Рождество у Блэйров

ГЛАВА 1. ВОСПОМИТНАНИЯ.

 ***
 Привет! Я вам ещё не надоела? Нет? Ну, ладно. Это опять я, Изабель Портер. Помните мою первую историю о Асмадее Блэйре и его странном доме? А хотелось бы вам узнать, что стало со мной, моей сестрой и Асмадеем после окончания исповеди «Дом полон тайн»? Не за что не поверю, что нет! Ну, так вот! Слушайте новую историю, конечно, менее страшную, чем первая, но не менее интересную.
 ***

 После нашего отъезда из Небесной Лагуны, я очень долгое время не могла прийти в себя. Всё мне казалось пустым и неинтересным. Долго перед внутренним взором появлялся образ Асмадея Блэйра. И часто мне хотелось вновь оказаться под его гипнозом. Барбара быстро излечилась от страха, но хроническая глупость осталась в ней. Она начала подтрунивать надо мной. А однажды, показала мне вырезку из газеты, в которой говорилось об истинности любви. Да, глупости ей не занимать.
 Когда мы пошли в школу, то я немного оживилась. К нам в класс пришла новая девочка по имени Полли Стюарт, которая сразу показалась мне хорошей и умной. Но в школьном коридоре мой взгляд упал на Стивена и его новую подружку, и я вновь почувствовала пустоту в душе.
 Барбара подскочила ко мне и сказала:
 - Из, у меня сейчас урок домоводства, а потом я иду домой!
 - О’Кей, - уныло прошамкала я и поплелась на историю.
 Урок мне показался необычайно скучным и неинтересных, хотя история является одним из моих любимых предметов в школе. Мисс Треворд рассказывала что-то про древних людей, когда в классе раздался небольшой грохот. Мы все обернулись в сторону последней парты, и я всё поняла. Том Линдфорс, наш отличник и зануда, уронил учебник и теперь усиленно отряхал его от мнимой пыли.
 - Том, что случилось? – ласково спросила мисс Треворд и положила на свой стол кусочек меля. – Тебе что-то не понравилось?
 - Нет-нет, мисс, всё хорошо, - тихо и застенчиво сказал Том, - просто я заслушался.
 Класс заржал. Том обидчиво вытянул губы и уткнул взгляд в учебник. Джастин Луче, единственный итальянец в школе, нарочно скинул учебник на пол и, достав носовой платок в клеточку, стал вытирать книгу. В классе опять поднялся дружный смех. Да, Тома никто не любил. Он был старше всех нас на год, но казалось, что ему всего четырнадцать. Он был невысокого роста, правда, выше меня, худощавый, с острым подбородком и через чур длинными руками. Одевался он всегда без вкуса, а один раз умудрился прийти в класс в спортивных бриджах и красном пиджаке. Но его, как любого другого отличника в школе, всегда прощали и только говорили: «Том, пожалуйста, завтра приди в нормальной одежде». А ещё Том носил квадратные очки и очень гордился этим.
 Мисс Треворд постучала рукой по столу и, дождавшись пока мы угомонимся, продолжала урок. Но в классе то и дело раздавались короткие смешки. Когда прозвенел звонок, я пошла в столовую. Но сперва мне нужно было убрать портфель. Остановившись возле шкафчика, я сняла с плеч портфель и принялась набирать код на замке. Мне достался самый дурацкий шкафчик, потому что если в коде присутствовала цифра «7», то замок всегда заедало. Поэтому я придумала самый оптимальный код – «000». Легко запомнить и трудно догадаться.
 Я взяла несколько бумажных платков и поплелась в столовую. По дороге я встретила Барбару, которая бежала по коридору в сторону выхода с курткой и портфелем в руках. Увидев меня, она остановилась и помахала рукой. На её лице вновь появилась ехидная улыбочка. Конечно, не трудно догадаться, что когда сестра смотрела на меня, то она всегда вспоминала Асмадея Блэйра. Я украдкой погрозила ей кулаком и пошла в столовую, но аппетит у меня пропал.
 И почему я всё время думаю об Асмадее? Может, он всё ещё повелевает моими мыслями даже и на расстоянии. Нет, это невозможно. Просто история с Блэйром врезалась в мою память неприятной занозой. И достать эту занозу просто нельзя. Она вечна и незабываема. Я знала, что если мне будет семьдесят лет, то я всё равно буду помнить о юном маге Асмадее Блэйре.
 После школы я вернулась в пустую квартиру. На тумбочке в холле лежала записка:
 «Изабель, мы с Барбарой пошли в магазин за покупками, а потом зайдем к Саре Гризвельд. Она обещала дать мне несколько новых рецептов и показать летние фотографии. Ещё может позвонить миссис Джордж на счёт кормов для щенка йоркширского терьера. На кухонном столе лежит бумажка. Пусть она зайдет и возьмёт её. Обед разогрей в микроволновой печи и покорми Атэйю. Клер Портер».
 Я достала из холодильника специальный собачий корм с подливкой и положила в пластмассовую миску. Атэйя прыгала вокруг меня, изредка вставая на задние лапы и повизгивала.
 - Бедная, Барби опять не захотела кормить тебя, - сказала я и поставила миску на пол.
 Овчарка махнула хвостом и принялась есть. Ей сейчас необходимо было есть как можно больше, потому что в конце октября Атэйя станет мамой. Вначале наша мама не хотела возиться со щенками, но когда позвонили из клуба «Золотая овчарка» и предложили большие деньги за хороших щенков, то вся семья была согласна. Я потрепала будущую маму за ухом и пошла подогревать еду себе.
 В пять часов вернулся из клиники папа. Он принялся готовить своё коронное блюдо – курицу с апельсинами и авокадо. А я удалилась в свою комнату.

 ГЛАВА 2. А КАК НАСЧЁТ?..

 В конце октября, а именно двадцать седьмого числа, мы не пошли в школу, а папа с мамой не вышли на работу. Атэйя вот-вот должна была принести потомство, потому что она забилась в тёмный угол и рычала, когда кто-то из нас подходил. Папа надел белый медицинский халат и приготовил все свои инструменты, которые держал дома для экстренных случаев. Он осторожно ввёл собаке обезболивающее и принялся ждать, а нас выгнал из комнаты. Мы долго сопротивлялись, но вконец сдались и сели в большой комнате смотреть телевизор.
 Не знаю, сколько прошло времени. На часы я не смотрела. Только мама наконец выглянула из «родовой» и пригласила нас войти, только тихо и без резких движений. На цыпочках мы вошли в комнату и остановились возле большого ящика с невысокими бортами, где лежала Атэйя-мама и пять её новорожденных детишек. Щенки оказались просто лапочками. Маленькие пищащие комочки пушка с закрытыми глазками. Атэйя заботливо облизала своих детей и посмотрела в глаза Барбары.
 - Мам, они очаровательны! – закричала сестра и стала прыгать около ящика.
 - Тс-с! – сказал папа и остановил Барбару.
 - Клуб заберёт четырёх щенков, а что нам делать с пятым? – спросила наша мама и присела на корточки, чтобы погладить овчарку.
 - Оставим себе, - с деловым видом сказала Барбара и вздёрнула подбородок.
 - Нет, хватит, - начал папа, - две овчарки в доме - многовато.
 И тут у меня родилась идея. Но только как её осуществить. Ага, знаю!
 - Пап, мам, поедемте на Рождество в Небесную Лагуну! – воскликнула я и чуть не подпрыгнула.
 - Зимой в летний домик? – переспросил папа. – Только для того, чтобы заработать воспаление лёгких? Пожалуйста.
 - А зачем тебе это нужно? – с недоверием в голосе спросила мама и, встав, посмотрела мне в глаза.
 Я промолчала. Ну, не могла же я сказать, что хочу к Асмадею. Тогда бы мы точно не поехали. А если придумать что-нибудь убедительное, то может быть и что-то выйдет. Я украдкой глянула на сестру. На её губах играла злорадная ухмылка. Она-то быстро догадалась, что к чему. Я опустила взгляд в пол и вздохнула. Было бы здорово, если бы мама сама догадалась, а не высказывала глупые предположения.
 - А как насчёт?.. – ехидно спросила Барбара, явно делая маме подсказку.
 - Ладно, пошли отсюда, - сказал папа, - собаке нужно отдохнуть.
 Мы вышли из комнаты и прикрыли дверь. Барбара включила телевизор и села на кресло. Папа стал мыть свои инструменты, а мама пошла на кухню. Я села по-турецки на ковёр и задумалась.
 Мне казалось, что Асмадею очень нужен друг. А что может быть лучше собаки? Ведь не даром же говорят, что собака друг человека. Тогда бы он не был одинок и замкнут, и смог бы выходить в деревню вместе с собакой. А жители бы узнали, что семья Блэйров не виновна. Но как убедить маму и папу отдать щенка Блэйру. Мама бы схватилась за голову и принялась бы говорить о дружбе с плохими людьми, а папа бы просто отказался ехать, сославшись на работу.
 Нет, просто необходимо отдать щенка Атэйи семье Блэйров. Ну, как же мне доказать, что именно Асмадей должен получить эту собаку?!
 Барбара засмеялась и переключила на другой канал. Вероятно, она попала на очередную юмористическую программу, которые она смотрела без разбора. Я оторвала взгляд от стеклянной напольной вазы и направила его на экран. На этот раз сестра решила досмотреть до конца передачу про собак. Лора, молодая амбициозная ведущая, держала на руках щенка голд-ретривера и рассказывала про корма для крупных собак. Странно, почему Барбара смотрит эти передачи? Ведь мы знаем о собаках почти всё. Не даром ведь наши родители – ветеринары.
 - Бебе, что ты собираешься делать? – спросила я и встала с пола.
 - Ничего, - ответила сестра, не отрывая взгляда от экрана.
 Я потянулась и пошла к маме на кухню. Она сидела на стуле возле окна и читала газету. Я пододвинула стул и села напротив. Мама посмотрела на меня поверх газеты и взяла со стола красное яблоко. Откусив с хрустом кусочек, она положила яблоко на место и спросила:
 - Ну, чего надо?
 - Мам, понимаешь, я хочу встретить Рождество в Небесной Лагуне.
 - Потому что тебе нравится мальчик по имени Асмадей, - спокойно сказала мама и откусила от яблока ещё один кусок.
 Я опустила голову и вздохнула. Мама положила свою ладонь мне на плечо и твёрдо сказала:
 - Ты, конечно, уже взрослая девочка, но всё же я остаюсь твоей матерью. И я очень волнуюсь, когда твои знакомые – люди, скажем таки, не совсем нормальные.
 - Мам, мне шестнадцать! – возразила я. – А в двадцать ты тоже будешь искать мне мужа?
 - Нет, глупая, но, сколько бы тебе не было лет, ты всё равно останешься для меня маленькой девочкой. Даже, если твоим детям уже будет далеко не два года.
 Я скосила губы на бок и хотела встать, но мама удержала меня и шёпотом добавила:
 - Ведь Блэйры маги? А магия, особенно чёрная, это не очень хорошо.
 Я рыкнула и встала. Мне ничего больше не оставалось делать, кроме как рычать и злиться.
 Но как мама может быть таким бесчувственным человеком! Разве она уже забыла, что значит любовь?! Фу! Противно! Нет, своей цели я добьюсь. Или я не Изабель Портер!!!

 ГЛАВА 3. НЕУЖЕЛИ МЕЧТА СБУДЕТСЯ?

 В середине ноября, в шесть часов вечера, папа пришёл домой и с порога заявил:
 - Итак, раз вы хотите отпраздновать Рождество в деревне, то мой двоюродный брат Сэм приглашает нас на своё ранчо «Зелёный Куст Ивы». Он позвонил мне сегодня на работу и пригласил к себе. У него недавно родилась дочка, поэтому я подумал, что щенок Атэйи будет хорошим подарком. А Рождество на ранчо – незабываемое ощущение. Уж поверьте мне!
 - Ах, великолепная идея! – восхитилась мама и прижала руки к груди. – Нам следует принять предложение Сэма. Ты, дорогой, прав – лучше щенка подарка нет!
 Я крепилась-крепилас, но не выдержала и крикнула:
 - Нет! Как вы не понимаете, что я хочу к Асмадею!
 Все уставились на меня. Только мама и папа с недоумением, а Барбара – с ехидством. Она внутренне смеялась, да не просто смеялась, а просто ржала надо мной. Папа снял пальто и бросил на меня какой-то странный взгляд. Мне показалось, что он посмотрел на меня с презрением. Мама отрицательно покачала головой и размашистым шагом пошла в комнату. Барбара противно захихикала и, зажав ладонями рот, убежала на кухню. Я сжала руки в кулаки и стиснула зубы.
 Как плохо! Можно сказать, что я призналась, что влюблена в Асмадея Блэйра! Нет, неужели они поверили, что маг важен для меня. Я уже говорила, что он стал мне другом, впрочем, как и Ника Шепард. Они равны для меня и точка!
 Я всхлипнула и пошла в свою комнату. От нечего делать включила компьютер и стала нажимать на буквы на клавиатуре. Делала я это бездумно, но когда очнулась, то поняла – мои руки набрали два слова. Слова, которые терзают меня с лета. Асмадей Блэйр. Я быстро стёрла имя и вырубила компьютер. Из холла я услышала голоса мамы и папы. А через секунду в мою комнату заглянула Барбара и прошептала:
 - Там про тебя говорят.
 - Брысь, нахалка! – гаркнула я и отвернулась.
 - Ой-ой, какие мы обидчивые! – протянула нараспев Бебе и добавила: - Там, кстати, говорят о том, что может мы поедем в Небесную Лагуну.
 - Не врешь? – с надеждой в голосе спросила я. Обида была вмиг забыта.
 - Может и нет, а может и да, - уклончиво ответила Барбара и удалилась.
 Я уронила голову на стол и вздохнула. «Ах, зачем судьба сделала так, что я познакомилась с Асмадеем и теперь страдаю?» - подумала я и прикрыла глаза. Зачем, зачем, зачем? Но дуться на Судьбу нельзя. Раз надо, так надо! А может, это и лучшему. Ведь Асмадей не так уж и плох. Просто мама не знает его так, как знаю я и Барбара. Да что там Барбара. Даже она не знает половины того, что знаю об Асмадее я.
 В комнату заглянул папа и поманил меня к себе. Он показался мне очень суровым. Я повиновалась и подошла.
 - Дочка, скажи мне правду: ты и в самом деле так любишь мальчика из Небесной Лагуны?
 - Ну, по крайней мере, я его не ненавижу, - уклончиво ответила я, стараясь подавить в себе подкатившее рыдание.
 Отец покачал головой и вновь спросил:
 - И только поэтому ты хочешь поехать в летний домик?
 - Да! – ответила я и встала из-за стола. Волосы мои растрепались.
 - Хорошо, но поедем мы только после твоего рождественского вечера.
 - Папуля, я просто обожаю тебя! – заорала я и повисла у отца на шее.

 ***

 Рождественский вечер был назначен на двадцать второе декабря, за три дня до праздника. Мы с мамой и Барбарой отправились в салон старинной одежды, чтобы взять напрокат старинное платье для меня.
 Из-за прилавка выбежала стройная немолодая женщина с проседью у висков и спросила нас:
 - Вы, наверное, хотите взять платье для Рождества?
 - Да, мисс… миссис?.. – ответила мама.
 - Миссис Гранд, леди, - ответила женщина и слегка поклонилась.
 Мы подошли к застеклённым витринам, за которыми стояли красивые бальные платья. Барбара прильнула к стеклу лицом и учащённо задышала, хотя знала, что платье возьмут для меня.
 Я медленно проходила вдоль витрин и тщательно рассматривала платья. Читатели, наверное, поймут, что я искала платье, хотя бы чуть похожее на то, что я одевала у Амадея Блэйра. Бархатное темно-синее платье с большим вырезом. Но на витринах были выставлены только сиреневые, красные, чёрные и серебристые платья.
 - Аэ, миссис Гранд, скажите, есть ли у вас платья тёмно-синего или просто синего цвета? – спросила я и повернулась к продавцу.
 Она быстро скрылась в подсобке. Мама с укором взглянула на меня, как бы говоря: «Нет, тебе именно понадобилось синее платье. Можно же было взять это красное, оно красивое!» Женщина вышла из подсобки и отрицательно покачала головой.
 - Хорошо, - сказал я, - мы возьмём это.
 Я показала на роскошное чёрное платье с золотой отделкой, длинным шлейфом и воздушной юбкой.
 - Аэ, оно обойдётся вам в сто десять долларов, - робко сказала миссис Гранд и неуверенно открыла ключом витрину.
 - Ладно, - вздохнув, пролепетала мама и полезла за кошельком.
 Женщина достала платье, встряхнула его, потом сложила, завернула в несколько слоёв бумаги и запихнула в пакет.
 - Дома повесьте на вешалку и дайте отвисеться, - посоветовала миссис Гранд, принимая деньги у мамы.
 Мы все вышли на улицу. Барбара выхватила у мамы пакет с платьем и понесла его сама. Сначала я хотела отобрать наряд у сестры, но потом плюнула и мы пошли дальше.

 ГЛАВА 4. ЗДРАВСТВУЙ, НЕБЕСНАЯ ЛАГУНА!

 Мы с Барбарой вошли в школу в половине пятого, и я сразу пошла к своему шкафчику. Скинув тёплую куртку, я набрала нужный код и бросила беглый взгляд на себя в зеркало. На мне было надето взятое напрокат чёрное платье, тёмно-синие замшевые туфли на каблуке-«шпильке». На лице, по словам мамы, лежал килограмм косметики. Самодовольно хмыкнув, я запихнула куртку в шкафчик и с грохотом закрыла дверцу. Мимо проплыла Сара Литлоу, моя хорошая подруга, и весело поздоровалась со мной по-итальянски. Я ответила, и мы вместе рассмеялись. На Саре было надето облегающее серебристое вечернее платье и остроносые туфли металлического цвета. И как всегда, Сара сделала себе просто космическую причёску – множество африканских косичек, подобранных в хвостики.
 - Клёво выглядишь, - пропела Сара и низко поклонилась.
 - И ты тоже, - ответила я и сделала глубокий реверанс.
 Смеясь, друг над другом, мы поскорее побежали в класс. Наш классный руководитель, молодая, но ужасно строгая, мисс Лима встретила нас приветливо. На ней был надет строгий чёрный костюм, поэтому мисс Лима очень выделялась из всех красиво одетых учеников.
 - Садитесь, девочки, скоро мы начнём, только подождём Тома Линдфорса.
 - Но, мисс… - обиженно простонала Сара и быстро зашагала к стоящим возле стены скамьям.
 Мы с Сарой сели на скамью и посмотрели друг другу в глаза. Иногда мне казалось, что Сара, как и Асмадей Блэйр, может читать мысли. И это мне не совсем нравилось.
 - Изабель, как ты будешь проводить Рождество? – поинтересовалась Сара и сама ответила: - Лично я поеду к бабушке в Монтану и вернусь, наверное, на вторую неделю учебного года.
 - Сара, помнишь я тебе рассказывала про мальчика Асмадея? – спросила я тихо, чтобы кроме подруги меня больше никто не услышал.
 Та закивала головой и приблизила ко мне своё лицо.
 - Так вот, я уломала родителей, чтобы мы поехали в Небесную Лагуну. Только, пожалуйста, никому не говори.
 - Лады. О! Гляди, Том завалился.
 Том пришёл и весь наш класс пошёл в актовый зал. Мисс Лимы достала из ящика стола ленту «мишуры» для новогодней ёлки и накрутила себе на шею. Мы с Сарой быстро шли за ней. Внезапно на моём плече оказалась рука с длинными ногтями-«стилетами», покрашенными ярко-голубым лаком и шикарным браслетом на запястье.
 - Алисия! – рявкнула я и резко остановилась.
 Алисия Лисберг, особа весьма с отвратным характером и вечным кокетством, и на этот раз не смогла не похвастаться. Я просто ненавидела её.
 - Изабель, - прошептала она, - посмотри со стороны, хорошенькая ли я сегодня?
 - Ну, если бы не это хвастовство, то я бы сказала, что да, но раз ты хвастушка по жизни, то нет!
 Я резко развернулась на каблуках и быстро побежала вслед за Сарой. Внутри всё кипело.
 - Ах, какое старомодное платье! – услышала я разгневанный тон Алисии, но не обратила внимание.
 Через десять минут почти вся школа, кроме первых, вторых и третьих классов была в зале. Барбара прыгала возле сцены в глупо-розовом платье с розочками из шёлка. Возле неё крутились девочки в не менее глупых нарядах, но моё платье, казалось, произвело впечатление на всю школу. И вот тут-то я только пожалела, что закапала в деревне диадему. Ах, как бы она сейчас пригодилась. Но её нет. И очень обидно.
 - О! Мисс Лисберг! – услышали мы голос классного руководителя. – Алисия, пройди на сцену, ты поможешь Раймонду следить за светом.
 Часа через три, после того, как все порядком взмокли от танцев, учителя, наконец, решили выбрать трёх красивых девочек и назвать их «Мисс Рождество». Посовещавшись, минут с восемь, на сцену вышла миссис Сазенд и, прокашлявшись, сказала:
 - Девочки и девушки! Итак, слушаем внимательно три имени победительниц. Луиса Дарлинг, Алисия Лисберг и, один момент, у нас маленькая поправка, третий победитель – Мери-Лиза Ситтер.
 Внутри у меня всё упало. Как они могли сделать победителем эту мымру с паклей вместо волос. Нет, ведь они хотели сделать кого-то другого, но резко переправили. Я подхватила юбку и побежала к сцене. Мисс Лима держала в руках букет роз и
рождественскую открытку.
 - Простите, мисс, кого хотели сделать победителем до изменения? – прямо и чуть грубо спросила я.
 Учительница замялась и опустила глаза. Зубы мои застучали. Я стала догадываться о том, какой последует ответ.
 - Тебя… прости… - как бы извиняясь, пролепетала мисс Лима и отвернулась.
 Я быстро зашагала вдоль сцены, не видя и не слыша ничего на своём пути. Неизвестно, как я нашла Барбару. Только я сжала её локоть своей ладонью и потащила силой вон из зала.
 Мы подошли к своим шкафчикам и через десять минут уже возвращались домой. Барбара ничего не говорила и даже не ехидничала. Она прекрасно знала, что творится в моей душе. А я знала, что всё подстроила Алисия. Но эта мерзость ещё ответит за свои злодеяния. А отомстить мне поможет Асмадей Блэйр.

 ***

 «Джип» остановился возле дома в Небесной Лагуне. День перевалил уже за половину. Мама вышла из автомобиля, держа в руках утеплённую корзину со щенком Атэйи. А в моей сумочке лежал не менее дорогой подарок. Это кулон в форме сердца, пронзённого стрелой и Эйфелева башня в кубе с цветной водой. Это я хотела подарить Асмадею лично от себя. А щенок овчарки мог стать подарком для всей семьи Блэйров.
 Я вошла в летний домик и тихо посмеялась над своей победой. Папа внёс в дом искусственную ёлку и поставил в центре гостиной. Барбара гордо внесла огромную коробку с ёлочными игрушками и поставила на подоконник. Она бросила на меня насмешливый взгляд и поплелась вверх по лестнице на второй этаж, в нашу бывшую комнату. Мама выпустила из корзины Икса, так мы временно назвали щенка. Тот с огромным интересом пополз по полу, обнюхивая каждый миллиметр.
 Я догнала Барбару, и мы вместе направились на верх. После лета в комнате скопилось немало пыли, но это оказалось не помехой. Мы взяли тряпки, метелки, вёдра с водой и принялись убираться. Через полчаса или около того, Барбара уже радостно прыгала на кровати, а я врубила магнитофон на полную катушку.
 В комнату поднялась мама с половником в руках и, помахав им, сказала:
 - Вы, кролики, есть идёте!
 - Хрум-хрум! – прокричала Бебе и показала передние зубы, изображая кролика.
 Мы наперегонки помчались вниз, а мама долго и заливисто смеялась. Папа успел где-то приобрести местную газету и сидел за столом. Мы вкусно и аппетитно поели, а потом я пошла в деревню.
 Вы, наверное, догадались, что я хотела найти Нику Шепард. Но нашла я нечто такое, во что сама не поверила сначала.

 ГЛАВА 5. НЕИЗВЕСТНАЯ ИСТОРИЯ БЛЭЙРОВ.

 В деревне было немноголюдно, даже правильнее сказать, людей почти вообще не было. Я прошлась по главной улице и хотела уже вернуться, но тут мой взгляд упал на неприметное деревянное строение со слепыми окнами. Я подошла ближе и прочла надпись на дощечке: «Библиотека Небесной Лагуны». Вау, это же библиотека! Кладезь полезной и ужасно интересной информации. Могу сказать, что сельские библиотеки намного интереснее, чем библиотеки крупных мегаполисов.
 Я вошла в полутёмное здание, насквозь пропахшее табаком и пылью веков. Старый, морщинистый библиотекарь с огромной трубкой в зубах, вышел навстречу мне и, кашляя, спросил:
 - Кто вы, мисс?
 - Здравствуйте, сэр. Я не местная, только сегодня приехала. Меня зовут Изабель Портер.
 - Очень приятно, я Джон Солерс, местный библиотекарь, уже как пятьдесят семь лет.
 Я поняла, что этому старику можно доверять. Поэтому я рассказала всю правду:
 - Сэр Солерс, летом я была у семьи Блэйров (при этих словах Джон вздрогнул) и хотела бы узнать всю историю этих людей. Асмадей, сын Аниты и Роджера, рассказал мне немного, но я хочу знать всё.
 - Тогда, мисс, пройдите в комнату письменной истории.
 Я прошла через дырку в стене и оказалась в крохотной комнатке, заваленной подшивками газет всех времён, книгами по истории, всякими листочками и выписками.
 Но семье Блэйров была посвящена целая стены. Я села на стул и начала читать. Что-то я уже знала со слов самого Асмадея, но кое-чего меня привлекло особенно:
 « Вот уже на протяжении нескольких столетий в семье Блэйров заведено, что каждую рождённую девочку убивают или подкидывают в другой дом. В семье должны рождаться только мальчики. Это связано с тем, что мальчиков легче научить колдовскому делу».
 В моей голове пронеслась мысль: «А что если Асмадей вовсе и не Блэйр, а кто-то другой?» Но вместе с тем, внутренний голос сказал: «Ха-ха, с чего ты взяла? Ты же его родителей не видела!»
 - Да ну тебя! – тихо прикрикнула я на свой внутренний голос и продолжила рыться в архиве.
 Я вернулась домой около десяти часов. Мама и Барбара наряжали ёлку, а папа распутывал световую гирлянду. Атэйя и Икс весело играли на полу, а огонь потрескивал в камине. Я достала из холодильника бутерброд с сыром и, сев на ковёр перед камином, начала уплетать его.
 - Изабель, что ты делала в деревне? – спросил папа, положив на пол лампочки.
 - Была в библиотеке, - ответила я, жуя сыр.
 - А я думала, что ходила к своему мальчику, - сказала мама, вешая на веточку ярко-красный шарик.
 Я в шутку показала язык и запихнула в рот последний кусочек бутерброда. Барбара достала из коробки зелёный шар и слегка подбросила его вверх. Икс весело затявкал и бросился сестре в ноги.
 - Фу, глупыш! – засмеялась Барбара и нежно отодвинула щенка в сторону.
 Часов в одиннадцать мы все отправились спать. Мной опять завладело какое-то странное чувство, будто кто-то или что-то управляет мыслями. Мне мерещилось, что чей-то тихий голос напевает песенку про Санта-Клауса. Но, думая, восемнадцатилетний Асмадей не стал бы петь детскую песню.
 Утром, ещё не до конца проснувшись и сидя на кровати, мы с Барбарой услышали чей-то донельзя знакомый голос. Никки Шепард!!! Я вскочила с кровати и, схватив халат, побежала вниз. В гостиной за столом сидели мистер и миссис Шепард, а Ника стояла, прислонившись к стене. Завидев меня, она оторвалась о стены и лёгким прогулочным бегом побежала на встречу.
 - О! Никки, я рада тебя видеть! – закричала я, повисая на шее подруги.
 - Привет, любитель Блэйров! – с добротой в голосе подколола меня Ника.
 Она слегка обняла меня и отстранилась. Я взглянула ей в лицо и окаменела. Мой взгляд забегал по лицам Ники и её родителей. И тут только я поняла, что она не похожа ни на своего отца, ни на свою мать. Первое, что бросалось в глаза это то, что у мистера и миссис Шепард глаза каре-зелёные, а у Никки густо-чёрные. Неприятный холодок пробежал у меня от макушки до пят. Я взглянула на нос Ники и тяжело сглотнула.
 Её нос был тонкий, точёный, аккуратный, а у родителей немного смахивал на картошку – переносица длинная, а кончик плоский.
 - Ку-ку! – услышала я голос Ники. – На мне грибы не растут.
 Я вздрогнула и оторвала взгляд от лица миссис Шепард. Слава Богу, она не обратила внимание на то, как я пялилась на неё. И тут чисто по инерции мои губы выдали:
 - А это твои настоящие родители?
 - Ага! – рявкнула Ника. – Это мои дядя и тётя!
 - Прости, - прошептала я, - просто что-то на ум пришло.
 Я опустила голову и поплелась наверх, чтобы умыться и одеться. Чувствовала я себя по-настоящему хреново. Как я могла сказать ей в лицо, что она не дочь своих родителей. Какая же я дура! Хотя нет, стойте! А почему бы и нет? Я, вообще-то, могу говорить всё, что хочу. Или нет? Ладно, хватит размышлять о моём глупом поступке.
 Через полчаса я вернулась в гостиную. Ника и её родители сидели и пили чай, мой папа, как всегда, читал прессу, а мама суетилась у плиты. Я налила себе в чашку чай и, взяв несколько хорошо поджаренных тостов, села напротив Ники. Она тихо хохотнула и подмигнула мне левым глазом. Всё в порядке: она не обиделась.
 После завтрака мы с Никой, одевшись потеплее, вышли на улицу. От моря повеяло холодом, и полетели колкие снежинки. Ника прикрыла рукой лицо и пробормотала:
 - Бр-р-р! Ненавижу зиму! Всегда болею, - в подтверждение своих слов она закашлялась и вытерла платком нос.
 - Ника, что слышно на счёт Блэйров? – спросила я и поправила шарф на шее.
 - Да, ничего особенного! Сначала в каждой газете писали о бедной семье Портеров, чьи дочери провели в плену у сумасшедших Блэйров три дня. Потом стали писать, что дочери Портеров сами виноваты в том, что попали в плен, а сейчас всё забыто.
 - А я купила Асмадею подарок на Рождество, - с гордостью похвасталась я.
 Ника затормозила и во все глаза уставилась на меня. Что она так удивилась, как будто я сморозила такую чушь, что хоть умри.
 - О! – внезапно выпалила Ника, - пошли в гости к твоему Блэйру.
 - Yo! – выкрикнула я и даже подпрыгнула.
 Мы на всех порах неслись в сторону леса. Деревья стали голыми и казалось, что это корявые руки стариком простираются к небу с какими-то своими просьбами и мольбами. Ника бежала чуть прыгающим бегом, а я плелась сзади. Мисс Шепард очень радовалась. Ещё бы: она ни разу не была в доме чёрных магов.
 Около дома я внезапно остановилась.
 - Стой, Ника, я его родителей не знаю!
 - Тьфу! Разве это проблема! – Ника засмеялась и постучала медным молоточком в дверь.
 Я встала рядом с подругой. Минуту или две никто не открывал дверь. Я даже начала бояться, что Блэйры умотали из родового гнёздышка. Но тут открыли. Я вздрогнула и вцепилась в локоть Никки.
 В дверном проёме показался мужчина лет сорока с иссиня-чёрными волосами и тяжёлым бездонным взглядом. У него был точёный тонкий нос. Я невольно перевела взгляд на Нику. Губы мои затряслись. Мужчина и Ника Шепард имели ряд схожестей.
 - Кто вы? – голос открывшего дверь звучал грубо, но холодно.
 - Я Ника Шепард, - ответила Никки.
 - А я Изабель Портер, - вторила я.
 Мужчина сузил глаза и пристально посмотрел на нас. Его взгляд обжигал и пронзал мозг. Я закрыла глаза и шумно сглотнула слюну.
 - Что вам надо? – снова спросил мужчина.
 - Мистер Блэйр, мы пришли к Асмадею! – отчеканила я и чуть не потеряла сознание.
 Мужчина или Роджер Блэйр вытаращил глаза и открыл рот. Он так опешил, что даже
перестал казаться злым.
 - Короче, мистер, нам надо к вашему сыну! – по-грубому рявкнула Никки и хотела было пройти, но мистер Блэйр вовремя спохватился и отпихнул её.
 - У Асмадея сейчас гостья! – раздался из-за его спины довольно приятный женский голос.
 Из темноты показалась высокая женщина с густыми чёрными волосами. Она тоже напомнила мне Нику.
 - Кто? – невольно вырвалось у меня.
 - А это вас не касается! – хором сказали мистер и миссис Блэйр.
 Я опешила. Когда это Асмадей успел найти себе девушку. Ведь прошло всего шесть месяцев! И тем более он любит меня. Я, вдруг, почувствовала такой прилив наглости, что сама испугалась. Мне захотелось броситься на старшего Блэйра и избить его как следует. Но я вовремя сдержала свой гнев и только сквозь зубы процедила:
 - Мистер Блэйр, вы, наверное, не знаете, что этим летом я очень хорошо сдружилась с вашим сыном. (Тут читатель поймёт, что я зря рассказала о лете, ведь, возможно, Асмадей ничего не рассказал, а я открыла его тайну).
 Роджер вновь вытаращил глаза, а леди Анита стала обмахиваться рукой наподобие веера. Я искоса взглянула на Нику. Она стояла с таким гордым видом, будто сама сказала эти слова.
 - Мы не помешаем вашему сыну и его невесте, - вновь толкнула речь я, - просто поздороваемся и уйдём.
 - Вы, леди Портер, через чур нахальны, но я разрешу вам проведать моего сына, - сказала миссис Блэйр и оттащила своего мужа от двери.
 Мы с Никой вошли в холл, а оттуда я повела подругу в сторону комнаты Асмадея. Не доходя до комнаты, я услышала красивый, даже приторно красивый, голосок девушки и знакомый голос Асмадея. Сердце моё ёкнуло, но я сдержалась и стала твёрже идти, хотя колени мои тряслись от страха и радости.
 Я остановилась у двери. Она была закрыта. Сглотнув, я поправила растрепавшиеся под шапкой волосы и постучала.
 - Ах! Кто это, Асмадей? – послышался голосок.
 - Не знаю, может мама или папа, - в голосе юноши явно звучала нотка усталости и отвращения.
 Дверь отворилась, и я нос к носу столкнулась с Асмадеем. Вначале он не понял, кто к нему пришёл, но когда разглядел, то, мне кажется, чуть не завопил от радости. Ника натянуто улыбнулась и сказала:
 - Здравствуйте, меня зовут Ника Шепард, но для друзей просто Никки.
 - Изабель Портер? Неужели мои глаза меня не обманывают?! – закричал Асмадей и резко схватил меня за руку.
 - Да, Асмадей, это я.
 Я посмотрела ему в лицо и вся моя радость куда-то улетучилась. Передо мной стоял почти отец Ники. Такой же нос и такой же взгляд. Ой, мамочки! Бр-р-р!
 - Эй, кто эти нахалки? – это спросила его «гостья».
 - А! Этель, познакомься, это мои подруги Изабель и… Ника.
 Я заглянула в комнату. В кресле сидела девушка примерно такого же возраста, что и Асмадей. У неё правильные черты лица, губы пухлые, волосы цвета янтаря. На первый взгляд она вся такая правильная, миленькая, опрятная, короче, идеальная. Она из-под своих пушистеньких бровей посмотрела на нас и надула обижено губки. Асмадей подплыл к ней и погладил по голове.
 - Ну, я же сказал подруги, а не девушки. Не обижайся, Этель.
 - А они честно-честно только подруги? – на этот раз Этель надула щёки.
 Асмадей наклонился и чмокнул её в ухо. Но выражение его лица было такое, будто он
целовал корову.
 - Ладно, мы пойдём, да, Изабель? – идиотским тоном сказала Ника и притворно ласково улыбнулась.
 - Угу! – поддакнула я и повернулась к ней.
 - Изабель, приходи на Рождество к нам, пожалуйста, - жалостливо попросил Асмадей.
 - Ладно.
 И мы ушли с Никой. Как только мы оказались на порядочном расстоянии от дома, Никки сказала:
 - О-ля-ля! Я вижу ты так «ля мур» Асмадея, что даже краснела, когда говорила с ним. А как он ненавидит свою Этель! Кайф! У тебя есть все шансы на победу, если только старый хлам не помешает.
 - Прекрати молоть чушь! Я не люблю его, но он мой друг! – обиделась я. Но почему все считают, что я влюблена в Асмадея. Я, что, постоянно об этом говорю?!
 - Советую показать урок этой Этель. Выскочка Этель, задавака Этель, «мисс красавица Небесной Лагуны» – тоже Этель!
 - Так ты её знаешь? – спросила я.
 - Да её вся Небесная Лгуна знает. Это же Этель Морстен! Ох, давно у меня руки чешутся ей пакли выдрать и глаза выцарапать! – м-да, Ника кипела не на шутку. Такой ненависти к человеку я не разу не видела.
 - А что такая ненависть? – переспросила я.
 - Тебе как, всё подряд или только частично? – рявкнула Ника.
 Я пожала плечами.
 - Ну, так вот. Этель Морстен – самая тупая кукла во всей нашей Небесной Лагуне. Она всегда одевается стильно, ей нужен каждый красивый парень. Из-за неё многие мои подруги лишились своих ухажёров. Слава Богу, что у меня пока нет парня, а то бы Этель уже давно в гробу лежала. А её родители – простые фермеры. Откуда они берут столько денег на свою пустоголовую дочку, неизвестно. Её ненавидят поголовно все девчонки в НЛ.
 - А что такое «НЛ»? – перебила я Нику.
 - Небесная Лагуна!
 По дороге домой Ника не умолкала. Но её трудно было понять. То она говорила, что все девочки нормальные, кроме Этель, а то она пыталась доказать, что все – пустоголовые куклы и даже общаться с ними тошно. Ника даже не попрощалась со мной, когда около моего дома я пошла на крыльцо, а она к себе.
 - А что Ника такая злая было? – спросила Барбара, когда я только-только вошла в дом.
 - У Асмадея появилась невеста, Этель Морстен. А Ника сказала, что её знает вся Небесная Лагуна.
 - Опля! Невеста? Шустрый малый! – удивилась Бебе.
 - А ещё он пригласил меня к себе на Рождество, - брякнула я и села перед камином.

 ГЛАВА 6. РОЖДЕСТВО У БЛЭЙРОВ.

 Двадцать пятого декабря мне пришлось полдня упрашивать маму с папой, чтобы они меня отпустили. А когда я его получила, то стала с быстротой молнии приготавливаться к празднику. Как же я глупо поступила, что взяла с собой только брюки да свитера. Но меня спасли мои любимые джинсы – расклешённые от колена, средне-синего цвета и с крупными блёстками. Мама подарила мне их на день рождения, а я одеваю их только по праздникам. А вместе с джинсами я надела тонкий сиреневый свитер с бахромой на рукавах.
 Барбара обзавидовалась мне, но её брать с собой я побоялась. Но в этот раз я поступила по-умному. Я взяла с собой мобильный телефон. Так что если семейка Блэйров вновь что-то выкинет, то просто наберу номер и позвоню папе. Теперь им меня не запугать.
 Я усадила Икса в корзину, накрыла его тряпочкой, чтобы не замёрз и не выпрыгнул. Потом бросила с сумочку сердце, куб с башней и, надев шубку с зимними сапогами, пошла. Мама остановила меня у двери и тихо сказала:
 - Доча, будь осторожна!
 - Ой, мам, у него невеста! – предупредила я и вышла на улицу.
 Через сорок минут я стояла перед дверью дома Блэйров. Какой-то страх вновь завладел мной, но я переборола его и постучала. Дверь открыл сам Асмадей. Увидев меня, он повеселел и пригласил войти. Я вошла в холл и поставила корзину с Иксом на пол. Щенок пискнул и Асмадей с подозрением уставился на меня.
 - Это подарок семье Блэйров от семьи Портеров, - сказала я и сняла куртку.
 - Асмадей! – послышался голосок Этель.
 Асмадей наклонился к моему уху и прошептал:
 - Она меня ДОСТАЛА!
 Я улыбнулась и взяла в руки корзину. Мы прошли в гостиную. Миссис Блэйр сидела в кресле в роскошном ярко-синем платье, а на голове её красовалась диадема из белого золота. Мистер Блэйр читал газету, поэтому его лица я не видела. Этель была одета в белое платье, похожее на свадебное. Она встретила меня таким взглядом, что я чуть не упала.
 Икс выскочил из корзины и бросился к Этель. Она закричала не своим голосом и подскочила, словно к ней подбежала мышь, а не щенок. Икс испугался визга и бросился обратно ко мне.
 - Уберите!!! – заверещала Этель. – Это же собака! Терпеть не могу собак.
 - Вау, спасибо, Изабель! Обожаю собак, - съязвил Асмадей и наклонился к щенку. – Это просто чудо, я назову его Демон.
 Щенок не по возрасту выпрямился и, как мне показалось, гордо вскинул морду вверх. Этель взвизгнула и упала в обморок. Миссис Блэйр бросила на сына тяжёлый взгляд и тихо сказала:
 - Асмадей, если ты хочешь не потерять расположение Этель Морстен, то выброси собаку.
 - Мам, а что если я выброшу Этель! – рявкнул Асмадей и, схватив меня за руку, потащил вон из гостиной.
 Мы пришли в его комнату. Асмадей запер дверь и с наслаждением плюхнулся на кровать.
 - Я так давно тебя не видела, что, не поверишь, успела соскучиться, - сказала я.
 - Ах, Изабель, если бы ты знала, как мне надоела эта Этель! – простонал юноша, закатывая свои чёрные глаза.
 Я села на стул и опустила голову. Я так хотела увидеть Асмадея, а теперь не знаю, о чём с ним говорить. Мне захотелось рассказать о том, что я скучала, но я боялась. Потом мне на ум пришла история из библиотеки. Но Асмадей вряд ли поверит в это, да ещё и разозлится. А маг в гневе – это вам не просто человек.
 - Асмадей, когда ты познакомился с Этель Морстен? – спросила я. – Ника рассказала, что это первая выскочка в деревне.
 - И она права. Летом, после того, как вы ушли, мои родители вернулись и привели с собой Этель. Она произвела на них такое хорошее впечатление, что вечером того же дня со мной провели такой разговор, что я просто не мог отказаться. Побоялся, что убьют.
 - Бедненький, - вырвалось у меня.
 Асмадей уставился на меня с таким недоумением, что я испугалась. Боже мой, какая же я глупая. Вечно несу какую-то чушь.
 - Тебе меня так жалко? – с сарказмом спросил он и вскочил с кровати.
 Я пожала плечами.
 - Не ври, не ври! – прокричал Асмадей. – Ты только что сама сказала.
 - Ладно, мне тебя жалко и так далее, - брякнула я и тоже встала.
 - Почему? – не унимался Асмадей.
 - Какой ты, однако, любопытный! – воскликнула я. – Ладно, после двенадцати скажу.
 - А я могу попробовать догадаться? – лукаво спросил Асмадей и как-то странно улыбнулся.
 Я пожала плечами, но отвечать не стала. Я догадалась, о чём подумал юноша. Господи, и этот тоже! Ну, его я понимаю. Он всё-таки юноша, и ещё он меня любит, я думаю.
 - Эй, Изабель, я задал вопрос, - стал настаивать Асмадей и подошёл ко мне совсем близко.
 - Попробуй, у тебя три попытки. После трёх угадывания прекращаются, и правильный ответ ты узнаешь после двенадцати.
 Асмадей прошёлся по комнате, заломив руки за спину. Он наигранно думал, но я-то знала, что он давно знает правильный ответ. Потом он остановился и, смеясь, сказал:
 - Ты ненавидишь Этель!
 Я покачала головой. Асмадей явно играл со мной, оставляя самое интересное на конец.
Он закусил верхнюю губу и опять стал мерить комнату шагами. Иногда его брови изумлённо поднимались, а иногда сходились к переносице в раздумье.
 - Тебе не нравятся мои родители? – спросил Асмадей с какой-то паникой в голосе.
 - Нет, думай! Осталась последняя попытка! – деловито предупредила я и села поудобнее.
 Асмадей пересёк комнату и проверил, хорошо ли закрыта дверь.
 - Ты, - начал он и выдержал эффектную паузу, - просто очень…
 Он не успел закончить фразу, как в дверь забарабанили так, что казалось – ещё чуть-чуть, и она вылетит. Я вздрогнула и чуть не упала со стула. Асмадей с недоумением смотрел на меня, прижавшись к стене.
 - Асмадей, Асмадей!!! – голос Этель звучал так пискляво от гнева, что у меня зубы заскрипели.
 - Бежим ко мне в домик, - шёпотом спросил юноша.
 - Но как мы выберемся? – тоже тихо спросила я.
 - Как вы летом, - был ответ.
 Асмадей подбежал к окну и открыл его. В комнату ворвался морозный воздух. Юноша надел куртку и быстро полез на подоконник.
 - Стой! – шёпотом закричала я. – Моя куртка осталась в холле.
 Асмадей без слов вернулся в комнату и, порывшись в шкафу, кинул мне в руки одну из своих курток. Его куртка оказалась мне немного великовата и сидела мешковата, но в данный момент это не играло главную роль. Мы вместе бросились к окну и вдвоём взобрались на подоконник. Асмадей прыгнул на сливную трубу и быстро съехал вниз. У-у! Однако он не в плохой физической форме. Я мысленно помолилась и сиганула на трубу. Мои пальцы коснулись холодного железа и я заскользила вниз.
 Наконец, секунд через пять, мои ноги коснулись снега. А на моей талии оказались руки Асмадея.
 - Побежали, - скомандовал он и сжал мою ладонь.
 Мы вместе понеслись прочь от дома. И бежали нос в нос, нога в ногу. Я хотела оглянуться, да боялась, что упаду в снег лицом. Сколько мы бежали, не знаю. Знаю только, что углублялись мы всё дальше и дальше в лес. Наконец, мы вдвоём остановились около жалкой лачужки с забитыми окнами и дверью на ржавых петлях. Асмадей открыл скрипящую дверь и вошёл во внутрь.
 Дом состоял только из одной комнаты и ещё одной комнатки, по-видимому, кухни. В доме стоял тяжёлый сжатый воздух, смрад настоящий. Асмадей отдёрнул с одной стены грязный кусок ткани и я увидела две палки колбасы, несколько бутылок «Пепси»,
множество железных банок с паштетом и сухари. На полочки пониже лежали вилки, ножи и ложки. Асмадей отошёл от своеобразного холодильника на несколько шагов вправо по стене и отодвинул две полусгнившие доски. В нише оказалась какая-то одежда и обувь.
 Пока Асмадей ходил вдоль стен и открывал всё новые потайные местечки, я тем временем осматривала убранство дома. Посреди комнаты стояли три коробки наподобие стола, рядом располагались два ящика поменьше, а невдалеке стояла старая кровать с огромными пружинами, на которой лежал не менее старый матрас и плед с множеством дыр. В комнатке-кухне стоял небольшой столик и два ведра с водой. Я вижу, Асмадей неплохо обустроился.
 Я медленно пошла по направлению к столу. Доски при каждом моём шагу скрипели. Внезапно мысок ботинка подшиб что-то и отшвырнул в сторону. Я нагнулась и подняла это. Клочок бумажки, скомканный и перепачканный землёй. Сила любопытства оказалась очень большой и пересилила всё остальное. Я развернула находку. Половина букв была стёрта, но кое-что мне удалось прочитать:
 «Асмадей, привет. Я тут была…(стёрты два или три слова, может больше). Давно тебя не видела (неделю) и очень соскучилась. Говорю в сотый раз: я люблю тебя!!! Надеюсь, я ещё не надоела тебе. Если придёшь на этой неделе в «Гнездо», то напиши ответ. И давай опять встретимся.
 Валери».
 Руки мои затряслись и любовное послание выпали из рук. Глаза застлали слёзы. Так вот почему Асмадей такой замкнутый и суровый. Его бросила любимая девушка. Ой, как я его теперь понимаю! Губы мои сами заговорили:
 - Асмадей, а Валери была хорошая?
 Он строго взглянул на меня, а потом как-то сник и, сев на ящик-стул, ответил:
 - Она была прекрасна, как свет луны. У неё были красивые добрые глаза и мягкий характер. Валери не боялась меня и так же как ты пришла сама. Но теперь она не приходит ко мне.
 -Бросила? – не выдержала я и вся вытянулась в струнку.
 - Нет, её родители уехали, когда узнали, что дочь встречается с Блэйром. Ах, будь трижды проклята эта чёртова фамилия! Я ведь до сих пор не забыл Валери, - Асмадей так нервничал, что на его бледных щеках выступил румянец.
 И тут я поняла, что настало время рассказать всё то, что я узнала о семье Блэйров и о сходстве Ники Шепард с родителями Асмадея. Но готов ли к этому Асмадей. Сейчас он вспомнил свою девушку и немного расстроен. Но, так или иначе, я поняла – другого момента не будет.
 - Асмадей, мне надо кое-что тебе рассказать тебе.
 - Что? - тихо, но немного раздражённо спросил юноша.
 - В библиотеке Небесной Лагуны я нашла заметку о том, что в вашей семье, то есть в семье Блэйров, должны рождаться только мальчики, а девочек убивают или подкидывают в другой дом. Помнишь, вчера я приходила с девочкой Никой? (Асмадей кивнул). Так вот, досконально изучив черты её лица, я поняла, что Никки очень похожа на твоих родителей. А, посмотрев на тебя, поняла, что ты похож на родителей Ники. Если моё предположение верно, то когда вы с Никой родились, то родители поменяли вас.
 - Так, - резко прервал меня Асмадей, - если я правильно тебя понял, то я получаюсь Асмадей Шепард, а Ника Блэйр?
 - Да, сэр! – крякнула я.
 Асмадей скосил губы в сторону и недоверчиво посмотрел на меня. Я закивала в подтверждение своих слов, хотя сама до конца не верила. Ведь похожесть Асмадея на родителей Ники и наоборот может быть простым совпадением.
 - Ладно, утешусь тем, что не Блэйр! – смеясь, сказал Асмадей.
 Он достал сухари, пару стаканов и бутылку «Пепси». Поставив всё на ящик-стол, он
сел напротив и улыбнулся.
 - Надеюсь, мы не будем торчать здесь до полуночи? – спросила я.
 - А мне всё равно. Как скажешь ты, Изабель, - Асмадей явно наслаждался моим именем.
 - Ладно, вернёмся в полночь! – лукаво сказала и схватила сухарь.
 Асмадей открыл «Пепси» и налил в стаканы. Мы немного перекусили сухарями с газировкой и вдвоём прилегли на «кровать», от которой несло сыростью и плесенью. Вообще-то в доме было холодно, но я почему-то не мёрзла. Тепло исходило от Асмадея. И казалось, что оно согревало и меня и его самого. Голодные, но вполне довольные мы задремали.

 ГЛАВА 7. НАЧАЛО РАССЛЕДОВАНИЯ.

 Я открыла глаза и поняла, что лежу головой на пружине, да ещё и в объятиях Асмадея. Это меня ужасно смутило. Кажется, юноша немного перегнул палку. Но, возможно, ночью ему приснилась Валери, и он обнял меня. В этом случае я прощаю. А если он специально обнял меня. Тогда в нос! Тьфу! Вечно я думаю о всяком идиотизме.
 Я осторожно вылезла из объятий Асмадея и потянулась. В комнате царила кромешная тьма. Ничего не было видно даже на расстоянии вытянутой руки. Я растолкала юношу и спросила:
 - Сколько сейчас времени?
 - А я почём знаю! – огрызнулся Асмадей и зевнул.
 Мы встали и вышли на улицу. Нет, всё ж таки в домике значительно теплее. Но нам необходимо было вернуться в дом Блэйров в полночь, а судя по луне двенадцати ещё нет. Мы быстро пошли в сторону дома. Асмадей постоянно оборачивался, будто задумывался, не вернуться ли? Но всё же шёл, хотя и не уверенно. Я плелась сзади и покусывала верхнюю губу. Мне тоже не хотелось возвращаться, видеть смазливое личико Этель и злобные взгляды Блэйров.
 Впереди забрезжил свет окон дома и внутри у меня всё задрожало. От дома веяло пустотой и пугающим холодом. Я остановилась. Асмадей тоже.
 - А как мы вернёмся в комнату? – тихо спросила я, боясь, что нас могут услышать.
 - Я думаю, что по водосточной трубе, - как-то неуверенно ответил Асмадей и почесал затылок.
 Его взгляд заскользил вверх по стене к открытому окну комнаты. В темноте трудно было понять, думает он или нет. Я переступала с ноги на ногу и дышала на ладони. Понятно, что я начинала замерзать. Внезапно Асмадей схватил меня за руку и вместе со мной прыгнул в сторону стены. А я краем глаза заметила свет в окне комнаты.
 - Это Этель! – гневно зашептал Асмадей, прижимая меня к стене поплотней, - она каким-то образом вошла в мою комнату.
 Я неожиданно взбесилась и прошипела:
 - Асмадей, хочешь я ей двину?
 - Ой, если ты это сделаешь, то я тебя зацелую!!! – чуть ли не закричал юноша.
 И тут я ответила. О Боже, как я могла это сказать! Только потом я поняла, какую глупость совершила.
 - Ладно, за каждый удар плата – один поцелуй.
 В знак согласия Асмадей пожал мою закоченевшую руку. По ней опять пробежал разряд молнии, я вздрогнула и отстранилась от юноши.
 - Но ведь вход в комнату пока закрыт, - напомнил Асмадей.
 Я ненадолго задумалась. Можно было залезть по трубе в комнату и оглушить Этель ударом по голове. А пока бы она была без сознания, мы… А чтобы мы сделали. Вот глупо! Мы не подумали, что будем делать после возвращения в комнату. Но тут до меня
дошло:
 - Асмадей, мне необходимо выяснить всё о твоём происхождении. А для этого мне нужно попасть туда, где находится семейный архив.
 - В кабинет Роджера! – обрадовался Асмадей и опять пожал мне руку.
 - Значит так. Мой план: я лезу первая, обезврежу Этель, а уж потом влезаешь ты.
 Не дожидаясь ответа, я быстро подошла к сливной трубе и, потерев, рука об руку, полезла вверх. Руки касались холодного железа, и от этого мне становилось ещё холоднее. Выражение «зуб на зуб не попадает» было сейчас как раз оптимально. Мне казалось, что стук моих зубов слышно за много метров. Асмадей стоял внизу, уперев руки в бока. Наконец, я долезла до уровня окна и вздохнула. Мышцы рук болели безбожно и сделались каменными. Пальцы замёрзли так, что я их вообще не чувствовала. Наверное, они превратились в десять сосулек.
 Переведя дыхание, я глянула на окно и, прицелившись, на свой страх и риск, прыгнула. Этот полёт я запомню на всю жизнь. Казалось, что сердце на мгновение остановилось, а когда я распласталась на подоконнике, свесив ноги на улицу, вновь заработало. Я подняла голову и посмотрела в комнату.
 Этель стояла возле приоткрытой двери, держа в руках свечу и недоумённо смотрела на меня. Я быстро впрыгнув в комнату и понеслась на девушку. Доля секунды и Этель уже валялась в проходе, а её свеча затухла. Асмадей тяжело ввалился в комнату и уставился на Этель.
 - Надо же, я думал, что ты не сможешь! – сказал он и присел на корточки возле девушки.
 - А ты думал я трусиха! – разозлилась я и добавила: - А плата?
 Асмадей встал и чмокнул меня в щёку. Вот это плата так плата! Мне показалось, что я даже рот открыла.
 - Ну-ну, воин не имеет права расслабляться на службе! – деловито бросил Асмадей. – А по работе и награда. Я, вообще-то, могу поцеловать не только в щёку.
 - Да, уж, - брякнула я, вспомнив лето.
 Мы вышли из комнаты и тихо пошли в кабинет отца Асмадея. Юноша шёл впереди, озираясь и, как мне казалось по временам, принюхиваясь. А я оглядывалась, чтобы убедиться, что Этель не крадётся следом.
 Минут через десять или двенадцать, мы остановились у огромной тёмной двери с бронзовой ручкой в форме головы льва. Мне почудилось, что лев открыл пасть и появились четыре огромных клыка. Я тряхнула головой и отогнала ведение. Или знак свыше? Асмадей сжал мою вспотевшую от напряжения ладонь в своей и прошептал в самое ухо:
 - Это кабинет моего отца, но войдёшь только ты. Я останусь на стрёме. Если что, я покашляю три раза и ты спрячешься в старинный шкаф у окна. Отец в него почти не заглядывает и ты сможешь отсидеться.
 - Лады, - прошептала я и толкнула дверь.
 Раздался душераздирающий скрип и я замерла. Асмадей вздрогнул и, потянув носом воздух, стал напряжённо вглядываться в темноту. С минуту я стояла, замерев и боясь пошевелиться, но потом облегченно вздохнула и медленно вошла в кабинет. В нём было темно, хоть глаз выколи. Я вытянула руки и стала медленно продвигаться вперёд. Вскоре я наткнулась на стол и, сконцентрировав взгляд, смогла разглядеть лампу. Щёлкнув кнопочкой выключателя, я огляделась и чуть не заорала от ужаса.
 На меня смотрели два глаза… Два свирепых глаза… Два мёртвых глаза… Я выдохнула воздух. Это голова тигра с оскаленной мордой. Фу! От какого-то чучела так испугаться! Стыд и срам. Я быстро открыла первый ящик стола и стала рыться в бумагах. Какие-то щета, важные документы и чеки. Я распахнула второй ящик: то же самое. Документы оказались и в третьем ящике. Я уже почти разочаровалась, как мне в руки попала какая-то
небольшая книжечка в бархатном переплёте и с золотым замочком. На дне ящика блеснул золотой ключик. Я схватила его и вставила в замок. Внутри щёлкнуло и замочек открылся. Я пролистнула несколько страниц. Это оказался личный дневник Роджера Блэйра. Первая дата была поставлена девятнадцать лет назад.
 Я перелистнула ещё несколько листков и мой взгляд упал на запись следующего содержания:
 «14 июля, пятница, 1985год.
 Сегодня у меня родилась прекрасная дочь, которую мы с Анитой назвали Бейкли. Как красиво звучит – Бейкли Блэйр! Но как плохо то, что она девочка. Убить мы её не сможем, но обменять на мальчика можно. Через неделю я отправлюсь в деревню и отыщу пару, у которой родился мальчик. Может, они согласятся обменять его на нашу девочку».
 Я облизала сухие губы. Руки мои тряслись. Значит, я оказалась права, подумав, что Асмадей не сын Блэйров. Я пролистнула дальше.
 «21 июля, пятница, 1985 год.
 Анита расстроена. Мы отдали Бейкли в семью Шепардов. Они назвали её Никой. Отвратительное имя! А их сын Альберт стал у нас Асмадеем. Имя куда благороднее. Но обмен должен оставаться в тайне, нас и так в деревне не любят. А Асмадей (Альберт) хорошо подходит под фамилию «Блэйр»: черноволосый и взгляд как у меня. Думаю, Анита полюбит его как родного».
 На лбу у меня выступил пот. Я закрыла дневник и убрала его на место. Всё стало расплываться у меня перед глазами. Предметы стали размытыми. Не знаю, как я выключила лампу и оказалась в коридоре. Реальность перестала существовать для меня. Я шла, словно в тумане.
 - В чём дело? – спросил меня Асмадей.
 - Тебя зовут Альберт Шепард, а Нику – Бейкли Блэйр, - отстранённо ответила я и ноги мои подкосились.
 Асмадей, а вернее Альберт, подхватил меня и прижал к себе. Сердце его учащённо билось, и дышал он неровно.
 - Значит, я не Блэйр? – как-то пискляво спросил он.
 Я закивала, не отрываясь от него. Руки юноши опустились с моей талии на бёдра. Я вздрогнула, испугалась и отскочила.
 - Теперь я смогу написать Валери! – обрадовался Альберт и рванул в свою комнату.
 Я побежала следом. Мы влетели в комнату Асмадея. Он сразу бросился к компьютеру и засел в Интернет. А я обратила внимание, что Этель успела уйти. А Альберт-Асмадей уже строчил письмо по электронной почте. А я забыла, что в гостях и прочла:
 «Валери, Валери, Валери!!! Это я, Асмадей! Как я счастлив писать твоё прекрасное имя. Хочу сказать тебе одну неожиданность. Я вовсе не Блэйр. Меня зовут на самом деле Альберт Шепард! Ура! Да, я сам рад до безумия! Теперь мы сможем быть вместе. И твои родители, надеюсь, не будут против. Я люблю тебя! Ответь мне!»
 Асмадей отправил письмо и, откинувшись на спинку стула, стал ждать. А я стояла, боясь вздохнуть. Ответ пришёл достаточно быстро. Но когда Альберт его прочитал, то мне показалось, что из его глаз потекли слёзы.
 «Здравствуй, Асмадей! Это я, Валери. Очень рада, что ты не Блэйр, но уже очень поздно. Во-первых, я разлюбила тебя, да и не знаю, любила ли вообще. А во-вторых, я обручена с прекрасным человеком Элтоном О’Коннери. Правда, ему уже двадцать один год, но и мне далеко за десять. Не пиши мне больше, Альберт Шепард. Прощай! Я меняю свой электронный адрес и не скажу тебе его».
 Ах, эти женщины! Мне стало так неприятно. Как могла Валери поступить так с Альбертом. Она просто напыщенная дура! Не думая о последствиях, я подошла к Асмадею сзади и, обвив руками его шею, впилась своими губами в его губы. Глаза мои
сами по себе закрылись и я затаила дыхание. Только теперь я поняла, что влюблена в Альберта так, что и описать нельзя. Больше, чем по уши. Больше всех известных и неизвестных мне сравнений влюблённости. А он не любит меня. Нет, он ещё любит Валери.
 Я отстранилась от Асмадея и закрыла лицо руками. Мне было стыдно, да так, что хоть сквозь землю провались. Меня била мелкая дрожь, словно при болезни, но это были всего лишь нервы. Внезапно я ощутила на своём затылке тёплую ладонь юноши.
 - Ничего страшного, - прошептал дрожащим голосом Альберт.
 Я осела на пол. Чувствовала я себя так хреново, что просто описать невозможно.
 - Альберт, прости меня, - стала глупо извиняться я.
 - Нет, не извиняйся, потому что ты тоже мне очень нравишься, - ответил юноша и сел рядом со мной на корточки.
 Я знала, что должна что-то сказать, но слова не шли с языка. В голове, подобно рою ос, крутились мысли. Я думала об Альберте, об Этель, о Блэйрах, о Барбаре, о родителях, о Ники, и даже об Атэйе.
 - Стой! – выпалила я. – Нам с тобой необходимо всё рассказать Блэйрам и Шепардам. Точнее, им нужно рассказать, что мы всё знаем. Знаем историю происхождения и тебя, и Никки.
 - С кого начнём? – переспросил Альберт и встал.
 - Ну, если с точки зрения выгоды, то с твоих лже-родителей, а если с точки зрения безопасности, то с Шепардов, - объяснила я, тоже вставая и поправляя джинсы.
 Асмадей призадумался и стал мерить комнату кругами. Потом сел за стол и вырубил компьютер. Он долго, минут двадцать, расхаживал по комнате, но потом внезапно остановился и сказал:
 - Мы пойдём к моим настоящим родителям! Если что, то они станут нам помогать. А то с моими ненастоящими проблем будет в два раза больше.
 Я почесала кончик носа. Альберт говорил дело. Если сейчас переманить Шепардов на нашу сторону, но они могут помочь нам в случае, если Блэйры «ощетинятся». И ещё можно взять моих родителей в помощь.
 - Ладно, когда пойдём? – спросила я, потирая рука об руку.
 - Сейчас!.. – прозвучал ответ.

 ГЛАВА 8. БЛЭЙР В ДЕРЕВНЕ.

 Мы с Альбертом осторожно вышли из его комнаты. В доме было тихо и жутко. Казалось, что все вымерли. Мы не шли, а крались. Я держала в руке фонарик, а Асмадей-Альберт прятал в кармане складной нож. У меня возникло ощущение, что он тоже стал бояться своего дома. После того, как Асмадей узнал, что не Блэйр, то очень изменился.
 Итак, мы крались по дому. Я шла тихо и осторожно, а шагов Альберта вообще не было слышно. Так мы прокрались в гостиную и остановились. В камине тлели угли, то вспыхивая, то угасая. Демон мирно спал возле кресла, изредка поскуливая и дёргая лапками. Гирлянда на рождественской ёлке отражала блики углей. И вообще, в гостиной было уютно и как-то непривычно, несовместимо с домом магов. Асмадей перевёл дух и сказал:
 - Пошли скорее, я знаю своих родителей. Они неспроста где-то притаились.
 Мы надели куртки, и вышли на крыльцо. Морозный воздух ударил в лицо и охладил пыл. Вся напряжённость мигом куда-то испарилась, словно ветер унёс её далеко-далеко. Альберт вздохнул полной грудью и повернулся ко мне. Глаза его горели. Я видела это даже в темноте. Мне казалось, что юноша закричит от радости. А этого делать было ни в коем случае нельзя. Иначе нас могли раскусить.
 - Асмадей, пошли скорее, - прошептала я, хватая его за рукав куртки.
 - Детка, не надо торопиться! – пропел юноша и схватил меня за руки.
 Я разозлилась. Детка! Какая я ему детка?! По-моему, Шепард наглеет с каждой секундой. Я хмыкнула и, оттолкнув юношу, быстро пошла в сторону голой чащи леса. Но внезапно остановилась. Как я могла забыть, что боюсь ночного леса. Что же делать?
 - Альберт, пошли скорее, - прошептала я, как можно громче.
 - Ладно, ладно! – ответил Альберт и поплёлся следом за мной.
 Мы пошли в деревню. Я шла впереди, Альберт плёлся сзади. Но я чувствовала каждой своей клеточкой, что юноше не так-то просто осознавать, что он не Блэйр. Он слишком долго прожил в доме магов, чтобы резко стать хорошим. Для этого Альберту потребуется, как минимум, год.
 Я шла довольно уверенно и мне казалось, что совсем не боялась. Альберт чихнул. Я остановилась.
 - Что с тобой? – поинтересовалась я.
 - О! Ничего. Свежий воздух действует, - отшутился он.
 Мы пошли дальше. Шли медленно. И, наверное, шли всю ночь (или, по крайней мере, больше её половины). Зимнее солнце лениво выглянуло из-за горизонта. Увидев лучи, Альберт ужасно обрадовался и даже подпрыгнул. Мне захотелось смеяться. Уж больно нелепо выглядел восемнадцатилетний парень, радующийся солнцу, словно годовалый младенец.
 - Альберт, поторопись! – напомнила я и зашагала быстрее.
 - Солнце! – зачарованно пролепетал юноша и я поняла, что он остановился.
 Моему терпению пришёл конец. Я обошла юношу и, толкнув в спину, гневно сказала:
 - Мистер Шепард, солнцем будете любоваться позже, а сейчас у нас важное дело!
 - Тише, киска, у Блэйра разносторонний характер! – шутливо пригрозил юноша.
 - Ты не Блэйр! – гаркнула я.
 - Пока ещё Блэйр, но уже не так, - был ответ.
 Я закатила глаза и быстро затрусила дальше. По хрусту снега было понятно, что Альберт идёт следом. Мы прошли ещё около часа и, наконец, вышли из леса. Невдалеке маячил мой домик. Было тихо. Все ещё спали. Я остановилась. Появилось сомнение, вести ли бывшего Блэйра к родителям? Но, взглянув на его лицо, такое красивое и утончённое, я отбросила все сомнения и сказала:
 - Пошли, Альберт. Мне ещё нужно познакомить тебя с родителями.
 Внезапно он как-то сник, опустил голову и прошептал:
 - То же самое сказала мне Валери.
 Я взяла Асмадея за руку и повела в сторону дома. Мы взошли на крылечко. Я толкнула дверь. Она оказалась незапертой. Мы прошли в дом.
 В гостиной было тепло и уютно. Лампочки на ёлке остались непогашенными, а под ней лежала цветная коробочка с бумажным бантом. Я сразу догадалась, что это мой подарок. Первым желанием было плюнуть на Альберта и помчаться распечатывать подарок, но я сдержалась и сквозь зубы процедила:
 - Присаживайся и чувствуй себя как дома.
 Альберт сел в любимое кресло отца и вытянул ноги. А я побежала наверх, чтобы разбудить Барбару. Сестра мирно посапывала в обнимку с плюшевым белым медвежонком. Подарком. Я присела на корточки у её кровати и на самое ухо зашептала:
 - Вставай, вставай, принцесса. Король-отец ждёт тебя!
 Барбара приоткрыла глаза и потянулась. Она уже хотела закрыть глаза, как вдруг широко их открыла и недоумённо спросила:
 - А когда ты пришла?
 - Пять минут назад, - зашептала я, - но я не одна. Со мной Альберт Шепард.
 - Ты не перегрелась? Шепард у нас только Никки.
 - А вот и нет. Она Бейкли Блэйр. А Асмадей и есть Альберт Шепард.
 Барбара в полном замешательстве села на кровати и отбросила в ноги мишку. Она спустила ноги в тапочки и быстро побежала в душ. Я хотела разбудить родителей, но нам с сестрой запрещалось по пустякам заходить в их спальню. Ладно, подожду, пока сами встанут. Тем более, для них это, наверное, станет небольшим шоком.
 Я спустилась в гостиную. Альберт мирно посапывал в кресле. Да! Сказалась ночка путешествия. «Ладно, - подумала я, - пускай подремлет несколько минут в моём доме». Через несколько минут в гостиную спустилась Барбара. Она вырядилась в сиреневый комбинезон и рыжую блузку. Барбара, Барбара!
 - Тс-с-с, он спит, - прошептала я, указывая на Альберта.
 - Не слепая, вижу, - шёпотом возмутилась сестра и подбежала к ёлке. – Эй, Изабель, тут для тебя кое-чего припасено.
 Я вспомнила про подарок и бросилась к рождественскому дереву. Разорвав бумагу, я достала свой подарок – симпатичный нежно-голубой свитер и куб с Пизанской башней, омываемой желтовато-зеленоватой водой. Свитер я сразу натянула на себя, а куб поставила на стол.
 Тем временем в гостиную спустились мама и папа. Но посмотрели они не на меня, а на Альберта. Мама схватилась за лицо, а папа с укором покачал головой.
 - А объяснить мне можно? – разозлилась я.
 - Ну! – хором рявкнули родители. Альберт простонал во сне, но не проснулся.
 Я прошлась по комнате, пытаясь потушить в себе огонь. Но потом остановилась и начала речь:
 - Мама, папа, позвольте мне вам всё рассказать. В день нашего прибытия я пошла в библиотеку. И там нашла запись о том, что у Блэйров должны рождаться только мальчики. Потом я стала замечать сходство между Асмадеем и родителями Ники Шепард. Придя к Блэйрам, я поняла, что Асмадей не похож на своих родителей. Я стала думать, то, что Блэйры, вовсе, не родители Асмадея, а Шепарды – не родители Никки. В тот же вечер я нашла дневник Блэйра-старшего. Мне всё стало ясно. Оказывается, что Асмадей, на самом деле, Альберт Шепард, а Ника – Бейкли Блэйр.
 - Аха! - выдохнула мама и, откинув назад несколько прядок волос, присела на кончик стола. - Значит, он не маг. А сам он знал об этом?
 Я замотала головой из стороны в сторону.
 - И что ты хочешь делать? – спросил папа.
 - Ну, мы с Альбертом хотим рассказать всё и Шепардам и Блэйрам. Надеюсь, нас поймут. А, в крайнем случае, Альберту придётся жить всю жизнь в доме Блэйров. А ему этого не хочется.
 - Только если это ложь, то тебе здорово не поздоровится! – пригрозил папа и удалился с кухни.
 Мама подошла к плите и приготовилась жарить тосты. Альберт, наконец, проснулся. Он посмотрел на мою маму и тихо поздоровался. Она одарила его холодным взглядом и ответила:
 - Доброе утро, мистер Шепард!
 Вернулась Барбара. Она нарочно несколько раз прошла мимо кресла с Альбертом и только потом сказала:
 - Привет, Асмадей!
 - Привет, но я не Асмадей. Меня зовет Альберт, - ответил он, вставая с кресла.
 Я подошла к нему и положила ладонь на плечо. Мама мельком посмотрела на нас и мне показалось, что она улыбнулась. Через несколько минут мы сели завтракать. Папа пригласил Альберта к нам за стол. Мама положила ему овсянки и дала пару кусков тостов.
 - Мистер Шепард, как вам здесь живётся? – спросил папа, отправляя в рот ложку каши.
 - Если бы не последние события, мистер Портер, то я бы сказал, что счастлив. Но теперь я не Блэйр и жизнь превратилась в ад.
 - Почему? – удивилась мама. – Вы избавились от ига злобных магов и должны радоваться.
 - Прошу вас, миссис Портер, обращайтесь ко мне на «ты», а то я чувствую себя стариком, - взмолился Альберт и даже ложку положил на стол.
 - Альберт, так кажется?
 Юноша кивнул.
 - Ладно, Клер, - начал папа, - мы же завтракаем. Давай перестанем разговаривать.
 После завтрака мы с Альбертом отправились на поиски Ники. И нашли её достаточно быстро. Девушка гуляла со своим любимым сеттером на задворках участка. Увидев Альберта-Асмадея, собака зарычала и оскалилась. Ника взмахнула поводком. Сеттер поджал хвост и, всё ещё рыча, рысцой побежал к собачьему входу в дом.
 - Ну? – поинтересовалась Ника, вешая поводок на дверную ручку. – Что-то важное, раз Блэйр пришёл из домика-отшельника.
 - Нам надо где-то поговорить, - сказала я, стараясь придать голосу адвокатский тон.
 Ника скосила губы на бок и покачала головой. Я утвердительно кивнула.
 - Ладно, моих родичей дома нет. Пожалуйте в дом.
 Мы вошли в дом через заднюю дверь и стали снимать куртки. Я делала это без всяких задних мыслей, а Альберт, отчего-то, медлил. Хотя, возможно, он просто стеснялся. Ника налила в три чашки со слонятами чай и поставила на стол остатки шоколадно-кокосового торта. Альберт медленно сел и, скрестив пальцы рук, посмотрел на Нику. Я тоже придала лицу мрачный вид и села рядом. Девушка удивлённо поглядела на нас и, сев полубоком на стул, спросила:
 - Кого хороним?
 - Никого, но у нас кошмарное известие, - ответила я и положила ложечку в чашку.
 - Для тебя кошмарное, - вежливо вставил Альберт.
 Ника с ещё большим непониманием уставилась на нас обоих, потом перевела взгляд на календарь и громко засмеялась.
 - Сегодня не первое апреля, - закатывалась она.
 - Нет, но это не шутки. Тебе это не понравиться, ты даже будешь орать на нас, но то, что мы тебе скажем – чистейшая правда! – холодно бросила я и оттолкнула чашку так, что чай пролился.
 Ника сурово взглянула на меня из-под бровей и ядовито скосила губы. Альберт тяжело вздохнул и опустил взгляд в пол.
 - Выкладывайте! – приказала Ника, сев поудобнее.
 - Ника, ты не Шепард. Твоё настоящее имя – Бейкли Блэйр. А это, - я кивнула в сторону Альберта, - не Асмадей Блэйр, а Альберт Шепард. Мы это выяснили вчера вечером из дневника мистера Роджера Блэйра.
 Бейкли побледнела, потом посерела и вдруг как заорёт:
 - Ты просто идиотка! Дура! Как ты могла подумать, что я – Ника Шепард – принадлежу к тупоумной семейке Блэйров?! Да я тебя в клочья разорву!
 - Пойми, даже в библиотеке так написано, - стала успокаивать я, - что в роду Блэйров так заведено – если рождается девочка, то её либо убивают, либо отдают в другую семью.
 - Заткнись! – Ника рванула через весь стол и, распластавшись по столешнице, схватила меня за горло.
 Она так сильно сжимала пальцы, что я поняла – Бейкли намерена задушить меня по-правде. Альберт бросился нас разнимать. Он наотмашь дал Бейкли по лицу и повалил меня на пол. Девушка то ли зарыдала, то ли истерически засмеялась. Она просто лежала на молу и быстро-быстро повторяла:
 - С ума сойти! С ума сойти!
 - Я воспринял всё более спокойнее! – рассерженно произнёс Альберт, на коленях подбираясь к ней.
 - А знаете! – Бейкли резко вскочила на ноги и сверху вниз уставилась на Альберта. – Я немного догадывалась, что не принадлежу к семье Шепардов. Я не похожа на них!
 Она устало вздохнула и, обмякнув, опустилась на колени. Я подошла к ней и, присев рядом на корточки, погладила по плечам. Бейкли уронила голову на руки и засопела. Альберт встал на ноги и, немного покрутив головой, сказал:
 - Самое время пойти к Блэйрам и сказать, что мы всё знаем!
 - Сначала я немного полаюсь с Шепардами!
 - А скоро они придут? – поинтересовалась я, понимая, что это лучший вариант – сначала поболтать с Шепардами.
 Ника покосилась на круглые часы со стрелками в форме мышек и жадно потёрла руки. Я поняла – скоро. И действительно – минут через тридцать передняя дверь скрипнула, и в дом вошли мистер и миссис Шепард. Мистер Шепард заглянул на кухню, где сидели мы и весело подмигнул глазом. Бейкли злобно подмигнула в ответ и, потирая рука об руку, пошла следом за ним.
 - Заткни уши, - шепотом посоветовал мне Альберт.
 Я понимающе кивнула. Мы приготовились и сели на стулья. Минута ожидания растянулась в две, потом в три. Мной овладела нервозность. Почему так тихо? Они, что, общаются на языке глухонемых? Я сглотнула и с непониманием покосилась на Альберта. Он тоже выглядел слегка обескураженным. И тут…
 - НЕНАВИЖУ! – вопила Бейкли, как греческая Сирена, не завлёкшая мореплавателя в свои сети.
 - И давно ты об этом знаешь? – плакала миссис Шепард.
 - Пять минут, маманя! Или как мне вас теперь называть? Миссис Шепард?!
 - Что ты хочешь? – злился мистер Шепард и слышно было, как он громко он шагает по комнате.
 Минут через пять Бейкли, горячая как раскалённая сковорода, вернулась в кухню. Она одарила нас испепеляющим взглядом и мотнула головой в сторону двери. Мы покорно последовали за ней. Надев куртки, мы вышли на улицу и направились к дому на горе – к дому семейства Блэйров.
 Мы отправились в последний бой.

 ГЛАВА 9. РЕШАЮЩИЙ БОЙ.

 Мы втроём шли вверх по горе. Шли молча, как три решительных воина. Альберт первый взошёл на крыльцо и со всей силы ударил кулаком по двери. Бейкли стиснула зубы и сжала кулаки. И мне показалось, что в этой компании я лишняя.
 Дверь открыл мистер Блэйр, и тут же пальцы Альберта зажали его горло. Бейкли ринулась в бой следом и принялась отчаянно хлестать Роджера по щекам. В холл прибежала миссис Блэйр и взмахнула руками. Бейкли отлетела в сторону и упала на спину. Альберта словно парализовало. Он упал на бок и только гневно смотрел на неё.
 - Что мы вам сделали? – спросил мистер Блэйр, вставая с пола и потирая щёки.
 - Вы меня не узнаёте? – ехидно спросила Бейкли, поднимаясь на ноги.
 - Вы приходили вчера утром вместе с этой девчонкой! – огрызнулась миссис Блэйр и шагнула к мужу.
 - Нет, меня зовут Бейкли, Бейкли Блэйр! – отчеканила лже-Ника.
 Анита Блэйр побледнела, взгляд её помутнел и она упала в обморок. Мистер Блэйр подошёл к жене и, приложив пальцы к сонной артерии на её шее, облегчённо перевёл дух. Потом посмотрел на дочь, подошёл к ней и сказал:
 - Восемнадцать лет! Боже, как же я не узнал тебя вчера. Как я слеп!
 - Что ж, папа, друзья. Мы расставили все точки над «i», всё выяснили и разъяснили. Теперь, надеюсь, я смогу перебраться к законным родителям?
 - Всё не так просто, Бейкли, - простонал Роджер Блэйр. – Ты девушка, а в семье Блэйров с давних времён поведено убивать девушек. Мы не смогли убить тебя, поэтому отдали в другую семью.
 - У меня предложение, - встрял Альберт. – Вы же Блэйры. Измените правила, сделайте всё по-другому.
 - Асмадей, это очень сложно, - сказала миссис Блэйр, недавно пришедшая в себя.
 - Меня зовут Альберт, мэм, - вежливо поправил юноша.
 И внезапно все четверо посмотрели на меня. От их внезапного жеста я вздрогнула и мигом растеряла все мысли.
 - Что? – только и выговорила я, разводя руками.
 - Скажи что-нибудь, - подбодрил меня Альберт, но в его голосе чувствовался приказ.
 Я пожала плечами. Мне и вправду нечего было сказать. Всё уже высказали без меня.
 - Ну... Я тоже думаю, что из всех правил всегда есть исключения. Если хватит силы духа, хватит смелости, то и правила можно изменить. Мы должны жить в мире, мы просто обязаны любить друг друга, - с каждой минутой я всё больше разгорячалась и под конец даже покраснела.
 - Но это не выход! Нам всем будет трудно свыкнутся с тем, что мы стали другими! – воскликнула миссис Блэйр и возвела руки к потолку.
 - Сила воли и сила духа – вот решение всех земных проблем! – философски заметила я и даже подняла вверх указательный палец.
 На минуту воцарилось молчание. Потом мистер Блэйр улыбнулся. Альберт на несколько секунд вытаращил глаза, но потом смущённо улыбнулся и, как показалось мне, стал чувствовать себя спокойнее. Я перевела дыхание и покосилась на Бейкли. Но она по прежнему кипела. Девушка заметила на себе мой взгляд и негодующе посмотрела в ответ. Я моментально перевела взгляд на стену с ковром.
 - Бейкли, сама-то ты хочешь прийти к нам жить? – спросила миссис Блэйр.
 - Хочу, - ответила девушка таким тоном, как если бы говорила «хочу», когда хотела мороженое.
 - Честно? – удивился Роджер.
 - Честно-причестно! – обрадовалась Бейкли и мне показалось, что ещё минута, и она запрыгает и захлопает в ладони.
 - Вот и чудненько! – тоже обрадовался Альберт. – А я вернусь в дом к Шепардам и начну жизнь с чистого листа.
 - Вот и я о том же! – воскликнула Бейкли и точно подпрыгнула.
 - Думаю, вопрос улажен? – поинтересовалась я устало, чувствуя, что скоро развалюсь на полу без сознания.
 - Да, мисс Портер! Вопрос улажен, - сухо ответила миссис Блэйр и покосилась на меня с явным недоверием.
 Все замолчали. Бейкли смотрела на родителей, а я пялилась на Альберта. Мне хотелось только одного – поскорее вернуться домой и обрушиться на кровать. Обрушиться и проспать несколько часов кряду.
 - Ладно, вам, наверное, хочется побыть одним и всё обсудить. Мы с Изабель пойдём домой и сами решим остальное, - сказал Альберт и схватил мою руку.
 - Я забегу к Шепардам через час, - крикнула нам вслед Бейкли.
 Мы с Альбертом вместе пошли сквозь лес. Сначала оба молчали, потому что сказать было нечего. Но потом Альберт чуть приостановился и сказал полушёпотом:
 - Ты довольна всем?
 - Я довольна! – ответила я. – Но я настолько устала, что прямо сейчас упаду в кровать и буду спать. Ты только не обижайся, но сейчас я не пойду к Шепардам.
 - О! – понимающе кивнул Альберт. – Я сам с удовольствием бы отдохнул, но мне ещё предстоит разговор с настоящими родителями. Надеюсь, они поймут меня и примут
обратно в семью.
 Я остановилась и поцеловала юношу в щеку. Через полчаса мы расстались и пошли каждый в своё направление.
 Я ворвалась в дом и упала в кресло. Сидевший на диване папа оторвал взгляд от газетных строчек и спросил:
 - Как всё прошло?
 - Всё в норме…
 Я смогла выговорить только эти три слова, а потом провалилась в глубокий сон. Прямо в кресле. Прямо в гостиной.

 ***

 Всё было хорошо. Блэйры встретились с Шепардами и договорились. Бейкли перебралась к своим настоящим родителям, а Альберт – к своим. И моя роль на этом закончилась. Правда восторжествовала и я ушла в тень. Пора было возвращаться домой.
 Однажды я сидела в гостиной на полу и гладила Атейю за ухом. Невдалеке возилась Барбара. Она листала журналы и изредка хихикала. Внезапно по полу потянул сквозняк. Я вскочила на ноги и, оправив вельветовые брюки, вышла в холл. Снимая куртку, там стоял Альберт. Рядом суетился Демон. Но, завидев меня, он заскулил и жалостливо вильнул хвостом. Альберт перестал снимать куртку, потом застегнул обратно молнию и сказал:
 - Пошли, погуляем с собаками.
 - Атейя! – крикнула я, натягивая куртку.
 Пять минут спустя мы шагали прочь от моего дома. Впереди бежали Атейя и Демон. Моя собака ещё не забыла, что рядом бежит её щенок, но за несколько дней успела охладеть к нему. Теперь они бежали нос в нос, но относились друг к другу как хорошие знакомые.
 Мы вышли на пустой берег и стали играть в снежки. Я кидала снеговые комки, а собаки их ловили. Альберт же начал строит снеговика. Внезапно собаки навострили уши и перестали играть. Я оглянулась. К нам приближалась фигура в чёрной шубе. Альберт шагнул вперёд, но вдруг загородил лицо руками и быстро забежал за мою спину. Атейя зарычала, и зарычала довольно зло. Шерсть на загривке встала дыбом.
 - Асмадей! Мне сказали, что ты не Блэйр? – послышался голос Этель.
 - Фас! – визгливо крикнул юноша и моя овчарка, с диким рычанием, бросилась вперёд.
 Этель упала на спину и закрыла лицо руками. Атейя поставила ей на грудь передние лапы и, рыкнув на последок, отошла.
 - Ко мне, девочка! – позвала я и похлопала в ладони.
 Этель тяжело поднялась на ноги и стала оглядывать свою шубу. Потом вновь обратила взор на Альберта и с негодующим визгом бросилась в атаку. Но перед самым её носом юноша спокойно отошёл в сторону и Этель упала носом в снег. Я не сдержала смеха, видя, как уморительно поднимается девушка на ноги.
 - Смейтесь, смейтесь, - проканючила Этель, - да я пришла попрощаться. Я расстаюсь с тобой, Шепард, деревенщина.
 - Слава Богу! – завопил Альберт и от радости упал навзничь.
 Этель убежала. Атейя проводила её лаем. Демон тоже что-то протявкал. Альберт вскочил на ноги и бросился на меня. Он поцеловал меня в губы и прошептал на ухо:
 - Спасибо!

 ЭПИЛОГ.

 Эти каникулы подошли к концу. Мне было жаль расставаться с Небесной Лагуной, с Бейкли Блэйр, с Альбертом Шепардом и со щенком Демоном. Все они стали слишком

важны для меня. Интуиция мне подсказывала, что больше мы никогда не увидимся. Наши дорожки разойдутся и больше никогда не пересекутся.
 В «Джип» я села последней, долго прощаясь с Альбертом и Бейкли. Юноша протянул мне бумажку и сказал:
 - Вот мой электронный адрес. Пиши. А вот наши телефоны, чтобы звонила.
 - Я жду звонка! – сказала девушка.
 - Спасибо за то, что вы есть, - прошептала я и убрала бумажку в карман.
 Папа с нетерпением посигналил. Барбара постучала по стеклу. Я пожала руки друзей и села в салон. Авто двинулось в путь домой.
 Я всегда буду помнить своих друзей. Мне никогда не забыть красивого мага Асмадея Блэйра, которому я помогла стать обычным человеком Альбертом Шепардом. И Бейкли я буду помнить как взбалмошную девушку под именем Ника или Никки. Они – мои самые лучшие друзья, какое бы прошлое у них бы ни было. И какое будущее их бы не ждало.

 КОНЕЦ.

 9 апреля 2004 г