поднял брови, но ничего не сказал.
- Ты хочешь знать, зачем я пришла? - спросила ждавшая его женщина, когда он вернулся за столик.
Кучнин пожал плечами.
- Веди себя по-мужски, - сказала она с нажимом.
Он промолчал.
- Я это пришла сказать. Не бегай от меня. Это даже не умно.
- Ты не знаешь, что говоришь, Мария, - сказал он.
- Я очень зла на тебя, - созналась она.
- Ты устала, - сказал он.
- Нисколько.
- Я могу тебя просить об одной услуге, - скзал он.
- Слушаю.
- Не надо больше искать меня через моих друзей.
- Ты не вернешься?
Кучнин посмотрел на часы.
- Мария, иди домой. Иди домой, дорогая, - повторил он.
- Мы прощаемся?
- Да.
Она встала.
- Ты пожалеешь об этом.
- Я уже сделал это раньше,- ответил он.
Кучнин еще раз оглядел полутемный зал. Блондинка Мария куда-то исчезла. Но его это не беспокоило, он не торопился.