Самое дорогое

 САМОЕ ДОРОГОЕ.

 Их счастье так бросалось в глаза, что своим сиянием невольно притягивало взгляды прохожих. Рядом гудел вокзал, где в повседневной спешке, буднично и просто, складывались сотни маршрутов расставаний и встреч, подстраиваясь под ритм неумолимых железных кружев, которые порой только одни и оказывались прочнее клятв любви и чувству долга. Монотонно работал вокзал, принимая и провожая, соединяя и разбивая навеки.
 Эта пара сидела на скамейке возле выхода из метро. Он не держал ее за руку, она не бросала многообещающих взглядов и не опускала кокетливо ресницы. Обнявшись, они просто молчали, глядя друг на друга. Потому что слов не было. Вернее, они были, но не произносились вслух, потому что и так все было понятно. Он улыбался ей и в его глазах небесного цвета, она видела свое отражение и только свое. Они не замечали взглядов прохожих, сыпавшихся на них со всех сторон, словно были отгорожены от тех невидимой завесой.
 Они не давали друг другу невыполнимых обещаний, не клялись в вечной верности и не дарили неземных подарков. Все и так принадлежало им.
 И эта влажная после ночного дождя скамейка, расписанная скабрезными надписями и росший рядом в закутке, скорчившийся каштан, давно потерявший былую привлекательность и теперь щедро, словно напоследок, посыпающий их дождем из пятипалых, уже бурых по краям листьев.
 И этот поздний октябрьский день, со стаей нахальных голубей, беспрерывно снующих под ногами пассажиров и так горделиво восседающих на главных часах вокзала, будто все время вокруг этой площади принадлежало только им.
 Вскоре первые, уже хорошо улавливаемые предвестники ледяного дыхания ветра, миновали, он оставил в покое волосы - тихо пошел снег. Но двое на скамейке казалось, даже не заметили этого.
 Они были богачи. Все сокровища мира принадлежали им. Но все же, в этом безмерном мире, он сумел найти то, самое дорогое, самое главное. Подарок, от которого она точно не откажется.
 День догорал. Красиво падал первый снег, который таял, не долетая до земли. Люди так же спешили к поездам, с ухмылкой наблюдая дивную картину. На скамейке, обнявшись, сидели два бомжа, в таких нелепых одеяниях, что сразу невозможно было понять, кто из них мужчина, а кто женщина.
 На газетке между ними лежал кусок белого батона, который мужчина заботливо пододвигал к своей возлюбленной, то и дело, отряхивая чуть притрусивший его снег, который таял от его прикосновений.
 Падал первый снег…


 11.11.06