Первая смерть

- Тебе приходилось умирать? – спросил он меня однажды.
- Да, и не однократно.
- Поделишься? Если конечно эти воспоминания не вызывают у тебя слишком уж сильных и негативных эмоций.
- Я как-то не думала о том, какие эмоции у меня это вызывает. Я просто не вспоминала. Старалась не вспоминать. Но можно попробовать. Заодно и выясним, какие же эмоции всплывут на поверхность.
- Дух экспериментаторства в тебе неистребим, - он улыбнулся.
- Ты будешь слушать или выставлять мне оценки?
- Конечно же слушать! Но и оценки тоже будут. Только позже.
- Хорошо, - я предпочла пропустить последнюю реплику мимо ушей, и начала рассказ, - Первый раз я умирала в семь лет.
- Рановато, - он хотел сказать ещё что-то, но под моим укоризненным взглядом приложил палец к губам, мол, всё «молчу-молчу».
- Дело было поздней осенью. На улице уже лежал снег, но мокрый и грязный. Мы с мамой вдвоём вышли из дома – я полетела на бальные танцы, а мама – на лекцию по изобразительному искусству. Мы обе торопились – я, потому что именно сегодня нам должны были раздать самые настоящие балетные пачки, а мама – потому что она увлекалась историей живописи, и не хотела пропускать лекции, которые проходили всего раз с месяц. Четверг для нас обеих был интересным днём.
Расставшись с мамой на полпути до моей школы, я почти вприпрыжку побежала дальше. «Дорогу переходи осторожно» - услышала я вслед и кивнула головой. И когда я перелетала через дорогу, то сначала посмотрела налево, потом направо – строго с соответствие с правилами дорожного движения, которым нас учили в школе, чуть ли не больше, чем всем остальным предметам. Оно и неудивительно – одна русская школа на пол города, и мы стекались в неё очень издалека, пересекая множество потенциально опасных улиц. В общем, слева машин не было, а справа шёл грузовик, я его пропустила, а идущую следом легковушку не заметила.
- Я слушаю – слушаю, - ответил он на мой взгляд во время паузы, его же взгляд стал чуть напряжённым, и куда менее смешливым.
- Ну а теперь, собственно рассказ об умирании, - продолжила я, - Я сейчас пытаюсь вспомнить, какого же цвета была шестёрка- Жигули, кажется белого… Машина поймала меня уже в самом конце пути и просто сбила. Я не почувствовала боли, я катилась в небольшой овражек на обочина и думала… Всё ведь это произошло очень быстро, но я успела надумать много. Например, первой мыслью было, «ну вот, и я тоже попала под машину», потом было «как же глупо вот так умирать в семь лет, я только пошла в первый класс», затем я ужаснулась от мысли, как будет переживать мама, следующей мыслью было «как жаль, а ведь сегодня я могла уже танцевать в красивом бальном платье». Потом я помню, как лежала, а снег царапал мне щёку. Было очень неуютно…
Я пришла в себя от того, что меня кто-то тормошил за плечи, и я слышала его голос. Слова были непонятными, но по интонации и ещё черт знает чему, я понимала, что это означат просьбу, почти мольбу «открой глаза, пожалуйста, открой глаза». Как же мне хотелось возвращаться!... Но голос был настойчивым, и я всё же открыла глаза и увидела испуганное лицо женщины, которая и трясла меня за плечи. Рядом стоял мужчина, тоже перепуганный и бледный. Я что-то произнесла и попыталась встать, мужчина тут же подхватил меня на руки и понёс к машине. Мы ехали очень быстро, я плакала, размазывая руками слёзы по щекам. Причиной моих слёз были новые мысли, нахлынувшие после того, как я поняла что осталась жива, я думала о том, как же будет ругать меня мама, за то что моё белое пальто и белая шапочка стали мокрыми и грязными.
У порога больницы я начала отказываться, чтобы меня снова несли на руках – « ведь я уже взрослая девочка». Но, сделав пару шагов, я скривилась от боли, и мужчина тут же подхватил меня на руки. Потом были врачи в белых халатах, рентген и милиционер, спрашивающий адрес и телефон. Он принялся звонить мне домой прямо из кабинета врача, где я лежала на кушетке, но мамы то не было дома. Позвонили ей на работу и узнали и узнали, где проходит та самая лекция, через несколько минут маму позвали к телефону: «Вас беспокоят из милиции. Ваша дочь попала под машину, приезжайте в больницу».
- Что, так и сказал?
- Ага! В точности.
- И всё? И больше ничего?
- Больше ничего. Потом мама рассказывала, что путь до больницы она преодолела без сердечного приступа лишь потому, что сообразила, что раз ей всё-таки позвонили, то это означает, что я смогла назвать номер телефона, а значит – я была живая.
Когда она вошла в кабинет врача, я разревелась пуще прежнего. Мама подошла и обняла меня, в её глазах была радость и нежность. Вообще-то, мама у меня строгая, но сейчас… Сейчас она была другой. Она подписала какие-то бумаги, нам вызвали такси, и мы поехали домой. У меня сильно кружилась голова, оказалось, что я получила достаточно сильное сотрясение мозга, которое аукалось ещё много лет жуткими головными болями. Болела ушибленная пятка и ныло бедро. Сейчас я понимаю, что на самом деле, я отделалась лёгким испугом. Но несколько дней в школу я не ходила, отлёживалась дома.
- А как твои танцы после этого?
- Ну, поскольку я не попала на раздачу бальных платьев, моё место в танце маленьких лебедей заняла другая девочка. И на новогоднем утреннике я была в обычном, хотя и праздничном, платье и очень завидовала своим одноклассницам в белоснежных тюлевых нарядах. На танцы я больше не ходила, ждать до следующего нового года мне не хотелось…
- Да уж, - многозначительно произнёс он и замолчал.
А я окунулась в воспоминания более чем двадцатилетней давности. В памяти всплывали мельчайшие детали моей школьной формы, красный ранец за спиной с жёлтым рисунком, мамино синее платье. И да, точно, машина, сбившая меня была белого цвета. Совершенно не помню, как на этот случай отреагировал папа.
- А знаешь, - я вдруг решила продолжить, - С тех пор прошла уже куча времени. Но даже сейчас, когда мы с мамой подходим к проезжей части, она берёт меня за руку. Мы каждый раз смеёмся с ней над этим её неосознанным движением, ведь я у же совсем взрослая, и почти на голову выше мамы. Но она не стесняется, и каждый раз говорит «ведь ты для меня навсегда моя маленькая девочка, моя дочка, моя Лю..»
- Ты заметила? – спросил он с улыбкой. – Ты начала свой рассказ, как историю о том, как тебе пришлось умереть, а получилась – история про то, как ты осталась жить.
- У меня все истории с хорошим концом, ты же знаешь.
- Знаю, и мне это нравится.

10 августа 2006 г.